Это да, поэтому и DRS придумали. Только здесь Хемилтон не перекрывает, а добровольно пропускает. Я имел в виду, что ему при этом на такой ширине трассы не надо до самого ее края смещаться - достаточно не 2 метра, и сзади едущий спокойно по траектории проходит.

Во-первых, мы (я имею в виду читателя) не знаем на каком расстоянии от поребрика проходит оптимальная траектория. Ну и... а так ли это уж важно?

Не знаю, может и нет. Только у меня картинка была такая, когда читал, что напарник с внутреннего радиуса, по которому и проходят повороты, сместился аж к наружному краю - "На очередном повороте Хэмилтон пропускает меня вперед, аккуратно прижавшись к краю трассы. Вообще-то полотно здесь широкое – до двадцати двух метров."

Можно чуть по-другому написать, чуть уточнить, например - "На очередном повороте Хэмилтон пропускает меня вперед, аккуратно прижавшись к внутреннему краю трассы на выходе из него."
Круговые примерно так и пропускают - перед поворотом уходят с траектории к внешнему краю, а после - к внутреннему. И после поворота выгоднее пропускать - меньше потеря скорости, и соотв. времени.

****

Скорая, госпиталь, напичканный сверхсовременной медицинской аппаратурой, обследование и диагноз – обширное повреждение мягких тканей руки без разрывов – то бишь ушиб – и «неполный перелом нижней трети локтевой кости», то есть обычная трещина. «Борт монокока моей машины, об который я треснулся рукой, не пострадал», всплыла откуда-то идиотская мысль.
Даже серьезной иммобилизации конечности, то есть гипсового лубка, не требуется, как авторитетно заявил хирург в огромных роговых очках, внимательно разглядывая рентгенограмму на экране компьютера. Достаточно будет специальной повязки для ограничения излишней подвижности руки и не помешает удобное расположение на косынке. На госпитализации врач настаивать не стал – «Вполне достаточно амбулаторного лечения». Но вот любые виды спортивных соревнований, включая такие опасные и связанные с огромными перегрузками, как автогонки «Формулы один» строжайше запрещены! Как минимум на десять дней. И то, учитывая в остальном великолепное состояние моего молодого тренированного организма – красноречивый завистливый взгляд относительно пожилого медика в мою сторону.
Это что получается – я потерял «Гран-при» Малайзии? Нет, ругаться и доступно объяснять хирургу все, что я думаю о его диагнозе я не стал – дядечка в роговых очках ни в чем не виноват. Более того – ведь не поймет же русского народного. Дождался, пока забинтуют руку – надо признать, что тут все делалось довольно быстро, без излишних задержек – аккуратно уложат ее в неизвестно откуда взявшийся завязанный на шее большой платок веселенькой розовой расцветочки, подсунут на подпись страховые бумаги, и смылся в сопровождении своих друзей на такси в отель спортивного комплекса с намерением немедленно ближайшим же рейсом улететь в Монако. Хорошо, что тут все рядом – аэропорт всего в трех с половиной километрах от Сепанга.

****
А Льюис все-таки молодец – квалификацию не выиграл, но второе место на стартовой решетке в последнем боевом круге выбил.
Я сделал ноги из дома, сообщив своим по сотовому, что все в норме, и устроился в уютном ресторанчике с логотипом формулы один. В нем перед большим плазменным экраном в полстены во время трансляций собирались фанаты. Смотреть гонку надо в большой компании, впитывая настроения болельщиков. Конечно, меня узнали, немедленно пригласив к лучшему столику. Не буду врать – в определенной степени такая известность довольно приятна. Я сел в кресло, предупредительно пододвинутое вальяжным мужичком, выглядевшим этаким хозяином жизни.
- Пива? - спросил он, небрежным жестом подзывая официанта.
- Спасибо, - вежливо поблагодарил я, отрицательно покачав головой, и по-французски заказал у подошедшего гарсона апельсиновый сок.
- Несмотря на это, - мужичок участливо кивнул на мою руку, покоющуюся в серой валентининой косынке, - все равно за рулем?
- Нет, просто не люблю пиво. Предпочитаю шампанское, - хмыкнул я, - но гонку лучше смотреть и анализировать на трезвую голову. Вот после нее…
На плазменнике как раз поочередно гасли красные фонари стартового светофора.
Крики, вздохи болельщиков и едкие комментарии неслись изо всех уголков ресторанного зала два часа без какого-либо перерыва. Мой сосед, что интересно, периодически ругался матом по-русски абсолютно без акцента.
Феттель, взявший вчера поул, сегодня был ничуть не хуже. Ошибки у него были, но не очень значительные. Уж теперь-то я в этом кое-что понимаю. Во всяком случае, Льюис, очень грамотно применяя наши наработки со свободных заездов, преследовал Себастьяна с первых секунд гонки, но воспользоваться этими ошибками, увы, так и не смог, хоть и наседал на соперника всю дистанцию. Ну что же, сейчас мы с Феттелем сравнялись по очкам, но через две недели в Шанхае я снова выйду на старт Формулы и обязательно выбьюсь в единоличные лидеры чемпионата мира.
Нечто такое я и заявил, с удовольствием выпив бокал превосходного Bollinger «La Grange Annee Rose», когда основная масса болельщиков уже покинула ресторан.
- Нашему дитяти… - хмыкнул мой сосед по-русски.
- Так вы из России? - я тоже перешел на родной язык.
- Нет, из Америки, - самодовольно ответил мужичок, - сделал туда ноги в девяносто первом, когда меня в армию хотели загрести. Соединенные Штаты – богатая и свободная страна. Можно сказать – локомотив прогресса нашей цивилизации. В ней каждому предоставляется возможность развернуться.
- Бл…я страна, живущая за счет всего мира и тянущая всю планету в пропасть жесточайшего экономического кризиса, - немедленно отреагировал я.
- Какой ужас! Нельзя так не любить Америку, - патетически взмахнув обеими руками, громко заявил мужичок по-английски, привлекая внимание остальных посетителей ресторана.
Как-то очень быстро разозлил меня этот тип. Ну и заполучил:
- Во! А за что ее любить? За то, что сделала все возможное, чтобы развязать вторую мировую войну, решая чисто свои экономические проблемы? За активную техническую помощь Гитлеру? Или за то, что без зазрения совести уничтожила с британцами Дрезден? Может быть, за применение ядерного оружия по японским городам в уже выигранной по большому счету чужими руками войне? Хотя, вероятно, кому-то и понравится более чем полусотни лет грабежа всей планеты за зеленые разлинованные бумажки. Ах да, за "наведение порядка" в Ираке. Вот только по подсчетам специалистов в результате погибло во много раз больше людей, чем если бы там до сих пор правил Хуссейн. Вот за что просто необходимо обожать Штаты, так это за грядущий глобальный экономический кризис, который в первую очередь ударит не по ним, а по всему остальному миру. И, конечно, за то, что они несут всему миру свои либерально-демократические ценности... на борту своих авианосцев, как например в Ливии. Дальше перечислять или достаточно?
Задумался он ненадолго.
- Да хотя бы за конституцию. И за то, что как бы нас не хаяли, во всём остальном мире ещё хуже.
- Сомнительное утверждение, - с улыбкой прокомментировал импозантный худощавый мужчина в элегантных тонких очках из-за соседнего столика.
- Ага, и Адольф не причём. Ему американцы с англичанами руки выламывали! - распаляясь, мужичок повернулся к комментатору. Судя по всему, бывший русский, а ныне заокеанский гражданин, очень плохо знал историю прошлого века, иначе не делал бы такие опрометчивые заявления.
- Практически – да! - прозвучал немедленный ответ. А вот худощавый мужчина в этом вопросе разбирался отлично.
- Самое смешное, что немцы с японцами, у которых близкие там погибли, почему-то такой нелюбви к Штатам не проявляют, - снова выступил мужичок.
- Я бы на вашем месте не был бы в этом так уверен... Особенно – насчет японцев, - громко расхохотался из-за другого столика невысокий мужчина явно азиатской внешности. - При случае – вспомнят так, что мало вам не покажется. Не хотят в стране восходящего солнца забывать трагедии Хиросимы и Нагасаки.
Наш разговор привлек общее внимание, тем более что велся уже на повышенных тонах. Большинство оставшихся посетителей ресторана развернулись в нашу сторону.
- Экономика, - не сдавался тем временем мужичок. - А что, никто не смог выстроить альтернативной системы? Кое-кто вообще свою экономику своими же руками в унитаз спустил.
- Самокритично. Особенно если учесть, что нынешняя мировая финансовая система в своей основе – английская, с добавлением рабовладельческих Древней Греции и Древнего Рима. Всякая демократия возможна только при рабовладельческом строе, что нынешняя Америка с успехом и подтверждают. Вплоть до боев гладиаторов, - это опять импозантный. Вот он был уверен в своих словах полностью.
- Извините, а кто заставляет вкладывать деньги в необеспеченные штатовские активы? Альтернатив нет?
- После второй мировой – увы, практически нет, так как доллар – основа мировых расчетов, - посетовал азиат.
- Разберитесь с собственной коррупцией и вкладывайте в себя. Так нет же, легче купить дутый пузырь обеспеченный честным словом США и молиться, чем бороться со своим бардаком, - мужичок не желал сдаваться.
- Угу. Типа – в Америке коррупции нет. И профсоюзы по сию пору не под мафией сидят. Могу привести сотни конкретных примеров, если желаете, - вмешался в диалог еще один человек, на сей раз европейской наружности.
- Вот только маленький вопрос, - на сей раз это было адресовано персонально мне, - если бы ситуация была обратной, и СССР остался единственной сверхдержавой, то он действительно не лез бы в чужие дела? Вы в это верите?
Н-да, вопрос был явно идиотским. Ну что ж, ответ будет соответствующим:
- Конечно, верю. Чего заморачиваться делами республик в собственном составе?
Вначале меня не поняли. А потом… Хохотал весь ресторан, даже раздались выкрики «Браво!» вместе с одобрительным свистом и громкими хлопками ладонями.
Мужичок, когда-то предавший мою Родину, затравленно заозирался, на глазах потеряв былую вальяжность, и сбежал под улюлюканье большинства присутствующих.
А мы… Мы еще посидели, сдвинув несколько столиков. Я – смакуя шампанское, другие – в основном пиво. Как достаточно быстро выяснилось, неотвратимость наступления грядущего глобального экономического кризиса понимали многие. Но также понимали, что сделать что-то реальное пусть не для его предотвращения, а только для ослабления рецессии могут только сильные мира сего. А вот они-то как раз в сем действии были не заинтересованы. Ждут пира во время чумы? Именно! В мутной водице ведь так легко ловить рыбку, то есть получать сверхдоходы. Какое дело им до проблем обычных людей, из которых в первую очередь и состоит человечество?..

****
- Ты хоть что-нибудь понимаешь? - взгляд у подполковника был очень задумчивым и удивленным.
- Не-а, - отрицательно покачал головой не менее задумчивый Рогов. - И ведь применить НЛП в таком состоянии Денис явно не мог.
- Да уж, - согласился Вадим, - я мимоходом перекинулся с одним из них – мужчина с огромной благожелательностью сказал, что разговоры в ресторане были не столько о гонках, сколько об экономике и политике. Вызвать такую симпатию, чтобы до дома на руках несли? В сопровождении наряда полиции?
- Представляю, что завтра в светской хронике будет, - расхохотался Виктор.
- Этого нам только не хватало! - озабоченно выговорил Баландин, но, подумав какие-то секунды, опроверг сам себя: - С другой стороны – эксцентричность восходящей звезды автоспорта нам только на руку. Ни один аналитик в такой куче сплетен ни хрена не поймет.
- Вадим, а может и нам того…
- В смысле? - не понял подполковник.
- По рюмочке? Дениса Валентина уложила… Сегодня он уже никуда не сбежит.
- Можно, - почти не раздумывая, согласился Баландин, направляясь к двери, - сейчас жену кликну.

