обойм хватит. а БК всяко больше - цинк как минимум а то и не один

это если про 12,7 мм
а если про 9 мм - то там магазины а не обоймы

Понял! Это же Яга! Торговка вертолётная... и ведь куда от неё денешься?

А ей-то зачем ружжо?

я так понял речь идет совсем не о Яге...
там вполне реальный перец прорисовывается... у Подковы.

Торговка. Купил - продал
Закавыка в том, что транспортная инфрастуктура Прерии не слишком развита. Значит - покупатель прилетит на личном коптере, а они легко отслеживаются со спутников или диспетчерами. Так что, если перец не боится светить связь (полёт в район отчуждённой зоны наверняка не каждый день случается)

Я люблю этот город, потому что он больше ничей. Брожу по ночам в паутинах безжизненных улиц. Это мой хлеб и крест. Над безжизненной улицей нависли кроны деревьев. Ломая асфальт, к небу рвется трава. Этой район мною почти расчищен от последствий цунами. Но дальше к заливу — сплошные завалы из обломков домов, деревьев, помятых машин, катеров, вездеходов и коптеров.
На выходе из промышленной зоны визор снова ожил. Обозначились два неотвеченных вызова и оба от младшенькой.
— Слушаю.
— Отец, ой!.. Евгений Иванович, — опять приходили от мистера Харда — новый заказ.
Вот егоза! Нужно будет ее как следует взгреть!
От этой крамольной мысли мне стало не по себе. Ведь Лия — она как я, подкидыш. Впрочем, взгреть все равно, придется: девчонка детдомовская, а все не может привыкнуть к порядку. Правило есть правило, и в нем не должно быть никаких исключений: я не «Шило», не «Шен», не «отец», а Евгений Иванович Шилов. И останусь им до конца, как бы это кому-то не нравилось. Ведь фамилия, имя и отчество — это единственное, что оставили мне в наследство родители.

Меня обнаружили в космопорту земного Плесецка — маленький кричащий комочек, завернутый в стандартный детский пакет. Я был мокрым, голодным и очень несчастным. Но никто не спешил успокоить меня и накормить. Увидев оставленный без присмотра «предмет» люди хлынули из зала билетных касс, матерясь и давя друг друга.
Шел первый год глобального кризиса. Колоссальные инвестиции в освоение новых планет не спешили обернуться сверхприбылью и финансовый рынок пал. Бунты, смуты и войны окутали старый мир. Слуги народа восстали против своих хозяев. От страха и безысходности люди убивали друг друга исподтишка. Взлетали на воздух дома, поезда, самолеты. Частенько бывало и так, что пакет с адской машинкой прятали в детской коляске.

флорой и фауной?

ничей

ваще класс!
жду проды!
+

Точно так, батьку, все замечания учтены. Уже поправил

лады, ждем развития событий.
уверен, судьба у Шила - не простая...

Подкова, Неладно как-то. Увидев подкидыша люди ломанулись из билетных касс, потому что шёл первый год кризиса. Вот такая связка идёт в восприятие.
То есть судьба малыша и картина Армагеддона (с глубокими обобщениями, кстати) уж слишком плотно скручены.
Понятно, что узнанное позднее о себе маленьком, сплелось в сознании Шила с ранними воспоминаниями и умозаключениями взрослого, но, всё равно, нескольких предложений, разносящих эти события хотя бы немного по времени тут не хватает. То есть эмоциональный сумбур в голове героя избыточен. Не количественно, а по плотности.

Ладныть, еще покумекаем

Замечательно написано, хотя то, что он жутко держится за свое имя чуток странно. даже после всех объяснений((
но все равно мне все очень нравится, хорошее начало, очень даже.
жду продолжения, хочется узнать - кто он - и не в смысле имени канешна, а что за чел.

+

правильная связка.
только вы не дочитали посл фразу

и вот теперь все более чем понятно
люди подумали что этот сверток - бомба.

