Историческая справка по 15 веку
|
Кержак
|
Дата: Понедельник, 08.11.2010, 07:31 | Сообщение # 1
|
Батько
Группа: Атаман-отставник
Сообщений: 16021
Награды: 39
Статус: Offline
|
Дмитрий Иванович Внук (10 октября 1483— 14 февраля 1509) — сын Ивана Молодого и Елены Волошанки, внук Ивана III.
Претендент на российский престол, в 1498 году был венчан на великое княжение своим дедом Иваном III, в связи с кончиной от болезни старшего сына и наследника Ивана III — Ивана Ивановича Молодого, так как в России с XV века уже установилось новое правило наследования престола, по которому уже не братья, а сыновья были преемниками великого княжения.
Московское боярство и придворные были разделены на 2 группы, одна из которых (в частности семья Ивана Юрьевича Патрикеева, князь Семен Ряполовский и др.) поддерживала Дмитрия и его мать княгиню Елену Стефановну, другая — царевича Василия и его мать — супругу Ивана III — Софью Палеолог. В 1497 году был раскрыт так называемый заговор Владимира Гусева, участникам которого приписывали намерение убить царевича. Противостояние закончилось опалой Василия и Софьи. Примечательно, что венчание на царство (впервые) Дмитрия впервые было подробно описано летописцами, со всеми любопытными обстоятельствами.
Однако, в дальнейшем «партия», поддерживающая царевича Василия и великую княгиню Софью Палеолог, взяла верх, и часть сторонников Дмитрия и Елены Стефановны была казнена, Патрикеевы пострижены в монахи.
Иван III назвал Василия государем, великим князем Новагорода и Пскова, но какое-то время Дмитрий еще именовался великим князем Владимирским и Московским.
В 1502 году, после того как Иван III передал права наследования своему сыну Василию, Дмитрий с матерью Еленой Стефановной попали в окончательную опалу, были заключены под стражу и их имена было запрещено упоминать при богослужениях. Уже при Василии III в 1505 году Дмитрий был окован в «железа», в тесном заключении. Скончался в 1509 году, похоронен в Архангельском соборе Московского Кремля.
То есть он то как раз не умирал - умер его отец и то не мальчиком
Иван Иванович Молодой (15 февраля 1458 — 7 марта 1490) — сын Ивана III Васильевича и его первой жены Марии Борисовны, дочери великого князя тверского Бориса Александровича и сестры правящего в Твери Михаила Борисовича. Как племянник Михаила Тверского, у которого не было сыновей, он мог претендовать на наследование Тверского княжества.
Родился 15 февраля 1458 года. В 1468 году сопровождал Ивана III в походах на Казанское ханство. С 1471 года — соправитель отца (Г.В. Вернадский указывает 1470 г.). Монеты того времени чеканились с именами обоих московских правителей. В 1472 и 1477 гг. во время похода отца на Великий Новгород управлял («ведал») Москвой. Вместе с дядей Андреем Васильевичем Меньшим был одним из руководителей русского войска во время «Стояния на реке Угре» в 1480 году. В 1483 году Иван Молодой женился на дочери молдавского господаря Стефана III Великого Елене, прозванной на Руси «Волошанкой», что способствовало укреплению военно-политического союза с Молдавским княжеством.
Иван Иванович вместе с отцом ходил в поход на Тверь и после её присоединения к Москве в 1485, когда из Твери был изгнан его дядя по матери Михаил Борисович, искавший союза с поляками, стал князем тверским. В честь княжения Ивана Молодого в Твери была выпущена монета, изображавшая его рубящим хвост змею, олицетворявшему предательство Михаила Борисовича.
В 1490 князь заболел «ломотой в ногах». Из Венеции был вызван лекарь Леби Жидовин, но и он не смог определить причины болезни, от которой Иван Молодой скончался 7 марта 1490 года. Врач был казнён по приказу Ивана III за неудачное лечение.
Иван Иванович оставил единственного ребёнка — Дмитрия Внука, который был венчан на царство дедом в 1497 году, но в 1502 впал в опалу и умер в заключении в 1509 году, уже в правление своего дяди Василия III.
|
все сообщения
|
|
|
|
Кержак
|
Дата: Понедельник, 08.11.2010, 09:30 | Сообщение # 2
|
Батько
Группа: Атаман-отставник
Сообщений: 16021
Награды: 39
Статус: Offline
|
http://gumilevica.kulichki.net/VGV/vgv4.htm
глава из книги Вернадского о 15 веке Руси
5. Политический и династический кризис, 1497-99 гг.
В продолжение большей части правления Ивана III работа московского правительства шла гладко, без каких-либо резких противоречий внутри правящей группы. В 90-х гг. XV века ситуация изменилась. Религиозные разногласия смущали весь народ и вызывали горькое чувство. Расправа в 1491 г. с братом Ивана Андреем Большим и его смерть в тюрьме в 1493 г. сделали того мучеником в глазах многочисленных сторонников прав удельных князей, особенно их бывших слуг. Что касается внешней политики, то основная часть нации всем сердцем поддерживала Ивана III в его борьбе против татар, германцев и шведов, однако подобного единства не было относительно его конфликта с Литвой. Все это создавало благоприятную психологическую почву для роста оппозиции. Эта оппозиция не объединилась бы и не составила серьезной угрозы Ивану III и его правительству, если бы само это правительство в тот момент не было поражено дворцовыми интригами, в результате которых даже Иван III в конце концов вышел из себя.
Как мы знаем, в 1470 г. Иван III объявил своим соправителем сына (от первой жены) Ивана Молодого, дав ему титул великого князя. Через двадцать лет Иван Молодой умер (ходили слухи, что он был отравлен мачехой, Софьей Палеолог); его смерть снова открыла вопрос о наследнике трона. Двор разделился на две группы: одна поддерживала кандидатуру сына Ивана Молодого (внука Ивана III) Дмитрия, а другая - старшего сына Ивана III от Софьи Палеолог, Василия (родился в 1479 г.). За всем этим стояла личная борьба двух женщин: Софьи - матери Василия и Елены - матери Дмитрия.
Несколько лет Иван III не мог решить, кого из двух мальчиков назначить своим преемником. Из главных советников Ивана III и князь Патрикеев и дьяк Федор Курицын склонялись к кандидатуре Дмитрия. С другой стороны, Софья, естественно, интриговала в пользу своего сына. Некоторые противники Ивана III тоже предпочитали Василия Дмитрию. Среди них были бывшие слуги удельных князей, а также некоторые священники, болезненно воспринимающие терпимое отношение Ивана III к "ереси жидовствующих". Было известно, что соперница Софьи, княгиня Елена Молдавская, разделяет взгляды этого течения. При подобных обстоятельствах можно было ожидать, что Софья и Василий постараются войти в контакт с политическими и религиозными противниками Ивана.
Связи Софьи с удельными московскими князьями установились задолго до конфликта девяностых годов XV века. В 1480 г. ее племянница Мария (дочь брата Софьи Андрея Палеолога) вышла замуж за Василия Михайловича, сына князя Михаила Андреевича Верейского. Этот брак имел неожиданные последствия четыре года спустя, послужив причиной ссоры между Софьей и Иваном III. После свадьбы Иван разрешил Софье носить один из драгоценных камней своей первой жены. Когда в 1483 г. родился Дмитрий (сын Ивана Молодого и Елены Молдавской), Иван III попросил Софью вернуть драгоценность, чтобы подарить ее Елене. Софья сочла эту просьбу оскорблением и отказалась возвратить камень. Она объяснила, что у нее самой осталось мало драгоценностей, потому что ей пришлось многое отдать своему брату Андрею (который, напомним, всегда нуждался в деньгах), а остальное племяннице Марии в качестве приданого. Иван III пришел в ярость и послал своих людей в Верею конфисковать приданое Марии, что они и сделали. Василий и Мария бежали в Литву, прося защиты у великого князя Казимира.[+59]
Этот случай, естественно, возбудил в Софье ненависть к Елене и мальчику Дмитрию. Пока был жив отец Дмитрия, сам мальчик не представлял непосредственной угрозы для Софьи. Однако после смерти Ивана Молодого Дмитрий превратился в серьезное препятствие на пути Софьи и ее сына Василия к трону.
Это препятствие можно было устранить только отчаянными мерами. В 1497 г. был раскрыт заговор с целью убийства Дмитрия. По всей вероятности, он зародился после ареста Андрея Большого в 1491 г. или после его смерти в заточении в 1493 г. Заговорщики решили действовать, когда в 1497 г. они узнали, что Иван III наконец принял решение объявить Дмитрия своим соправителем и преемником.
Свидетельства о заговоре в летописях скудны и противоречивы. По понятным причинам составители летописных сводов, созданных во времена правления Василия III и его сына Ивана по-видимому, получили указание удалить информацию об участии в нем Софьи и Василия. Однако в некоторых манускриптах сохранились отдельные фрагменты подлинных записей.[+60]
Согласно рассказу в одном подобном фрагменте, Иван III, получив информацию о заговоре и о роли в нем Василия, пришел бешенство и заключил Василия под домашний арест. Сторонников Василия схватили. Следствие обнаружило следующие факты.
Несколько ранее (вероятно в сентябре или октябре) дьяк Федор Стромилов сообщил Василию, что его отец (Иван III) решил пожаловать Дмитрию титул великого князя владимирского и московского. По совету Афанасия Еропкина Василий собрал совещание своих приверженцев, в основном являвшихся боярскими детьми; среди них был Владимир Гусев (которого до последнего времени ошибочно считали составителем Судебника). Они, и некоторые другие, присягнули Василию. Было решено, что Василий со своими людьми должен нарушить верность отцу, отправиться в Северную Русь и захватить там великокняжескую казну, хранящуюся в Вологде и Белоозере. В это время Дмитрия убьют.
Тогда же Иван получил донос, что Софья встречалась с несколькими "ведьмами", которые снабдили ее ядом. Предполагается, что Софья - по ее роли в заговоре - намеревалась тайно отравить Дмитрия, а возможно, и самого Ивана III. Иван приказал "ведьм" схватить и утопить ночью в Москве-реке. Затем он наложил опалу на Софью и, как говорит летописец, с этого времени принимал особые меры предосторожности.[+61] Василий тоже попал под тщательный надзор.
Что касается руководителей заговора, то прежде всего Иван передал дело митрополиту Симону и епископскому собору.[+62] Собор уполномочил верховный суд провести судебное заседание. Всех участников заговора признали виновными. Дьяка Федора Стромилова, Афанасия Еропкина, Владимира Гусева и еще трех руководителей приговорили к смертной казни и обезглавили 27 декабря. Это был первый случай применения статьи 9 Судебника. Многих сторонников Василия заключили в темницу.
Как убедительно показал Л.В. Черепнин, все лидеры заговора и их семьи были связаны, в то или иное время, с дворами удельных князей, таких как Андрей Большой Углицкий, Борис Волоцкий и Михаил Верейский и Белоозерский. Следует также отметить, что предки Гусева и Стромилова поддерживали Дмитрия Шемяку и Ивана Можайского против отца Ивана III.[+63] Таким образом, заговор 1497 г. представляется возрождением федеративной идеи, противостоящей аристократии.
Нет оснований верить, что сын Ивана III Василий поддерживал права удельных князей. Позже, став правителем Московии, он продолжил политику своего отца. Очевидно, что причиной его союза с группой Гусева стала рискованная затея отчаявшегося человека. Заговор казался единственным способом, дававшим Василию возможность захватить власть. Он проиграл, но последующие события показали, что не окончательно. В настоящий момент важнее была его жизнь.
Как только заговор был раскрыт, подготовка к официальной коронации Дмитрия завершилась. Заранее был разработан сложный ритуал. Церемонию провели в Успенском соборе Кремля 4 февраля 1498 г. Митрополит Симон и епископы совершили богослужение. В центре церкви стояли три трона: для Ивана III, для Дмитрия и для митрополита. Иван III и митрополит восседали на своих местах, Дмитрий стоял перед своим троном. Иван III, обращаясь к митрополиту, объявил, что согласно древнему обычаю каждый из его предков передавал великое княжение своему первому сыну. Поскольку первый сын Ивана III умер, он теперь благословляет Дмитрия (как первого сына своего первого сына) Великим княжеством Владимирским, Московским и Новгородским. Митрополит затем наложил руку на голову Дмитрия и прочел молитву помазания, после чего благословил регалии - бармы[+64] - венец[+65]. Иван III возложил регалии на плечи и голову Дмитрия, Дмитрий сел на трон, и прозвучал молебен. Затем в краткой речи Иван III дал своему внуку напутствие быть покорным Богу, любить справедливость и хорошо заботиться о православном народе.[+66]
С торжественной коронацией Дмитрия политический кризис, казалось, был преодолен, стабильное положение правительства восстановлено и, более того, благословлено митрополитом и епископским собором. Однако на самом деле рана не затянулась. Раскрытие заговора и особенно участие в нем Софьи и Василия болезненно отразились на физическом и душевном состоянии Ивана III. Если мы решим поверить рассказу Герберштейна о пьянстве Ивана III, то, скорее всего, он пристрастился к нему именно в время. Герберштейн говорит: "За обедом он обычно пил так много, что засыпал. Все приглашенные сидели тогда в безмолвии, силъно напуганные".[+67] Герберштейн во время своих посещений Москвы собрал много ценной информации, но в то же время повторял и просто слухи: некоторые из его рассказов, безусловно, вымысел. Конкретно эта история кажется психологически правдивой, но только в том случае, если мы предположим, что она относится к последним годам жизни Ивана III: нет свидетельств о чрезмерное пьянстве Ивана III в первой половине его правления. Итальянец Амброджио Контарини, трижды приглашенный Иваном III на обед в 1476-77 годах, нашел, что обед "был, конечно, подан в великолепном стиле". Контарини понравились все блюда. Что же касается напитков, то он говорит, что после того, как он отобедал у Ивана III в третий раз (незадолго до своего отъезда), ему пpeпoднесли "огромный серебряный сосуд полный их напитка, приготовленного из меда". Контарини смог отпить только четверть. Иван настаивал, чтобы он допил до дна, и "приказал освободить сосуд и вернуть его мне".[+68]
Хотя Софья и Василий были в опале и, по-видимому, находились под строгим надзором, их невозможно было изолировать полностью. Следующий по старшинству брат Василия, Юрий (родился в 1480 г.), опалы избежал (как и младшие дети Софьи). Юрий даже принимал участие в церемонии коронации Дмитрия. Сестра Василия Елена являлась великой княгиней литовской, и любое открытое насилие над ее матерью могло привести к дипломатическому инциденту. До раскрытия заговора 1497 г. и Иван и Софья вели с Еленой регулярную переписку. После опалы Софья перестала писать дочери. Иван III, однако, продолжал писать Елене и передавать наилучшие пожелания и ей и ее супругу, великому князю Александру. 29 марта 1498 г. послу Ивана в Литве, князю Василию Ромодановскому, были даны указания передать приветствия Александру в следующем порядке: от самого Ивана III, от Дмитрия, от Софьи и от матери Дмитрия Елены Молдавской. Приветствия Елене Литовской должны были быть переданы в том же порядке.[+69]
После того, как первый шок от опалы прошел, Софья и Василий, судя по всему, начали попытки возвратить себе милость Ивана III через своих друзей среди придворных и духовенства. Для этого было необходимо возбудить его подозрения в отношении бояр, проводивших расследование заговора 1497 г. и посадивших на трон Дмитрия, а прежде всего в отношении князя Ивана Патрикеева. Наиболее убедительным было бы представить Василия жертвой клеветы. Именно такому плану следуют летописные своды XVI века. В Никоновской летописи мы читаем, что Иван III наложил опалу на Василия и Софью под воздействием "дьявольских чар и советов дурных людей".[+70] Можно быть уверенным, что князя Ивана Патрикеева сочли одним из таких людей.
Византийцы являлись непревзойденными мастерами дворцовых интриг, и, судя по всему, это искусство было у Софьи в крови. Можно предположить, что сначала она не пыталась сама доказывать что-либо Ивану III, а подослала какое-то третье лицо, скорее всего не участвовавшее в конфликте, постепенно подрывать доверие Ивана III к князю Патрикееву. Так случилось, что именно в это время между Иваном III и князем Патрикеевым возникли разногласия по поводу русской внешней политики. Как мы знаем, после подчинения Казанского ханства в 1487 г., Иван III поставил своей следующей целью присоединение Западнорусских земель. Это предполагало конфликт с Великим княжеством Литовским. Брак дочери Ивана Елены с Александром Литовским (в 1495 году) со стороны Ивана был дипломатическим шагом, направленным исключительно на укрепление в Литве Русской православной партии. Напротив, князь Иван Патрикеев и некоторые другие знатные бояре, такие как князь Семен Иванович Ряполовский и князь Василий Васильевич Ромодановский, выступали за сближение с Великим княжеством Литовским. Они надеялись, что брак Елены с Александром сможет укрепить дружбу двух стран, которым вместе будет легче сражаться с татарами и турками.[+71]
По-видимому, Патрикеев и Ряполовский, которым часто доверялись переговоры с Литвой, чтобы избежать войны, не всегда точно следовали наставлениям Ивана III и придерживались собственной линии. Когда Иван III обнаружил это, то счел их поведение "предательством" (выражение использовано в Устюжской летописи).[+72] Развязка наступила, когда в январе 1499 г. Иван III приказал взять под стражу князя Ивана Патрикеева, его сына Василия и князя Семена Ряполовского. 5 февраля Ряполовского казнили. Обоих Патрикеевых постригли в монахи. В апреле был схвачен князь Василий Ромодановский.[+73]
Все приказы по этому делу Иван III отдавал лично, без всякого согласования с боярской думой (главой которой являлся князь Патрикеев). Таким образом, в отличие от казней 1497 г. убийство князя Ряполовского являлось властным актом, противоречившим духу Судебника. Вскоре назначили нового главу думы - князя Василия Даниловича Холмского (из тверской ветви Рюриковичей). Год спустя (13 февраля 1500 г.) Иван III отдал Холмскому в жены свою дочь Феодосию (родилась в 1485 г.). Следует отметить, что отец Василия Холмского, князь Данила Дмитриевич Холмский, прославил себя как полководец в войнах с казанскими татарами и ливонцами, но несмотря на это в 1474 г. попал в опалу. Иван III вернул князю Даниле свое расположение только после того, как тот подписал специальное обязательство никогда не покидать московской службы. Князь Данила скончался в 1493 г. Его сын Василий (новый глава думы) тоже был выдающимся военачальником.
Вскоре после ареста Ряполовского и Патрикеевых Иван III вернул ко двору Софью и Василия, а 21 марта. Василия объявили великим князем новгородским и псковским.
Некоторое время спустя Софья снова начала писать дочери, Елене Литовской. Однако дух ее писем сильно изменился. Раньше это были интимные письма матери к дочери; теперь послания Софьи имели религиозный и политический тон. Она призывает Елену твердо держаться своей православной веры. "Не принимай римской веры, даже если они будут запугивать тебя болью и смертью, иначе погибнет душа твоя" (30 мая 1499 г.).[+74] Очевидно, что в своих письмах к Елене того периода Софья следовала официальной линии внешней политики Ивана III.