****
Ну вот, теперь еще и лекарствами запичкали! И этот кальцинированный творог. Я уже смотреть на него не могу, а Валенька под одобрительные реплики своего мужа и Вити подкладывает мне на тарелку еще. Такое ощущение, что сейчас погладит по голове и скажет: «Кушай, деточка».
- Все! Хватит! - решительно бросаю десертную ложку, хватаю, успев благодарно кивнуть Франсуазе, только что поставленную большую чашку с кофе и, сделав пару глотков, достаю сигареты.
Валентина неодобрительно смотрит, как я прикуриваю, но молчит. Вадим же…
- А расскажи-ка, друг любезный, о чем ты вчера беседовал в ресторане со своими фанатами. Да так хорошо с ними поговорил, что тебя домой на руках принесли? - вот уж такой язвительности в его голосе я еще не слышал.
- Да так… - пытаюсь отнекиваться я, - об относительно ближайшем будущем.
- Конкретнее! - в тоне приказа потребовал подполковник.
Пришлось более-менее подробно описать полемику, разгоревшуюся после трансляции из Малайзии.
- Чем тот, как ты говоришь элегантный, аргументировал принуждение Гитлера к войне? - заинтересовался Федорович.
- Ничем. Метать бисер перед придурком… Он же просто не захотел бы смотреть в глаза реальным фактам. Даже если абстрагироваться от классики сыщиков «Ищи, кому выгодно». Ну, кто сегодня поверит, что в тысяча девятьсот тридцать восьмом Штаты признали Гитлера человеком года «За распространение демократии по всему миру»? А в следующем году Адольф был номинирован на Нобелевскую премию мира, но не успел ее получить, так как в том же году напал на Польшу?
- Н-да, - хмыкнул Вадим, - отодвинул бы нападение на весну следующего года – и начал бы вторую мировую нобелевским лауреатом.
Витины глаза широко раскрылись – он, похоже, слышал об этом впервые. Но вот сомнения в Рогове не было – мне и Федоровичу он верил безоговорочно.
- А потом? - поторопила меня Валентина.
- Потом… о мировой экономике поговорили.
- Конкретнее, - потребовал подполковник.
- Ну-у, - раздумывая, чуть потянул время. Включать режим и вспоминать все до последнего слова не хотелось, - о порочности самой нынешней системы. А к какому ещё выводу можно прийти, глядя на то, как международная финансовая стратегия продолжает опираться на принцип борьбы с долгами с помощью накопления еще большего их количества? Решительно вся мировая экономика в прямом смысле тонет в растущих по экспоненте неоплатных частных и государственных долгах.
- Это все?
- Нет, конечно. Говорили, что во всем виновата Америка. Пришлось разубеждать.
- О! - теперь удивился уже Вадим. - Сам же винил во всем ФРС?!
- Не надо путать «оффи»* с народом. Интересующихся внешним миром везде меньшинство. Большинство же живёт местечковыми интересами, при которых совершенно неважно, откуда дрова. То ли из леса привезли, то ли соседскую избу разобрали. Главное – в собственном доме тепло. И так практически везде, не только в Штатах. Вот лично для меня интересы своей страны идут впереди общечеловеческих. Для американца – то же самое, и не за что их здесь осуждать. Разве что за неумение действовать с учетом дальней перспективы. Так покажите, где это умеют? Интересы США и России противоположны. Штаты – сейчас противник, а в прошлом и в перспективе – несомненно, враг. Ну так и надо свои интересы отстаивать, всеми возможными способами. Вот только активности со стороны нашей власти в отстаивании интересов России особо не заметно. Конечно, свои карманы набивать во много раз проще и приятнее. Америка же… То, что эти штатовские оффи, сволочи – понятно. Но сволочи они не потому, что свои интересы блюдут, а потому, что их и наши интересы не совпадают.
- Вполне доходчивое объяснение. Четко по полочкам разложил, - согласился Витя.
- Денис, а ты ведь теперь сам такой же оффи. Ты же у нас нынче олигарх, да еще какой, - с не менее язвительной улыбкой, чем ранее у мужа, подковырнула Валентина.
Вадим заинтересованно посмотрел на меня, ожидая, как я парирую обвинение.
- Валенька, - на моем лице появилась максимально возможно обворожительная улыбка, - не надо путать теплое с мягким. Деньги? Да, по большому счету все они уворованы. Но тут основное – у кого именно уворованы? Разве я грабил народ? Отдельных бандитов – было, транснациональные корпорации игрой на биржах – обязательно! Трейдеров – этих шакалов современной финансовой системы, подбирающих объедки со стола все тех же ТНК – ты считаешь, не надо было?
Язвительная улыбка на лице моей любовницы заметно поблекла.
- Теперь власть, - продолжил я наступление. - Кстати сказать, полученная не без помощи твоего мужа. Не будем углубляться каким путем, - я только сейчас сообразил, что мои возможности на нынешнем этапе не такие уж и маленькие. Надо – политически, используя возможности своей отнюдь не маленькой команды в России, сброшу почти любого государственного чиновника. Остро потребуется – физически уберу кого угодно, невзирая ни на каких телохранителей. - Главное – для чего я ее использую? Только, чтобы потешить мое юношеское самолюбие или в первую очередь для ослабления последствий надвигающейся рецессии в России? Олигарх – конечно, оффи – ни в коем случае!
Улыбка, как это ни странно, с лица Валентины никуда не делась. Просто она стала довольной. За меня?
* Термин, который применил Розов А.А. в своем цикле-трансутопии «Меганезия» в отношении «узкой группы людей, силой, подкупом или обманом присвоившей неограниченную политическую власть и осуществляющей ее, якобы, от имени народа». Имеется ввиду практически любая нынешняя власть во всех странах с так называемым демократическим выбором правления. При современных политтехнологиях свобода выбора – фикция.

****
- Болит? - нежные женские пальчики аккуратно прошлись по переливающейся чуть ли не всеми цветами радуги обширной гематоме на моей руке.
- Нет, - глядя проникновенно-честными глазами, ответил я.
- Не ври, Дениска, - Валентина осторожно прошлась по синяку влажной салфеткой с какой-то лечебной гадостью и заново забинтовала мою поврежденную конечность. - Косынкой можешь уже не пользоваться, но старайся особо руку не напрягать.
- За руль садиться можно? - последовал закономерный вопрос.
- Крути свою баранку, - наконец-то улыбнулась она, - только не гоночную. Минимум пару дней еще обождать надо.
Когда на радостях Валентина была прижата к моей груди, она попыталась обеими руками оттолкнуть, но, в конце концов, на поцелуй все-таки ответила.
- Сумасшедший! А если бы сюда кто-нибудь вошел?
- У меня слух хороший, - парировал я, - знаю, что в коридоре сейчас никого нет.
С удовольствием похлопав по большой привлекательной выпуклости ниже спины, я со смехом увернулся от затрещины и смылся в свою комнату переодеваться.
Легкие светлые брюки, черная шелковая свободная рубашка с парой не застегнутых вверху пуговиц, замшевая курточка на молнии – сойдет. В зеркало на меня смотрел этакий плейбой выше среднего роста двадцати двух - двадцати трех лет с просматривающейся через одежду рельефной мускулатурой. Схватив ключи от «Мерса» и кожаную сумочку с документами, сотовым и куревом через две ступеньки сбежал по лестнице и выскочил из дома.
Убедился, что моя просьба Клодом исполнена – на обеих дверях машины красовались крупные номера аля-спорт «тринадцать». Снял с сигнализации и поднял водительскую дверцу – на этом спорткаре двери открываются с поворотом наружу именно вверх – устроился в кресле и, заведя двигатель – шесть с гаком сотен лошадок басовито рыкнули в глушитель – поехал кататься. Мое желание намалевать чертову дюжину на своей машине было вызвано не только, как сказал Вадим, юношеским максимализмом и намерением выделиться. В «Формуле» из-за дурацкого предубеждения этот номер запрещен. После двенадцати сразу идет четырнадцать. Поскольку в Европе в число несчастливых входят большей частью нечётные числа (например, для итальянцев несчастливым считается семнадцать), то вплоть до семидесятого года на некоторых Гран-при участники получали только чётные номера. Ну ведь дурость же!
Немного покрутил по городу – увы, превышать скорость здесь категорически нельзя – насладился послушностью своего монстра и тормознул у ресторанчика со столиками на открытом воздухе под большим тентом. Мальчонка лет семи с таким наслаждением пил какой-то напиток из высокого стакана, что меня самого немедленно обуяла жажда. Дождавшись, пока смазливая монегасочка, зазывно хлопая ресницами, выдавит несколько сочных марокканских апельсинов и бросит в бокал кусочки льда, сам присосался к хрустальной посудине. Уже допивая, заметил отражение в хромированной панели кофейного аппарата обычного здесь темно-серого «Ленд крузера», припарковавшегося чуть дальше на противоположной стороне улицы. Сам не знаю, чем он мне не понравился.
Режим! Этот регистрационный номер подсознание зафиксировало еще у самого моего дома. Вот те нати! Они что, совсем с глузду съехали?! Слежка – черт с ней, но эти мудаки собрались прямо сейчас открыть огонь с намерением прикончить меня. Здесь же женщины и дети! В машине их за тонированными стеклами трое. Вооружены только пистолетами с глушителями. Повернулся в профиль к «крузеру», уменьшая площадь мишени. С двух десятков метров из узкой щелки над чуть приспущенным стеклом попасть не так-то просто, как кажется. Поставленный на стойку недопитый бокал, упавшая рядом купюра, непринужденная улыбка девушке и движение. Чуть рваная, вроде бы обычная походка по не совсем прямому маршруту к машине, но очень при этом мешающая нормально взять меня на прицел. Расхлябанный нырок в салон купе и немедленный, но ни в коем случае не резкий рывок машины с места. Все, опоздали – теперь на ходу попасть в меня очень сложно. А им ведь, это я уже ЗНАЮ, гарантия требуется с контрольным выстрелом в голову. Кто интересно такой прыткий, что заказал молодую восходящую звезду автоспорта? Еду специально в ту же сторону, не превышая скоростного режима – пусть думают, что я их не приметил. Или это мои дела в России, никак не связанные с гонками?
О, место что надо. Одностороннее движение, всего два свободных парковочных места, разделенные пятком машин, и достаточно оживленное движение. То, что требуется! Противника надо заставить играть по моим правилам. Аккуратно останавливаюсь, сразу выхожу из своего «мерса» и направляюсь назад, издали ослепительно улыбаясь какой-то блондинке с, надо признать, вполне пристойной фигурой. Противники остановились в единственно свободном сейчас месте, как я и планировал. Топаю им навстречу, не отрывая нахального раздевающего взгляда от длинных ног блондинки. Черт, как же противно сейчас удерживать на лице это слащавое выражение! Есть! Я поравнялся с задней дверцей машины и, не поворачивая головы, рванув ручку, влетаю с поворотом на сиденье, двигая какого-то мужика внутрь салона, краем глаза отмечая удивленно-обиженный вид оторопевшей девушки. Дверца захлопывается, отрезая меня от расслабляющей атмосферы улицы.
- Про-о-отивные! - тяну, не снимая с лица слащавой улыбки, от которой у самого, кажется, сейчас скулы свернет. - Вы, мальчики, зачем за мной ехали?
Офигели все трое. Сколько Вадим мне талдычил «Удивил – значит победил!» Я и раньше знал, что он прав, но окончательно убедился в этом только сейчас. Водитель напряженно держит руль, повернувшись всем корпусом направо ко мне. Амбал на переднем пассажирском сиденье развернулся влево, держа в правой руке опущенный вниз ствол с длинным набалдашником глушителя. Только прижатый мною мужик хоть как-то отреагировал, вжав мне в бок свой пистолет. Но и у него от моих слов челюсть отвисла. Все с той же гейской улыбочкой поворачиваюсь к нему, левой рукой сдвигая ствол в спинку сиденья, и тут же привычным движением ребром правой ладони ломаю адамово яблоко. Нажать спусковую скобу он все-таки успел – и так-то поврежденную руку ощутимо стукнуло дернувшимся затвором. Но я уже метнулся через переднее кресло, чтобы освободившейся левой ударить по пошедшему вверх стволу амбала. Конечно, получилось! Кулаком в висок – выключен! Направив вырванный ствол в живот водиле, осматриваюсь. Кажется, довольно громкий в маленьком объеме салона хлопок выстрела снаружи никто не услышал. Смотрю в глаза водителю, побелевшие кулаки которого сейчас сломают руль, и с теперь уже подловато-равнодушной улыбкой спрашиваю:
- Жить хочешь?

Дааа, Денис просто монстр уже какой-то, то есть крутой совсем чувак.
Жесть... Надеюсь, сейчас понятно почему))

Приключения продолжаются. Написано классно.
+
Жду дальнейшего разворота событий!

- Ну что?
Закусив губы, Валентина осматривает мою многострадальную левую руку.
- Кажется, ничего страшного. Кожу с пальцев содрало и все. Кость, слава богу, заново не разошлась.
И вдруг со всего размаха отвешивает мне чувствительный подзатыльник:
- Малолетний придурок, ты когда-нибудь будешь думать не только о себе, но и о нас всех?!
Вадим сгребает рыдающую жену в охапку и начинает успокаивать:
- Валенька, не время для нервов. Сначала рану обработай, потом плакать будешь.
Женщина, согласно кивая, выворачивается из объятий Федоровича и, отобрав у Вити уже намоченный перекисью водорода тампон, начинает, сглатывая слезы, осторожно смывать с кисти засохшую кровь.
Удовлетворенный подполковник тут же принимается за меня:
- Точно албанский след?
- Вадим, - укоризненно качаю головой, - не наши дела в России и не «Формула». Цэрэушники за неудачу с Алтуфьевым пытались отомстить. Так что с основных интересующих нас точек зрения все тип-топ. Огорчает только несоответствие цели и выбранных исполнителей – слабаки. И вообще – явное же нарушение неписаных правил такой игры.
Подполковник задумался, потом, подняв голову, посмотрел, как Валентина заново бинтует мне руку и опять насел:
- С заокеанскими друзьями позже можно будет разобраться – на открытую войну они, как только поймут что ты в штате, никак не пойдут. Отход? На той улице полицейских камер полно!
- И все установлены открыто, - парирую я. - Ракурс той камеры, которая единственно все видела очень подробно, вполне удачный. За кузовом «Крузера» не понять, сам я в машину прыгнул или затащили. Мол, автографы просили, если полиция случайно выйдет на меня и поинтересуется. А внутри – так затонирована вусмерть.
- Кровь на руке?
- Успел носовым платком замотать и в карман куртки сунуть – со стороны мой отход к «мерсу» должен выглядеть вполне естественно. Уж это-то я умею, сам знаешь.
- Стволы?
- Были сзади под ремнем брюк – за расстегнутой свободной курточкой не увидеть. Остановился потом на спуске перед мостом и курил у парапета – там камеры нет, только далеко обзорная. Сбросил оба в воду – чтобы найти надо водолазов использовать. И то – вряд ли. Кто ж копам скажет, что я там от чужого оружия избавлялся?
- А если эти идиоты сами расколются?
- Очень сомневаюсь, - довольно хмыкнул я. - Водила потек сразу, как только увидел направленный в его живот ствол. Выложил все за секунды. Он, кстати, единственный из ЦРУ был. Остальные – нанятые в порту Марселя обычные бандиты. Сейчас бывший полевой агент куда-то катит на всех парах, чтобы избавиться от машины с двумя трупами.
- Двумя?
- Амбала тоже навсегда отключил, как только стало понятно, что ничего путного он не знает.
Валентина, закончив с моей рукой, ойкнула и закрыла свой рот кулачком.
- Фантасмагория какая-то с этой попыткой ликвидации, - высказался Виктор, - абсолютно все не по правилам. Такое ощущение, что чья-то самодеятельность с желанием хоть как-то оправдаться в провале с захватом генерала.
Подполковник заинтересованно посмотрел на Витю, буркнул «Могет быть, могет быть», и перевел взгляд на меня:
- Ты сам-то как?
- Мне-то что сделается? Рука, - я согнул и разогнул перебинтованные пальцы, - работает. Заживет, как на собаке. Через неделю в Шанхае Гран-при возьму. Вот настроение эти гады изрядно попортили. С утра все так хорошо было, а теперь Валентина дерется.
Из глаз женщины сквозь нервную улыбку опять потекли слезы.
- Хватит, Валюша, хватит, - Вадим поглаживал жену по спине, а догадливый Витя уже разливал по рюмкам вытащенную из холодильного отделения бара водку – стресс не мешало снять народным способом.
Ближе к вечеру по новостному телеканалу «France 24» проскочила информация, что на трассе Ницца-Марсель произошла автокатастрофа. Вероятно, водитель «Ленд крузера», серьезно превысив скорость, не справился с управлением. Задевшая ограждение машина перевернулась и загорелась. Внутри обнаружены останки троих мужчин. Несмотря на большое содержание алкоголя в крови водителя, компетентный источник из полицейского коммисариата заявил, что не все так просто. В машине найдены пистолетная гильза стандарта 9х19 «Парабеллум» и сплющенная пуля. Ведется следствие.