Это я понял. И эмоциональный всплеск героя тоже понял. Попробую еще на свежую голову разобраться и сформулировать, почему не нравится это место. Вот, как бы пережим тут. Вернее -что-то не дописано... нет, путаюсь. Завтра.

Подкова, Отлично. Картина апокалипсиса и в 2075 о нем почти и не вспоминают. Отлично.

люди-люди
мне кажется, что второй раз лишний. Картина и так ясна, красочна и жива, а вторые "люди" размазывают лаконичность повествования и в голове во время чтения возникает сумбур.

Подкова, у меня вот так это место увиделось. Вдруг понравится?

Меня обнаружили в космопорту земного Плесецка – маленький орущий комочек, завернутый в стандартный детский пакет. Я был мокрым, голодным и очень несчастным. Но никто не спешил успокоить меня и накормить. [double]Увидев оставленный без присмотра «предмет» [/double]люди хлынули из зала билетных касс, матерясь, и давя друг друга.
Шел первый год страшнейшего кризиса. Колоссальные инвестиции в освоение новых планет не спешили вернуться сверхприбылью. Финансовый рынок пал. [double]Бунты[/double], смуты и войны окутали старый мир. Слуги народа восстали против своих хозяев. От страха и безысходности люди убивали друг друга исподтишка. Взлетали на воздух [double]поезда[/double], дома, машины. Частенько бывало и так, что пакет с адской машинкой прятали в детской коляске. [double]Поэтому меня так испугались, что сначала разминировали роботом, хорошо, что не из гидропушки, а уж потом стали обращаться, как с себе подобным.[/double]

Плонравилось. Кой че приму.

О моем чудесном мне часто потом рассказывала няня Альбина. Ее вызвали в космопорт, как дежурную по яслям-интернату, сразу после усиленного наряда полиции и машин экстренной помощи. До сих пор вспоминаю этот родной, ласковый голос. Закрою глаза — и, кажется, рядом она. Гладит теплой ладонью мой непокорный чуб и вроде как удивляется:
— Я-то смотрю, а Женечка мой белугой ревит, ести просит, — с нажимом на круглое «о», рассыпает она горошины слов. — Ну, тут, как обычно быват, полиция да спецназ — оне у нас первым бесом. Отвели пассажиров подале: кто внешностью не показался — мордой в сугроб. Двери-то все настежь пораскрывали. Холодно Женечке моему, он еще больше заходится. Сиверко поджимат, худовато мне в кацавейке, а сердце так и зашаило.

В опустевший зал ожидания был запущен робот-сапер. Он достал из пакета сначала меня, потом, по порядку, все остальное имущество: бутылочку с молоком, три запасные пеленки, бумажный листок, на котором печатными буквами было написано: «Евгений Иванович Шилов».
Жизнь человека в то время еще ценилась. Людские ресурсы планеты таяли на глазах. Особенно это было заметно в странах восточного блока: смертность чуть ли ни вдвое превышала рождаемость. Наряду с «естественной убылью», возрастали потоки космических эмигрантов. Наблюдался такой парадокс: чем хуже жилось на Земле — тем больше бюджетных средств выделялось правительствами по статье «освоение космоса». Миром было принято на ура российское «ноу-хау» — списки на выселение составлялись теперь тайной полицией по общему принципу: «социально активных» разбавляли «инакомыслящими» в пропорции семь к одному. Только на заштатную Прерию дважды выбрасывался колониальный десант — в среднем по десять тысяч сограждан в каждой волне.

может она дежурная по яслям-интернату для сирот-младенцев?

Конечно по интернату. Но мне думается, что такие ясли-интернаты должны существовать при роддомах. Искуственое питание, опять же излишки грудного молока (у кого много) можно использовать рационально. Меня больше волнует утверждение насчет добровольно принудительного эмиграционного процесса. Если так пойдет, не поменять ли социально активных на социально опасных или потенциально опасных?

Подкова, они существуют сами по себе
но не суть.