При своей коронации в 1498 г. Дмитрий получил титул Великого князя Всея Руси. Точнее, Иван III "благословил внука Великим княжением Владимирским, Московским и Новгородским". Теперь, когда после коронации прошло чуть больше года, Иван III объявил Василия Великим князем Новгородским (и Псковским), таким образом нарушая единство "Всея Руси" и лишая Дмитрия одного из великих княжеств. По всей видимости, этот поступок Ивана III одобрила боярская дума во главе со своим новым председателем. В любом случае свидетельств о противодействиях нет. С другой стороны, яростный протест против нового титула Василия пришел от тех, кого он непосредственно касался. Новгород теперь являлся провинцией Московии и политического голоса не имел. Однако Псков еще оставался свободным городом, хотя и под сюзеренитетом Ивана III. Иван отправил в Псков посла со следующим извещением: "Я, Великий князь Иван, благоволю моему сыну Василию и жалую ему Новгород и Псков". Псковское вече отказалось признать Василия и послало в Москву делегацию из трех руководителей города и трех бояр с просьбой к великим князьям Ивану и Дмитрию не нарушать древней традиции, по которой сюзереном Пскова является великий князь московский (и Иван III и Дмитрий были великими князьями московскими, а Василий нет).
Когда псковская делегация вручила Ивану III петицию, он рассердился и ответствовал: "Не свободен ли я заботиться о своем внуке и моих сыновьях? Я дарую княжескую власть, кому желаю; и я желаю даровать Новгород и Псков Василию". Он взял под стражу двух членов псковской делегации, хотя другим позволил вернуться в Псков. Псковичи тогда послали другую делегацию с новой петицией, адресованной "Ивану, Великому князю Новгородскому и Псковскому". Иван III повелел делегации возвращаться обратно и пообещал прислать в Псков специального посла со своим ответом. Этот посол, боярин Иван Хоботов, прибыл в Псков и объявил на вече, что великий князь будет соблюдать древнюю традицию относительно Пскова. Текст послания, привезенного Хоботовым, в Псковской летописи не приводится. По всей вероятности, Иван объяснил псковичам, что он остается их сюзереном, а титул Василия только номинальный. Следующая псковская делегация в Москву просила великих князей Ивана и Василия освободить из тюрьмы двух членов первой делегации (до тех пор удерживаемых в Москве). Это было сделано немедленно,[+75] и конфликт между Псковом и Москвой, таким образом, разрешился. Василия, однако, глубоко оскорбило столь откровенное нежелание псковичей признать его своим великим князем; чувства Василия повлияли на его собственную политику в отношении Пскова, когда он стал единственным правителем Великой Руси.
6. Последние годы Ивана Ш
Ни Софья, ни Василий не собирались молча удовлетворяться частичным успехом, и борьба за власть в великокняжеском дворце не утихала. Обстоятельства теперь, несомненно, были против Дмитрия. Он еще был совсем молод (родился в 1483 г.). После падения Патрикеевых и казни Ряполовского его единственным потенциальным покровителем среди высших официальных лиц оставался Федор Курицын. Однако Курицын, будучи дьяком, полностью зависел от расположения к себе великого князя и не имел возможности возражать Ивану III. Если бы он осмелился защищать Дмитрия открыто, его могли бы тут же сместить с поста. В последний раз в доступных нам источниках имя Курицына упоминается 1500 г. Вероятно он умер до 1503 г.
Вскоре после присвоения Василию титула Великого князя Новгородского и Псковского, Иван III начал игнорировать Дмитрия.[+76] При дворе сложилась невозможная ситуация, которая не могла не смущать как бояр, так и весь народ. В конце концов 11 апреля 1502 г. Иван III лишил милости Дмитрия и его мать Елену Молдавскую: обоих посадили под домашний арест. Три дня спустя, получив благословение митрополита Симона, Иван III "посадил" Василия "на великое княженье Володимерьское и Московское и Всея Руси самодержцем"[+77]
В Великой Руси известие, несомненно, встретили со смешанным чувством. Оно вызвало значительное беспокойство за границей и породило всяческие слухи. Опала Елены Молдавской и ее сына обострила отношения Москвы с Молдавией. Воевода Стефан, отец Елены, горько жаловался своему (и Ивана III) союзнику, хану Крыма Менгли-Гирею. Через посланника Иван III пытался объяснить хану свое отношение к Дмитрию следующими обстоятельствами: "Я, Иван, сначала благоволил своему внуку Дмитрию, но он стал груб со мной. Все благоволят тому, кто хорошо служит и старается угодить своему благодетелю; нет смысла в благоволенье человеку, который груб к тебе". Посол Ивана в Литве получил инструкции давать подробные объяснения всем, кто будет задавать вопросы о событиях в Москве. Кроме того, посол должен был подчеркивать, что Василий теперь вместе с Иваном III, является сюзереном всех русских государств.( [+78]
После этого в некоторых документах к Ивану III обращались как к "великому государю". Возможно по этой причине Герберштейн называл его "Великим".[+79] Действительно можно предположить, что Иван III, хотя и имея все внешние знаки власти, был вынужден передать значительную часть реальной власти Василию (Софья умерла 7 апреля 1503 г.). Очевидно, что Василий установил тесный контакт с лидерами консервативной группы русского духовенства. Они, в свою очередь, рассчитывали, что Василий поддержит борьбу против ереси, а также поможет им отразить будущие попытки провести секуляризацию церковных земель.
Под влиянием Василия Иван III согласился принять лидера консервативного духовенства, настоятеля Иосифа Санина Волоцкого.[+80] Иван III трижды имел беседы с Иосифом на пасхальной неделе 1503 г.[+81] Мы знаем об этих встречах из писем Иосифа архимандриту Митрофану, который являлся духовником Ивана III в последние годы его жизни. Иосиф написал Митрофану в апреле 1504 г. - то есть примерно через год после встречи с Иваном III. Иосиф, по всей вероятности, в это время еще прекрасно помнил основное содержание своих бесед, но мы не можем быть уверены, что все его утверждения правдивы в деталях.[+82] Как пишет Иосиф, при первой встрече Иван признал, что беседовал с еретиками и просил Иосифа простить его. Иван III добавил, что митрополит и епископы отпустили ему этот грех. Иосиф ответил, что Бог простит Ивана III, если с этого момента он будет бороться с ересью. Во второй беседе Иван III объяснил Иосифу, какую ересь возглавлял протоиерей Алексий, а какую Федор Курицын. Иван также признал, что его невестку Елену обратил в ересь Иван Максимов. Затем Иван, как утверждается, пообещал принять против ереси жесткие меры. Однако при третьей встрече Иван III спросил Иосифа, не будет ли грехом наказывать еретиков. Когда Иосиф начал выступать в пользу наказания, Иван резко прервал беседу.
В августе и сентябре 1503 г. в Москве был созван собор (церковный совет). Иосиф и его последователи надеялись, по всей вероятности, что этот собор разрешит подавление ереси. Иван III, однако, не включил вопрос о ереси в повестку дня собора, который под председательством Ивана III рассмотрел некоторые мелкие реформы в церковной администрации. Одна из них касалась сборов, которые требовали епископы от кандидатов в священнослужители при посвящении в сан. Это, кстати, было одним объектов критики еретиков. Собор принял решение упраздни эти сборы. Когда сессия собора уже близилась к концу, представитель заволжских старцев, Нил Сорский, предложил вниманию собора новую проблему, говоря, что монастыри нужно лишить права владеть землей. Маловероятно, что Нил сделал этот шаг без согласования с Иваном III.
Предложение встретило яростное сопротивление. Митрополит Симон, три года назад благословивший захват церковных земель в Новгороде, теперь протестовал против возможности применения подобных мер ко всей Руси. Как мы знаем, до конца 1503 г. Симон никогда не осмеливался открыто противоречить Ивану III. Теперь, однако, он мог рассчитывать на защиту Василия. Противники Нила сделали все, чтобы отклонить его предложение. Иосифа Санина, уехавшего из Москвы за день до речи Нила, поспешно затребовали обратно. Большая часть собора оказалась в оппозиции к Нилу. Иван III трижды пытался переубедить совет, но в конце концов был вынужден отступить, после того как Иосиф и другие защитники существующего порядка засыпали его цитатами из отцов церкви и византийских церковных уложений, подтверждающих их позицию.[+83]
Отказ собора позволить дальнейшую секуляризацию церковных земель был серьезным ударом по планам Ивана III увеличить фонд поместной земли, а через нее дворянское ополчение. Поскольку Василий поддерживал решение собора, Иван III не мог ничего поделать. Ему скоро представилась возможность нанести ответный удар одному из самых активных врагов еретиков, архиепископу Геннадию Новгородскому. Геннадий подписал решение собора, упраздняющее плату епископам за введение священников в сан; но по возвращении в Новгород он не смог убедить своего секретаря прекратить эти поборы. В Москву немедленно поступили жалобы. При других обстоятельствах Геннадий, скорее всего, сумел бы выпутаться или во всяком случае получить лишь небольшое наказание или выговор. Теперь Иван III потребовал от митрополита Симона немедленных действий, и Геннадия тут же убрали из епархии.[+84]
После смещения Геннадия руководство борьбой против ереси принял на себя Иосиф Санин. В вышеупомянутом письме от апреля 1504 г. к духовнику Ивана III Митрофану Иосиф побуждает Митрофана использовать все средства, чтобы убедить Ивана III в необходимости подавить ересь. Иосиф утверждает, что если Митрофан не сможет справиться с задачей, Бог накажет и его (Митрофана) и Ивана III.[+85] Василий, в свою очередь, вне всяких сомнений, подталкивал отца созвать новый церковный собор, чтобы заклеймить ересь. Наконец Иван III сдался. Стоит отметить, что примерно в это время (не позже 16 июня 1504 г.) Иван III написал завещание, в котором "благословил" Василия "всеми русскими великими княжествами". Младшим братьям Василия давалось указание считать Василия "своим отцом" и во всем ему подчиняться. Дмитрий вообще не упоминается в завещании. Подпись засвидетельствовали четыре человека: духовник Ивана III, архимандрит Митрофан; председатель боярской думы, князь Иван Холмский; князь Данила Васильевич Щеня; и боярин Яков Захарьевич Кошкин.[+86]
Собор против еретиков собрался в Москве в декабре 1505 г. На этот раз вместе с Иваном III номинально председательствовал Василий, но фактически был один председательствующий. Руководителей ереси приговорили к сожжению на костре. Троих, включая брата Федора Курицына и Ивана Максимова, сожгли в Москве 27 декабря. Вскоре после этого нескольких других еретиков казнили в Новгороде.[+87] Елена Молдавская скончалась в тюрьме 18 января 1505 г.
Отказ собора 1503 г. одобрить секуляризацию церковных земель и жестокое наказание еретиков, назначенное собором 1504 г., больно задели чувства Ивана III. Его захлестнули отчаяние и тоска: он, по-видимому, каялся в своих последних ошибках. Однако теперь было слишком поздно что-либо менять. Автоматически он продолжал исполнять обязанности великого князя. Его вассал, хан Казани Мухаммед-Эмин, поднялся против Ивана III и зверски убил многих русских купцов, живших в Казани. В сентябре казанские татары напали на Нижний Новгород, но были отбиты. Что касается семейных дел, то 4 сентября 1505 г. Василий женился на Соломонии Сабуровой, дочери московского боярина. Обряд совершил митрополит Симон. Иван III присутствовал на свадьбе.
Думал ли Иван III о возвращении к власти Дмитрия? Слухи об этом ходили по Москве еще в 1517 г., во время первого приезда Герберштейна в Москву. Герберштейн рассказывает, что когда Иван III умирал, "он приказал привести к нему Дмитрия и сказал - "Дорогой внук, я согрешил против Бога и тебя тем, что заточил те в темницу и лишил наследства. Поэтому я молю тебя о прощении Иди и владей тем, что принадлежит тебе по праву". Дмитрия тронула эта речь, и он легко простил своему деду все зло. Одна когда он вышел, его схватили по приказу дяди Гавриила (то есть Василия) и бросили в тюрьму.[+88] Иван скончался 27 октября 1505 г.
|
все сообщения
|
|
|
|
Кержак
|
Дата: Понедельник, 08.11.2010, 11:03 | Сообщение # 3
|
Батько
Группа: Атаман-отставник
Сообщений: 16021
Награды: 39
Статус: Offline
|
РУССКО-ЛИТОВСКАЯ ВОЙНА
Предыстория
К концу XV века в целом завершилось объединение под властью Московского княжества северо-восточных земель Руси. Политика московских князей, направленная на присоединение всех русских земель, неизбежно должна была привести к соперничеству с Великим княжеством Литовским за обладание западнорусскими землями, где сформировалась промосковская оппозиция власти великого князя. Пограничная война стала первым следствием такого соперничества, положившим начало целому ряду русско-литовских войн, происходивших в конце XV—XVI веках.
В 1470-х годах начались переходы верховских князей (потомков черниговско-северских князей, находящихся в вассальной зависимости от Великого княжества Литовского) со своими владениями на московскую службу. Этот процесс усиливался по мере достижений Московским княжеством очередных внешнеполитических успехов (присоединение Новгородской республики, Тверского княжества и др., освобождение от ордынской зависимости), и массовый характер принял в 1487 году, когда Иван III одержал победу над Казанским ханством. Наиболее влиятельными князьями, перешедшими на службу к московскому князю, были Бельские и Глинские.
В 80-х годах вопрос о пограничных делах вышел на первое место в отношениях между Иваном III и Казимиром IV. В середине XV века под двойным управлением находились Ржев, Торопец и Великие Луки. Ржевская дань издревле шла для Литвы, Новгорода и Москвы. После присоединения Новгорода к Москве ситуация сильно изменилась. Враждебный Казимиру князь Фёдор Бельский не только не пускал во Ржев тиунов Казимира, но и нападал на торопецкие волости[2].
В Верховских княжествах князья Воротынские, Трубецкие и Мосальские издавна служили на обе стороны, а по договору с Василием II от 1449 года Казимир не имел права увеличивать дань с их владений. В 1487 году князья Иван Михайлович Воротынский с братьями и Пётр Семёнович Одоевский вместе с Михаилом Перемышльским (Воротынским) напали на Мезецк. Осенью 1487 года Иван Воротынский владел Воротынском по третям со своими дядьями Дмитрием и Семёном, а также Перемышлем, Мосальском, Серпейском и Бышковичами[3].
Первый этап 1487—1492
Первый этап характеризовался локальными столкновениями удельных князей, которые сопровождались взаимными посольствами и взаимными претензиями. В этот период были осуществлены набеги князя Андрея Васильевича на вяземские земли, великокняжеских людей на Недоходов, поход князя Патрикеева с 11 воеводами на Воротынск, нападения людей московского наместника в Чернокунстве Андрея Колычёва на погост Бологое, набеги князя Фёдора Михайловича Бельского на торопецкие волости и другие стычки. Одновременно вяземские и мезецкие князья совершали набеги на земли князей, присягнувших Московскому князю.
В ответ на претензии литовского посольства князя Мосальского в 1487 году, представители Ивана III представили контрпретензии на действия князей мезецких. Летом 1489 года литовским послам представители московского князя сказали, что Великие Луки и Ржев «вотчина наша, земля Новгородская».
Ситуация резко изменилась к зиме 1489 года. Постепенно Московское княжество расширяло зону своего влияния в Верховских княжествах. Этому в особенной степени способствовала осада русскими войсками под руководством А. И. Косого Патрикеева Воротынска весной 1489 года. К концу года произошел массовый переход верховских князей на службу Ивану III. Первым перешел князь Дмитрий Воротынский, который еще весной воевал за Казимира против князей, отошедших к Москве. Следом ушли Иван, Андрей и Василий Васильевичи Бельские. Однако официального разрыва в отношениях между Иваном III и Казимиром не произошло. Официально оба государя находились в мире.
Весной 1492 года разразился конфликт между князьями Одоевскими. Старший из князей Одоевских — Фёдор, владел половиной Одоева, Новосилем и служил Казимиру. Его три двоюродных брата, князья Иван Сухой, Василий Швиха и Петр контралировали другую половину Одоева и служили Ивану III. Воспользовавшись отъездом старшего брата, братья захватили его половину одоевского удела. Одновременно князь Дмитрий Воротынский, недавно перешедший на службу к Ивану III, принялся разорять окрестности Брянска. Закончилось это очередным витком переговоров и обменом посольств. Стороны пытались найти выход из создавшегося положения и установить границы. Переговоры закончились ничем, а 7 июня 1492 года польский король и великий князь литовский Казимир скончался[4].
Второй этап 1492—1494
Второй этап войны характеризовался активизацией боевых действий, начало его совпадает со смертью литовского князя Казимира IV и восшествием на престол Александра. Внешнеполитическая ситуация сложилась в пользу Ивана III. Александр Казимирович стал только великим князем литовским, а польский престол достался Яну Ольбрахту. Кроме этого, в самой Литве великий князь столкнулся с влиятельной оппозицией, которая хотела видеть на престоле Литвы князя Семёна Олельковича Слуцкого.
В августе 1492 годы на Любутск и далее на Мценск выступили войска под командой князя Фёдора Телепня Оболенского. Официальным объяснением похода были действия жителей этих городов, которые враждовали с уделами князей, присягнувших Москве. Города были взяты, любутский наместник Александров, любутские и мценские бояре взяты в плен. Эти успехи вызвали очередной виток переходов князей в подданство Ивана III. К Ивану отъехал князь Семён Фёдорович Воротынский, захватив «по дороге» Серпейск и Мезецк. В августе князь и его племянник Иван Михайлович сожгли Мосальск и пленили мосальских князей. К октябрю в Москву отъехал князь Андрей Юрьевич Вяземский. Тогда же отъехал князь Михаил Романович Мезецкий, пленив братьев Семёна Романовича и Петра Фёдоровича Мезецких. На помощь к верховским князьям выступили войска воевод князя Диниила Дмитриевича Холмского и Якова Захарьича. К концу 1492 года русские и союзные им отряды захватили Мценск, Любутск, Мосальск, Хлепень, Рогачёв, Одоев, Козельск, Перемышль и Серенск.
Александр попытался решить вопрос кардинально и отправил в Москву посольство Станислава Глебовича. Целью посольства было договориться о браке литовского князя с дочерью Ивана III Еленой. Посольство молчаливо соглашалось со сложившимся положением верховских князей, но протестовало против захвата Хлепня и Рогачева. Иван III согласился на переговоры с условием, что территориальные вопросы будут урегулированы до брака.
Зимой 1492 года литовские войска смоленского воеводы Юрия Глебовича и князя Семёна Ивановича Стародубского выступили под Мценск и Серпейск. Города сдались воеводам. В ответ Иван III выслал войска князя Фёдора Васильевича Рязанского и верховских князей. При приближении русского войска литовские воеводы вынуждены были отступить и потеряли взятые территории.
В это же время московские войска под руководством князя Даниила Щени принудили к сдаче Вязьму. Конфликт в Вязьме возник когда князь Андрей Юрьевич Вяземский перешел на сторону Ивана III. Старший из князей Вяземских, князь Михаил Дмитриевич, сохранивший верность Литве, воспользовался этим и «имени его (князя Андрея) пограбил, вотчину его у него отнял на Днепре село его з деревнями, а в городе дворы и пошлины его за себя взял, а и казну его взял, да и людей его переимал». Воевода князь Даниил Щеня, взяв город, отправил всех вяземских князей в Москву. Здесь Иван ΙΙΙ князей «пожаловал их же вотчинами, Вязьмою, и повеле им собе служити». Князя Михаила Вяземского сослали на Двину.