****
- Всего за четверо суток проблему решили?!
- Точно так! - Федорович расцвел так, как будто он сам лично все сделал. - Понимаешь, процентов семьдесят-восемьдесят всех разведчиков сегодня работают вполне легально. Кто-то вообще под дипломатическим прикрытием, большинство – в рамках каких-либо бизнес-структур. Журналисты частенько подвизаются на ниве шпионажа. Причем, большинство из них известны контрразведке. Задача-то стоит не пресечь немедленно работу противника – в этом случае новых шпионов пошлют – а не дать вытащить действительно секретную информацию. Отслеживаются связи, разовые контакты. При необходимости, преследуя определенные цели, можно кого-нибудь подставить. Классика оперативной работы. В данном случае решили особо не усложнять процедуру. Два работника американского посольства были взяты с поличным при совершении действий, никак не подобающих дипломатам. Разыграно все было как по нотам – при большом желании обоих можно было вообще ликвидировать. Но развязывать войну на таком уровне не стали, а просто выдворили в течение двадцати четырех часов из Российской Федерации, даже не поднимая шума в средствах массовой информации. На той стороне, конечно, поняли, что подстава была на пустом месте, и по неофициальным каналам был задан вопрос «За что?» - Вадим замолчал, заинтересованно глядя, как я подхватил шестой тенисный мячик и продолжил жонглировать – надеюсь, такая демонстрация выздоровления моей руки произведет достаточное впечатление на завтрашний консилиум. Врачи допустят меня к гонке, никуда не денутся.
- Ну и что цэрэушникам ответили? - поторопил я подполковника.
- За попытку ликвидации сотрудника ФСБ в княжестве Монако.
- Прямо так и сказали?! - я настолько удивился, что рассыпал мячики. Один, отскочивший от пола, успел поймать, остальные пришлось собирать.
- Нет, конечно, - хмыкнул Вадим, доставая закатившийся под журнальный столик мяч, - намеками, но достаточно популярно объяснили американцам, насколько они неправы. В ответ мы даже получили тоже неофициальные, но извинения. Агент, решившийся на несанкционированную акцию, сам себя покарал.
- Уважают, значит? - улыбнулся я, опять начиная манипуляции с мячиками – вполне доступное мне сейчас занятие, не требующее особого напряжения, но хорошо тренирующее внимание без включения моего волшебного режима.
- Особенно если учесть, что работа была сделана разведуправлением Генерального штаба, а не ФСБ. На той стороне наверняка поняли, что слишком высоко замахнулись.
- Мои акции так круто котируются в наших спецслужбах?
- Ты даже не представляешь, насколько, - он задумчиво посмотрел на меня, а потом вдруг выдал: - Похоже, что в архиве центральной конторы все-таки выкопали все, что там было о профессоре Стрельникове и проекте «Шулер».
- Та-ак, - протянул я, опять рассыпав тенисные мячи, но даже не думая подбирать их. - А вот отсюда давай подробней!
- Раньше или позже, но это должно было произойти. Кто-то, вероятно, вспомнил о старом проекте и сопоставил с тобой. Слишком идеально все, что с тобой произошло за последний год, ложится в выводы аналитиков.
- Как следствие – меня возьмут в оборот? Нельзя возвращаться в Россию?
- Нет, мы же успели развернуть операцию прикрытия.
- Звезда автоспорта – не та фигура, которую нельзя трогать.
- А вот владелец огромного холдинга, автор меморандума Стрельникова, мальчишка, на которого внезапно оказались завязаны интересы сразу нескольких финансово-промышленных групп – именно та. А то, что тебя вдруг взялись прикрывать якобы враждующие структуры ГРУ и федералов – сигнал на самый верх о твоей неприкасаемости, - совершенно спокойно ответил подполковник. - Если сюда добавить то, что мы предусмотрительно не совались в добывающую промышленность…
- Помолчи, Вадим, - оборвал я его и задумался.
Итак, информация обо мне и, вероятно, о части моих возможностей, попала на самый верх властной пирамиды нынешней России. Наверняка там прекрасно понимают, что я не один – команда у меня большая. В нефть, газ и металлы – те области, на которых нынче паразитирует верховная власть – мы действительно не лезли ни каким боком. На совместный распил госбюджета тоже не покушались. Могут ли на том уровне посчитать меня опасным? С одной стороны – поползновений в сторону легальной политики со стороны моей команды еще не было. А это именно то, чего власти предержащие больше всего не хотят терпеть. В качестве примера – Гусинский и Ходорковский. Если первый успел сбежать из страны, потеряв большую часть капитала, то второй до сих пор сидит. Хотя, по большому счету, эти деятели мало чем отличаются от своих оппонентов – одного поля ягоды. Исходя из этих соображений – меня тронуть не должны. Но вот другая сторона медали… Не почувствовать, что часть карательного аппарата государства играет на моей стороне, наверху не могли. ГРУ и ФСБ, как ни купировали их структуры, по-прежнему довольно сильны. А в обеих спецслужбах уже хватает моих людей. Ну и что? Отмазка и тут, и там есть – внештатный агент одной конторы и сорвал операцию по захвату генерала другой. Именно, что только отмазка. Грамотный умный аналитик прочухает ситуацию довольно быстро. Вот только… хороший аналитик меня не сдаст. Он и сам прекрасно понимает, куда все катится. Прочитал меморандум, сложил два и два, высчитал все плюсы и минусы… Сейчас ведь только слепой не хочет видеть приближающийся конец системы. То есть и здесь более-менее терпимо. Прослышат наверху о богатеньком вундеркинде, но за серьезную опасность не посчитают. Да и времени адекватно реагировать у них уже нет. Х-мм, а если еще слить кому надо историю о ликвидации моего лондонского клиента? Это ведь с их точки зрения очевидный плюс. Но подстраховаться все же не помешает. Как?
Я посмотрел на Федоровича, несколько обиженного тем, что я так резко его прервал, но решившего не показывать своего недовольства. Он, молча, курил, не глядя на меня.
А если?.. Позолоченная карамелька со строгим соответствием просочившейся туда из архивов информации? Она самая! Заодно в ближайшее время капитально решим вопрос с усилением охраны меня любимого.
- Вадим, а как тебе такая задумка? - я тоже закурил и по-быстрому изложил свои последние мысли.
Подполковник выслушал, поцокал языком и зажегся:
- Их же руками?
- Идея также должна прийти сверху. Смогут наши ребята в Москве подкинуть ее кому-нибудь на соответствующем уровне?
- Сделают. Хоть самому президенту! Ну ты все-таки жук – и рыбку съесть, и на… - подполковник осекся – ругаться матом в присутствии несовершеннолетнего все-таки было не в его правилах.

****
Я стоял на пороге открытого бокса. Солнце светило сзади и моя тень на вымытом бетоне была неестественно длинной. Shanghai International Circuit. Отличная трасса, построенная уже в этом веке. Соответственно, ничуть не хуже Сепанга. Все, что мы с Льюисом наработали там, прекрасно подойдет и здесь с необходимыми поправками. Вчера, сразу после прилета в Китай, мы с напарником хорошо так поговорили.
- Ты же спокойно мог вмазать в мой понтон – я потом несколько раз в записи ту аварию прокручивал – для тебя ведь безопаснее так было. Ну разбили бы две машины, не одну, так почему не сделал?
Я улыбнулся:
- Ты бы на моем месте таранил?
- Конечно, скорость маленькая – меньше сотни. И потом ведь первоначальная ошибка была моя – перед командой остался бы чист.
- А поверил бы мне после этого на квалификации и гонке?
Он задумчиво почесал свой тонкий нос, глядя в стол, потом поднял голову:
- Ты так только поэтому сделал?
- Считай, что только поэтому. Ладно, давай ближе к делу. Ты китайское Гран-при уже трижды брал. Последний раз в две тысячи пятнадцатом на верхнюю ступеньку пьедестала поднимался. А я здесь вообще впервые. Сам понимаешь – симулятор совсем не реальная трасса. Поэтому рассказывай со всеми мелочами, а потом подумаем над тактикой гонки.
Хорошо мы вчера поработали, творчески. А сейчас начало свободных заездов.
Опробовали сначала резину обоих типов, уточнили настройки машин – это у нас теперь совсем просто – и опять начали отрабатывать слипстрим. Здесь, конечно, труднее, чем в Малайзии, особенно в первом практически уникальном повороте после старт-финишной прямой – входишь в него на бешеной скорости за три сотни скорости, тормозишь до третьей передачи – а он все закручивается и закручивается, пока не достигнет апекса. Трасса в этом месте идет на спуск, во второй поворот – невероятно длинный левый, который «раскрывается» перед тобой.
Жесткий разгон через вершину небольшого холмика, и скоростной участок к очередному серьезному торможению. Вот в этом месте «прилипаю» к Льюису и мы выигрываем драгоценные две десятых секунды. В следующем повороте необходимо тормозить как можно позже, но в то же время сосредоточиться на выходе и не допускать ошибок на разгоне «газ в пол». Дальше следует центральный сектор, очень быстрый. Здесь машина испытывает серьезные нагрузки, а пилоту приходится непросто физически.
Попадаем прямо в правый поворот, за которым следует коварная двойная левая связка. На этом участке нужно иметь хороший баланс и пройти максимально чисто и стабильно. Оставляем позади паддок и приближаемся к узкому левому виражу. Здесь крайне важно четко держать траекторию по ходу долгого-долгого выхода, который ведет на длинную прямую шанхайской трассы. На ней у других пилотов есть возможность чуть расслабиться, подумать о гонке и посмотреть в зеркала – не собирается ли кто-то его обгонять. Но только не у нас с Хэмилтоном – разгон до трехсот тридцати и смена лидера на торможении. Очень серьезном торможении перед шпилькой – в этом месте всегда множество зрителей, которых притягивают возможные обгоны. Доставляем им такое удовольствие, меняясь местами.
Начинаем разгон мимо огромных трибун к последнему повороту. Здесь очень легко ошибиться и ни в коем случае нельзя этого делать – на выходе можно лишь совсем чуть-чуть заехать на бордюр. Набираем скорость на стартовой прямой опять чуть быстрее других пилотов за счет слипстрима – круг завершен, и мы прем на следующий.
Пять-шесть десяток мы выиграли. Мало? Это только так кажется! Бывает, что и пара тысячных секунды на круге решают судьбу гонки. Но мы еще поработаем сейчас, затем на дневной тренировке и завтра утром перед квалификацией. Глядишь, еще на десятку-другую удастся уменьшить время круга.

****
Квалификацию мы с Льюисом взяли почти чисто – с минимальным отрывом в жалких четыре тысячных от Феттеля, но я был вторым на стартовой решетке, а мой напарник на поул-позишн. А вот на самой гонке с самого начала все пошло наперекосяк. Во-первых – крутой завал сзади в основном пелетоне на первом повороте. Красные флаги, пятнадцать минут нервотрепки и новый старт после прогревочного круга, но уже на три машины меньше – ремонту за такое короткое время они не подлежали. К одиннадцатому кругу поочередно меняясь, имея отрыв от «Красного быка» Себастьяна в четыре с половиной секунды, мы уже подумывали о поочередных пит-стопах для смены резины, но маршалы выставили желтые флаги, и впереди показался сейфти-кар, собирающий пелетон. Авария с кем-то из аутсайдеров гонки и все накопленные секунды отрыва пошли коту под хвост. Мы нырнули в боксы и успели, поменяв резину, вернуться на трассу, не потеряв позиций, но толку-то? Теперь придется начинать все сначала. Разве что старт будет с ходу.
Опять жуткий труд, целых семь секунд отрыва и – черт бы все побрал! – снова машина безопасности. И вполне закономерно – первые волны головной боли. Что еще хуже – мы шли на медиуме – чуть более жесткой и выносливой резине, чем софт – и время замены на мягкие комплекты колес еще не пришло. Менять немедленно под сейфти-каром? Нельзя ни в коем случае – последнего комплекта на гонку точно не хватит. Но вот соперники, пытавшиеся нас догнать на софте, сгоняли в конюшни и поставили себе именно медиум – им после рестарта в боксы заезжать уже не потребуется.
Что такое не везет, и как с этим бороться? Нет, мы с Льюисом дрались до конца и взошли на пьедестал, я – вторым, а он третьим. В кубке конструкторов наш «Макларен» даже вырвался в чемпионате на первое место, но в личном зачете – увы и ах. Лидер Себастьян, Хэмилтон второй, а я с сорока тремя очками – только на третьей строчке.

****
Как они здесь живут? Китай – это дикое количество людей, толпы и толпы! Полно бедного населения относительно богатой страны. Впрочем, надо признать, молоденькие китаяночки очень даже ничего. В чем я убедился следующей же ночью после гонки. Но вот последствия…
Утром, когда все вещи были сложены, и Вадим по сотовому сообщил, что вызывает такси, чтобы ехать в аэропорт, раздался стук в дверь моего номера. Я не успел разрешить, как внутрь ворвалась пара чиновников в строгих серых костюмах с аж четырьмя сотрудниками Народной вооруженной милиции Китая.
Без единого слова на меня нацепили браслеты. Провокация? Разберемся.
- Вам требуется международный скандал? - вместо «здрасте» спросил я. - Без предъявления обвинения, в отсутствии свидетелей вломились в номер к законопослушному гражданину другой страны и тут же заковали в наручники. Очень гостеприимно!
- Сейчас вы будете препровождены в отделение милиции, где вам все подробно объяснят, - на вполне приемлемом английском сообщил один из чиновников.
- Никуда я не пойду – требую немедленных объяснений! Вы нарушаете все международные нормы.
Они переглянулись, и второй, который, кажется, был постарше – мне очень сложно определять возраст азиатов – кивнул головой.
- Вы обвиняетесь в насильственных сексуальных действиях в отношении двух китайских граждан, выраженных в исключительно грубой извращенной форме. Доказательства уже запротоколированны в государственной поликлиннике два часа назад.
Все-таки провокация! Причем именно такая, как предупреждал Вадим. Я с хохотом рухнул в стоящее рядом кресло.
- Господа, давайте не будем терять времени – я еще могу успеть на свой рейс – и портить вашу карьеру. Я немедленно могу доказать лживость любых подобных обвинений.
Они опять переглянулись. Удивление можно было заметить даже на их совершенно не европейских лицах.
Опять стук в дверь. Я громко крикнул «Войдите» – свидетели мне сейчас не помешают.
Вадим, а он, как выяснилось, пришел сообщить, что вызванная машина уже приехала, огляделся, оценил обстановку, поймал мой успокаивающий взгляд и обстоятельно устроился в соседнем кресле.
Четверка из Народной вооруженной милиции Китая стояли как истуканы, поедая глазами свое начальство.
- Хорошо, мы слушаем вас, - нерешительно проинформировал чиновник помоложе.
- Включите компьютер, - я кивнул на ноутбук на соседнем столе. Гостиница была пятизвездочная, и сервис включал довольно навороченный аппаратик с «вай-фаем».
Старший – английский он тоже понимал – тут же выполнил мое пожелание. Я продиктовал сетевой адрес и пароль.
- Это файловый сервер на нью-йоркском коммерческом ИТ узле. Все, что происходило в этом номере, фиксировалось. Кстати, камера работает на передачу и сейчас, - я бросил взгляд на якобы сувенирную игрушечную модель машины «Формулы» на шкафу, которую собирался сунуть в карман, уже покидая отель. - Вынужден предупредить, что предоставленная вам сейчас информация разглашению, как сами понимаете, не подлежит. В противном случае у вас будут очень большие неприятности, вплоть до уголовного преследования.
Им хватило каких-то десяти минут, чтобы ускоренно промотать интересующие их видеофайлы. О каких-либо насильственных действиях речи уже быть не могло. Разве что со стороны китаянок – очень уж активно общими усилиями затаскивали они меня в постель. Впрочем, я не в обиде – оно того стоило.
- Вы будете продолжать настаивать на незаконном задержании? - с, мягко говоря, довольной, если не сказать наглой улыбкой спросил я.
Наручники были сняты, извинения принесены и мы с Федоровичем, подхватив обе мои сумки, ринулись к лифту.
- В самолете поговорим! - со зловещим взглядом сообщил на бегу Вадим. Нотацию он мне потом долго читал.