неее

про зека - сомнительно. это прямая дорога превращать колонии в воровские малины
так что - скорее осовение шло силами молодежи активной
которая все стремительнее лишалась работы в связи с ростом роботизации производств и именно простая - рабочая молодежь...
опять же крестьянство оставшееся... ему тоже места все меньше - машины все круче

смотри - принудительно могли высылать на спецпланеты - типа планета-тюрьма или планета-спецпоселение.
а масса планет - без опасных элементов - иначе это прямой путь к сепаратизму.

Все таки цепляет эта фраза. В данный момент "Слуги народа" - это депутаты.

Мне кажется, вместо заключённых стоит помянуть диссидентов. Тоже махровых.
Дело в том, что на самом деле криминальный элемент опасности для властей не представляет. Часть его требуется для обоснования необходимости собственно власти, а излишки легко уничтожаются прямо на месте.
Полагаю - годится. Каури в этой области эксперт, она, если я напутал, уточнит. Но, мне кажется, "дома малютки" находятся рядом с родильными домами или отделениями послеродовых патологий, именно в связи с проблемами обеспечения деток грудным молоком.
Видимо, Подкова расширил распространение этого термина и на чиновничество, потихоньку накрыв им весь правящий класс. Закономерно, мне кажется. Имиджем своим эта братия всегда дорожила. Спокойнее им, когда руководитель и благодетель сближаются по смыслу.

да дисседенты и прочие несогласные - вполне в тему.

Няня Альбина забрала меня к себе. Скольких трудов это стоило — одному Богу известно. Жила она с мужем в небольшом деревянном доме по набережной реки Соломбалка. Своих детей у них почему-то не было. Кроме меня, в семье проживало еще два иждивенца: пес Лобзик и кошка Анфиса.
Этот дом, небольшой деревянный эллинг и забранная камнем река — самые первые воспоминания моего недолгого детства. И еще сон. Я видел его столь часто, что помню в мельчайших подробностях.
Во сне я, усталый и взрослый, вхожу в небольшую прихожую. Откуда-то сверху падает рассеянный свет. Я снимаю пальто, водружаю его на вешалку, надеваю на ноги теплые, мягкие тапочки. Передо мной комната с высоким светлым окном. За ним – крыши домов, синяя гладь залива и высокая белая башня с красным огнем наверху. Приподнявшись на цыпочках, я закрываю форточку, устало сажусь в большое удобное кресло, покрытое белым чехлом. В руках у меня газета. Я разворачиваю ее на первой странице.
Такой вот, удивительный сон. Никчемный и скучный для взрослого человека, мне он казался программой на будущее. «Когда вырастешь, станешь взрослым», — говорила няня Альбина… а мне представлялась комната с высоким, светлым окном.
Дядю Петю Зуйкова я тоже любил, но немного побаивался. Помню его глаза: светлые, чистые, немного навыкате. С окончанием ледохода, он неделями пропадал на лоцвахте — проводил морские суда от приемного буя до Соломбальского рейда. В редкие отгульные дни отмыкал пудовый замок, заводил свой деревянный «карбас» и уходил на промысел. Зимой, когда поверхность реки сковывал толстый лед, дядя Петя пересаживался на снегоход. Грузил в небольшой прицеп пешню и большой деревянный молот, который называл почему-то «балдой». Все у него получалось весело, ловко и споро. В доме не переводилась треска, стерлядь, а иногда — семужка. Даже читать он меня научил играючи, еще в пятилетнем возрасте. Наверное, чувствовал, что иначе нельзя — не успеет.

Подкова, прекрассное начало все-таки вырисовывается! мне очень нравится. Жду продолжения с нетерпением!

согласен.
отличный текст и постепенно становится все более и более полным.

на одну только заштатную (третье сортную по тоглашним оценкам Прерию)
ну или еще как.
20 тыщ - не супер много - а прерия - была в конце списка... по значимости.
но ведь выселяли молодежь, так что многие города превращались в гигантские дома престарелых...
хехех
ну короче идея ясна - смотри сам - если какая то мысля сыграет - применяй