Успехи русских воевод заставили Александра ожидать скорого развития наступления. В начале 1493 года он приказал смоленскому воеводе Юрию Глебовичу готовить город к обороне. Но Иван III прекратил военные действия. 5 января 1493 года в Вильно выехало посольство Загряжского с сообщением о переходе новых князей в подданство русского государя. В марте 1493 года Александр отправил посольство к польскому королю с просьбой о помощи, но ответа он не дождался.
Тогда Александр возобновил переговоры с Иваном III. Большое посольство прибыло в Москву 17 января 1494 года. Послы настаивали на возобновлении договора от 1449 года. Александр соглашался отказаться от претензий на Новгород, но в ответ требовал признать его права на Ливонию. В ответ Иван III высказал претензии на Смоленск и Брянск. Переговоры шли до начала февраля и в результате литовские послы согласились почти со всеми требованиями русской стороны[9].
5 февраля 1494 года между сторонами был заключён «Вечный мир», по которому Александр отказывался от претензий на Новгород, Тверь и Псков, большая часть земель верховских княжеств, владения хлепецких и вяземских князей отходили Ивану III, который возвращал Литве Любутск, Серпейск, Мосальск, Опаков и отказался от претензий на Смоленск и Брянск. Литовский великий князь Александр женился на дочери Ивана III Елене Ивановне.
|
все сообщения
|
|
|
|
Кержак
|
Дата: Понедельник, 08.11.2010, 12:17 | Сообщение # 4
|
Батько
Группа: Атаман-отставник
Сообщений: 16021
Награды: 39
Статус: Offline
|
историческая справка по Швеции
С этого объединения начинается последняя эпоха средневековой истории Швеции, так называемая эпоха Кальмарской унии (1389—1523). Кроме упомянутых уже выдающихся представителей эпохи Фолькунгов — Ярла Биргера, Магнуса Ладулоса и Торкеля Кнутсона, людей высоко даровитых и замечательных редкими для того времени заботами о благосостоянии простого народа, оставила след в истории св. Биргитта, первая со времен викингов, жизнь и деятельность которой имели международное значение (см. Шведская литература и наука).
Хотя все три объединённые под скипетром королевы Маргариты нации находились в близком кровном родстве, говорили почти одним языком, имели почти одни и те же нравы, обычаи и законы, тем не менее развитие каждой из них, как государства, шло своим путем: Дания двигалась на юг, Норвегия на запад, Швеция и на юг, и на запад, но преимущественно на восток. Действительному объединению препятствовали также большие расстояния и несовершенство путей сообщения. Увлекаемые естественными условиями и ходом истории в разные стороны, три северные государства сравнительно скоро и разошлись опять, с ещё увеличившимся за время номинального объединения чувством розни.
Уже ближайший преемник Маргариты, Эрик Померанский (1412—1439), своими феодальными стремлениями и потворством датским наместникам довел шведский народ до восстания (1434—1436), во главе которого встал бергсман Энгельбрект Энгельбректсон. Это восстание знаменует поворот в истории Швеции. С этого времени надо считать зарождение шведского национального самосознания. Рознь отдельных провинций, внутренние распри мало-помалу исчезают; выступает единый нераздельный шведский народ, поведший с датскими властителями непрерывную борьбу, отстаивая то на поле битвы, то на бесчисленных дипломатических съездах свою национальную государственность.
Основное положение Кальмарской унии, согласно которому король должен был избираться тремя народами сообща, по большой части попиралось датчанами, которые самостоятельно избирали угодного им короля и затем всеми правдами и неправдами проводили его избрание в Норвегии и Швеции. В Швеции, в противовес данофильской партии, образовалась национальная, желавшая иметь по крайней мере шведа-регента.
Во главе последней партии стояли, большей частью, члены двух линий рода Стуре, опиравшиеся главным образом на шведских крестьян. Участие в политической борьбе развивало народный дух, содействовало развитию общей культуры и гражданственности, возвращало крестьянскому сословию отнятое у него дворянами значение. Крестьянам то и дело приходилось вооружённой рукой защищать свободу страны и свою собственную, и крестьянское сословие приобретало, таким образом, все больше и больше влияния на ход государственных дел. Опираясь на ядро шведского народа, представители рода Стуре являлись своего рода некоронованными королями Швеции и были в состоянии тягаться с датскими королями, несмотря на то, что сторону последних нередко держала значительная часть шведского дворянства и высшего духовенства.
В 1436 году, после убийства Энгельбректа, шведы избрали своим регентом Карла Кнутссона, который и правил с почти королевским полновластием до 1441 года, когда шведы должны были признать своим королем Христофора Баварского, короля Дании. В его царствование была предпринята реформа законов, касавшихся управления сельской территорией государства (1442). После смерти Христофора шведы избрали королем Карла Кнутссона, но против этого восстала стоявшая за унию часть дворянства и духовенства, особенно могущественный архиепископ Йёнс Бенгтсон (Оксеншерна). В 1457 году Карл Кнутссон, проиграв решительную битву, бежал в Данциг, и датский король Кристиан I был признан королем Швеции.
В 1465 году шведы вновь восстали, и власть снова перешла к Карлу Кнутссону, сначала временно (на один год), а затем (с 1467 года) и окончательно. После его смерти (спустя три года) избран был регентом намеченный им самим кандидат, племянник его Стен Стуре Старший (1470—1504), который должен был, впрочем, временно признать над собой власть короля датского Иоганна (1497—1500).
После Стена Стуре Старшего регентом был Сванте Нильсон (1504—1512), а затем сын его Стен Стуре Младший (1512—1520), последний правитель Швеции из рода Стуре. Стен Стуре Младший пал в сражении с Кристианом II Датским, и последнему удалось ещё раз присоединить Швецию к Дании. Стремясь упрочить свою власть над Швецией, Кристиан II прибег к настолько жестоким мерам («Стокгольмская кровавая баня» 8—10 ноября 1520 года), что поднял против себя всех шведов поголовно.
Cтен Стуре Старший (швед. Sten Sture den äldre; около 1440 — 14 декабря 1503) — регент Швеции с 16 мая 1470 по 18 октября 1497 года (1-й раз), и с ноября 1501 года (2-й раз), который своей деятельностью подготовил окончательное расторжение Кальмарской унии и восстановление шведской государственности.
Происходил из феодальной верхушки шведского общества. По смерти Карла Кнутсона (1470 год) был избран регентом Швеции. Опираясь на крестьян и бюргеров, он сохранял свое положение в течение 26 лет вопреки сильной оппозиции государственного совета, тяготевшего к унии. В 1471 году в битве при Брункеберге армия под его командованием разбила армию датского короля Кристиана I.
Много сделал для поднятия благосостояния страны и для просвещения, а также для централизации и укрепления аппарата управления. В 1477 году им был основан университет в Упсале и почти одновременно было введено в стране книгопечатание.
Не будучи в состоянии помешать провозглашению Кальмарской унии в 1483 г., он, однако, оттянул фактическое её возобновление до 1497 года, когда король датский Ганс, призванный шведским государственным советом, разбил под Ротебро шведскую армию и запер самого Стуре в Стокгольме.
Он продолжал, однако, и после того занимать первое место в государстве, примирился с государственным советом, который скоро разочаровался в унии, и когда в 1501 году в стране вспыхнул общий мятеж, был вторично избран регентом.
|
все сообщения
|
|
|
|
Кержак
|
Дата: Понедельник, 08.11.2010, 12:18 | Сообщение # 5
|
Батько
Группа: Атаман-отставник
Сообщений: 16021
Награды: 39
Статус: Offline
|
Иоганн (иначе Ганс, дат. Hans, 2 февраля 1455, замок Аальборг — 20 февраля 1513, там же) — король Дании с 21 мая 1481 (де-факто), де-юре с 3 февраля 1483, (с 22 мая 1481 по 3 февраля 1483 управление государством находилось в руках председателя Государственного совета Дании Йенса Брострупа), король Норвегии с 21 мая 1481 (де-факто), де-юре с 1 февраля 1483, (с 21 мая 1481 по 1 февраля 1483 государством управляли председатель Совета государства архиепископ Нидаросский Гауте Иварссон и регент Йон Свалесон Смор) и король Швеции c 18 октября 1497 по 29 июля 1501, под именем Юхана II) из династии Ольденбургов, герцог Шлезвиг-Гольштейна.
Иоганн был сыном короля Дании Кристиана I и Доротеи Бранденбургской (дат. Dorothea af Brandenburg, ок. 1430—1495), дочери маркграфа Иоганна Бранденбургского (дат. Johan af Brandenburg). 6 сентября 1478 года женился на Кристине Саксонской (дат. Christine, 1461—1521). Их детьми были: Кристиан (Christian), Франциск (Franciscus), Кнуд (Knud) и Елизавета (Elisabeth).
У Иоганна было три главных политических цели: восстановление Кальмарской унии, борьба против городов Ганзы и установление прочной королевской власти в Дании. Весь период нахождения у власти он стремился решить эти задачи.
Отец Иоганна, Кристиан I, в 1458 году собрал норвежский Государственный совет (риксрод) для избрания его старшего сына королем Норвегии после своей смерти. Подобная декларация было сделана в Швеции. В 1467 году Иоганн был провозглашен наследником датского престола. Иоганн потребовал права наследования трона в Норвегии, так как в соответствии со своим статусом Норвегия была наследственным королевством, но это требование не было признано норвежским риксродом. В результате, после смерти Кристиана 21 мая 1481 года, Иоганн без сопротивления вступил на датский престол, тогда как в Норвегии рискрод принял на себя королевскую власть, вследствие чего наступил период междуцарствия. Хотя не было ни одного кандидата на трон, но Совет всячески демонстрировал независимое положение норвежского королевства. Встреча между датским, норвежским и шведским Советами была назначена на 13 января 1483 года в Хальмстаде для выработки условий избрания Иоганна королем.
Шведская делегация не смогла приехать на встречу, но норвежский и датский советы продолжили выработку общей декларации, содержащей условия правления Иоганна и избрание его королем. Была надежда, что позже шведы примут этот документ и также изберут Иоганна королем. В результате Иоганн стал королем Норвегии только после подписания выборной грамоты (дат. håndfæste), которая обеспечивала за норвежцами некоторые прерогативы. 20 июля Иоганн был коронован в Тронхейме.
Первые годы правления Иоганн проводил сбалансированную политику. Дипломатическими способами он пытался ослабить позиции шведского регента Стена Стуре Старшего, искал новых союзников — он был первым королем Дании, установившим политические сношения с Россией. После заключения в 1493 году договора с Данией московский князь Иван III заключил в тюрьму всех ганзейских купцов, торговавших в Новгороде, и спровоцировал Русско-шведскую войну 1495—1497 годов. Ганзейские города также страдали от действий датских каперов. В то же время позиции Ганзы постепенно слабели из-за изменений торговых путей (см. Великие географические открытия) и роста сопротивления со стороны морских государств северной Европы.
Внутренняя политика Иоганна была отмечена экономической поддержкой датских купцов и широким представительством людей из народа в среде чиновников и вопреки недовольству знати. Возможно, одно из самых важных начинаний Иоганна было начало строительство постоянного датского флота, игравшего важную роль в последующем.
Некоторые затруднения возникли в начале царствования Иоганна из-за герцогств Шлезвига и Гольштейна. До тех пор нераздельные, они в силу договора 1490 года были поделены между королем и его младшим братом Фридрихом (будущий король Дании Фредерик I). Недоразумения и ссоры, возникшие вследствие дележа, были устранены лишь в 1494 году на сейме в Коллундборге.
В 1497 году вынудил Стена Стуре Старшего отказаться от регентства в Швеции и стал королем Швеции под именем Юхана II.
В 1498-1500 гг. вел переговоры с русским царем Иваном III о союзе, направленном против Польско-Литовского государства и браке дочери короля Елизаветы с сыном Ивана Василием. В качестве послов Иоганна в Москву ездили Енс Андерсон и Давыд Кокен. Переговоры не закончились результативно, так как король не имел определенной позиции. В феврале 1500 г. принцесса Елизавета была помолвлена с курфюрстом бранденбургским.[1]
В 1500 году предпринял войну против Дитмаршена в севере Германии с целью подчинить эту область датской короне. На тот момент Дитмаршен был фактически независимой «крестьянской республикой». Жестокое поражение датского войска при Геммингштедте (пало несколько тысяч человек, в том числе знатнейшие представители дворянства; потеряно было национальное знамя Данеброг) заставило Иоганна прекратить войну.
Поражение в войне побудило шведов снова восстать, и в 1501 году Швеция была объявлена независимым государством. В течение нескольких лет Иоганн вел борьбу против Стена Стуре, в после его смерти в 1503 году против его преемника Сванте Нильссона Стуре. Война привела к ещё большему противостоянию с городами Ганзы, особенно с Любеком. Покорить шведов оказалось для Иоганна решительно невозможным, так как сторону их держали ганзейские города. Попытки норвежцев добиться независимости были подавлены принцем Кристианом (сын Иоганна и в последующем король Дании Кристиан II), назначенным наместником в Норвегии в 1506 году.
В 1510-12 года Иоганн вел войну против Швеции и Любека, сначала неудачно, но удачными действиями датского флота удалось изменить ситуацию в пользу Дании. В 1512 году в Мальмё был заключен выгодный для Дании мир с городами Ганзы. Несмотря на свои успехи, города должны были принять требования короля (продолжать войну было не под силу и им), высказанные им ещё в 1507 году на конгрессе в Нючёпинге, то есть чтобы города на время борьбы короля с Швецией прекратили всякие сношения с последней, чтобы голландцы имели право свободного плавания на Балтийском море и др. В 1512 году шведы обещали королю покорность, согласились даже уплатить ему денежную контрибуцию, но этого обещания не сдержали: сыну Иоганна пришлось снова начать с ними войну.
|
все сообщения
|
|
|
|
Кержак
|
Дата: Понедельник, 08.11.2010, 20:02 | Сообщение # 6
|
Батько
Группа: Атаман-отставник
Сообщений: 16021
Награды: 39
Статус: Offline
|
Стефан 3 Великий господарь Молдавии
Вступив на престол, новый господарь занялся укреплением страны. Он совершил несколько военных походов в Польшу. Грозя занять спорные территории, он вынудил Польшу заключить мирный договор. Стефан продолжил выплачивать дань туркам, занявшись внутренними проблемами княжества.[источник не указан 135 дней]
Он ограничил влияние бояр и стал выкупать у них земли. С теми из них, кто проявлял недовольство, он поступал сурово. Так, известен случай, когда были казнены 40 бояр (20 «великих» и 20 «малых»)[4]. Крестьяне получили статус «вольных», что повлияло на усиление армии, так как крепостные не имели право служить в армии. Армия при Стефане была значительно улучшена и преобразована. Господарь и тут ограничил власть бояр, сделав так, что костяк армии подчинялся непосредственно ему[3]. Были созданы артиллерийские части из иностранных наёмников. Было построено множество новых крепостей и укреплены уже существовавшие[3].
Письменные источники свидетельствуют о развитии земледелия, животноводства, виноградарства и пчеловодства. В господарских грамотах и торговых привилегиях часто упоминаются продукты рыболовства. Увеличение объёма земледельческой продукции требовало создания условий для реализации излишек. В городах Молдавского княжества были организованы торги, привлекавшие иностранных купцов. Были возрождены великие торговые пути, что привело к экономическому подъёму и расцвету городов. Развивалась транзитная торговля, приносившая выгоду стране посредством взимания таможенных сборов и платы за проезд по некоторым дорогам. Во времена Стефана развивались и ремёсла. Были распространены добыча и обработка металла, оружейное дело, гончарство, ткачество и др. Господарские грамоты свидетельствуют о добыче в стране различных руд. Большинство соляных копей находилось в предгорных зонах по течениям рек Молдова, Бистрица, по верхнему течению Прута.
Стефан Великий проводил жёсткую финансовую политику. Он выпустил две серии монет: гроши (грошь) и полугроши (жумэтате де грошь), которые чеканились на монетном дворе в Сучаве в 1457—1476 и 1480—1504 гг. из серебра высокой пробы.
Согласно найденным венецианским документам, во времена Стефана Великого молдавский флот присутствовал в Средиземном море и плавал в Венецию и Геную[5].
Внешняя политика
В 1462 году был заключен новый мирный договор с Польшей, который стал более выгодным для Молдовы[источник не указан 135 дней]. Молдове была возвращена крепость Хотин. Улучшение отношений с Польшей никак не могло повлиять на решение проблем с Венгрией[источник не указан 135 дней], которая была врагом Польши, да к тому же в Венгрии скрывался Пётр Арон, который не оставлял мыслей о возвращении себе власти[источник не указан 135 дней]. В 1462 году Стефан совершил поход в Трансильванию, которая находилась под властью Венгрии, и в которой скрывался Пётр Арон. Несмотря на то, что успех армии был значительным, Пётр Арон успел скрыться на территории Венгрии. В результате набега сложилась тяжёлая обстановка. С одной стороны Стефан напал на территорию подвластную Венгрии, тем самым открыто идя на конфликт, с другой стороны Венгрия противостояла туркам, с которыми Стефан тоже не хотел мириться. Но после того, как Венгрия предала Влада Цепеша, который был вынужден бежать в Трансильванию из-за предательства бояр и восхождения на престол Валахии турецкого ставленника Раду Красивого, Стефан не стал медлить.
В 1462 году была предпринята неудачная попытка взятия Килии — приморской крепости Молдовы, контролируемую Венгрией. В 1465 году Стефан захватил Килию, в чём помогли ему сами горожане. Этим были усилены позиции Молдавии на нижнем Дунае, откуда можно было вести более активные действия против Валахии и защищать границу от османов[6]. В 1466 году он поддержал антивенгерское восстание в Трансильвании. В ноябре 1467 года венгерский король Матвей Корвин во главе сорокатысячного войска вторгается в Молдову. Но он потерпел поражение в ночном сражении при Байе от примерно втрое меньшей армии Стефана[7]. Умелые действия и тактика позволили Стефану вымотать венгерскую армию и разгромить её в сражении у Байи. После этого Стефан вторгается в Трансильванию. Был пойман и казнён Пётр Арон, а также другие возможные претенденты на трон Молдовы. Всё это привело к укреплению княжества, повышению авторитета и влияния Молдовы и самого Стефана Великого, на мировой арене.
Противостояние Османской империи
Несмотря на улучшение обстановки в стране, Молдавскому княжеству, как и всему христианскому миру, угрожала Османская империя. Стефан с помощью грамотной дипломатической политики сумел укрепить отношения с Крымским ханством, Мангупом и Каффой, которым также угрожала Турция. Это помогло ослабить напор турок на молдавские земли. В 1470 году хан Великой Орды, соперник Крымского хана, организовал набег на Молдову, но 20 августа 1470 года был разбит в сражении у Липника, а ханский сын был взят в плен. Отправленную в Молдову делегацию для выкупа ханского сына, Стефан казнил, как и самого сына.[источник не указан 134 дня]
В это время увеличилась угроза со стороны Турции, которая потребовала выплатить всю дань, которую Стефан не платил с 1470 года, а также предъявляла претензии насчет приморских крепостей Молдовы. Также Турция увеличила в полтора раза дань. Стефан же отказался вообще выплачивать дань. Не прекращались также стычки с соседней Валахией, которой правил турецкий ставленник Раду Красивый. В 1473 году начинается открытая война с Валахией, в результате которой Cтефан захватил столицу — Бухарест и сверг Раду Красивого с престола, тем самым освободив Валахию от турецкого влияния. Но оно достаточно быстро возвратилось, из-за того что Лайота Басараб, которого Стефан посадил на трон Валахии, нарушил свои обещания о проведении антитурецкой политики.