пропущена запятая после слова "поймут"


мне кажется - есть устойчивое выражение - "власть придержащие" - тут лучше будет, если так и написать.


ошибочно оказалось лишнее слово, насколько понимаю. Надо бы одно удалить.


После союза "а" вроде как должно быть что-то в противовес, а тут наоборот - в некотором роде утверждение того же толка. Правильнее здесь было бы использовать
как-то так созы:"...машина испытывает серьезные нагрузки, да и пилоту приходится непросто физически." иначе начинаешь думать, что пилоту - физичиски, а машине, значит - психологически. может, не права.

В этом предложении, я бы не советовала так закручивать - я конечно не знаток китайского языка (и не знаю на каком он говорил) но по-русски прямая речь звучит очень странно.
Тут стоит отказаться от мнимой красоты предложения и написать по порядку: - Господа, давайте не будем портить вашу карьеру и терять время – я еще могу успеть на свой рейс."
может конечно и не так, как-то иначе. может не права)))
но я показала именно те моменты, которые меня действительно зацепили.

Илья отличная прода, понравились и гонки и случай с китаянками - Все-таки умница Денис - моделька формулы-один - это круто!)))
Но Вадим все же прав, что прочитал ему нотации. Шалопай он все же, чудо-ребенок!
+

Я тоже так считал, но меня уверили, что правильно будет именно "власти предержащие".

****
Какие они там в Москве быстрые! Подкинули наши ребята в столице, называется, на самый верх идейку. А те почувствовали запашок жареного и решили немедленно реагировать? Возможно. Сверхсекретная группа при президенте Российской Федерации – так это нынче называется. В аэропорту Ниццы нас встречала улыбчивая группа из пяти внешне не особенно примечательных парней. Четверо – лет под тридцать, один немного постарше. Вот только при внимательном взгляде можно было заметить мягкую походку и недюжинную силу ребят. Познакомились, коротко отрекомендовались с намеком, что не обо всем можно говорить прямо сейчас, и поехали ко мне в Монте-Карло.
- Группа «Игла» в стадии формирования. Нам поручено охранять вас, обучать и тренировать, - сообщил старший – подполковник Говорушин из ГРУ. Три капитана были спецназовцами ФСБ и еще один – тоже с четырьмя звездочками на погонах при одном просвете – из внутренних войск. - Тренировать, как полноправного члена группы. Вам присвоено воинское звание лейтенант.
Они там что, совсем охренели? Я же еще несовершеннолетний! Пытаются задобрить? Звездочками на погоны, как шоколадными конфетами угощают? Может быть.
- Что вам сообщили обо мне, Александр Викторович? - я еще не выработал своего отношения к новым товарищам. Хотя уже успел составить определенное мнение о них. Подполковник из разведуправления Генштаба – сильный, умный профессионал с огромным опытом агентурной работы. Считает сам себя человеком одной очень высокой шишки из окружения президента, потому и получил должность командира спецгруппы. Ну вот здесь он ошибается – неделька-другая прямых разговоров, если не раньше, и будет в моей команде. Главное – честен хотя бы перед самим собой. Парни из конторы Федоровича – обычные вусмерть затренированные боевики, которых новая работа не только устраивает, но и нравится. А вэвэшника придется тем или иным путем из «Иглы» убирать – не наш он. Капитана интересуют только деньги.
- Ничего конкретного. Сказали, что вы, несмотря на возраст, очень многое успели сделать для страны. А так же, - он замялся на долю секунды, - обладаете какой-то технологией, доступной только вам, Денис Александрович, лично.
- Называйте меня по имени и на «ты», - приказал я. - Это всех касается, - оглядел сидящих на двух диванах капитанов, бросил короткий взгляд на Вадима, устроившегося рядом со мной, и опять повернулся к Говорушину: - Назначение группы?
- Экстренное решение сложных ситуаций с главными лицами страны, буде они возникнут.
- Методы?
- Без ограничений.
Однако! Этакие нуль нуль семь с правом на убийство?
- База?
- Военный аэродром на севере Московской области, - подполковник назвал точные координаты. - Расположенная там авиачасть при необходимости будет выполнять мои распоряжения – доставят куда угодно.
- Текущие планы?
- Тренировки, учеба и боевое слаживание.
- Здесь нет достаточных условий. Придется пока работать несколько ограниченно. Переселяйтесь из гостиницы сюда – второй этаж дома уже успели отремонтировать. Какие комнаты можно занять, вам покажут. Вот ведь не зря вместо гостиной спортзал сделали, - последнее предложение адресовалось Вадиму. - Это касается всех, кроме капитана Михайлова, - я повернулся к вэвэшнику, - вы из группы отчислены и возвращаетесь ближайшим рейсом в Москву, - надо показать зубки самым высоким чиновникам, уже решившим, что я у них на коротком поводке.
- Да кто ты такой?! - взвился спецназовец.
- Не обсуждается, - ответ был адресован номинальному командиру группы.
Тот сориентировался мгновенно, коротко рявкнув:
- Выполнять!
После сытного обеда положено отдыхать, а у нас была пробежка на полтора десятка километров по городу. Под свободными куртками спортивных костюмов на специальных сбруях были закреплены свинцовые утяжелители. У меня сорок килограммов, а вот у Володи Мартышева – выше среднего крепыша с массой за центнер – все шестьдесят пять. С шуточками, несмотря на груз, я показывал ребятам достопримечательности Монако.
- Вон на вершине скалы дворец – резиденция князей Гримальди. Над башней Святой Марии полощет штандарт, значит его высочество Альбер Второй дома.
- Молодую жену ублажает? - спросил на бегу Женя Мальцев, дюжий блондин с хитрыми голубыми глазами. Говорушин отрекомендовал его как отличного снайпера-виртуоза.
- Не в курсе. Слышал только местные сплетни, что с княгиней Шарлен у него сложные отношения. А вот вид с дворцовой площади очень хорош. Панорама на порт, город и море великолепная. Сейчас сами увидете, когда до тех пушечек времен Людовика четырнадцатого добежим.
Парни даже чуть прибавили темп, а потом как один застыли, восхищенно вздыхая.
- Вперед, еще успеете наглядеться, - поторопил возглавлявший нас Витя.
Побежали дальше. Я показал ребятам Кафедральный собор девятнадцатого века и сады Святого Мартина – среди сосен, алоэ и агав живописно раскиданные фонтаны и бронзовые статуи – часовню Шапель-де-ля-Мизерикорд семнадцатого века, расположенную на площади Мэрии, и шедевр современной архитектуры Океанографический музей, непонятно как прилепленный на почти отвесной скаде.
А потом в спортзале мы с заметным удовольствием поваляли друг друга на матах. Один на один я работал без режима – при меньшей, чем у других массе моя значительно большая скорость решала все. Затем последовала довольно синхронная атака всех новых товарищей. Тут уж без ЗНАНИЯ было не обойтись. Поскольку очень точно несколько человек по постоянно меняющей свои координаты цели одновременно работать не могут, то мне опять удалось выйти победителем.
- Приятно удивлен, - польстил мне Говорушин в маленькой сауне, куда мы смогли с некоторым трудом забраться все вместе. - Научишь?
- Увы, - развел я руками, - это как раз та технология, которую пока невозможно и, что самое главное, очень опасно передавать кому-либо.
Он согласно кивнул головой, не настаивая, оглядел ребят, внимательно слушающих, и все-таки спросил:
- Что она дает?
Я задумался. Сразу сливать информацию ни подполковник, ни капитаны не будут. Сначала качественно проанализируют сами. А потом не захотят – будут уже моими людьми.
- Заранее могу знать, кто, когда и как ударит. Сверхбыстрое обучение. Практически не целясь, точно доверну ствол и попаду на максимально возможной дальности для данного оружия. Очень большие аналитические возможности. Но самое важное, - я посмотрел ему в глаза, - через пять минут разговора уже знаю, кому можно доверить свою жизнь.
Парни затаили дыхание, обдумывая услышанное.
- Михайлов? - отреагировал первым Говорушин.
- Правильно, Александр Викторович, - подтвердил я, - с ним в разведку ходить не стоит – в опасной ситуации предаст.
- Денис, у нас среди своих не принято обращаться по имени-отчеству и на «вы» невзирая на звание или возраст – в бою слишком долго.
- Хорошо, Саша.
Я посмотрел на приветливые улыбки остальных парней – меня приняли. Теперь предстояло перетянуть одних из лучших в мире профи на свою сторону. С нынешней российской властью, хотя она сама этого еще не поняла, я «на ножах».

****
Колыхнёт волны эфира
Залп галеры «Айя-Софии»,
И восход хлынет потопом
По мосту прямо в Европу.
Истамбул – Константинополь,
Истамбул – Константинополь…

Старая песенка с незатейливой мелодией крутится в голове без перерыва. Бывшая столица Византийской империи. Крутится, кстати, против часовой, как и великолепная трасса Истамбул Парка – нынешней собственности Берни Эклстоуна до двадцать первого года. Непривычно? Кому как, мне – до лампочки. Даже на права сдавал в Японии на «праворульке». А вот восьмой поворот здесь – это что-то! Четыре апекса на разгоне с двухсот тридцати до трех сотен километров в час. И все четыре надо пройти с ювелирной точностью – иначе большая потеря времени до трех-четырех десятых секунды. Сказочная трасса! Я от нее балдею! Особенно от двух длинных прямых, связанных широким правым поворотом. Его пролетаешь на трехстах пятнадцати и еще добавляешь до трех с третью сотен камэ перед крутым левым двенадцатым поворотом.
Первая пятничная тренировка прошла у нас с Льюисом как по нотам. Он уже пару раз побеждал здесь, а мне хватило двух десятков кругов, чтобы въехать в Истанбул Парк во всех смыслах. Эта трасса, если штурмовать ее серьезно, жрет резину как кролики морковку. Очень абразивный асфальт. Тот самый уникальный восьмой поворот гробит правое переднее колесо так, что после десятка кругов появляется ощущение движения в правых и левых виражах на совершенно разных машинах. Поэтому, посовещавшись с руководством команды, приняли решение экономить драгоценные комплекты покрышек и пропустить как вторые пятничные заезды, так и утренние субботние, симулировав технические неисправности.
А вот на квалификации не повездо – получил удар ниже пояса от… турецкой погоды. Короткий, но сильный дождь – обычное явление в Стамбуле – полил за пару минут до конца второй сессии. Какого хрена операторы метеолокаторов не предупредили? Я в этот момент, прогрев резину, только начал боевой круг, чтобы показать время гарантированного выхода в третью сессию. Заканчивать его под дождем на сликах было форменным безумием. Но даже если бы было возможным успеть переобуть мою ласточку на промежуточную резину*, то нормального результата на ней показать никак невозможно, ведь все остальные гонщики уже показали свое время на сухой трассе. Завтра, на стартовой решетке Гран-при буду только четырнадцатым. Черт бы подрал эту Турцию! И почему мне надо было так заботиться о себе любимом и экономить режим даже на мелочах, включая прогноз погоды?
- Денька, ты все равно победишь, - успокоила меня прилетевшая вечером Настена. - Я в тебя верю!
Устами младенца… С другой стороны сестренка у меня молодец! Сдала все тесты и получила бумагу об окончании своего учебного года на месяц раньше положенного. Конечно, Вороновы в первую очередь помогли, не оставляя Настену в Британии не на одну минуту.
Расцеловал Анастасию, чуть отодвинул и разглядел ее всю – целый месяц вживую не видел, в Китай она не прилетала – еще раз чмокнул в чуть курносый носик и пообещал, что ради нее сделаю все возможное, но чудес ведь не бывает. А потом подозвал парней, познакомил и поставил боевую задачу:
- С головки вот этой девочки, что б даже волосок не упал. Носить на руках можно, только не избалуйте.
- А ты, Денис? - посмотрел мне в глаза Говорушин.
- Саша, мои возможности тебе известны, а если кто-то захватит Настеньку, то он из меня веревки вить будет. Ради сестренки полмира укокошить согласен.
Он хмыкнул:
- А если я захвачу?
- Рискни здоровьем, - улыбнулся, отворачиваясь, так как знал, что никто из уже моих ребят о таком даже не подумает ради любых богатств.
* Так называемая резина для несильного дождя с развитым рисунком канавок для отвода воды из «пятна контакта».