Турция, желая покончить со Стефаном, собирает войско численностью 120 тысяч, под командованием Сулеймана-паши[7]. В армии Стефана было около 40 тысяч воинов. Помимо этого, к нему присоединилось около 8 тысяч союзников. Молдавская армия отступала, применяя тактику «выжженной земли»[7]. Во время движения к городу Васлуй, армии Сулеймана-паши была устроена засада. 10 января 1475 года турки достигли молдавских лесных укреплений, которые были заранее подготовлены. Турки подверглись атаке армии молдаван. В то время, когда войска Сулейман-паши начали одолевать молдаван, с фланга ударили войска во главе со Стефаном. Турецкая армия была смята, во время попытки к бегству она попадала в ловушки, подготовленные молдавским войском. С тыла турок встретил резерв молдавской армии. Турецкая армия потерпела сокрушительное поражение, которое турецкие хроники назвали «самым крупным бедствием, обрушившимся на турок за всю мусульманскую эпоху». 25 января 1475 года Стефан Великий уведомил христианских правителей Европы о победе и обратился к ним за помощью в борьбе против турок. Европейские державы не предоставили помощь Молдавии[7].
Однако положение Молдовы все ещё оставалось напряжённым. Летом 1475 года турки захватили Каффу и семь её колоний на Чёрном море, а позже и княжество Мангуп[7], чем лишили Стефана союзников — крымских татар. Численность новой турецкой армии составляла около 150 тыс. воинов. Новый поход на Молдову начался в 1476 году, но молдавская армия, численностью примерно 40 тысяч человек, не дала туркам переправиться через Дунай. В это время Стефану пришлось перебросить главные силы против набегов крымских татар, которые напали на Молдову по приказу турецкого султана. Войска татар были уничтожены, и Стефан опять вернулся на Дунай, но остановить переправу турок уже не смог. Молдавская армия снова прибегла к тактике «выжженной земли» и молниеносных атак, чем сильно изматывала войска султана. Однако генеральное сражение всё-таки было дано 26 июля 1476 года в местечке Валя-Албэ (Белая долина), в котором молдавская армия потерпела поражение. Но быстрая мобилизация позволила Стефану собрать новую 16000 армию. Турки безуспешно попытались взять Сучаву, а затем и несколько крепостей. Снабжать многочисленную армию стало сложно, из-за постоянных атак молдавских конников на обозы. Султан вынужден был повернуть армию обратно[8].
С 1480 года начинаются переговоры с Великим князем московским Иваном III, о союзе, который должен был скреплен династическим браком между дочерью Стефана Еленой и Иваном Молодым, сыном Ивана III. Брак состоялся в 1482 году. Союз Московского государства, Крымского ханства и Молдавии был направлен против Польши и Литвы[9][10].
В 1484 году турки, усилившие свои позиции на море, смогли захватить молдавские крепости Четатя-Албэ и Килию[8]. В 1485 году Стефан был вынужден отправиться в Польшу, чем воспользовалась турецкая армия, совершив набег на Молдову и дойдя до столицы — Сучавы. Но срочно вернувшийся Стефан смог отбить турецкий набег, нанеся поражение армии турок у озера Кэтлэбуга. В 1486 году был совершен ещё один набег у Скейе, отбитый Стефаном.
В 1487 году состоялось заключение польско-турецкого соглашения, что привело к обострению отношений между Польшей и Молдовой. В 1497 году войска Польши под предлогом попытки отобрать у Турции крепости Килия и Четатя-Албэ вторгаются на территорию Молдовы. Однако, польская армия направилась к Сучаве и попыталась её осадить. Армия Стефана окружила поляков, но не стала их уничтожать, дав возможность им вернуться в Польшу. Близ Козминского леса поляки нарушили условия отступления, что дало возможность Cтефану напасть на них и разбить. Этой победе способствовал и военно-политический союз с Русским государством, который был скреплён браком Ивана Ивановича Молодого, сына Ивана III Васильевича, с дочерью Стефана III Великого — Еленой «Волошанкой». Литовская армия, спешившая на соединение с поляками, вернулась по требованию Ивана III.
Результатом этих событий стало новое соглашение с Польшей, которое было намного выгодней для Молдовы, чем прошлое. Оно было заключено в 1499 году и не содержало упоминаний о каком бы то ни было вассалитете. Независимость и равноправие Молдавского княжества как субъекта в международных отношениях признала и Венгрия.
После падения Византии в 1453 году православный мир лишается своего центра, опоры. В это время поднимается значение Афона как столпа православия, который остаётся в сложном положении. Молдова в этот период являлась вассалом Турции, и Стефан использовал все своё влияние для того, чтобы спасти Афон. Молдова, несмотря на войны, была богатой страной, так как через её территорию проходили торговые пути на Восток, охраняемые господарём. Стефан использовал богатства Молдовы, чтобы поддержать афонские монастыри[11]. Он предоставил молдавские земли взамен тех, что были захвачены турками.
Особое внимание Стефан уделял восстановлению святынь в Афоне. Так, в результате исследований, было установлено, что именно Стефан в XV веке возродил монастырь Зограф[11]. Он построил здесь соборную церковь, пристань, трапезную. Он передал во власть Зографа молдавские монастыри Каприяна и Добровэц. Одной из главных святынь монастыря Зограф было знамя Стефана Великого, по преданию, изготовленное его дочерью Еленой. На знамени изображён Георгий Победоносец — покровитель и защитник молдавского господаря.
В 1472 году Стефан построил башню в монастыре Ватопед, где сохранился барельеф, изображающий господаря и его герб. Стефан построил акведук, крестильню в монастыре св. Павла. Также Стефан восстановил здания монастыря св. Павла. За все его дары и заслуги он был титулован вторым ктитором монастыря.
ПОСЛЕ СМЕРТИ СТЕФАНА МОЛДАВИЯ БЫСТРО ПРИХОДИТ В УПАДОК
|
все сообщения
|
|
|
|
Кержак
|
Дата: Понедельник, 08.11.2010, 21:45 | Сообщение # 7
|
Батько
Группа: Атаман-отставник
Сообщений: 16021
Награды: 39
Статус: Offline
|
http://annals.xlegio.ru/rus/zimin/zimin.htm#02
Зимин АА
Россия на рубеже XV-XVI столетий (Очерки социально-политической истории).
(авторское название - Возрожденная Россия)
там же все основные работы историка включая и интересующие Дыка времена Ольги и тд
http://www.kulichki.com/~gumilev/VGV/vgv411.htm
Вернадский Г. В. Россия в средние века.
|
все сообщения
|
|
|
|
Кержак
|
Дата: Понедельник, 08.11.2010, 21:47 | Сообщение # 8
|
Батько
Группа: Атаман-отставник
Сообщений: 16021
Награды: 39
Статус: Offline
|
http://www.vostlit.info/Texts/rus8/Gerberstein/frametext1.htm
СИГИЗМУНД ГЕРБЕРШТЕЙН
ЗАПИСКИ О МОСКОВИИ
ЗАПИСКИ О МОСКОВИИ СИГИЗМУНДА, ВОЛЬНОГО БАРОНА В ГЕРБЕРШТЕЙНЕ, НОЙПЕРГЕ И ГУТЕНХАГЕ (HERBERSTAIN, NЕУРЕRG ЕТ GUETTENHAG)
Герберштейн, уроженец сегодняшней Словении в качестве посла дважды приезжал в Россию — в 1517 и в 1526 году. Владея словенским языком он был в состоянии общаться с русскими людьми. В его эпоху о Руси в Европе было известно очень мало, а немногие из опубликованных описаний России были весьма неточными. Герберштейн проявлял большой интерес ко всему русскому и подходил к изучению жизни в России разными способами. Используя славянский язык он распрашивал многочисленных людей о широком спектре вопросов. Помимо этого он тщательно изучал существовавшие на тот момент публикации о России и сравнивал описанное с собственными наблюдениями. Его отношение к предыдущим авторам было скептическим, так как большинство из них никогда не посещали Россию. Герберштейн отличался уникальной выверкой полученных им сведений и как сам писал, никогда не полагался на высказывания одного человека, а доверял только совпадающим сведением от разных людей. Герберштейн также изучал русские источники, что дало ему сведения, которые ранее были полностью неизвестны в Европе.
|
все сообщения
|
|
|
|
Кержак
|
Дата: Вторник, 09.11.2010, 08:33 | Сообщение # 9
|
Батько
Группа: Атаман-отставник
Сообщений: 16021
Награды: 39
Статус: Offline
|
Чины в Русском государстве XVII века
БОЯРИН
1) феодал-землевладелец
2) высший служебный чин в Русском государстве XIV—XVII вв., а также лицо, пожалованное этим чином. В бытовом отношении все феодалы-помещики в XVII в. для зависимого от них населения являлись боярами; позже это слово модифицировалось в понятия “баре”, “барин”. Звание боярин давало право участвовать в заседаниях Боярской думы; ближний или комнатный боярин был особо доверенным лицом царя и имел право доступа в царские покои; родственник царицы получал звание свойственного боярина.
Бояре возглавляли особые отрасли управления. Как феодалы - землевладельцы они являлись вассалами князя, обязанными служить в его войске, но пользовались правом отъезда к новому сюзерену и были полными господами в своих вотчинах (право иммунитета), имели своих вассалов.
В XIV—XV вв. по мере формирования единого централизованного государства и соответственно государственного имущества, политические права бояр ограничивались; происходили изменения и в социальном составе боярства. Великокняжеская, а с середины XVI в. царская власть настойчиво подавляла выступления тех бояр, которые сопротивлялись ее политике централизации. Особенно сильный удар боярской аристократии нанесла опричнина Ивана Грозного, а отмена местничества в 1682 г. окончательно подорвала влияние боярства.
Звание боярин было отменено Петром I в начале XVIII в.
ВОЕВОДА
Военачальник, правитель у славян. На Руси известен с Х в. (упоминается в летописях в качестве начальника княжеской дружины или предводителя народного ополчения). С конца XV в. вплоть до создания в России регулярной армии (начало XVIII в.) — военный руководитель полка или отряда. В середине XVI в. воеводы возглавили городское управление, потеснив городовых приказчиков, В XVII в. их власть, военная и гражданская, значительно усилилась. В это время они подчинялись московским приказам, действуя по их “наказам” (инструкциям). С 1708 г. воеводы стояли во главе провинций. В ходе губернской реформы 1775 г. должность воеводы, была упразднена
ВОЛОСТЕЛЬ
Должностное лицо в Русском государстве XI— XVI вв., управлявшее волостью от имени великого или удельного князей и ведавшее административными и судебными делами. Не получая жалования от правительства, волостели “кормились” за счет населения, платившего налоги.
ГОЛОВА
Название военных и административных должностных лиц в России XVI—XVII вв. Должность головы существовала до начала XVIII в. Жалованной грамотой городам в 1795 г. в России была введена должность городского головы.
ГОРОДНИЧИЙ
Представитель местной администрации в Московском государстве, позднее — в Российской империи. Должность городничего ведет свое начало с первой половины XVI в. от городового приказчика. В 1775—1782 гг. возглавлял административно-полицейскую исполнительную власть в уездных городах. В XIX в. городничие назначались главным образом из отставных офицеров. Должность была упразднена в 1862 г.
ГОРОДОВЫЕ ПРИКАЗЧИКИ
Выборные из среды уездных служилых людей, правители городов и уездов в России XVI в.; подчинялись наместнику. Ведали делами служилых людей, строительством, ремонтом городских крепостных сооружений, боеприпасами, сбором податей и др. В военное время выполняли функции городского военного коменданта. После введения должностей городовых воевод стали их помощниками, назначались непосредственно воеводами из местных дворян.
ГРИДИН
Младший дружинник, собирательное гридь — младшая дружина. Гридница — часть дворца, где жила гридь. С конца XII в. термин “гридь” исчезает и вместо него появляется “двор”, в смысле младшей дружины.
ДВОРЕЦКИЙ
Дворовый человек русских князей и московских царей. С развитием приказного строя дворецкий в XVII в. становится начальником приказа Большого дворца, в ведении которого находились хозяйственные дворы. С 1473 по 1646 гг. в Москве был всегда только один дворецкий; с 1646 г. это звание имели одновременно 12 бояр; затем почти ежегодно его жаловали то одному, то нескольким боярам сразу. В результате должность боярина-дворецкого превратилась в почетный титул, так как приказом Большого дворца продолжал руководить только один.
ДВОРСКИЙ
Предшественник дворецкого в роли управляющего княжеским хозяйством до начала XVI в.; он ведал также сбором налогов и надзирал за исполнением судебных приговоров.
ДВОРЧЕСТВО С ПУТЕМ
Почетное звание боярина-дворецкого, жаловавшееся во второй половине XVII в. и сопровождавшееся денежными доходами с определенной местности. Таким званием был пожалован 8 мая 1654 г. боярин В. В. Бутурлин.
ДЕТИ БОЯРСКИЕ
Разряд мелких феодалов, появившихся на Руси в XV веке. Они несли обязательную службу, получая за то от князей, бояр или церкви поместья, но не имели права отъезда. Дети боярские — потомки младших членов княжеских дружин — отроков. С образованием Русского единого государства большое количество детей боярских перешло на службу к московскому великому князю. В феодально-служилой иерархии XV—первой половины XVI вв. “дети боярские” стояли выше дворян, так как последние часто происходили от несвободных княжеских слуг удельного времени. Термин “дети боярские” исчез в ходе реформ начала XVIII в. в связи со слиянием служилых людей в один класс — дворянство
ДЕТСКИЕ
Младшие члены дружины в Древней Руси. Исполняли различные поручения князя, сопровождали его в качестве свиты и телохранителей. В совете князя участия не принимали, за исключением военных советов. “Детским” мог стать только свободный человек.
ДУМНЫЙ ДВОРЯНИН
В Русском государстве XVI—XVIII вв. третий “по чести” думный чин после бояр и окольничих. Думные дворяне участвовали в заседании Боярской думы, являясь в подавляющем большинстве выходцами из родовитых фамилий; количество их было невелико. Наряду с думными дьяками служили опорой царской власти в борьбе с боярской аристократией в Думе.
ДУМНЫЕ ЧИНЫ
В Русском государстве в XVI—XVII вв. должностные лица — бояре, окольничие, думные дворяне и думные дьяки, имевшие право участвовать в заседаниях Боярской думы и в работе думских комиссий. Они замещали высшие дворцовые должности, принимали участие в дипломатических переговорах, разбирали местнические споры. Все думные звания были отменены в 1711 г. после создания Сената.
ДЬЯК
Дьяк—служитель. В Древнерусском государстве дьяки были личными слугами князя, причем часто несвободными. Хранили княжескую казну и вели делопроизводство, в связи с чем первоначально назывались писарями.
Образование в Московском государстве в XIV—XV вв. приказов потребовало большого количества грамотных и энергичных неродовитых служилых людей, которые становились помощниками бояр — начальников приказов. В XVI в. дьяки уже играли видную роль в местном управлении, являясь помощниками наместников во всех делах, кроме военных; ведали государственными финансами.
Новым крупным шагом в возвышении дьяков стало их проникновение в Боярскую думу (предположительно на рубеже XV— XVI вв.), где они пользовались равным с другими членами Думы правом голоса в решении дел, хотя стояли, а не сидели. За службу дьяки награждались деньгами и поместьями.
ЖИЛЬЦЫ
Один из разрядов служилого чина в Московском государстве в XVI—начале XVIII вв., находившийся между московскими дворянами и городовыми дворянами. Городовой дворянин, попавший в жильцы, имел шанс если не для себя, то для потомства сделать карьеру, т. е. стать московским дворянином и получить дальнейшее продвижение по службе. Термин “жильцы” исчез в ходе реформ Петра I.
КЛЮЧНИК
То же, что тиун, т. е. холоп великого князя, но вместе с тем первый человек в его домашнем хозяйстве, исполнявший также обязанности управляющего и судьи. Имел даже собственных рабов и дьяков. Жене ключника обыкновенно поручалось управление женской прислугой.
КНЯЖИЙ МУЖ
Член старшей дружины князя, а также боярин, по собственному желанию вступивший в состав дружины; являлся советником князя и занимал высшие военные и гражданские должности — посадника, тысяцкого, воеводы. Иногда имел свою собственную дружину.
КОНЮШИЙ
Придворный чин Русского государства XV—начала XVII вв. — начальник Конюшего приказа. Руководил Боярской думой и активно участвовал в дипломатической и военной деятельности; иногда возглавлял правительство (И. Ф. Овчина-Телепнев, Б. Годунов).
КРАВЧИЙ
Придворный чин Московского государства. Впервые упоминается в самом начале XVI в. Служил государю за столом во время торжественных обедов. В его ведении были стольники, подававшие кушания. Кроме надзора за питьем и едой на кравчего возлагались обязанности по рассылке в дни торжественных обедов еды и напитков с царского стола на дом боярам и другим чинам. На должность кравчего назначались представители наиболее знатных фамилий. Срок службы кравчего не превышал пяти лет. В списках они писались после окольничих. Кравчество, являвшееся высшей степенью для стольника, не соединялось с высшими служебными дожностями — дворецкого, окольничего и боярина.
ЛОВЧИЙ
Чин княжеского двора. Ловчие были не только охотниками, спутниками князя по охоте, но и исполнителями его различных поручений, в том числе и дипломатических. В ловчие назначались люди неименитые, но некоторые из них впоследствии возвышались до звания думных дворян, окольничих и даже бояр. Например, Нагие и Пушкины, достигшие боярства
МЕЧНИК
Чин княжеского двора, главной обязанностью которого была судебная. Кроме того, мечникам поручалось и ведение дипломатических переговоров. Так, в 1147 г. Андрей Боголюбский отправил своего мечника послом к Ростиславичам.
НАМЕСТНИК
1) В Древнерусском государстве—должностное лицо, назначавшееся князем и возглавлявшее в городах вместе с волостелями местное управление. Должность впервые введена в XII в. и окончательно установлена в XIV в. Вознаграждались за службу путем кормлений (т. е. за счет местного населения). В распоряжении наместника имелся административный персонал и военные отряды для местной обороны и подавления внутренней смуты. С начала XVI в. власть наместников была ограничена, а в 1555—1556 гг. в соответствии с Земельной и Губной реформами Ивана Грозного заменена выборными земскими учреждениями;
2) в Российской империи — глава местного управления. Должность введена при Екатерине II в 1775 г. для усиления централизации власти. Наместник (генерал-губернатор) возглавлял управление двух-трех губерний, наделялся чрезвычайными полномочиями, а также правом общественного надзора над всем местным аппаратом управления и суда, был ответственен лишь перед императрицей. В его ведении находились также и войска, расположенные на территории наместничества. В 1796 г. Павел I упразднил должность, но вскоре она была восстановлена Александром I. В XIX—XX вв. существовали наместничества в Царстве Польском (1815—1874 гг.) и на Кавказе (1844—1883, 1900— 1917 гг.).
ОКОЛЬНИЧИЙ
Придворный чин и должность в Русском государстве XIII—начала XVIII вв. Первоначально в обязанности окольничего входило, по-видимому, устройство и обеспечение путешествия князя и участие в приеме и переговорах с иностранными послами. Впервые чин упомянут в 1284 г. В XIV— XVIII вв. окольничие входили в состав Боярской думы, принадлежа ко второму по значению (после боярина) думному чину. Чин отменен в 1711 г.