****
Прорыв на старте гонки у меня получился. Я ЗНАЛ, кто из соперников и как именно попытается перекрыть траекторию. В слепой «Турецкий штопор»* вошел десятым, отыграв сразу четыре позиции, а выскочил уже седьмым. Дальше, увы, застопорилось – Фернандо Алонсо, неоднократный чемпион мира, был очень силен. Рисковать в самом начале Гран-при? Истанбул Парк при всей ее большой скорости – довольно-таки безопасная трасса с очень широкими полосами безопасности. Но потеря времени в случае вылета огромна. В затяжном правом втором при подъеме на холм – перепады высот на этой трассе до восьмидесяти одного метра – испанец дважды блокировал мои попытки обгона. Весь первый сектор, включающий несколько затяжных плавных поворотов, он очень четко пилотировал, не дав мне ни единого шанса. И даже на уникальном восьмом повороте контролировал мою «Серебряную стрелу» в зеркалах заднего вида. И это при боковой перегрузке в четыре с половиной «же»! Стало понятно, что убью свою резину раньше времени, но обойти мастера не смогу. Пришлось смириться и поменять тактику. Мой «Макларен» прилипал слипстримом на прямых к красной «Феррари», получилось почти забыть про режим – натренированное подсознание позволяло. Теперь Алонсо, заметно увеличив скорость, раньше убьет свой комплект колес. За два круга мы догнали, оторвавшегося было Баттона, шедшего пятым. А дальше все – мне, даже с учетом их борьбы между собой, на такой огромной скорости было не обогнать. Что хуже всего – наша сцепившаяся тройка все больше и больше отставала от первых двух пар – Феттеля, не очень-то успешно преследуемого Льюисом, и Нико Росберга с моим земляком Петровым, дравшихся за третье место. Любая оборона в той или иной степени замедляет скорость. На десятом круге Фернандо свернул на пит-стоп. Я подтянулся к Дженсону, хорошо понимая, что теряю время. Да, сейчас у меня резина чуть лучше, чем у Баттона, но Алонсо, прогрев свежий комплект колес, пойдет быстрее, и мы оба с англичанином после пит-стопа окажемся сзади испанца. На одиннадцатом витке гонки синхронно с Дженсоном свернули в боксы. Задержек у механиков не произошло. Как и предполагал, после замены резины Алонсо выбрался вперед, а я так и завис седьмым сзади британца.
Оба пилота итальянской конюшни были очень опытными бойцами – реальной надежды, что кто-либо из них совершит ошибку, позволив себя обойти, у меня не было. Открытое крыло на разрешенных участках трассы не давало решающего преимущества, достаточного для обгона. Пришлось окончательно смириться и держаться за жалкие шесть очков. Первый-то получает двадцать пять. Все больше и больше буду отставать от Феттеля и даже потеряю третью строчку в классификации чемпионата мира.
Мы трое спаянно штамповали круг за кругом, совсем по чуть-чуть отставая от первых двух пар. На двадцать четвертом Алонсо опять свернул к боксам. Моя ласточка тоже успела повторить его маневр. Получилось – Дженсон после своего пит-стопа оказался сзади. Причем разрыв оказался чуть больше секунды и права на открытие антикрыла он лишился. Мне же удалось подтянуться к Фернандо – мелкие надежды рано или поздно обойти испанца появились. И я все-таки сделал его на двадцать девятом круге! Жуткое торможение перед крутым двенадцатым левым поворотом с трехсот двадцати восьми километров. Получилось начать его на долю секунды позже, в самый последний момент вильнув влево. Испанец не смог заблокировать меня, и на внутренней траектории в повороте «Серебрянная стрела» оказалась чуть впереди. На следующем круге все в том восьмом левом с четырьмя апексами и чудовищной боковой перегрузкой смог увеличить оторыв от Алонсо до двух секунд. Теперь я пятый – десять очков почти в кармане. Но не более того – до Виталия Петрова, идущего четвертым, тринадцать секунд, а до уверенно лидирующего Феттеля – тридцать две. К концу гонки смогу поспорить с земляком из-за еще двух очков. И то вряд ли – на сухой трассе все пилоты обязаны применить оба типа резины. Я уже третий отрезок иду на софте. После последнего пит-стопа придется гнать на медиуме, а он хоть и не намного, но медленней.
Чудес не бывает?! Враки! Капля воды, вмазавшая в забрало шлема и снесенная назад встречным ветром в конце самой скоростной прямой на трехстах с лишним камэ заставила включить режим. Будет дождь! Вот прямо сейчас через какую-то минуту! Слабенький, моросящий, но до конца гонки. Как там Витя говорил? «Удача – баба капризная. Но если повернулась к тебе лицом, а не жопой, то начиная ласкать ее сразу, а то вдруг передумает». Очень глубокомысленное заявление! Ладно, раз объявили вторую часть марлезонского балета, то станцуем!
Первая четверка – Себастьян с Хэмилтоном уже прошли старт-финишную прямую, Росберг с преследующим Виталием на ней – должны, снизив скорость, пройти целый круг, чтобы сменить резину на дождевую. А моя-то ласточка только на двенадцатом повороте! «Промежуточная!» ору во все горло, нажав кнопку включения передатчика. «Готово» слышу через несколько секунд, сосредоточившись на уже чуть влажном асфальте медленного – вторая передача и скорость из-за уже начавшегося слабого дождика всего девяносто пять – тринадцатого правого поворота. Ныряю из него на пит-лейн, лимитатор, слаженные действия механиков, стартую, выруливаю прямо во второй поворот.
Будет ли машина безопасности? Обычно, если дождь внезапный и сильный, она обязательно выходит на трассу, задавая относительно малую скорость и давая пилотам возможность сменить резину на дождевую. Если будет, мой «Макларен» окажется первым за сейфти-каром, вынужденный потом в соответствии с правилами пропустить только лидера. Однако моего союзника стюарды не выпустили – дождь был слишком слабый. Но я все равно успел промчаться по стартовой прямой, пока Нико с Петровым еще были в боксах, и, входя в слепой «Турецкий штопор» – в самом начале не видно внутреннего поребрика – углядел хвост набирающего скорость переобувшегося Хэмилтона. За два круга удалось догнать напарника и он, имея чуть меньшую скорость, чем у лидера, пропустил меня. Понял, что я быстрее, и честно пропустил. Слипстрим под дождем – это безумие. Тем более на такой скоростной трассе. Подобное можно увидеть только в голивудских блокбастерах, но никак не в реальной гонке. Поэтому об отработанной нами тактике пары пришлось забыть.
Я шел в пограничном состоянии, в самых опасных моментах включая режим, медленно, но верно отрываясь от Льюиса и догоняя Феттеля. Сел на хвост лидеру уже в третьем затяжном левом пятьдесят четвертого круга. Четвертый острый правый поворот, не менее острый левый. Режим! Нормальный левый шестой с набором. Пришлось зайти в него довольно широко – «Макларен» оказался правее оптимальной траектории, но на чуть большей скорости, чем «Красный бык» Себастьяна. Короткая прямая – газ в пол. В широкой шпильке седьмого правого поворота, тормозя максимально точно, получилось зайти внутри! Себастьяну ничего не оставалось, как пропустить меня. Я сделал его! Я прорвался! Забыв о режиме, мчался под накрапывающим все сильнее дождиком вперед и вперед. Капли дождя барабанили по забралу шлема, смазывая картину трассы впереди, но я пер вперед и орал во все горло, не нажимая кнопку передатчика: «Истанбул – Константинополь! Истанбул – Константинополь»! Вот ведь прицепилась песенка. Ее мелодия сейчас почему-то совсем не казалась заунывной. А ведь раньше она четко ассоциировалась у меня с воплями муэдзинов, раздающихся в мусульманской Турции с минаретов.
За пару кругов оторвался от Феттеля на четыре секунды и получил приказ по радио сбросить скорость. Почему? Остался последний пятьдесят восьмой виток гонки. Себастьяну меня уже не обойти никакими силами. Я все-таки победил? Сам себе не верю! Но скоро под резкий рывок вниз клетчатого флага я пересек финишную черту первым.
* Неофициальное название первого поворота турецкой трассы.

****
- Льюис Хэмилтон пропустил вас без всякого сопротивления. Не боитесь, что ФИА вновь внесет в регламент запрет командной тактики? - прозвучал очередной вопрос на пресс-конференции после гонки.
Мы с напарником переглянулись.
- Сомневаюсь, что Международная Автомобильная Федерация пойдет против здравого смысла. Сегодня на мокрой трассе я был чуть быстрей Льюиса. Какой резон нам было драться друг с другом, если только один мог попробовать дотянуться до очень сильного лидера? - мой кивок Феттелю был вполне приветливым.
Надо признать, что Себастьян, хотя и был несколько огорчен только вторым местом на турецком Гран-при, был, судя по его виду, все-таки удовлетворен этим результатом. Тем более что по очкам в чемпионате он по-прежнему опережал меня.
После пресс-конференции наконец-то попадаю в руки своих. С трудом вырываюсь и обнимаю сестренку.
- Теперь будешь в обязательном порядке на всех Гран-при присутствовать. Ты мой самый лучший талисман! Если вижу тебя перед гонкой – обязательно побеждаю!
Настенька довольно хохочет, подставляя щеки для поцелуев. Она не отпускает меня даже под объективами телекамер. Мартин Уитмарш нацепил на нее рекламный чепчик команды и не возражает против присутствия Настены на любых мероприятиях. Только вчера немного возбух перед квалификацией:
- С тобой рядом всегда очень много людей. Твой опекун–менеджер, врач, телохранитель, но кто эти дюжие парни, что последнее время крутятся рядом с твоей сестрой?
- Охрана, - проинформировал односложно.
- Зачем столько? - удивился он.
- Видишь ли, Мартин, - пришлось задуматься, что уже можно говорить, а что не стоит, - наших родителей – отец был генералом ФСБ – убили, подстроив автокатастрофу. Ну и, - улыбка у меня получилась несколько язвительной, - мы богаты.
- Нефть? Порядок цифр ты озвучить не хочешь?
- Нет, не углеводороды. Второй вопрос тоже не комментируется.
Он тогда только покачал головой из стороны в сторону, но больше вопросов не задавал. А сегодня я поймал несколько заинтересованных взглядов Уитмарша на парней Говорушина. Руководитель «Макларена» даже не стал протестовать против их присутствия за столиками в ресторане на традиционной пирушке в честь победы.
А вот ночью, когда с большим трудом удалось уложить взвинченную атмосферой праздника Настену в ее люксе, перед своим номером был перехвачен Говорушиным. Молча, отворил дверь в свои апартаменты и посторонился.
- Ближайшие планы? - спросил он, отрицательно покачав головой на открытый бар.
- Через две недели Гран-при России, - ответил, ссыпая лед в широкий стакан смешанного со швепсом Мартини Бьянко – самому, как и сестренке, спать совершенно не хотелось.
- Может, махнем на недельку домой? Побегаем по пересеченке, попрыгаем, в том числе с парашютом – в этом деле у тебя явный пробел.
- Саша, это надо тебе или номинальным хозяевам группы? На самом деле у меня хватает и другой работы.
- Требуется для отчета, как ты верно отметил, номинальным хозяевам. Но потренироваться на высоких нагрузках тоже не помешает – ребята теряют форму.
Раздумывать долго не стал – с парашютом я действительно еще ни разу не прыгал. Это может оказаться интересным.
- Ну, давай попробуем. Да, как ты смотришь на официальное включение в группу Рогова?
Раздумывать долго Говорушин не стал:
- Витя – сильный профессионал. Раз считаешь нужным – проведу по своим каналам.

мне думается, что перед словом "великолепная" - очень не хватает тире.


скале?


"...ни на одну минуту"


начинай


Тут напряженный момент. И так как части предложения не слишком согласуются, несмотря даже на то что оно короткое, лучше бы разбить на три или четыре. Дадут более четкое описания напряженного момента.
Типа того: Ныряю из него на пит-лейн. Лимитатор. Слаженные действия механиков. Стартую, выруливая прямо во второй поворот.
не факт конечно)))))

Вот это продка!!! Гонка зашибись!! Крутой экшен!!!
Прочитала, не отрываясь! Спасибо, Илья!!!
++

Вот-вот!
Именно с этого эпизода, этой гонки - я начал "5 минут" читать. Написано действительно замечательно!

Оля, эти действия тоже разнесены, секунд примерно на 10-15...

Роман пишет: Оля, эти действия тоже разнесены, секунд примерно на 10-15...

Тогда - еще надо разделить на два предложения. Это же экшен. Отрывисто самое то! Можно даже троеточия в конце каждого... Тут же нервы... Отсчитываются секунды, как биение сердца...
Как то так))))

Я это учел при правке текста. Спасибо!

ого))) спасибо, Илья, что принимаешь некоторые мои правки - удивительно приятное чувство. Правда.