ОРУЖНИЧИЙ
Русский Придворный чин примерно с XVI в. В его обязанности входило заведование “казенной оружейной палатой”, т. е. царской оружейной казной. В придворной иерархии эта должность считалась очень высокой и на нее назначались окольничие или бояре. Из восьми известных по спискам оружничих четверо — князья.
С учреждением в XVII в. Оружейного приказа обязанности оружничего расширились. Будучи начальником приказа, он не только хранил оружие, но и заботился об его изготовлении и закупке. Лжедмитрий I установил в 1605 г. сан великого оружничего.
ОТРОКИ
Младшие члены дружины в Древней Руси, по преимуществу дворовые слуги князя, в противоположность детским — боевым членам дружины. В отроках были и несвободные люди — холопы. В обязанность отроков входила служба за столом князя, уборка вещей и выполнение разных его поручений. В совете князя отроки участия не принимали, за исключением военных советов.
ПЕЧАТНИК
Чин княжеского двора, известный с первой половины XIII в. Как следует из летописей, печатники происходили из именитых людей, но одинаково хорошо владели как пером, так и мечом. С XVII в. должности печатников занимали исключительно дьяки, а с половины XVII в. — думные дьяки, руководившие Посольским и Печатным приказами.
ПОДЬЯЧИЙ
Помощник дьяка. Подьячие разделялись на старших, средних и младших. С 1641 г. подьячими могли стать только служилые люди, вследствие чего их служба стала наследственной.
ПОСАДНИК
Должностное лицо в Древней Руси, имевшее значение княжеского наместника. Особую роль они играли в Новгородском и Псковском народоправствах.
Уничтожая самостоятельность Новгорода (1478), великий князь Московский Иван III Васильевич требовал, чтобы в нем не было ни посадника, ни веча.
ПОСТЕЛЬНИЧИЙ
Чин русского княжеского, а затем и царского двора, ведавший “государственной постелью”. По Шереметевской боярской книге упоминается впервые с 1495 г., но фактически существовал значительно раньше этого времени под наименованием покладника.
Постельничий был ближайшим слугой князя: спал с ним в одной комнате, ходил в баню, сопровождал в торжественных случаях. В его распоряжении состояли стряпчие и спальники. Должность его носила исключительно частный, домашний характер.
РЫНДА
Старинное почетное звание царского оруженосца и телохранителя (не было чином и жалования не приносило). Оно давалось молодым людям (наиболее рослым и красивым) из лучших фамилий, состоящим в чине стольника или стряпчего.
СПАЛЬНИК
Придворный чин в Русском государстве в XV— XVII вв., находился в подчинении у постельничего. Спальники дежурили в комнате государя, раздевали и одевали его, сопровождали во время поездок. Обычно спальниками становились молодые люди знатного происхождения.
СОКОЛЬНИЧИЙ
Чин княжеского двора, известный с 1550 г.; ведал соколиной охотой, а иногда и всеми учреждениями военно-княжеской охоты. В сокольничие назначались обычно люди неименитые, но бывало, что впоследствии они получали звания окольничего или даже боярина. Последним сокольничим московских царей был Гаврила Пушкин. С 1606 г. назначения на эту должность не встречаются.
СТОЛЬНИК
Дворцовый чин, известный с XIII в. Служба в стольниках была почетной, среди них были в основном представители высшей аристократии: князья Куракины, Одоевские, Голицыны, Репнины и др.
СТРЯПЧИЙ
Старинный русский дворцовый чин. Наименование заимствовано от слова “стряпать”, т. е. делать, работать
|
все сообщения
|
|
|
|
Кержак
|
Дата: Вторник, 09.11.2010, 08:33 | Сообщение # 10
|
Батько
Группа: Атаман-отставник
Сообщений: 16021
Награды: 39
Статус: Offline
|
Меры веса длины и объёма в России XVII века
Меры длины
1 миля = 7 верстам = 7,4676 км
1 верста = 500 саженям = 1,0668 км
1 сажень = 3 аршинам = 7 футам = 2,1336 м
1 аршин = 16 вершкам = 28 дюймам = 0,7112 м
1 вершок = 1,75 дюйма = 44,45 мм
1 фут = 12 дюймам = 0,3048 м
1 дюйм = 10 линиям = 25,4 мм
1 линия = 10 точкам = 2,54 мм
1 точка = 1/1200 фута
Меры площади
1 кв. верста = 250 000 кв. саженей = 1,1381 кв. км
1 кв. десятина = 2400 кв. саженям = 1,0925 га
1 кв. сажень = 9 кв. аршинам = 49 кв. футам = 4,5522 кв. м
1 кв. аршин = 256 кв. вершкам = 784 кв. дюймам = 0,0929 кв. м
1 кв. дюйм = 100 кв. линиям = 6,4516 кв. см
Меры объёма тел
1 куб. сажень = 27 куб. аршинам = 343 куб. футам = 9,7127 куб. м
1 куб аршин = 4096 куб. вершкам = 21952 куб. дюймам
1 куб вершок = 5,3594 куб. дюймам = 87,8244 куб. см
1 куб. фут = 1728 куб. дюймам
1 куб. дюйм = 1000 куб. линий = 16,3871 куб. см
Меры сыпучих тел
1 четверть = 2 осьминам = 8 четверикам = 209,91 л
1 осьмина = 4 четверикам = 104,95 л
1 четверик = 8 гарнцам = 26,239 л
1 гарнец = 1/8 четверика = 3,2798 л
Меры жидких тел
1 бочка = 40 ведрам = 491,96 л
1 ведро = 4 четвертям = 10 штофам = 12,299 л
1 четверть = 2,5 штофа = 5 водочным бутылкам = 3,0748 л
1 штоф (кружка) = 2 водочным бутылкам = 10 чаркам = 1,2299 л
1 винная бутылка = 1/16 ведра = 0,7687 л
1 водочная или пивная бутылка = 1/20 ведра = 5 чаркам = 0,615 л
1 чарка = 1/100 ведра = 2 шкаликам = 122,99 мл
1 шкалик = 1/200 ведра = 61,5 мл
Меры массы (веса)
1 берковец = 10 пудам = 1,63805 ц
1 пуд = 40 фунтам = 16,3805 кг
1 фунт = 32 лотам = 96 золотникам = 409,51241 г
1 лот = 3 золотникам = 12,797 г
1 золотник = 96 долям = 4,266 г
1 доля = 44,43 мг
|
все сообщения
|
|
|
|
Кержак
|
Дата: Вторник, 09.11.2010, 08:35 | Сообщение # 11
|
Батько
Группа: Атаман-отставник
Сообщений: 16021
Награды: 39
Статус: Offline
|
Виды официальной документации в России XVII века
В XVII веке существовало много видов документов: грамоты, указы, памяти, наказы - то документация распорядительного характера. Как правило, она издававалась центральными органами власти. На территории Сибири, делами которой ведал Сибирский приказ, он же и писал от имени царя на основании царских указов или, в зависимости от важности вопроса, непосредственно царского решения.
Для того, чтобы обратиться к вышестоящим инстанциям, использовались другие документы. Отписка - вид документа, представляющего собой отчёт нижестоящего административного лица вышестоящему, или информативное письмо официальных лиц, находящихся примерно на одном уровне социальной лестницы. Например: от воеводы в Сибирский приказ, от воеводы к воеводе, от приказчика к воеводе.
Челобитная. Документ частного характера с изложением, как правило, какой-либо просьбы. Челобитные могли быть индивидуальными, от одного лица, и коллективными, когда «в соавторстве» выступали десятки и даже сотни людей. Решение многих вопросов было в компетенции воевод, они их и решали. Тем не менее, по сложившейся традиции, обращаясь к воеводе с просьбой, проситель бил челом государю и подавал челобитную его представителю-воеводе.
Во время преобразований Петра I все эти документы заменились более совершенной и удобной для делопроизводства канцелярской документацией, имевшей регламентированные указами вид и форму написания.
Летоисчисление в России
До 1 января 1700 г. в России применялось Византийское летоисчисление, которое велось «от сотворения мира». По преданию, мир сотворён был за 5508 лет до рождения Христова.
В документах для «краткости» тысячи лет опускали, и записывали только последние цифры. Так, указанный в документе 161-й год следует считать как 7161. Вычитая 5508, получаем 1653 год.
Однако, следует учесть, что год до петровской реформы начинался 1 сентября, поэтому в промежутке с 1 января по 31 августа разница с летоисчислением «от Рождества Христова» составляет 5508 лет, а для дат с 1 сентября по 31 декабря разница уже 5509 лет.
|
все сообщения
|
|
|
|
Кержак
|
Дата: Вторник, 09.11.2010, 08:35 | Сообщение # 12
|
Батько
Группа: Атаман-отставник
Сообщений: 16021
Награды: 39
Статус: Offline
|
Письмо в России
Полуустав Вязь Скоропись
Древнерусское письмо - Кириллица. Древнерусскими называют все рукописные и первопечатные шрифты со времни их возникновения и вплоть до образования новой графики гражданского письма и гражданского шрифта Петра I.
Создателями славянской азбуки были братья Кирилл (Константин) и Мефодий, уроженцы г. Солуни (Солоники) в Македонии. Славянский язык был их родным, воспитание и образование они получили греческое.
В качестве миссионеров-проповедников братья были посланы в Хазарию, где им довелось, как указывает летопись, видеть у одного «русина» Евангелие и Псалтырь, написанные «русьскыми писмены».
Сведения о том, что славяне до принятия христианства уже имели какую-то свою систему письма для гадания и счета «чертами и разами», дошли до нас из упоминаний Черноризца Храбра - болгарского монаха, жившего на рубеже IX-X веков. Он же сообщает, что «черты и резы» были знаками фигурного письма в противоположность «книгам», или буквам, т. е. письму фонетическому. Имевшимся у восточных славян фигурным письмом, видимо, трудно было передавать понятия новой распространявшейся религии - христианства. Поэтому, по словам Храбра, славянам приходилось пользоваться знаками латинскими и греческими «без устроения», т. е. несистематизированной азбукой.
Заслуга Константина Философа (имя Кирилл он принял незадолго до смерти) состоит в том, что он впервые создал азбуку с четкой и ясной графикой знаков, положив в основу греческое унциальное письмо и дополнив ее буквами, обозначавшими специфические звуки славянского языка (шипящие, свистящие и йотированные). Он расставил буквы в определенной последовательности, придав им и цифровое значение. Буквами кириллицы в течение многих веков обозначались простые и многозначные цифры. С помощью изобретенной им азбуки он сделал первый перевод Библии на славянский язык.
Несмотря на то что письмо должно было обслуживать религию, сам факт создания Константином общеславянского алфавита на основе знания славянской фонетики и существовавшего уже тогда русского письма был явлением прогрессивным, способствовавшим развитию славянской культуры и взаимному общению между братскими народами. Новая азбука, передававшая все особенности живой речи, очень скоро получила широчайшее распространение не только в церковнославянских книгах, но и в светском, деловом и обычном письме.
Величайшее открытие XX века - новгородские берестяные грамоты свидетельствуют как раз о том, что письмо кириллицей было привычным элементом русского средневекового быта и им владели различные слои населения: от княжеско-боярских и церковных кругов до простых ремесленников. Удивительное свойство новгородской почвы помогло сохранить бересту и тексты, которые писались не чернилами, а процарапывались специальным «писалом» - остроконечным стержнем из кости, металла или дерева. Такие орудия в большом количестве еще раньше были найдены при раскопках в Киеве, Пскове, Чернигове, Смоленске, Рязани и на многих городищах. Все это говорит о немалой степени грамотности русских людей того времени.
Известный исследователь Б. А. Рыбаков писал: «Существенным отличием русской культуры от культуры большинства стран Востока и Запада является применение родного языка. Арабский язык для многих неарабских стран и латинский язык для ряда стран Западной Европы были чуждыми языками, монополия которых привела к тому, что народный язык государств той эпохи нам почти неизвестен. Русский же литературный язык применялся везде - в делопроизводстве, дипломатической переписке, частных письмах, в художественной и научной литературе. Единство народного и государственного языка было большим культурным преимуществом Руси перед славянскими и германскими странами, в которых господствовал латинский государственный язык. Там невозможна была столь широкая грамотность, так как быть грамотным означало знать латынь. Для русских же посадских людей достаточно было знать азбуку, чтобы сразу письменно выражать свои мысли; этим и объясняется широкое применение на Руси письменности на бересте и на «досках» (очевидно, навощенных)».
Наряду с кириллицей существовала другая азбука - глаголическая. На Руси глаголица продержалась недолго и в конце концов была полностью вытеснена кирилловским письмом.
В истории древнерусского шрифта выделяются такие основные каллиграфические варианты кириллицы: с XI века (по древнейшим русским рукописям, дошедшим до нас) - уставное письмо; с XIV века - полуустав, послуживший образцом для первопечатного шрифта в середине XVI века; в начале XV века получают распространение различные виды скорописи.
Эволюция графики древнерусского шрифта шла по пути упрощения буквенного состава азбуки, большего приближения ее к народному языку, поиска более скорописных вариантов. Новые виды скорописи к концу XVII века уже отличались округлостью форм букв, светлотой начертания, выделением прописных и строчных букв, но еще без определенной системы. Реформой Петра I в начале XVIII века графика русской азбуки была переведена на латинскую основу, после чего в азбуку вносились изменения, большей частью касавшиеся внешнего оформления шрифта.
|
все сообщения
|
|
|
|
Кержак
|
Дата: Вторник, 09.11.2010, 11:06 | Сообщение # 13
|
Батько
Группа: Атаман-отставник
Сообщений: 16021
Награды: 39
Статус: Offline
|
Архивариус, прошу поискать инфу по жизни Московского Двора конца 15 века
именно детали быта и обрадовость, церемониалы, структура придворных, включая женскую половину
вообще быть знати (про народ тоже можно))))
|
все сообщения
|
|
|
|
PKL
|
Дата: Вторник, 09.11.2010, 11:18 | Сообщение # 14
|
Атаман
Группа: Походный Атаман
Сообщений: 6520
Награды: 62
Статус: Offline
|
Кержак, я поищу, только результат будет чуть ближе к концу недели. Просто сейчас я у компа урывками, а это продуктивному поиску не способствует. А так у меня все что нужно поискать отмечено.
Доброй охоты всем нам!
|
все сообщения
|
|
|
|
Кержак
|
Дата: Вторник, 09.11.2010, 11:21 | Сообщение # 15
|
Батько
Группа: Атаман-отставник
Сообщений: 16021
Награды: 39
Статус: Offline
|
PKL, очень хорошо.
просто я считаю что нам всем - участникам проекта прежде чем писать реалии надо их выучить толком и обсудить
иначе такая лажа пойдет...
воть)))
вообще потом некий тезаурус нужен будет
с ключевыми понятиями и персоналиями
|
все сообщения
|
|
|
|
Кержак
|
Дата: Вторник, 09.11.2010, 11:24 | Сообщение # 16
|
Батько
Группа: Атаман-отставник
Сообщений: 16021
Награды: 39
Статус: Offline
|
http://www.lants.tellur.ru/history/index.htm
большая подборка материалов
|
все сообщения
|
|
|
|
Кержак
|
Дата: Вторник, 09.11.2010, 11:27 | Сообщение # 17
|
Батько
Группа: Атаман-отставник
Сообщений: 16021
Награды: 39
Статус: Offline
|
ЖАЛОВАННЫЕ ГРАМОТЫ ВЕЛИКОГО КНЯЗЯ ИВАНА Ш НА ЗЕМЛИ И ПОМЕСТЬЯ
1. Грамота 1482 г. Се яз князь великий Иван Васильевич всеа Руси пожаловал семи Митю да Ерему Трусовых детей Воробина (...) селцем Копцами и з деревнями Бощановским Есипова селцом Солопским и з деревнями Ивановским Кузмина. -(...) а доходом з денежным и з хлебным по старине, как были те селца за Богданом за Есиповым и за Иваном за Кузминым.
2. Грамота 1490 г. Се яз княз великий Иван Васильевич всеа Руси пожаловал Васюка Иванова сына Тыртова... волостькою Костянтиновскую Немово да сына ево Василия <...> в поместье, з доходом з денежным и з хлебным по старине, со всем по тому, как та волостька была за Костянтином за Немым и за его сыном за Василием.
. Грамота 1502 г. Се яз княз великий Иван Васильевич всеа Руси и сын мой князь великий Василей Иванович всеа Руси пожаловал есмя Афанасия Иванова сына Мосеева да сына его Федора... деревнями Богдановским Есипова в поместье, з доходом з денежным и с хлебным и с мелким доходом, оприч наших Великих князей обежные дани.
Самоквасов ДЛ. Архивные материалы: Новооткрытые документы поместно-вотчинских учреждений Московского государства XV-XVII столетий. М., 1905. Т. 1. С. 125-126.
|
все сообщения
|
|
|
|
Кержак
|
Дата: Вторник, 09.11.2010, 11:30 | Сообщение # 18
|
Батько
Группа: Атаман-отставник
Сообщений: 16021
Награды: 39
Статус: Offline
|
Домострой
Прикрепления: 0374695.rar(60.6 Kb)
|
все сообщения
|
|
|
|
Кержак
|
Дата: Вторник, 09.11.2010, 16:49 | Сообщение # 19
|
Батько
Группа: Атаман-отставник
Сообщений: 16021
Награды: 39
Статус: Offline
|
Русская поместная конница
XV-XVII вв.
***
Поместная конница – ядро русского войска – существовала в XV-XVII вв. Основана на системе условного поместного землевладения: дворяне, «дети боярские» получали земельный надел только при условии военной службы. Термин «поместье» упоминается в русских источниках с 80-х годов XV в. Помещик не является собственником земли, она принадлежала государству (государю великому князю). Помещик права распоряжаться землей не имел, он лишь получал ренту с крестьян.