извиняюсь за лирику((( накатило что-то после кино (хотя оно было жуткое и кровавое )
Я это до сих пор удивляюсь, что буквально полтора года назад даже не подозревала, что в сети столько писателей и можно даже поговорить лично с кем-то...
все в жизни так относительно)))

ладно, извиняюсь очень за офф-топ

Когда мы спустились по трапу из Боинга-737 в Пашковском*, Саша аккуратно потянул меня за локоть в сторону от автобуса доставки пассажиров на терминал. Обычный неприметный ПАЗик для нас стоял чуть в стороне. Около него ожидали два погранца, мгновенно вытянувшиеся при нашем приближении. Улыбчивый водила, разглядев Говорушина, открыл двери. Очень быстрая проверка документов, явно бывшая проформой, штампики в паспортах, и пограничники, откозыряв, покинули салон. Не успели устроиться на сиденьях, как маленький автобус рванул с места и покатил совершенно не в сторону зданий аэропорта. Проехали сзади стоянок самолетов и, не успел я выкурить сигарету, сходу влетели по аппарели внутрь огромного грузовика. Интересно девки пляшут – за нашей группой, как выяснилось, закреплен новенький, только после заводских испытаний Ил-476. Пока крепили ПАЗик позади надежно принайтованного БТР-90 «Бережок» с грозно торчащей тридцатимиллиметровой пушечкой, в отсек вкатил УАЗик с нашим багажом. Через каких-то пятнадцать минут самолет уже выруливал на взлетную полосу.
Говорушин провел меня в кабину пилотов и представил экипажу. Командир – кряжистый полковник – с интересом бросил на меня взгляд, быстро пожал руку и повернул голову опять вперед, видимо получив по радио разрешение на очередной этап старта. Со вторым пилотом – майором – они быстро провели какой-то странный диалог, состоящий из коротких названий и односложных ответов типа «включено», «есть» и «выполнено».
Пока я с интересом разглядывал кабину – привычных по фильмам приборов здесь почти не было, их заменяли несколько жидкокристаллических экранов – тяжелая машина оказалась в самом начале взлетно-посадочной полосы. Полковник опять бросил теперь уже неодобрительный взгляд на нас с Сашей, но протестовать не стал, только приказал «держитесь». Майор плавно сдвинул вперед четыре рычага между пилотскими креслами, двигатели взревели, и самолет начал разбег. Бетонные плиты как-то очень быстро слились в уносящееся назад серое марево, земля вдруг ушла куда-то вниз, затем немного вбок – «Ил» выходил на курс – и перед нами оказалось одно только голубое небо. Командир нажал несколько кнопок на пульте и…, так же как и правый пилот, отпустил штурвал. Органы управления, как живые, продолжали шевелиться сами. Автопилот включили – дошло до меня.
- Понравилось? - с довольной улыбкой спросил полковник.
- Здорово! - отреагировал, не отрывая взгляда от этой красоты.
- Первый раз вид из кабины во время взлета всех завораживает, - подтвердил Говорушин, вытягивая меня из кабины.
- На, штудируй, - протянул подполковник тонкую книжечку, когда мы устроились в пассажирских креслах, - через час будешь зачет сдавать.
- Что это? - поинтересовался, не открывая брошюрки.
- Курс начальной парашютно-десантной подготовки.
Пролистав несколько страниц и убедившись, что нечто подобное Баландин мне когда-то уже давал, вернул книжечку обратно:
- Уже изучал.
Мне тут же устроили экзамен по теории ПДС**. Спокойно без единой ошибки правильно ответил на все вопросы.
- Ну так, может быть, сразу и прыгнем? - предложил с виду не очень-то и сильный Вася Колесников – по основной специальности радист, компьютерщик и криптограф группы.
- А потом как добираться будем?
- Не сию секунду, а когда к базе подлетим.
Я оглядел остальных парней – похоже, все были согласны с этим предложением. Рогов тоже кивнул – мол, не помешает.
- У нас все с собой?
- Основное имущество группы на борту, - доложил подполковник.
- Нельзя, - вмешался Анатолий Кононенко, снайпер, - первый раз и сразу на крыле – стремно. Пусть сначала пару раз дубом*** прыгнет.
Я прикинул теоретическую разницу между парашютами. Обычный – малая горизонтальная составляющая скорости – далеко не улетишь – больший размер купола и требует чуть меньше подготовки. Главное – строго определенное положение ног при касании земли. Крыло – легче, меньше по размеру, отлично управляется при наличии навыка, почти отсутствует динамический удар при раскрытии и, если правильно все делать – меньшая скорость при приземлении. Решено – прыгаю на современном парашюте, о чем и сообщил товарищам.
Подполковник с сомнением посмотрел на меня.
- Справится, - хмыкнул Витя. Он-то о моих способностях узнал пораньше других парней. - Все-таки это проще, чем голыми руками убивать.
- Приходилось уже? - удивился Мальцев.
Пришлось сознаться:
- Было пару раз.
Парни насели:
- Рассказывай!
С одной стороны, скрывать от ребят мои похождения не стоило – а если завтра надо будет вместе отправиться на серьезную операцию? Они ведь должны знать все мои возможности. Чем лучше понимаешь в бою товарища, тем больше шансов пойти на следующее задание в том же составе, не потеряв никого из своих. Но вот хвастаться хладнокровными убийствами, хотя все они были необходимы, почему-то не хотелось.
Кивнул Виктору:
- Поделись.
Витя начал не с описания изъятия денег и уничтожения наркотиков у банды Прохорова, а с нашего оригинального знакомства, довольно весело описав его.
- Когда сидел на полу в этом грязном подвале, баюкая руку со сломанным запястьем, просто ох… - он осекся и поправился, - охренел – какой-то мальчишка сделал меня, капитана спецназа. Причем, Денис на полном серьезе решал тогда – жить мне дальше или нет. Потом я очень долго раздумывал, звонить ли по оставленному номеру телефона.
Рассказ о первой нашей операции у него тоже получился довольно юмористическим. Все с улыбками слушали очень внимательно, только Толя – штатный снайпер – разок перебил, присвистнув:
- С шестисот метров из «Вала» одним выстрелом?!
- Тот редкий случай, когда патронов используется столько же, сколько есть в наличии целей, - подтвердил Рогов.
- Повторить сможешь? - повернулся Толя ко мне. Он все еще не верил.
Пришлось пообещать:
- При первой же возможности продемонстрирую.
В очередной раз удостоился уважительных взглядов парней при упоминании способа отключения бандита у ворот. История о короткой драке с насильником-педофилом уже не особо удивила – на матах мы друг друга покидать успели. А вот описание ликвидации Пономаря и его охраны вызвало оживление. Особенно при подробной разборке несколько узкобедрой фигуры сексуальной девушки Ани.
- Витя! - пришлось прервать слишком уж разоткровенничавшегося друга.
- Из песни слово не выкинешь, - расхохотался он, но, быстро успокоившись, перешел на историю с олигархом в Лондоне.
- Ваша, значит, акция, - выслушав, удовлетворенно произнес подполковник. - Интересное решение. Не боязно было в машине со сверхмощной СВЧ печкой работать? Так ведь и собственные яйца случайно сварить можно.
- В «Мини» нас в момент срабатывания боеголовки не было. Во всяком случае, на любвеобильность Дениса это никак не повлияло, - опять хохотнул Витя.
Вот ведь паразит, о своих похождениях он решил не говорить! Пришлось подколоть друга:
- Умалчиваешь, почему-то, о собственных победах на любовном фронте.
Потом, все так же перекидываясь шуточками, Виктор рассказал о предотвращении попытки захвата самолета.
- Слышал, - хмыкнул подполковник, - только не знал конкретного исполнителя. У нас по управлению уже легенды об этом случае ходят. Мол, какой-то мальчишка-студент вырубил нескольких профи, не дав захватить генерала ГРУ.
- Так не в генерале дело было, а в его дочке, - Витя сегодня был в своем репертуаре, - если бы не ее длинные ножки, то новый год пришлось отмечать бы не в Питере, а среди албанцев.
Ольга? Красивая девчонка, но особого желания пообщаться у меня дочь Алтуфьева почему-то не вызвала. Слишком высоко себя ставит, сразу видно – гордячка. А вот Настене она, кажется, понравилась – они тогда до посадки вместе сидели и вовсю болтали.
- О ножках в следующий раз поговорим, - хмыкнул Саша и красноречиво постучал пальцем по циферблату часов – пришло время готовиться к прыжку.
Женя Мальцев, бывший в группе кем-то вроде завхоза, подведя к небольшому контейнеру в самом носу грузового салона, окинул меня оценивающим взглядом и быстро достал комплект десантного снаряжения нужного размера. У соседнего контейнера спросил:
- Какое оружие предпочитаешь с собой? «Абакан», «Вал», «Грозу-четыре»**** или обычный «укорот», - он начал перечислять наименования имевшихся в наличии стволов.
- Вы что с собой целый арсенал возите? - удивился я.
- Лишний хрен в жопе не мешает, - отмахнулся Евгений.
У меня только челюсть отвисла от такого перла – все-таки очень богата и выразительна русская речь. Достаточно быстро набили грудные подсумки оборонительными, наступательными и свето-шумовыми гранатами. Женя показал, как прицепить карабинчиками специальные шнурки к кольцам запалов. Удобно – можно одной рукой выдергивать из сбруи, освобождая от чеки, и тут же бросать. Шесть магазинов к «Валу» – я решил остановиться на привычном стволе. С учетом интегрированного глушителя – относительно тихий автомат, способный с расстояния четырех сотен метров пробить дявятимиллиметровой пулей бронежилет первого-третьего класса защиты или даже легкую бронетехнику прищучить – то, что надо для разведывательно-диверсионных действий. Тем более что обещал Толику показать снайперскую стрельбу именно из этого оружия. В боковые подсумки уложили два десятка выстрелов к подствольнику, метательные ножи и сюрикены. На ремне БИУС***** с дополнительной беспроводной гарнитурой, кобура с «Вектором»****** и два универсальных обоюдоострых кинжала в ножнах. Хочешь – горло врагу одним движением перерезать, не запачкавшись, потребуется – с тридцати метров в голову противнику зафигачу, очень надо – проволоку одним ударом разорву. В крайнем случае – консервную банку вскрыть. В рюкзаке – недельный запас пайков, аптечка с очень эффективными средствами, включая стимуляторы, спальный мешок, мощный фонарь, ПНВ******* – мало ли потребуется, еще много всякого, необходимого в рейде по тылам противника. Рюкзак, набитую сбрую и компактный кейс с разобранным автоматом упаковали в специальный баул вместе с двадцатью килограммами пластита – вдруг, что подрывать придется.
- Часто с такими запасами прыгаете? - поинтересовался я.
- В зависимости от задания. На тренировках – всегда.
Еще несколько минут ушло на подгонку ремней подвесной системы. Сам Женя переоделся и нацепил на себя парашют в какие-то минуты. Надеваю на голову шлем-каску, куда были вмонтированы гарнитура с индикаторами БИУС, затягиваю ремешок, и мы двигаемся в хвост самолета, держа в левых руках свои баулы. Около рампы уже собралась вся наша группа. Проверка связи, и сзади натянулась предохранительная сетка, чтобы никого из группы обеспечения не выдуло из самолета. Недолгое ожидание – боковые створки десантного люка раскрылись.
Ощущение, надо признать, весьма специфическое – прямо перед тобой голубая пустота и только где-то далеко внизу что-то такое виднеется. Страшно? Обязательно, но это чувство под контролем – я ведь не в неизведанное сейчас прыгну, до меня миллионы уже такое делали. Но определенный мандраж присутствует.
- «Заяц» пошел! - прозвучала в динамиках шлема первая команда.
Вася Колесников, обладатель такого интересного позывного, как самый легкий, прыгал первым. Он метнул свой баул, и немедленно был утянут двухметровым репшнуром в голубое нечто.
- «Бонус» вперед! - а вот это уже мне.
Показать, что боюсь? Да никогда! Бросок, а дальше груз сам выдергивает меня в пустоту. Здорово все-таки рассчитано – баул как плавучий якорь, стабилизирующий парашютик – парус, а между ними я – маленький воздушный кораблик в бескрайнем небе, немедленно оттаскиваемый сумасшедшим ветром от громады Ила. Отсчет! Руки в стороны, и работа ладонями-рулями. Здорово – могу вращаться вокруг оси-репшнура по желанию. Вон внизу Вася летит, повернулся – самолет, из которого вываливаются остальные ребята, удаляется вверх. Как там, у любимого папиного барда?

И оборвали крик мой,
И обожгли мне щеки
Холодной острой бритвой
Восходящие потоки.
И звук обратно в печень мне
Вогнали вновь на вдохе
Веселые, беспечные
Воздушные потоки.

Время чувствую нормально, поэтому ровно через десять секунд, не дожидаясь срабатывания автомата, дергаю за скобу, почему-то называющуюся кольцом. Не включая режима, просто не успел понять, что произошло. Только что падал вниз, а теперь сижу в подвесной системе и балдею.
Я действительно, прямо как в песне, ору благим матом во весь голос – но не от страха, а от восторга.
- Денис, чего кричишь? - раздается в шлеме голос Виктора.
Странно, на передачу микрофон в шлеме вроде бы не включал. И только потом понял, что самолет улетел, двигателей его совсем не слышно, а вокруг тишина, нарушаемая только тихим шелестом ветра в стропах. Конечно, мой радостный рев слышен очень далеко.
- От удовольствия, - объясняю, хватаясь за петли клевантов – надо попробовать управлять моим «Арбалетом-С». Последняя буква в названии парашюта значит «Специсполнение».
Действительно весьма легко управляемый купол. Разворачиваться очень просто. Опускаю на левый глаз полупрозрачную пластину индикатора-экранчика БИУСа и определяюсь с координатами. Вон то маленькое поле далеко внизу около опушки леса наша цель. Беру курс на него, оглядываясь по сторонам. Все парни собрались вокруг меня – для опытных десантников держаться на нужной траектории спуска не проблема. Тем более на таком удачном парашюте. Горизонтальная составляющая скорости вдвое превышает вертикальную – улететь от точки выброса можно прилично. Еще попробовал управлять куполом, но немедленно получил по радио приказ не выделываться – сдуру ведь можно и столкнуться с кем-нибудь из ребят, а это самое опасное, что может произойти во время десантирования.
Поле как-то вдруг стало приближаться все быстрее и быстрее. Выбрал себе ориентир – чуть более темное пятно – почти точно по курсу и, легонько подтягивая клеванты, стал рулить на него. Баул стукается об землю, потеряв нагрузку, автоматический замок отцепляет репшнур, скорость снижения падает, и тут я сам, как учили, резко тяну клеванты вниз. Купол, вспухает, скорость по обоим векторам падает практически до нуля и, покачнувшись, стою на матушке-Земле. Прикольно получилось! Но на восторги времени нет – надо немедленно погасить парашют, иначе легкий ветерок свалит и потащит. Есть – получилось! Теперь отцепить подвесную, бегом к баулу, дернуть клапан на липучке и, выдернув кейс, в темпе собрать «Вал». Профи делают это за двадцать пять секунд. Я успеваю за тридцать две – в норму уложился.
Осмотреться – нештатная ситуация отсутствует. Пришло время продемонстрировать Анатолию свою меткость – обещал ведь в самолете.
- «Колун», - вызываю нашего снайпера, - на одиннадцать часов ворон видишь? Расстояние?
- Пятьсот тридцать, - немедленно откликается Толик. - Немного ближе, чем ты говорил, но цели подвижные – годится.
- Тебе какую?
- Давай нижнюю.
Я передернул затвор, входя в режим, чуть погладил по глушителю, давая рукам прочувствовать оружие, и потянул спусковую скобу. Подсознание само внесло все необходимые поправки, учтя как баллистический компьютер и ветерок, и скорость с направлением движения птицы, и даже температуру воздуха – хлопок, через полторы секунды черная точка вдали как будто наткнулась на что-то и рухнула вниз.
Никогда не любил ворон, тем более после похорон родителей – они так каркали на кладбище…

* Аэропорт Краснодара.
** Парашютно-десантная служба.
*** Сленг. Прыжок на простом круглом парашюте.
**** 9-мм вариант ОЦ-14 «Гроза» – автомат, разработанный ЦКИБ СОО в 1989 году на базе АКС-74У («Укорот»), выполненный по схеме булл-пап с возможностью установки подствольного гранатомета, глушителя и оптического/ночного прицела.
***** Боевая информационно-управляющая система. Служит для связи между бойцами спецподразделения, хранения картографической информации, ориентирования на местности – GPS и ГЛОНАСС встроены – и целеуказания. Информация может выдаваться как на собственный экран, так и на индикаторы шлема. Возможна установка дополнительных блоков различного назначения. По сути – планшетник в ударопрочном влагозащищенном корпусе с соответствующим набором программ.
****** Самозарядный Пистолет Сердюкова (РГ055, «Гюрза», СР-1 «Вектор», Индекс ГРАУ 6П53) –российский пистолет для сил специального назначения под патрон повышенной эффективности 9х21 мм обр.1993 г.
******* Прибор ночного видения.

****
Да уж, побегали по пересеченке, попрыгали… Такой физической нагрузки у меня давно не было. Говорушин устроил настоящий тренировочный конвейер. Приземление, марш-бросок с полной выкладкой на десяток километров, причем каждый раз по новому маршруту, полоса препятствий с отстрелом движущихся мишеней, рукопашка, укладывание купола парашюта, снаряжение магазинов и опять в вертолет на следующий прыжок. А еще навыки управления бронетехникой – на бэтээре погонял и даже в Т-95 за рычагами посидел. Если за рулем «Бережка» все было для меня относительно просто – два десятка с гаком тонн при полутысяче лошадок имели во много раз меньшую удельную мощность чем обычная легковушка, то танк заставил моих инструкторов немного понервничать. Слишком резко разворачиваюсь на полигоне? Ну, так центр тяжести достаточно низко – не перевернется ваша почти в полсотни тонн игрушка. Зато операторы «Конкурса»* так и не успели взять нашу машину на прицел – условный выстрел из танковой пушки точно по ПТРК был раньше почти на две секунды. Даже мишень, имитирующую низколетящий БПЛА, удалось снять первой очередью дистанционно управляемого зенитного пулемета.
Втянулся быстро и уже на третий день вечером был в состоянии сесть к ноутбуку выполнить очередную аналитику для Евгения Львовича. Даже определенное удовольствие почувствовал – не зря говорят, что другая работа отдых от первой. Не сказать, что все в холдинге обстояло совсем уж прекрасно, но мы первые сообразили куда все катится и бросились скупать за бесценок активы, которые мало того что после начала кризиса стремительно начнут набирать в цене, но, главное, дадут возможность хоть в какой-то степени ослабить удар по населению страны.
- Это что? - поинтересовался Евгений, наблюдая, как я один за другим отправляю распечатки в портативный USB-шредер.** Все-таки с некоторыми документами удобнее работать в бумажном виде, чем постоянно перепрыгивать с одного окна в другое на экране компьютера.
Пришлось объяснить, чем занимался больше двух часов, вместо того чтобы валяться на койке.
- Ну то, что этот кризис рано или поздно вдарит, сейчас только слепой не видит, - согласился Женя. - Хуже другое – собственная элита продает страну.
Я с интересом повернулся к Мальцеву – парню с не очень легкой судьбой. Как рассказал подполковник, тот сирота, и, сразу по получению среднего образования в детдоме, поступил в военно-морское училище. После получения офицерского кортика несколько лет командовал торпедным катером. На каких-то флотских соревнованиях с легкостью уделал кандидата в мастера спорта по вольной борьбе, бывшего сыном адмирала. Тут бы карьере молодого лейтенанта и конец, если бы он не согласился на предложение попробовать себя в учебных лагерях ФСБ.
- Что ты понимаешь под элитой?
- По определению – неотъемлемая и важнейшая часть любого социума, - без запинки ответил Евгений. - Осуществляет функции управления, а также выработки новых моделей – стереотипов поведения, позволяющих социуму приспосабливаться к изменяющемуся окружению.
- Делится в первую очередь на политическую, финансовую, научную, военную и культурную, - согласился я. - Но в наше время они все очень между собой повязаны. Откуда нынче российская элита взялась?
- Ты хочешь сказать, что это не настоящая элита? - на ходу понял мою мысль Женя.
- Несколько не так. Она настоящая – свято место пусто не бывает – сильная, умная, знающая, очень деятельная, но это элита, у которой не те ценности, не наши. Из-за грубейших ошибок власти позднего СССР и с помощью заклятых друзей из-за океана произошла подмена основных понятий. Развал Союза и нынешняя дурная ситуация – следствие.
- Подожди, Денис, сам же говоришь – умные. А разваливая Россию, маскируясь либералодемократией, под собой яму роют.
- Я же тебе говорю – подмена ценностей. Главное – не верность, дружба, честь, любовь, совесть, долг, семья, наконец, а деньги и еще раз деньги. С этой позиции у них все хорошо. Основная задача – не будущее, а сиюсекундное существование с максимально возможным подгребанием под себя материальных ценностей и их якобы универсального эквивалента – денег. А за распродажу страны им в том или ином виде платят и немало.
Закурив, задумался, как все правильно объяснить этому далеко не глупому парню, который только сейчас задался насущным вопросом, когда даже далеким от политики людям стало понятно, что в мире происходит явно что-то не то.
- На уровне глобальной мировой элиты, сформированной именно на так называемых западных ценностях, возникла объективная заинтересованность в новой концепции истории прошлого века. Чтобы навсегда избавиться от опасности появления сильного противника, каким был Советский Союз, необходимо, прежде всего, искоренить основы самосознания нашего народа. Как? Не просто возложить вину за несовершенные злодеяния, а заставить себя почувствовать виноватыми. Для этого был выбран самый тяжелый период – Великая Отечественная война – время подвигов и ошибок, героизма на фронте и тяжелейшего труда в тылу. Их идеологи перевернули все с ног на голову, приравняв СССР и нацисткую Германию, возложив равную ответственность в развязывании Второй мировой на обе страны. В этом варианте искаженной истории Советский Союз, следовательно и Россия, переводится из разряда стран-победителей в потерпевшего поражение агрессора. Американцы с британцами по новой концепции становятся единственными спасителями человечества от тоталитаризма в виде нацизма и сталинизма. Немцев победили в сорок пятом, а коммунистов – в девяносто первом. Нет, я ни в коем случае не придерживаюсь идей Маркса, Ленина и Сталина, - предупредил я уже готовый сорваться с Жениных губ вопрос, - там, в основах учения, слишком много неправильных постулатов, чтобы вся теория была верной, но сейчас речь не об этом.
Исходя из такой трактовки истории, Российская Федерация, как и послевоенная Германия – правопреемник агрессивной тоталитарной империи со всеми вытекающими отсюда последствиями. Если ФРГ давно встала на путь исправления и искупления, тем самым заслужив право войти в семью цивилизованных народов, то России, с их точки зрения, еще каяться и каяться. А впоследствии – еще и платить за оккупацию, возмещать якобы нанесенный ущерб. За построенные заводы, школы и дороги. Ну сам подумай, кому сегодня нужна сильная и уверенная в себе держава – Россия, населенная гордыми, сильными и достойными людьми? А вот за выполнение этого заказа наша нынешняя элита и получает от Запада все мыслимые и немыслимые преференции – от многомиллиардных кредитов во времена Ельцина, которые тем или иным путем можно разворовать, до негласной поддержки на любых уровнях верхушки властных структур Российской Федерации. Сначала они признали Катынь, хотя любое объективное исследование легко доказывает вину не «кровавого» НКВД и Сталина, а Гитлера и его наймитов. А теперь уже в школьных учебниках прописали, что без заокеанской помощи немцы победили бы еще в сорок первом, в то время как реальные объемы поставок, в сумме составившие менее десяти процентов сырья и оружия, начались только в сорок втором. Гениальная в своей простоте мысль о том, что чем наглее ложь, тем быстрее в неё поверят, обычно приписывается Геббельсу. Но гитлеровский министр информации – маленький ребенок по сравнению с нынешними идеологами мировых информационных войн. Конечно, искренних сторонников борьбы с "проклятым прошлым" в нашей элите меньшинство. Но они опираются на куда более многочисленную группировку бизнесменов и коррумпированных чиновников, сформировавшуюся в "лихие девяностые" – "офшорную аристократию". Этим нет никакого дела до истории страны и прочих гуманитарных глупостей. Только деньги – ничего личного. Получили свои баснословные богатства они в результате так называемой "прихватизации". И они теперь решают, что хорошо, а что плохо. Кто платит – тот и заказывает музыку.
* Возимо-выносной противотанковый ракетный комплекс «Конкурс-М» предназначен для поражения современной бронетанковой техники, оснащенной динамической защитой, укрепленных огневых точек, подвижных и неподвижных малоразмерных наземных и находящихся на плаву целей, низколетящих вертолетов и т.п. в любое время суток и в сложных метеоусловиях.
** Устройство для уничтожения бумажных документов. Режет листы на маленькие неодинаковые «плавающие» по размеру полоски.

Лучьше написать: "...только приказал: "Держитесь!". Ну, правильнее вроде так)))) Или уж написать косвенно: "...только приказал "держаться"."

Классно описан прыжок с парашутом. Очень понравился весь эпизод!!!
В политике не очень разбираюсь, но читаю с интересом.
Хорошая прода
+

А книга пишется именно ради политики. Между приключалок мимоходом вставляются определенные размышления, которые надеюсь, доведут до читателя основную идею: Если не предпринять определенных усилий уже сейчас, то потом будет только хуже. Экономика и промышленность страны постепенно переориентируются на экспорт ресурсов. Собственной высокотехнологичной продукции выпускается все меньше и меньше. Коррупция захватывает даже армию. Что дальше будет?

Вот я и учусь думать.
Спасибо за это.

****

- Что, совсем не пьешь? - на лице у Васьки такое удивленно-обиженное выражение, что можно обхохотаться.
- Перед работой – никогда, но вот после нее немного можно, а иногда и нужно. Но я крепкое не особо люблю, предпочитаю хорошие сухие вина и шампанское.
Обида исчезает у Колесникова совсем, удивления явно меньше и примешивается толика презрения:
- Дамский напиток.
- На вкус и цвет, - равнодушно комментирует подошедший Витя, бросая взгляд на часы. Около ПАЗика собралась уже вся группа, кроме Говорушина. В принципе, чуть раньше или позже вылетим, особого значения не имеет. Но я уже хочу побыстрее оказаться в Сочи – Настена с Баландиными туда сегодня вечером прилетит, да и искупаться в Черном море никак не помешает. На отдых после недели довольно напряженных тренировок отведено всего два дня – в четверг у Мартина Уитмарша уже какие-то презентации запланированы.
Из дверей штаба наконец-то появляется подполковник с нахмуренным лицом. В автобусе я сел рядом с Александром Викторовичем и спросил, что случилось.
- Побег большой группы заключенных из колонии особого режима в Мордовии со спецучастка для пожизненных сроков. Побег явно организованный кем-то сверху.
- А ты-то здесь причем?
- Мальчишек жалко, - вздохнул подполковник. - Наши специалисты сумели со спутника обнаружить бежавших – они уже в лесу на севере от поселка Масловка. Идут по лесам в сторону Тамбова. Большое начальство ничего лучше не придумало, как поднять ближайшую воинскую часть – гонят в оцепление. Что умеют нынешние солдатики, если у них весь срок службы один год? У зэков же оружие.
- Откуда?
- Черт его знает, но в Зубовой Поляне на железнодорожном переезде они положили весь пост дорожной полиции – шесть человек.
- Ни хрена себе! - приствиснул сидевший сзади Толя Кононенко. - Из чего?
- Обнаружены гильзы АК-74 и три отработанных выстрела от подствольника.
- Сколько всего бежавших? - спросил Витя.
- Семеро. Все – из тех, кому вышку пожизненным заменили из-за идиотского моратория на высшую меру, - ответил Говорушин.
- Саша, ты говорил, что у нас давно реального тренажа не было, - вступил в разговор Володя Мартышев и посмотрел почему-то в мою сторону. Тут же в меня уперлись взгляды остальных парней группы.
- Что ты предлагаешь? - отреагировал подполковник, но повернулся он не к Вовке, а опять-таки ко мне.
- Сколько потребуется времени? - на сей раз вопрос был уже мой.
- От девяти часов до суток. Вертолет до ближайшей взлетной полосы в том районе наверняка найдется, - голос Говорушина был напряженным.
Я не стал долго раздумывать – ПАЗик уже подъезжал к аэродрому:
- Прыгнем и перестреляем бандитов. Надеюсь, по условиям задачи брать живьем никого не требуется?
Но вот уже после взлета Виктор взглядом поманил меня в грузовой салон. И там чуть ли не за грудки схватил:
- Ты что творишь?! На тебя сделали огромные ставки очень большие люди, а ты в дурацкие авантюры лезешь, только чтобы потешиться. Ладно, эти парни еще не в курсе всех завязанных на тебя дел, но сам-то куда лезешь? В войнушку поиграть захотелось? На гонках адреналина не хватает?
Во! Теперь еще и этот будет решать, что мне можно, а что нет. Его дело охранять меня, но не командовать.
- Вить, заметь, это на меня эти большие дяди ставки делают, никак не я на них. Поэтому как-нибудь сам определюсь, с кем и в какие игры мне играть. Да и когда еще такая возможность появится – пострелять под прикрытием лучших профи мира? Вот и думай, что целесообразно, а что нет в такой ситуации. Только не с точки зрения делающих ставки, а с моей.
Он только покачал головой и бросил:
- Мальчишка…