Принципы существования поместной конницы были за-креплены законодательно в «Уложении о службе» 1556 г., принятом при Иване IV Грозном: дворяне и «дети боярские» должны были являться на службу «людными, конными и оружными». С каждых 100 четвертей пахотной земли – один воин с лошадью, оружием, запасом фуража и продовольствия, а если поход дальний, то и с двумя лошадьми. Если у помещика было более 100 четвертей, то с первых 100 четвертей он выезжал сам, с каждой следующей сотни выставлял своего вооруженного холопа. Кроме земельного оклада было положено и денежное жалование. Для тех, кто вывел на смотр меньше людей, чем положено, предусматривался штраф, неявка могла повлечь конфискацию поместья и телесное наказание. Служба в поместной коннице была пожизненной и наследственной. До 15 лет молодой человек числился недорослем, затем его заносили в служилый список, и он становился новиком. Запись на службу проводили присланный из Москвы боярин и окладчики из местных служилых дворян. При приеме следили, чтобы в новики не попали лица недворянского происхождения, устанавливали имущественную и служебную годность новиков, поместный и денежный оклад, указывали кому с кем служить в одной статье. Поместные и денежные оклады в случае успешной службы увеличивались. Верстание новиков было в «отвод» (старшего сына, готового к службе, при еще служащем отце, отделяли от него и давали новое поместье) и в «припуск» (один из младших сыновей, когда отец служить не мог, «припускался» к нему в поместье как заместитель. После смерти отца он с землей наследовал и обязанности. Обычно еще при жизни отца он начинал ходить вместо него в походы. Иногда несколько сы-новей владели поместьем совместно, имея в нем доли. Верстание в службу часто проводилось одновременно с общим смотром всех служилых людей. В результате по городу с уездом составлялся особый список – «десятня» (впервые упоминается в 1554 г.). В них учитывали дворян и «детей боярских», их участие в походах, назначение и увольнение. Хранились «десятни» в Разрядном приказе и для Поместного приказа были основанием для наделения служилых людей землей. С середины XVI в. войско состояло из служилых людей «по отечеству» и «по прибору». Помещики и вотчинники, составлявшие поместную конницу, относились к служилым людям «по отечеству» и делились на несколько разрядов:
1) думные служилые люди – бояре и др. Занимали высшие должности в войске, поместный оклад 1000-2000 четвертей земли, денежный – 100-120 рублей в год;
2) московские служилые люди – стольники, стряпчие, дворяне московские и жильцы (богатые выборные дворяне из других городов, приезжавшие на службу в Москву сроком на 3 года). Охраняли царский двор, выполняли различные поручения. В военное время входили в состав царского полка или были царскими телохранителями, занимали командные должности в других полках. Поместные оклады 500-1000 четвертей земли, денежные – 20-100 рублей в год;
3) служилые люди городовые. Составляли основную массу служилых людей «по отечеству». Служили по разным городам. Поместные оклады 20-700 четвертей земли, денежные 4-14 рублей в год. Размер оклада зависел от территории, назначался правительством.
Во 2-й половине XVI в. военная служба дворян и «детей боярских» делилась на городскую (осадную) и полковую (походную). Городовую несли в пешем строю те, кто по бедности или по состоянию здоровья не годились к походной. Денежный оклад при этом не был положен, но отличившихся могли перевести в полковую службу с увеличением поместного оклада и денежного жалования.
Полковая служба делилась на дальнюю (походную) и ближнюю (украинную, береговую). В мирное время заключалась в постоянной охране границ, главным образом южных.
Вызванные на службу помещики одного уезда на сборных пунктах формировались в сотни, которыми командовали головы, назначавшиеся воеводой и правительством. Сотни распределялись по полкам, по окончании похода распускались.
В конце XVI – начале XVII вв. в связи с кризисом в стране поместная система приходит в упадок; запустели многие
земли, уменьшилось количество населения. «Большой сыск» 1622 г. показал, например, что полковую службу могли нести менее 1% новгородских дворян и «детей боярских». К началу русско-польской войны 1632-1634 гг. только 8% новгородских дворян и «детей боярских» было готово к полковой службе.
Поместный оклад часто не соответствовал фактическому количеству земли у помещика. Правительство пыталось исправить ситуацию: при Борисе Годунове (нач. XVII в.) было разрешено выводить вооруженного человека не со 100, а с 200 четвертей земли. Нехватка земли привела к попытке перехода на денежное жалование 5-7 рублей в год, которое выдавалось только во время службы. Были внесены изменения в верстании на службу: по «Соборному Уложению» 1649 г. военная служба начиналась с 18 лет. Новики зачислялись в низший чин городовых дворян (правило о зачислении в чин отца отменено).
Начался перевод дворян и «детей боярских» в полки «нового строя». С 1681 г. московские служилые люди несли службу в полках, состоявших из 6 рот, по 60 человек каждая (а
не в сотнях, как раньше). Все эти меры плохо помогли и в начале XVIII в., после поражения под Нарвой (1700 г.), поместная конница была упразднена Петром I.
На вооружении в XVI-XVII вв. поместная конница имела: сабли, копья, саадаки (луки, колчаны со стрелами), с конца XVI в. – огнестрельное оружие. Вначале последнее было на вооружении помещичьих людей, а с XVII в. наличие пищалей, пистолетов, карабинов для воинов дворян-ской конницы становится обязательным и предписывается царскими указами.
Из защитного вооружения использовались кольчуги, панцири (кольчатый доспех с плоскими кольцами и частым плетением. Шире всего распространены в конце XVI-XVII вв.), байданы (кольчатый доспех с плоскими кольцами), бахтерцы (из расположенных вертикальными рядами пластин, соединенных кольцами с двух коротких боковых сторон), юшманы (кольчужная рубашка с вплетенными на груди и спине горизонтальными пластинами), куяки (из металлических пластин, набранных каждая отдельно на кожаную или суконную основу) и тегиляи (кафтаны, подбитые ватой или пенькой, насквозь простеганные. Иногда внутрь зашивали металлические пластины. Мог носиться на доспехе.) Для усиления защиты в XVI-XVII вв. использовали зерцала (состояли из 4-х пластин – передней, задней. двух боковых, надевались поверх доспеха). В конце XVI в. две трети поместной конницы имели металлические доспехи. На доспех могли надеваться ферязи и приволоки (короткий плащ). Голову защищали бумажные шапки (на вате, на сукне, иногда с кольчужной сетью в подкладке и металлическим наносьем), шлемы и шишаки. Командиры поместной конницы носили белые шапки с меховой опушкой, которые в бою могли надеваться на шлем. По свидетельству иностранцев, «лошади у них маленькие, холощенные, не подкованные» – по русской терминологии это «кони» ногайской породы. Всадники использовали седло восточного образца, позволявшее поворачиваться в разные стороны. Иногда на коня надевали чалдар (покров из металлических блях, нашитых на сукно, закрывавший круп, бока и грудь лошади).
Комплекс вооружения отвечал условиям тогдашнего боя. С усилением доспеха стало возможно отказаться от щита. Основное холодное оружие в XVI в. – сабля «турецкого» образца, а в XVII в. – «персидского» образца. Сабля XVI в. (турецкого образца) имела широкий (5,65 см) и длинный (86,36 см) клинок с елманью (расширение на конце клинка, увеличивающее силу удара). Сабля персидского образца была более легкой. Седла восточного образца обеспечивали всаднику большую подвижность, но привели к тому, что копье становится вспомогательным типом оружия, так как при неустойчивой посадке пользоваться им было сложно. Иностранцы отмечали высокую выучку русских всадников: «хотя они вместе и одновременно держат в руках узду, лук, саблю, стелу и плеть, однако, ловко и безо всякого затруднения умеют пользоваться ими.» Путешественники наблюдали, как русские всадники на полном скаку поднимали с земли стрелы или перескакивали с одного коня на другого. На поле боя тактика поместной конницы была следующей: в рассыпном строю ударить по противнику и биться с ним «огненным и лучным боем». В случае неудачи отходили под прикрытие пехоты и затем повторяли атаку. Подобные действия изматывали врага. В битвах XVI-XVII вв. поместная конница часто взаимодействует с пехотой, прикрывая ее от ударов вражеской кавалерии (осада Казани, 1552 г.), или преследуя противника (бой под Добрыничами, 1605 г.). Иногда удар поместной конницы решал исход битвы (обходной маневр в тыл крымской конницы у с.Молоди, 1572 г.). Поместная конница сражалась с поляками и шведами, защищая русские города (осада Пскова, 1581 г., осада Троице-Сергиева монастыря, 1608-1610 гг.). За время своего существования поместная конница знала и поражения – неудачные крымские походы 1687-1689 гг., Нарвское сражение 1700 года.
Поместная конница несла и сторожевую службу на южных границах. Князем М.И.Воротынским были составлены специальные правила несения этой службы. Цель ее – охрана рубежей и предупреждение крымских набегов. Наблюдение на границе велось при помощи караулов из 4-16 человек на 15-35 километров. Правила были утверждены Иваном IV в 1571 г. и назывались «Боярский приговор о станичной сторожевой службе». В целом поместная конница внесла значительный вклад в оборону русского государства в XVI-XVII вв.
Литература
1. Бегунова А.И. Сабли остры, кони быстры... Из истории русской кавалерии. М., 1992.
2. Висковатов А.В. Историческое описание одежды и вооружения россий- ских войск. Т. 1, 2. СПб., 1902.
3. Воробьев В.М. Из истории поместного войска в условиях послесмутного времени (на примере новгородских служилых городов) // Исторический опыт русского народа и современность. СПб., 1994.
4. Денисова М.М. Поместная конница. // Труды Государственного исторического Музея. № XX М., 1948.
5. Чернов А.В. Вооруженные силы русского государства в XV-XVII вв. М., 1954.
|
все сообщения
|
|
|
|
Кержак
|
Дата: Вторник, 09.11.2010, 16:50 | Сообщение # 20
|
Батько
Группа: Атаман-отставник
Сообщений: 16021
Награды: 39
Статус: Offline
|
Организация
наёмных войск Королевства
Польского в XV веке
***
Наемные войска известны в Польше по крайней мере с XI века. Существует предположение, что уже Бореслав Храбрый (992-1025) располагал дружиной датских наемников. Однако "золотым веком" наемничества стали 1138-1320 гг., когда польское государство было разделено на ряд малых княжеств. Правившие в них князья располагали значительно меньшими силами, чем властители, управляющие территорией объединенного государства. Период удельной раздробленности - это время множества конфликтов как между Пястовскими князьями, так и с иностранными государствами. Эти войны способствовали росту спроса на людей, знающих военное дело. В те времена (XII-XIV вв.) наемников вербовали, главным образом, в Германии, хотя имеются также данные об отрядах поморян и пруссов.
В период удельной раздробленности не только князья держали наемные войска. Вроцлавский епископ Томаш, ведший долговременную тяжбу с вроцлавским же князем Хенриком IV Пробом, не колеблясь завербовал наемников, чтобы дать вооруженный отпор силезскому князю. Подобным образом противник князя Владислава Локетка, симпатизировавший чехам епископ краковский Муската (1250-1320), содержал солдат, завербованных в Германии.
После объединения польских земель наемниками пользовался Казимир Великий (1320-1370), ведя войну в Силезии в 1345 г. С участием наемных войск проходила гражданская война в Великой Польше в 80-х годах XIV века.
В XV в. Королевство Польское ведет много войн. Неодно-кратно велась борьба с Тевтонским Орденом, польские войска снаряжались в Чехию, в Венгрию и Силезию, бились в Молдавии и на русских землях, отбивали вторжения татар и турков. Во всех этих сражениях принимали участие наемники.
***
В средние века начальником вооруженных сил был король, и потому ему принадлежало исключительное право на объявление вербовки. Решение о таком наборе властитель принимал после консультаций с королевским советом (так, например, было во время подготовки к войне с Орденом в 1410 и 1454 гг.).
Первым шагом на пути к формированию наемных войск было издание документов (так называемых "уведомляющих грамот"), которые давали полномочия на проведение вербовок. Такие документы часто вручались кандидатам в командиры (так называемым ротмистрам) лично королем. Когда набор проводился за границами страны, выписанные канцелярией "вербовальные грамоты" ротмистры получали от королевских посланников. Поскольку проведение вербовки было очень ответственной миссией, король поручал ее людям, которым он полностью доверял и которые выказывали бесспорное знание военного ремесла. Когда Владислав Ягайло готовился к войне с Орденом в 1414 г., проведение призыва в Чехии и Моравии он поручил знаменитому польскому рыцарю Завише Черному. Когда в 1443 г. в Венгрии готовились к войне с Турцией, Владислав III доверил проведение вербовки опытному военачальнику Яну Хунядому. Это они должны были найти соответствующих кандидатов на посты предводителей наемных отрядов.
Король мог поручить руководство войском и проведение набора кому-нибудь другому. Казимир Ягеллон обычно так и делал, когда устранялся от личного командования армией. Например, во время похода в Венгрию в 1471 г. формальным командующим собранных тогда войск был сын короля, королевич Казимир, и именно он во время экспедиции мог набирать наемников.
Подобное происходило, когда король поручал руководство армией одному из командиров. Такой командир, замещающий короля, назывался гетманом (от немецкого "hauptman" и чешского "heitman"). Король мог предоставить гетману право набора наемников на службу. Это, однако, не означало, что гетман мог самостоятельно выдавать документы для вербовки. Король пересылал гетману (главнокомандующему армией) бланки, заранее подготовленные придворными канцеляристами. В момент их выдачи они не содержали ни имен ротмистра, ни данных о численности отряда. Недостающую информацию гетман вносил в документы только тогда, когда принимал наемников на службу.
Ротмистр мог приступить к формированию отряда только после получения вербовочных документов. Сведения о проведении набора в армию, по-видимому, оглашались в городах, где было больше людей, часто лишенных постоянной работы. Особенно подходящими для вербовки были ярмарочные и праздничные дни, кода собиралось много народу. В Германии запись проходила на городском рынке, где бой барабанов возвещал о вербовке. Можно допустить, что так же проходил набор и в польскую армию. Ротмистр принимал на службу обратившихся к нему претендентов. В создании отряда ротмистру помогали так называемые товарищи или доверенные и опытные солдаты, одновременно проводившие вербовку от имени командира.
***
В первой половине XV в. наборы в польскую армию проводились, главным образом, на территории Силезии и Чехии. После окончания тринадцатилетней войны с Тевтонским Орденом (1454-1466 гг.) большинство наемников прибывали из Королевства Польского. На польское жалование вступали также русичи, главным образом жители земель, входящих в состав Великого Княжества Литовского. Однако таких было мало. В XV в. они составляли примерно один процент от общего числа. Теоретически, если вербовка проводилась на территории чужого государства, испрашивалось позволение правителя на поступление его подданных на службу в иностранную армию. Когда Зигмунд Люксембургский готовился к окончательному сражению с гуситами в 1424 г., он обратился к Вацлаву Ягайло за разрешением на проведение вербовки. Король Польши согласился, что позволило собрать отряд в пять тысяч человек. Правитель мог запретить набор в отряды, состоящие на службе у чужеземцев. Так, собственно, и поступил князь поморский Богуслав IX, помешавший Ордену подготовиться к войне 1431 г., запретив своим подданным поступать на службу к крестоносцам (вскоре он, впрочем, передумает и отзовет запрет). В 1433 г. Владислав Ягайло смог добиться позволения трех силезских князей на проведение вербовки в их государствах. Одновременно князья запретили подобную деятельность Ордену.
Однако часто рекрутирование в иностранные войска проводилось без согласия и даже вопреки воле правителя. Как известно, несмотря на запрет, изданный королем Владиславом Ягеллоном в 1454 г., жители Чешского королевства и силезских княжеств массово становились наемными солдатами Ордена. Еще более яркие примеры неповиновения своему правителю имели место во время войн, которые вел Казимир Ягеллон с Мацеем Корвином в 1471-74 гг. Множество подданных польского короля пополнило тогда ряды вражеской армии, что было явным преступлением. Те подданные Ягеллона, которые в 1471 г. служили в венгерской армии, преследовались правосудием. Но это не изменило ситуацию, т.к. во время очередной войны Ягеллона с Корвином, ведшейся в Силезии в 1474 г., в рядах венгерских войск опять оказались поляки. Они пользовались родным языком, заманивая польских солдат в засады и захватывая в плен.
***
Успешно проведенная вербовка, закончившаяся привлечением новых солдат, вовсе не означала, что новобранцы непременно будут воевать. Когда в 1401 г. завербованные Орденом отряды направлялись в сторону Пруссии, их перехватили польские вербовщики, и в итоге была укреплена армия Владислава Ягайло. Случалось также, что правитель нейтрального государства или содействующего другой стороне конфликта, запрещал проход через свою территорию отрядам новобранцев. С такой помехой встретились отряды, набранные крестоносцами в Тюрингии в 1433 г. Тогда-то маркграф бранденбургский Фридрих I не согласился, чтобы эти войска прошли по его земле.
***
Формирование наемного войска не занимало много времени. Например, когда 10 апреля 1433 г. польская сторона достигла договоренности с вожаками гуситов, которые намеревались привести армию для набега на Пруссию, то уже 26 мая чешские солдаты прибыли во Вроцлав в Силезии. Этот и другие примеры позволяют утверждать, что для организации наемного войска было достаточно полутора-двух месяцев. Для сравнения: шляхетское народное ополчение собиралось, как правило, за три-четыре месяца.
Длительное время, необходимое для сбора народного ополчения, усложняло четкое проведение экспедиций. В 1476 г. при подготовке к войне в Вармии было принято на службу две тысячи наемников, которые совместно с придворным войском и народным ополчением должны были напасть на вармейского епископа Тунгена, которого не хотел признавать на этой должности король Польши. Однако шляхта собиралась так вяло, что кончились деньги, которые были истрачены на оплату ожидавших похода завербованных солдат, и пришлось уже собранные войска распустить.
***
Стоит отметить, что наемники (имеющие во все времена славу грабителей) не допускали грабежей до начала военных действий, опасаясь, видимо, что их или не возьмут на службу, или же компенсацию за нанесенный ими вред вычтут из их жалования. В то же время шляхта чувствовала себя в этом смысле ничем не стесненной и не раз, идя к месту сбора, грабила собственную страну. Когда в 1474 г. на Прикарпатье напали венгры, король для отпора захватчикам повелел провести вербовку, а также провозгласил сбор народного ополчения. И если сбор наемников не принес особых трудностей, то шляхта на пути к месту концентрации войск не жалела ни церковного, ни крестьянского имущества. Даже польский историк XV века Ян Длугош, которого нельзя заподозрить в симпатиях к наемным войскам, упрекал Казимира Ягеллона в том, что тот не использовал уже собранное войско наемников для обуздания народного ополчения.
***
Прибывший к назначенному месту отряд подвергался осмотру - так называемой люстрации. Тогда и оценивалось, годен ли он к службе. Люстрацию проводил назначенный королем сановник. Это мог быть либо гетман, либо кто-то из отряда короля. Сановнику, проводящему инспекцию наемных отрядов, помогал писарь, состовлявший список солдат и их во-оружения.
Для люстрации отряд строился в полном составе, а каждый солдат должен был иметь при себе полное вооружение. Ротное построение для инспекции, вероятнее всего, соответствовало тому строю, который отряд принимал во время битвы. Это позволяло не только описать величину роты, но и контролировать как требуемую численность отряда, так и соответствие нормам их оснащения. Если вооружение какого-либо солдата не соответствовало требованиям, оно должно было заменяться на новое, в противном случае кандидат не принимался на службу. Ротмистр в таких случаях ручался словом, что все недостатки будут устранены.
Во время люстрации выяснялось также, могут ли нанятые на службу солдаты должным образом пользоваться имеющимся оружием. Об этом свидетельствуют некоторые упоминания в документах, рассказывающие о том, что некоторые из добровольцев не сумели зарядить огнестрельное оружие, которым были вооружены.
В XVI веке после принятия отряда на службу его командир (ротмистр) давал присягу. Самый старый документ такого рода датирован 1525 годом. В связи с этим нет уверенности, что обычай давать клятву после приема на службу уже применялся в XV веке. Однако нужно помнить, что служба в средневековой армии проходила на основе рыцарского права, из которого проистекает ленная зависимость между рыцарем и начальником-сеньором. Наемники не были связаны таким правом, следовательно, их надлежало связать формальной присягой. Следует допустить, что и в XV веке ротмистр давал присягу от имени отряда, хотя она могла еще не иметь устоявшейся формулировки.
***
Отряд, который успешно прошел люстрацию, начинал службу. Тогда же происходило знакомство ротмистров и солдат со служебным уставом. Это было необходимо, так как большую часть наемников образовывали солдаты, не имеющие военного опыта. Только с момента приема на службу начиналось начисление солдатского жалования. Если солдаты не получили ранее аванса, именно после люстрации отряда им выплачивалась часть денежного содержания в счет начатой службы.
Аванс был необходим, учитывая, что наемники должны были содержать себя сами. Следует помнить, что они должны были на собственные средства приобретать вооружение, с которым поступали на службу. У оплачиваемых солдат не было причин грабить гражданское население. Выплаченные в начале службы деньги располагали солдат служить добросовестно. Пустые кошельки наемников могли быть и часто становились причиной разбоев, от которых страдало население.
***
Отряды наемников имели свою структуру. Во главе стоял командир - ротмистр. Ниже его в ротной кавалерийской иерархии стояли так называемые товарищи, опытные солдаты, которым подчинялись рядовые наемники. Кавалерийская хоругвь делилась на отряды, которые обычно насчитывали от двух до двадцати всадников. Отряды пехоты вначале делились только на легко- и тяжеловооруженных, но в 90-х годах XV века вводится деление роты на десятки. Во главе каждой десятки стоял десятник (обычно - тяжеловооруженный пехотинец), которому подчинялись рядовые.
***
Перед началом боевых действий ротмистры высылали особые грамоты, в которых официально объявляли войну названному по имени властителю, информируя его одновременно, на чьей стороне они будут воевать. Теперь, когда все формальности были улажены, начиналась война.
Литература:
1. Boeheim Wendelin, Handbuch der Waffenkunde, Leipzig 1890.
2. Grabarczyk Tadeusz, Piechota zaciezna Krolestwa Polskiego w XV wieku, Lodz 2000.
3. Грабарчик Тадеуш. Воины наемной пехоты Великого Княжества Литовского в польском войске в 1471-1500 гг. // Военная археология. Оружие и военное дело в исторической и социальной перспективе. Материалы международной конференции 2-5 сентября, 1998 года. СПб, 1998.
4. Kutrzeba Stanislaw, Polskie ustawy i artykuly wojskowe od XV do XVIII wieku, Krakуw 1937.
5. Plewczynski Marek, W sluzbie polskiego krola. Z zagadnien struktury narodowosciowej Armii Koronnej w latach 1500-1574, Siedlce 1995.
6. Polska technika wojskowa do 1500 roku / Red. A. Nadolski, Warszawa 1994.
7. Szymczak Jan, Produkcja i koszty uzbrojenia rycerskiego w Polsce XIII-XV w., Lodz 1989.
8. Uzbrojenie w Polsce sredniowiecznej 1350-1450 / Red. A. Nadolski, Lodz 1989.
9. Uzbrojenie w Polsce sredniowiecznej 1450-1500 / Red. A. Nowakowski, Torun 1998.
|
все сообщения
|
|
|
|
Кержак
|
Дата: Вторник, 09.11.2010, 17:13 | Сообщение # 21
|
Батько
Группа: Атаман-отставник
Сообщений: 16021
Награды: 39
Статус: Offline
|
Русь на рубеже XV - XVI вв. Конец правления Ивана III
В XV в. боярское землевладение заметно выросло, что упрочило могущество знати. Но одновременно с образованием крупных земельных богатств происходил интенсивный процесс дробления вотчин. Приметой кризиса было появление внутри высшего сословия новой категории служилых людей, получивших наименование "детей боярских". Термин "сын боярский" указывал прежде всего на несамостоятельное, зависимое положение человека в качестве младшего члена семьи, поскольку при традиционном строе русской семьи власть родителя в отношении сына была исключительно велика. Власть отца опиралась еще и на то, что из его рук сын получал наследственные земельные владения - отчину. Браки заключались в раннем возрасте (в 15 лет и ранее), а потому в боярской семье появлялось несколько взрослых сыновей до того, как глава семьи достигал старости. "Дети боярские" не обязательно были безземельными. Они в любой момент могли получить долю в наследственной вотчине, пожалование от князя, могли, наконец сами купить землю. Однако при наличии многих детей в боярских семьям и многократных разделах вотчин недостаточная обеспеченность землей стала самой характерной чертой для новой социальной группы.
Кризис московского служилого сословия явился одной из главных причин новгородской экспроприации. Образовавшийся в Новгороде фонд государственных земель был использован Иваном III и его сыном Василием для обеспечения государственными имениями (поместьями) московских детей боярских, переселенных в Новгород. Помещик владел поместьем, пока нес службу в армии московского великого князя. Как только он переставал служить и не мог определить на службу сына, земля подлежала перераспределению. Поместье не должно было выходить "из службы".
Наделение детей боярских новгородскими поместьями заложило основу дворянского поместного ополчения и помогло преодолению кризиса старого боярства. Образование государственного поместного фонда оказало глубокое влияние на структуру высшего сословия. В литературе этот факт получил неодинаковую оценку. Отметив, что различия между вотчиной и поместьем были несущественными, а состав помещиков и вотчинников был близок, если не идентичен, В.Б. Корбин предложил пересмотреть "традиционное противопоставление помещиков и вотчинников как разных социальных категорий господствующего класса" и сделал вывод о том, что "историческое значение возникновения поместной системы состояло... не сколько в создании новых кадров землевладельцев, сколько в обеспечении землей растущих старых феодальных семей". Такая интерпретация вступает в противоречие с фактами. Различия между вотчиной и поместьем носили принципиальный характер. Боярин владел вотчиной на праве частной собственности и был достаточно независим от монарха. Поместье было государственной собственностью, переданной во временное владение дворянину на условии обязательной службы. Прекращение службы вело к отчуждению поместья в казну. Среди новгородских помещиков было немало отпрысков "старых феодальных семей", но их реальное положение определялось не генеалогическими воспоминаниями, а малоземельем. Историческое значение поместной системы определялось тем, что с ее организацией в России утвердилась всеобъемлющая государственная собственность. Развитие государственной собственности трансформировало старое боярство периода раздробленности в военно-служилое сословие XVI в. Перестройка системы землевладения была вызвана не пресловутой "борьбой дворянства и боярства", а кризисом боярства, связанным с обнищанием его низших прослоек. Бояре и дворяне принадлежали к одному и тому же "чину" (формирующемуся сословию), но различия в положении крупных вотчинников и мелкопоместных детей боярских были огромны.
При завоевании Новгорода в 1478 г. Иван III конфисковал у новгородского архиепископа и монастырей лучшие земли и образовал из них великокняжеский домен. Получив Новгород в управление, Василий пошел по стопам отца и отнял у Софийского дома дополнительно 6000 обеж. Удельный князь не стал присоединять эти земли к домену, а роздал их в поместье детям боярским.
Новгородская съезжая изба сохранила несколько ранних документов, подтверждавших пожалование детям боярским земель в Новгороде. Термин "поместье" впервые появился в этих документах не ранее 1490 г. В октябре 1490 г. Иван III пожаловал сыну боярскому Тырову небольшую новгородскую волостку "в поместье". Существенную роль в выработке норм поместного права и упорядочении системы поместного землевладения сыграла валовая опись новгородских пятин. В 1495 г. Иван III в последний раз посетил Новгород и тогда же отдал приказ о начале описи. После передачи Новгорода удельному князю Василию опись продолжалась и была завершена в 1505 г. В пределах указанного отрезка архаическая система новгородских "пожалований" и "кормлений" окончательно трансформировалась в поместную систему. Разработка норм поместного права явно отставала от практики. Даже писцы не всегда четко разграничивали поместья и кормления. Писцы Деревской пятины отделили сыну боярскому Г. Сарыхозину деревни "в поместье и кормление".
Кормленщик получал кормление на год-два, редко на более длительный срок. Он управлял волостью, судил население и за это "кормился", взимая поборы с населения в свою пользу. Помещик получал поместье пожизненно, пока мог вести военную службу. Поместье передавалось по наследству сыну, если сын достигал 15 лет и мог продолжать службу. Располагая собственностью на поместную землю, государство неукоснительно взыскивало со всех поместных обеж государеву подать. Помещик имел право на традиционный оброк. Государевы грамоты вменяли в обязанность заботиться в первую очередь об исправном взыскании с населения дани и податей. В случае неуплаты подати ему грозила государева опала.
Существенное влияние на проведение поместной реформы оказали условия и потребности военного времени. Вывод всех землевладельцев из Новгорода означал ликвидацию старых вооруженных сил на территории Новгородской земли. Система обороны северо-западных рубежей России рухнула. 180 новых землевладельцев из московской знати не могли составить ядро нового ополчения, поскольку в большинстве своем продолжали нести службу в составе двора Московской земли. Правительство должно было осознать, что не сможет удержать завоеванный город, если не создаст себе прочную опору в лице новых землевладельцев. Немало детей боярских получили пожалования в Новгороде уже при Иване III. Однако те из них, кто не мог нести постоянную службу в новгородском ополчении, должны были расстаться с новгородскими "дачами". Вывод из Новгорода московской знати ускорил переселение на новгородские земли новых групп детей боярских из Московского княжества. В отличие от бояр, получавших сотни обеж, дети боярские имели в среднем до 20-30 обеж. Доходы с таких имений позволяли им нести службу в тяжеловооруженной дворянской коннице.
В 1497 г. дьяки составили первый общерусский Судебник, в котором поместье и вотчина были упомянуты как главные категории светского землевладения. Поместная система, вопреки Г. Вернадскому, не была организована по образцу турецких "титмаров". Опыт Османской империи едва ли имел какое-нибудь практическое значение для российского дворянства XV в.
В XV в. подавляющую часть населения России составляли крестьяне. Как правило они жили в однодворных деревнях, разбросанных по всей территории Восточно-Европейской равнины. На Севере и в Поморье преобладали "черносошные" крестьяне. ("Черные" сохи зависели от казны и платили исключительно великокняжеские сборы). В Центре самую многочисленную категорию составляли владельческие крестьяне, платившие оброк в пользу землевладельцев - Дворца, вотчинников и помещиков.
В середине XV в. удельный князь Михаил Алексеевич воспретил крестьянам Белозерского удельного княжества "отказываться" (переходить с места на место) в иные сроки, кроме Юрьева дня осеннего - 26 октября. Со временем этот запрет был распространен властями на другие территории. Судебник 1497 г. утвердил нормы Юрьева дня, как основного закона о крестьянах для всей России. Прежде чем покинуть свой двор, любой "хрестьянин" должен был уплатить землевладельцу "пожилое" за двор в размере 1 рубля (при условии, что крестьянин прожил при дворе не менее 4 лет). Рубль примерно соответствовал по цене 200 пудов ржи. Эта сумма была весьма значительна для жителей деревень, имевших в своем распоряжении незначительные денежные средства. Крестьянский выход приурочен к двум последним неделям осени, когда все посевные работы заканчивались. Введение Юрьева дня не лишало крестьян свободы, но заметно стесняло их передвижение.
Крестьяне платили землевладельцам в основном натуральные оброки. Размеры денежных платежей и барщинных повинностей были сравнительно невелики. На поместных землях барскую запашку обрабатывали в основном страдные холопы. Цена на холопов колебалась в пределах от 1 до 3 рублей за голову. В XVI в. рядом с полными ("обельными") холопами появилась категория кабальных людей, работавших или служивших господину за долг по наемному письму - "кабале".
Процесс формирования сословий протекал в России медленно. Существенное влияние на этот вопрос оказал факт образования огромного фонда государственной земельной собственности. На Западе духовное сословие, стремившееся к автономии от светской власти, консолидировалось ранее других сословий и стало своего рода моделью для остальных. В России дворянство опередило другие слои и группы, при этом зависимость от государственной власти стала самой характерной чертой этого сословия. Экспроприация высшего сословия Новгорода позволила Москве сконцентрировать в своих руках огромные материальные ресурсы. Власть и могущество самодержавной монархии упрочились.
В политическом сознании общества стала внедряться имперская доктрина. С 1497 г. гербом российского государства стал византийский герб - двухглавый орел. Скромный церемониал московского двора уступил место пышным византийским ритуалам. Великий князь не довольствовался прежними титулами и стал называть себя "самодержцем". (Этот титул был точным переводом византийского императорского титула "автократор".) Полагают, что перемена в титулатуре была связана с обретением государственной независимости. Иван III стал обладать державой сам, а не из рук золотоордынского хана. Однако возможно и более простое толкование. В Византии титул "автократор" носил старейший из императоров, стремившийся подчеркнуть свое первенство по сравнению с императорами-соправителями. Любопытно, что старший сын императора, становясь соправителем отца, мог получить титул кесаря или царя. Титул "самодержец" понадобился Ивану III после того, как у него появился один, а затем два соправителя - Дмитрий и Василий - с одинаковыми титулами "великих князей".
Объединение земель превратило Московию в могущественную военную державу. В давнем конфликте с Литвой из-за пограничных русских земель перевес все больше склонялся на сторону России. Под натиском католицизма православное население Литвы все чаще обращало взоры в сторону единоверной Москвы. Отъезд православных князей (Воротынских и др.) на службу к Ивану III имел результатом присоединение к России значительной территории в верховьях Оки. По договору 1494 г. Литва признала утрату Вязьмы, важнейшей крепости на подступах к Москве. Брак литовского князя Александра с дочерью московского великого князя имел целью положить конец войне на границе. Но эта цель не была достигнута. В 1500 г. русские полки заняли Брянск и вышли на Днепр. В бою на речке Ведрошь воевода Д. Щеня-Патрикеев наголову разгромил литовскую армию, позднее произвел глубокое вторжение в пределы Ливонского ордена. Русские предполагали закончить войну, заняв Смоленск. Но это им не удалось. Согласно миру, заключенному в Москве в 1503 г., к России отошли украинские город Чернигов, Новгород-Северский, Брянск и другие города.
Внешнеполитические успехи России были впечатляющими. Ее дипломатические связи расширились. Глава Священной Римской империи германской нации направил в Москву посла и предложил Ивану III принять королевский титул. Европейские страны стремились заручиться союзом с Русским государством для отпора турецкому вторжению на Балканы. Москва отклонила предложение Вены. Воспитанные в византийских традициях, московские государи неоднократно употребляли титул "царь" или "кесарь", но исключительно в дипломатической переписке с Ливонским орденом и мелкими германскими княжествами. "Великий" князь Московии не желал ронять свое достоинство сношениями с "великим" магистром ордена или "великими" немецкими князьями.
Усиление власти московских государей неизбежно должно было сказаться на их взаимоотношениях с церковью. Однако московские митрополиты не сразу смирились с новыми историческими условиями. Это вело к столкновениям между светской и духовной властями. Поводом для первого серьезного конфликта послужил обряд крестного хода.
При освящении главой святыни России - Успенского собора Иван III позволил себе резкое замечание митрополиту Геронтию, который, по его мнению, сделал ошибку и повел крестный ход против солнца. Когда митрополит отказался подчиниться, государь запретил ему освящать вновь построенные церкви столицы. В начавшемся богословском диспуте Ивана III поддерживал ростовский архиепископ Вассиан Рыло и архимандрит кремлевского Чудова монастыря Геннадий Гонзов. Эти иерархи не могли привести никаких письменных свидетельств в пользу своей правоты ("свидетельство никоего не приношаху") и ссылались лишь на обычай. Митрополит опирался на греческий образец. Его правоту подтвердил игумен, только что совершивший паломничество на Афон в Грецию. "В Святой горе, - сказал он, - видел, что так освящали церковь, а со кресты против солнца ходили". Возмущенный вмешательством государя в сугубо церковные дела, Геронтий удалился в монастырь. Конфликт приобрел широкую огласку, и Иван III принужден был уступить. Он отправился в монастырь на поклон к Геронтию, а относительно хождения с крестами обещал положиться на волю митрополита.
Среди иерархов, выступавших на стороне Ивана III, выделялся архимандрит Геннадий. Митрополит подверг его наказанию, посадив в ледник. Но монарх вызволил его из заточения, а некоторое время спустя назначил архиепископом Великого Новгорода.
В 1489-1491 гг. на Русь был приглашен ученый медик из Любека Никола Булев. Булев должен был помочь московитам в составлении новых Пасхалий. Иван III оценил его познания и сделал придворным врачом. Правоверный католик Булев отстаивал идею церковной унии и выступал рьяным противником ереси. Находясь на службе у Геннадия, доктор перевел с латинского языка сочинение Самуила Евреина против иудаизма.
После смерти Геронтия церковь возглавил Зосима, терпимо относившийся к московским еретикам. Избрание Зосимы сняло вопрос о суде над ближним дьяком Ивана III Федором Курицыным и другими московскими еретиками. Однако новгородские еретики были осуждены церковным судом. Их обвинили в жидовстве. Главным обвиняемым на московском процессе стал игумен Захар, не имевший никакого отношения к иудаизму. Судилище над мифической сектой тайных иудеев завершилось тем, что новгородских еретиков отправили в Новгород и выдали Геннадию. По приказу владыки палачи сожгли на голове осужденных шутовские колпаки из бересты. Другие еретики были замучены в тюрьме.
Иван III спас Федора Курицына не потому что разделял его взгляды. Суд над московскими еретиками грозил скомпрометировать двор наследника престола Дмитрия-внука, мать которого слыла еретичкой. Иван III был изощренным политиком и подобно Макиавелли, оправдывал любые средства для достижения цели. Дмитрий был единственным законным наследником престола, утвержденным на троне обрядом венчания и признанный Боярской думой и народом. Тем не менее Иван III в конце концов решил низложить Дмитрия. Чтобы оправдать это незаконное решение, он призвал на помощь церковных ортодоксов и объявил Елену Волошанку еретичкой. Сын еретички не мог наследовать православный трон. Софья и ее сын Василий III добились цели, подав руку крайним ортодоксам.
В 1504 г. в Москве был созван священный собор, осудивший вольнодумцев на смерть. В Москве запылали костры. Сожжению подверглись брат Федора Курицина дьяк Иван Волк Курицын и несколько других лиц. В Новгороде были сожжены архимандрит Юрьева монастыря Касьян с братом, помещик Н. Рукавов и другие.
Иван III искал союзников среди заволжских старцев, так как их принципы могли быть использованы для оправдания секуляризационных устремлений светской власти. Вопрос об отчуждении церковных вотчин приобрел актуальность после покорения Новгорода. Новгородский опыт неизбежно должен был породить споры в среде русского духовенства. Отчуждение вотчин у Новгородского Софийского дома в 1478 г. казалось вполне оправданным, тем более, что эта мера была проведена по предложению боярского правительства Новгорода. Труднее было объяснить посягательства на богатства церкви через 20 лет после того, как в Новгороде водворилась московская светская и церковная администрация. Присланный из Москвы архиепископ Геннадий решительно возражал против грабительских мер казны. При нем в Софийском доме был составлен синодик, грозивший церковным проклятием всем "начальствующим", тем кто обижает святые Божии церкви и монастыри и отнимает у них "данные тем села и винограды".
Возникновение "нестяжательского" течения церковной мысли связывают с собором 1503 г. Однако суждения об этом соборе затруднены из-за неудовлетворительного состояния источников.
Достоверно известно, что собор был созван в столице для решения неотложных церковных дел. Сохранились два соборных приговора. Первый из них, датированный 6 августа 1503 г. свидетельствует о том, что великие князья Иван III и Василий, "поговоря с митрополитом" и священным собором, решили отменить церковные пошлины по случаю поставления иерархов и священников на должность. В сентябре того же года оба государя утвердили другой приговор священного собора, запрещавший вдовым попам служить в церкви и грозивший лишить чина тех, кто держал наложниц.