****
Все оказалось совершенно по-другому, чем планировалось. Легкая прогулка по лесу с охотой на дикого зверя? Как бы не так. Бандиты, бежавшие из колонии, были сильны, опытны и неплохо вооружены. И, плюс ко всему – им нечего терять. Вероятно, организатор побега не просто так выдернул именно этих семерых из Дубровлага, как зэки по привычке называли Зубово-Полянский район Мордовии. Выдернул и очень хорошо снарядил – когда Ил нашей группы уже был в воздухе, поступило сообщение об обнаружении вскрытой закладки на пути отхода бандитов. Эксперты, обследовав это место, сделали однозначный вывод о нахождении в ней ранее оружия, боеприпасов, еды и, возможно, семи комплектов камуфляжной формы российского производства. То, что бандиты не изъяли «укороты» убитых на переезде полицейских, о многом говорило.
Десантировались мы штатно южнее переданных координат на четыре с половиной километра. Скидали свернутые купола парашютов и пустые баулы в маленьком овражке, оставив Василия – наш резерв и координатора – более-менее качественно складировать ненужный сейчас груз и замаскировать фишку, а сами, рассыпавшись неширокой цепью, начали медленное продвижение навстречу бандитам.
Как они нас учуяли? Совершенно непонятно. Сделали правильный вывод из пролета на высоте четырех тысяч метров Ила, уже десятки лет служащего основным самолетом ВТА?* Возможно. Бандиты заметить нас при десантировании никак не могли – прыгали-то с затяжкой открытия куполов до трехсот метров.
Первый огневой контакт произошел на нашем правом фланге у Володи. Короткая очередь прозвучала совершенно неожиданно метрах в семидесяти впереди. Пришлось немедленно метнуться и залечь за стволом высокой сосны.
- «Гиря», что там у тебя, - прозвучал громкий шепот подполковника в динамиках шлема, - цел?
- В норме, - совершенно спокойно ответил Мартышев. - Стрелка не вижу. «Заяц», попробуй отработать картинку.
Володя, судя по всему, снял камеру со шлема и, выставив ее из укрытия, медленно поворачивал, давая возможность БИУСу передать панораму нашему координатору.
Черт! Я же в «зеленке» никогда не работал. Подсознанию даже при включенном режиме катастрофически не хватает информации, чтобы проанализировать ситуацию. Придется полагаться на опыт парней, особо не высовываясь – не хватает еще грузить их своими проблемами.
- Есть! - отозвался Колесников через каких-то две минуты. На схематичной карте, выводимой на индикатор шлема, к пяти зеленым точкам добавилось сразу две красных.
Вгляделся в ту сторону, но ничего подозрительного среди стволов деревьев, увы, не заметил.
- «Дядя», шумни чуток, - прошла команда координатора для подполковника.
Говорушин, находившийся левее меня метрах в пятнадцати, стремительным перекатом ушел вперед и сделал два одиночных выстрела из-за поваленного дерева в сторону засвеченных целей. Немедленно раздалось несколько ответных очередей откуда-то справа.
- Очень хорошо, - прокоментировал «Заяц»-Колесников, и на индикаторе поочередно появилось еще три ядовито-красных точки. Ближайшая ко мне была всего метрах в пятидесяти. Сколько ни вглядывался в ту сторону – ни одного бандита в сумраке леса не увидел. Как Василий их находит?
Мы пролежали под кронами деревьев почти двадцать минут, но больше целей обнаружено не было.
- «Быстрый», попробуй обойти их с северо-запада, - это уже для Вити, шедшего самым левым. - Там маленькая лощинка есть – возможно, в ней засели. «Пчелка» пока оставшихся двоих не видит.
«Пчелка»? Совсем маленький – несущий винт всего двадцать восемь сантиметров в диаметре – и практически бесшумный на фоне шелеста листьев под слабым ветерком разведывательный БПЛА. Так вот каким образом Вася засек бандитов – тепловизором по ярким засветкам во время стрельбы.
Еще через четверть часа началась ожесточенная перестрелка где-то в полутора сотнях метров впереди. Резкие дробные очереди бандитских «укоротов» – перепутать их звук с чем-нибудь другим было сложно – перемежались еле слышными одиночными хлопками Витиного «Вала». На индикаторе шлема вспыхнула и тут же погасла еще одна красная точка.
- Первого сделал, - прозвучал комментарий от Виктора.
Неожиданно красные отметки замерцали.
- Связь с «Пчелкой» потеряна, - доложил Колесников, - вероятно сбили.
- Вперед! - приказал Говорушин. - Иначе потеряем цели в лесу.
Возможно, он был прав – надо было использовать преимущество, которое дал БПЛА, пока бандиты не поменяли свое местоположение.
Хорошо, поработаем. Перекат, короткая трехпатронная очередь в сторону мерцающей отметки ближайшего противника на индикаторе, опять перекат и, наконец-то, увидел бандита. Если бы не стопроцентная уверенность, что в том месте своих быть не может, стрелять бы не стал – камуфляж врага практически не отличался от нашего. А так – режим, и девятимиллиметровая пуля входит точно под обрез шлема. Гашу метку в БИУСе и переключаюсь на следующую цель, с удовлетворением отмечая пропадание еще двух красных огоньков – ребята тоже отлично работают.
Короткая пробежка по команде «Зайца» к ближайшему толстому стволу дерева – остальные в это время прикрывают меня плотным огнем. Затем очередь за очередью в направлении красных засветок на индикаторе – в это время следующий из наших парней двигается вперед. Кольцо вокруг примерного расположения двух бандитов неумолимо сжимается. Метров с сорока наконец-то засек точное местоположение одного противника. Он нашел для себя довольно-таки удачное укрытие в корнях кряжистого дуба, прикрытое сбоку стволом упавшей сосны. Выковырять его оттуда было очень сложно. С моей стороны я видел только отблески огня из ствола противника. Просвет между деревьями не превышал пары метров, но я решился – снял с предохранителя «Канарейку»**, прикрепленную к интегрированному глушителю «Вала» на специальных нештатных кронштейнах каким-то грамотным оружейником, упер приклад в выступающий из земли корень дерева, чтобы не принимать приличную отдачу на плечо, и, под режимом нацелив оружие, мягко потянул спусковую скобу. Хлопок был относительно тихим. Гранатомет комплектовался только бронебойно-зажигательными зарядами – осколочных, увы, не было – но с моей точностью бандиту хватило. Когда подбежал ближе, чуть не вывернуло – лиловые кишки, буквально разодранные на ошметки сосновыми щепками.
Хорошо, времени на обозрение этой мерзости не было – совсем рядом по стволу дуба защелкали пули. И свист пролетающих мимо. Очень неприятное ощущение, когда знаешь, что стреляют в тебя. Впрочем, разошедшегося бандита, отвлекшегося на меня, тут же успокоили точным попаданием.
- Последний должен быть в радиусе двухсот пятидесяти метров от указанной точки, - сообщил «Заяц». На индикаторе запульсировала розовая отметка, - именно там подбили «Пчелку».
Полукилометровый круг в лесу – это много. Особенно если учесть, что следы, как бы это ни утверждалось в различной литературе, в лесу среди прелой прошлогодней листвы и пожухлых сосновых иголок совершенно не видны. И быстро этот «пятачок» не прочешешь – в этом мы убедились на весьма неприятном Сашином примере – точная очередь из калаша прошлась по бронежилету, высекая искры из запасных магазинов в сбруе, и опрокинула подполковника навзничь. Одна пуля, пробив руку навылет, вызвала сильное кровотечение – наверняка задет кровеносный сосуд. Но, открыв прицельный огонь, бандит выдал себя.
- Брать живьем! - прохрипел Говорушин, которому Володя Мартышев уже бинтовал предплечье, взрезав «комок» кинжалом. Я сначала не понял, почему подполковник хрипит, потом дошло – даже не пробив бронежилет пули иногда ломают ребра. Во всяком случае, обширные гематомы, то бишь синяки, Александру Викторовичу гарантированны. Но в одном он прав – последнего бандита необходимо перед уничтожением допросить. Кто и зачем устроил приговоренным побег?
Но этот гад очень хорошо устроился на противоположной от нас стороне большой поляны – так просто к нему не подойдешь. Завалить его в принципе можно, но взять живым и пригодным для экстренного потрошения…
Поменяв магазин и переключив свой «Вал» на одиночные, выпрыгнул на поляну чуть сбоку от левого фланга и, отдав команду «Не стрелять», побежал короткими резкими зигзагами к противнику, фиксируя взглядом набалдашник надульника его «ксюхи». Вот сейчас будет вспышка – рывок влево и пуля проходит мимо. Это было даже не качание маятника – под режимом я точно ЗНАЛ, когда и куда он выстрелит. Прыжок – и очередь проходит подо мной. Следующая – но я успел нырнуть вниз. Сам тяну спусковую скобу, крепко сжав ствол – ожидаемая отдача возвращает мне вертикальное положение, а враг получает чувствительный ожог от скользнувшей по локтю пули. Он не выдержал и, запаниковав, выпустил весь магазин мимо. Перезарядить я ему уже не позволил, вломив в прыжке берцами по голове.
А вокруг одуряюще пахло цветущим разнотравьем, сосновыми иголками и чуть пожухлыми прошлогодними листьями. Хотелось просто вдыхать этот аромат...

* Военно-транспортная авиация.
** 30-миллиметровый «бесшумный» подствольный гранатомет БС-1М (6С1). Пороховые газы при выстреле метательного патрона воздействуют не непосредственно на дно гранаты, а на специальный поршень, который выталкивает гранату из канала ствола и запирает (отсекает) пороховые газы в камере, чем обеспечивается бесшумность и беспламенность выстрела. Начальная скорость бронебойно-зажигательной гранаты ВОГ-Т – 100 м/с.

****
Вертолет на поляну вызвали не сразу – сначала парни кололи зэка, которого удалось взять живым. Но вот на самой процедуре я не присутствовал – несмотря на некоторую закалку, все-таки еще не был готов к лицезрению таких жестких действий. Вполне хватило в самом начале звуков, издаваемых допрашиваемым. Виктор догнал меня в лесу и, молча, протянул маленькую плоскую флягу. Я сделал пару глотков противной теплой водки и вернул.
- Ну и как тебе игры взрослых? - взгляд у него был укоряющим.
- Первый раз, что ли? - ответил с некоторым вызовом. - Зато возможно узнаем, кто и для чего.
Витя только устало покачал головой и сел по-турецки, где стоял. Пришлось устроиться напротив, опершись спиной на ствол березки, но, в отличие от друга, вытянув гудящие почему-то ноги.
Так и просидели двадцать минут, пока не пришел вызов от «Зайца» по радио. Вернулись на поляну, а там Толя Кононенко перебинтовывал руку утомленно закрывшего глаза Говорушина, сидевшего рядом с небольшим костерком. Василий складывал наш груз – как один-то все допер? – а остальные выбирались из маленького овражка в двух десятках метров за деревьями.
На мой вопросительный взгляд «Дрозд»-Мальцев ответил, отряхиваясь от мусора:
- Не стоит солдатикам, которые здесь все прочесывать будут, видеть труп после потрошения – очень неприглядная картина.
Только тогда до меня дошла странность запаха, которым несло от костра – пахло свежим, немного подгоревшим шашлыком. Старый, веками проверенный способ?
- Да меня не это интересует, а результат допроса.
В этот момент раздался гул несущего винта Ми-38, сходу заходящего на посадку по GPS координатам.
Ответ я получил уже после взлета нашего Ила с бетонной полосы военного аэродрома под Тулой.
Охренеть, конечно! Куда катится этот мир? Бандитам, приговоренным к пожизненному заключению, организовали побег для обыкновенного киднэпинга. Но, главное – кто организовал. Заказчиком оказалось весьма высокопоставленное лицо в руководстве нынешней партии власти. Захватить ребенка конкурента, чтобы заставить отказаться от участия в конкурсе на строительство жилого района в столице. Как говорится «Бизнес и ничего личного».
- А чего ты ожидал? - усмехнулся Евгений, тщательно утрамбовывая грязный, пропахший дымом от костра камуфляж в полиэтиленовый мешок. - Эти политики только с виду сливки общества, а на самом деле – та еще накипь.
Накипь? Довольно точное определение. Как сделать так, чтобы в будущем, когда после кризиса мы возьмем власть – определенные шаги в этом направлении моей большой командой уже предпринимаются – в наших рядах подобных деятелей не оказалось? Я физически не могу проверить десятки и сотни тысяч людей, которые придут в руководство страны. Придется уже сейчас задуматься о создании службы внутренней безопасности. А вот ее работников, ну как минимум руководящий состав, придется испытывать на преданность делу поголовно. В любом случае поговорка «Рыба гниет с головы» у нас работать не будет. А это уже девяносто процентов в тяжком занятии искоренения коррупции. Да и использования служебного положения ради личных целей будет значительно меньше. Иерархические структуры? Куда же от них денешься?
Стоп! Я уже думаю о государственной власти? Не рано ли?

может в отдельном предложении это не слишком заметно, но при чтении текста (темп очень быстрый) сбиваешься на нем, не сразу понимая.
Поэтому предлагаю поменять слова местами и добавить тире - "...кому вышку заменили пожизненным - из-за идиотского..."
Очень напряженная жесткая прода... жутковатая даже..
понравилось
+

Доброго дня всем!
-"Накипь? Довольно точное определение. Как сделать так, чтобы в будущем, когда после кризиса мы возьмем власть – определенные шаги в этом направлении моей большой командой уже предпринимаются – в наших рядах подобных деятелей не оказалось? Я физически не могу проверить десятки и сотни тысяч людей,"
У Роберта Энсона Ханлайна ,в "Звездной пехоте" была высказана мысль, что госслужащим может стать только человек отслуживший на действительной военной службе определенный срок. Может это применимо в "Гонке за горизонт"?

poolluper, приветствую на Дружине. Мысль довольно хорошая на мой взгляд...

Не верно у Ханлайна была высказана мысль о том что гражданскими правами обладают только лица отслужившие срочную в армии. В число гражданских прав входит право "Избирать и быть избранным".

Если быть точным, то не только отслужившие срочную в армии. Один из героев с высоким IQ был направлен на службу в научную лабораторию. Здесь ключевое слово СЛУЖБА на благо общества и государства.

Не лабораторию, а "корпус научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ" на срок "не менее двух лет, либо любой другой по требованию службы". Фактически та же армия, только часть не боевая.

И ключевое там не , а ОТВЕТСТВЕННОСТЬ за принятые решения. "Поскольку суверенные избирательные права есть высший предел человеческой власти, то мы сделали так, что обладатель её принимает на себя высшую гражданскую ответственность"

Ereb, Ваше определение точнее, я очень давно читал "Звездную пехоту", подробности выветрились.

Briz,
Привет, Илья! Я тебя и здесь нашла! Теперь буду здесь появляться!

Если сегодня не строить школы, то завтра придется строить тюрьмы.
""Согласен и с уважаемым "Ereb", и с уважаемым "Гость Вик", давно читал Роберта Энсона Ханлайна. Хорошо что смогли цитаты внести. Люблю Ханлайна, раньше от переводов плохих загибался, но мне повезло. Издателя не помню, но книжки. Повезло в хорошем переводе купить. А потом такой отстой на лотках книжных попадался. Полистаешь, и как в грязи измазался.
Спасибо за уточнения. Просто спасибо. я опять эти книги перечитывать взялся. Кайф начала 90-х.
Спасибо!

Конец января однако...
На СИ уважаемый Автор обещался к этому времени возобновить выкладку.
__________________
С уважением. Вик.

Есть много, друг Горацио, на свете, что и не снилось нашим мудрецам... (с)