Согласно традиционной точке зрения, после решения вопроса о вдовых попах собор приступил к проекту секуляризации монастырских вотчин. В пользу секуляризации выступил Нил Сорский, речь которого стала своего рода манифестом нестяжательства. Парадокс заключается в том, что ни в летописном отчете о соборе, ни в соборных приговорах нет и намека на секуляризацию. Все данные о секуляризационных проектах и выступлении Нила заключены в поздних публицистических сочинениях. Объясняя указанный парадокс, ряд исследователей стали рассматривать известия о выступлении нестажателей в 1503 г. как целиком недостоверные. Они будто бы сконструированы публицистами середины XVI в.
Слабость гипотезы о подложности соборных материалов заключается в том, что она совершенно не объясняет мотивы подлога и мистификации, в которой участвовал не один, а многие книжники и богословы, трудившиеся в разное время и принадлежавшие к разным направлениям церковной мысли. Любая из сторон поспешила бы изобличить другую, если бы та допустила грубую фальсификацию. Если собор 1503 г. обсуждал проект секуляризации церковных земель, то почему нет ранних свидетельств об этом? Попытаемся объяснить данный парадокс, оставаясь на почве строго доказанных фактов.
В 1499 г. Иван III отстранил от власти главных руководителей Боярской думы и предал Новгород в удел сыну Василию. Сразу вслед за тем в Новгороде была проведена секуляризация церковных земель. Псковский летописец весьма точно уловил последовательность и взаимосвязь происшедших событий: "В лето 7007-го (1499.- Р.С.) пожаловал князь великий сына своего, нарек государем Новугороду и Пскову... Генваря поимал князь великой в Новегороде вотчины церкавные и роздал детем боярским в поместье, монастырские и церковные, по благословению Симона митрополита". Современные московские летописцы ни словом не обмолвились о крупнейшей секуляризации, проведенной в 1499 г. у них на глазах. Это наблюдение объясняет, почему московские источники умалчивают о проектах секуляризации на соборе 1503 г. Обсуждение планов секуляризации в 1503 г. ни к чему не привело, не было никакого соборного решения по этому вопросу. Попытка распространить новгородский опыт на владения московской церкви вызвала острейший конфликт. Государю не удалось навязать собору свою волю, а поэтому официальные московские источники избегали говорить о его неудаче. Церковники же, возмущенные преступным посягательством властей на их имущества, заинтересованы были в том, чтобы навсегда предать инцидент забвению. Лишь после смерти Ивана III и его фактического соправителя Василия III запретная ранее тема стала широко обсуждаться публицистами. Их сочинения появились при жизни поколения, знавшего Нила или черпавшего сведения из уст его учеников. Книжникам не приходилось "конструировать" события прошлого и прибегать к мистификации.
Светские власти без колебаний применили насилие в Новгороде. В Москве они пытались склонить духовенство к уступкам методом убеждения. Объявив о намерении отобрать "села" (вотчины) у митрополита и монастырей, Иван III тут же пообещал им хлебное обеспечение ("оброки") и денежные платежи ("ругу") из казны. Теория и практика заволжских старцев в какой-то мере оправдывала намерения государя. Нил обличал греховность монастырских стяжаний. Будучи вызван Иваном III в Москву, Нил заявил: "Не достоит (недостойно) чернецем (монахам) сел (вотчин) имети". Поздние публицисты - противники нестяжательства стали изображать дело так, будто Нил советовал государю отобрать земли у монастырей. Но это не так. Речи Нила имели иное значение. Он старался убедить монахов стать на путь спасения, и добровольно отказаться от владения селами, кормиться своим трудом и жить в нищете. Иван III трижды объявлял иерархам свою волю, но духовенство неизменно отклоняло его проект, свидетельством чему служит "Соборный ответ 1503 г." Наличие трех ответов Ивану III в названом памятнике окончательно проясняет вопрос об аутентичности документов собора.
Выступление Ивана III застало церковное руководство врасплох. Митрополит Симон послал во дворец своего дьяка Леваша Коншина с краткой и невразумительной речью. Отклонив возражения церковников, монарх вызвал к себе митрополита Симона. К этому времени митрополичья канцелярия успела подготовить длинный "список" с аргументами в защиту церковного землевладения. Если бы московские книжники взялись за сочинение "речей" митрополита задним числом, они составили бы образцовое риторическое сочинение. Между тем "список" митрополита не является связным, литературно обработанным сочинением. Скорее это груда черновых заготовок, подборка цитат из византийских законов и других византийских памятников. Отдельные куски "списка" имеют заголовки: " От Левгитския книги", "От Жития" и пр.
Как видно, византийские цитаты не произвели впечатление на Ивана III. Митрополиту пришлось вновь снаряжать во дворец дьяка Леваша. Его последняя речь дает представление о новом повороте в ходе прений. Византийский материал был полностью исключен из речи дьяка, а акцент сделан на московской традиции. В последней версии гарантами неприкосновенности церковных имений выступали не византийские цари, а русские князья - "твои (Ивана III. - Р. С.) прародители: Андрей Боголюбский, Всеволод, Иван Калита, внук блаженного Александра". "Соборный ответ 1503 г." запечатлел все зигзаги дискуссии о "нестяжании", что исключает возможность даже самой искусной подделки.
Попытка убедить высших иерархов и отказ монарха от метода диктата привел к неожиданным результатам. Высшее духовенство сплотилось. Твердость новгородского архиепископа Геннадия, троицкого и волоцкого игуменов придала Симону Чижу силы. Он заявил великому князю: "... Не отдаю сел Пречистой церкви (митрополичьего дома), которыми владели чудотворцы митрополиты московские Петр и Алексей". Архиепископ Геннадий столь резко возражал государю, что тот прервал его грубой бранью. Вскоре после собора монарх велел арестовать Геннадия и под предлогом его мздоимства лишил сана. Болезнь Ивана III помешала ему вернуться к проектам секуляризации. Сопротивление церкви предотвратило новое грандиозное расширение государственной собственности, грозившей раздавить русское общество.
Главным гонителем еретиков после отставки Геннадия стал Иосиф Волоцкий. Он посвятил защите православной догмы от ереси основное сочинение своей жизни, названное впоследствии "Просветитель" В своем трактате Иосиф доказывал, будто ересь была завезена в Новгород из Литвы евреем Схарией, от которого иудаизм восприняли сначала новгородцы, а от них - москвичи. Еретики якобы не признавали святую Троицу, отвергали божество Христа, не почитали Богородицу, не поклонялись кресту и иконам, чтили субботу вместо воскресенья.
В конце жизни Иосиф Волоцкий покинул своих покровителей - удельных князей и вместе с монастырем перешел под власть великого князя Василия III. Отдав все силы борьбе с ересью, Иосиф пришел к мысли о том, что только власть, организованная по типу византийской императорской власти, может сохранить в чистоте православную веру. Византийская традиция постоянно питала русскую религиозную мысль. Сохранилось послание Иосифа к великому князю, сотканное почти целиком из цитат, заимствованных у византийского писателя VI в. Агапита. Главная идея послания заключалась в тезисе о божественном происхождении царской власти: "царь убо естеством (телом) подобен есть всем человеком, а властию же подобен есть вышням (всевышнему) Богу". Царь подобен солнцу и должен хранить подданых от ереси.
Идеи Иосифа Волоцкого, сформулированные им в конце жизни, оказали существенно влияние на порядки и политическую культуру Московского государства. В Древней Руси князя могли назвать "царем", если он исполнял по отношению к русской митрополии те же функции, что и византийский император по отношению ко вселенской церкви. (В. Водов). Идея Иосифа Волоцкого устраняла последние препятствия на пути превращения Московского великого княжества в наследника византийской императорской династии - носителя истинно христианского православного самодержавия.
Передача удельному князю Василию Новгорода Великого вместе с титулом великого князя новгородского и Псковского обеспечили ему успех в борьбе за власть. Вопрос об образовании Новгородского княжества не мог быть решен без участия главного соправителя Ивана III Дмитрия-внука, коронованного великого князя. В том, что Дмитрий возражал против раздела государства, сомневаться не приходится. Как заявляли русские послы за рубежом, "внука своего наш государь пожаловал и он учал государю нашему грубити". Возражая деду, Дмитрий рассчитывал на поддержку Боярской думы. Но дума, запуганная казнями, молчала. Все это решило судьбу законного коронованного наследника. Иван III постарался не придавать огласке выдвинутые против него обвинения. 11 апреля 1502 г. Иван III приказал взять Дмитрия и его мать под стражу якобы "за малое их прегрешение". Иван IV имел случай упомянуть о подлинных обвинениях, выдвинутых против Дмитрия. В письме Курбскому царь утверждал, будто Дмитрий и его сообщники-князья (в письме упомянуто было только имя отца Курбского) умышляли "многия пагубы и смерти на Василия III. В памяти Ивана IV все акценты сместились. Дмитрий старался удержать трон, полученный им на основе закона и права. Василий III погубил Дмитрия, узурпировав трон. Через три дня после ареста внука Иван III благословил удельного князя Василия - "посадил на великое княжество Владимирское и Московское и учинил его всея Руси самодержцем". Избегая раздора с думой, Василий не стал наказывать ни Курбского, ни других бояр - сторонников Дмитрия.
Через год после ареста Елены Волошанки умерла великая княгиня Софья. Вскоре же "начат изнемогати" и сам Иван III. Болезнь быстро прогрессировала: у государя отняло "руку и ногу и глаз". Возобновление борьбы за власть казалось неизбежным. В феврале 1505 г, в Нарве было получено известие, что великий князь смертельно болен, сын Василий должен ему наследовать, "хотя русские более склонны к его внуку, отчего между детьми великого князя назревает большая распря". Иван III должен был считаться с настроениями народа. Перед смертью он искал примирения с внуком. С Дмитрия сняли оковы и привели во дворец. По сведениям австрийского посла С. Герберштейна, умирающий произнес, обращаясь к внуку: "Молю тебя, отпусти мне обиду, причиненную тебе, будь свободен и пользуйся своими правами". В последний раз монарх пытался примирить своих родственников и соправителей, но успеха не достиг. Какие права он предполагал вернуть Дмитрию, остается загадкой. В завещании Ивана III имя Дмитрия не упоминалось. Как только великий князь умер, Василий заковал племянника Дмитрия "в железа" и посадил "в полату тесну", где тот умер три года спустя.
Итогом длительного правления Ивана III было уничтожение почти всех старых уделов. Однако это вовсе не привело к перестройке системы управления государством на новых основах. Духовная грамота Ивана III возродила систему удельных княжеств в стране. Государь дал "ряд своим сыном", наделив уделами всех четырех братьев Василия III. Каждый из удельных получил долю как в Московском, так и в Тверском великом княжествах. Мировоззрение первого русского самодержца было насквозь проникнуто духом старых традиций.
|
все сообщения
|
|
|
|
Кержак
|
Дата: Вторник, 09.11.2010, 22:23 | Сообщение # 22
|
Батько
Группа: Атаман-отставник
Сообщений: 16021
Награды: 39
Статус: Offline
|
http://az.lib.ru/z/zabelin_i_e/text_0080.shtml
И. Е. ЗАБЕЛИН
Домашний быт русских царей в XVI и XVII столетиях
там же быт русских цариц
|
все сообщения
|
|
|
|
Кержак
|
Дата: Вторник, 09.11.2010, 22:39 | Сообщение # 23
|
Батько
Группа: Атаман-отставник
Сообщений: 16021
Награды: 39
Статус: Offline
|
И.Е.Забелин Как жили в старину русские цари государи
рекомендую найти и прочесть)))
коротко, грамотно и по теме)))
|
все сообщения
|
|
|
|
PKL
|
Дата: Воскресенье, 21.11.2010, 19:43 | Сообщение # 24
|
Атаман
Группа: Походный Атаман
Сообщений: 6520
Награды: 62
Статус: Offline
|
М.В. Фехнер "Москва и ее ближайшие окрестности в XV и начале XVI века"
(полностью - здесь)
I. УЛИЦЫ, ДОРОГИ, УРОЧИЩА, СЕЛА И СЛОБОДЫ
Арбат (Орбат) — улица (ул. Калинина, б. Воздвиженка). Упоминается в летописи под 1493 и 1527 гг. (ПСРЛ, VIII, 226, 272).
Богоявленская улица (Куйбышевский пер., б. Богоявленский пер.; на плане «г»). Упоминается под 1468 г.: «горело вверх по рву и за Богоявленскую улицу» (ПСРЛ, VIII, 154; XII, 120). Названа так по Богоявленскому монастырю.
Болвановье. В Москве существовало два урочища под названием «Болвановье». Одно находилось за Москвой-рекой (Спасо-Болвановские переулки); другое — за Яузой (Радищевская ул., б. Верхняя Болвановка и Николо-Болвановский пер.) Урочища упоминаются в летописи под 1380, 1490 и 1497 гг. (ПСРЛ, VI, 42, 239; VIII, 234; XI, 54).
Болвановская дорога. Эта дорога вела в гор. Коломну. По ней шли князья белозерские из Москвы на Куликово поле (ПСРЛ, XI, 54). По мнению М. Н. Тихомирова, дорога начиналась у ц. Николы на Болвановке в районе Таганской пл. Возможно, что она проходила вблизи современной Воронцовской ул. (Древняя Москва, стр. 105).
Болото. Большое болото занимало местность на левом берегу р. Москвы, близ Москворецкого моста, которое пересекается теперь Москворецкой ул. и Мокринским пер. В летописи оно упоминается под 1488 г.: «Загореся на посаде у Москвы церковь Благовещение на Болоте древяная» (ПСРЛ, VI, 238; VIII, 217). Название «Болото» относилось также к местности за Москвой-рекой, память о котором сохранилась в названиях Болотной пл. и набережной. Под 1514 г. во Владимирском летописце указано: «князь великий заложил церковь камену святого Ивана усекновения главы за Москвой рекой за Болотом во граде Москве» (ИЗ, XV, 294).
Большая (Великая) улица (Мокринский пер.; на плане — «а»). Древнейшая улица Москвы, которая хорошо прослеживается на планах Москвы XVII в., шла вдоль Москвы-реки к устью Яузы. Упоминается в летописи под 1468 и 1547 гг. (ПСРЛ, VIII, 154; XII, 120; XIII, 153) и в губной московской записи 1486 г. (ААЭ, I, 87). В духовной князя Ив. Юр. Патрикеева (около 1498 г.) «Большой улицей» называлась также современная улица им. Фрунзе (б. Знаменка): «князь великий взял у меня мои места загородские за Неглимною... и мои купли, конец Боровитцкого мосту по обе стороны болшие улици... да на болшой же улице за Ваганьковым место» (СГГ и Д, I, 337). Возможно, что наименование «большая» являлось нарицательным, так как в более позднее время в Москве многие улицы известны под таким названием.
Большой посад. Большим, или Великим, посадом называлась в XV — нач. XVI в. местность будущего Китай-Города. Великий посад упоминается в духовной вел. кн. Софьи Витовтовны (1453) (ССГ и Д, I, 193) и в летописи под 1500, 1508 и 1514 гг. (ПСРЛ, VI, 53, 254; VIII, 240, 249; XII, 253; XIII, 9).
Ваганьково село (ул. Маркса и Энгельса, 6. Старо-Ваганьковский пер.). Известно с 1446 г. Здесь находился загородный двор вел. кн. Софьи Витовтовны (ПСРЛ, VI, 172; VIII, 114). Упоминается также в духовных грамотах кн. Юрия Васильевича 1472 г. и кн. Ивана Юрьевича Патрикеева 1498 (СГГ и Д, I, 231 — 233, 337). В летописях еще встречается под 1514 и 1531 гг. (ПСРЛ, VIII, 278; XIII, 18).
Варьская (Варварьская) улица (ул. Разина; на плане —«б»). Упоминается во Владимирском летописце под 1434 г. (ИЗ, XV, 284) и в губной московской записи 1486 г. (ААЭ, I, 87). Название улицы обычно выводят от ц. Варвары, по мнению же М. Н. Тихомирова, название улицы произошло от слова «варя», которым обозначали не только варку соли или какого-либо другого продукта, но и некоторые повинности населения (Древняя Москва, 171).
Васильевский луг (близ устья Яузы, на территории Дворца труда, б. Воспитательного дома). В летописи упоминается под 1468, 1472, 1488 и 1493 гг. (ПСРЛ, VI, 238; VIII, 154, 227; XII, 120, 148, 237).
Великий луг (Замоскворечье). «Великий луг у города у Москвы за рекой» упоминается в ряде княжеских духовных конца XV — нач. XVI в. (СГГ и Д, I, 58, 80).
Владимирская дорога. «Великая Владимирская дорога» (ПСРЛ, XVIII, 280), ведущая в гор. Владимир, проходила там, где находится Сретенская ул.
Волоцкая дорога (ул. Герцена, б. Никитская). Упоминается под 1486 г. (АЮБ, I, 493). Волоцкая дорога вела в гор. Волоколамск. Во второй половине XVI в. стала называться «Никитской» по Никитскому монастырю, основанному здесь в середине столетия.
Воробьево село (Ленинские горы, б. Воробьевы горы). Известно с 1453 г. по княжеским духовным (СГГ и Д, I, 192, 390). В летописи упоминается под 1521, 1527, 1533 гг. (ПСРЛ, VI, 296, 281, VIII, 272).
Воронцово село (ул. Обуха, б. Воронцово поле). Упоминается в летописи под 1502, 1514 и 1519 гг. (ПСРЛ, VIII, 242, 267; XIII, 32). И. Е. Забелин предполагает, что село принадлежало знаменитому роду Воронцовых-Вельяминовых — московских тысяцких. После казни сына последнего тысяцкого село перешло к вел. кн. Дмитрию Донскому (ИМ, II, 15). При Иване III в с. Воронцове находился великокняжеский двор, который затем перешел к вел. кн. Василию III: «да ему ж даю селцо Воронцовское на Яузе, где мой двор и з дворы с городцкими со всеми по обе стороны Яузы и с мельницами, как было при мне» (СГГ и Д, I, 389).
Вострый конец (Острый конец) — так назывался на Большом посаде участок посадских дворов близ Васильевского луга. Упоминается в летописи под 1468, 1472 и 1493 гг. (ПСРЛ, IV, 163; VIII, 154, 227; XII, 148) и в губной записи 1486 г. (ААЭ, I, 87).
Глинищи (Б. Спасоглинищевский пер. на Маросейке). Это урочище известно по духовной Адриана Ярлыка — старца Симонова монастыря (1460; ААЭ, I, 533).
Голутвина слобода (Голутвинские пер. па Якиманке). Упоминается в духовной вел. кн. Ивана Васильевича 1504 г. (СГГ и Д, I, 400). Слобода у Голутвина монастыря.
Городище (Берниковская набережная). Упоминается в губной московской записи 1486 г.: «а будет душегубство за Яузою, ино к нему Андрониев монастырь и Городище» (ААЭ, I,87). Вероятно, Городище было расположено несколько выше устья р. Яузы, как это предполагал М. И. Александровский в связи с тем, что находящийся на этом месте, на небольшом холме, монастырь назывался «Лыщиковым», по урочищу «Лыщиково городище» (Ук. МЗ, № 14).
Гончарная слобода (ул. Володарского, б. Вшивая горка, Котельническая и Гончарная набережные и Гончарные переулки). На основании археологического материала было установлено, что этот район был заселен гончарами ранее 1547 г., когда впервые в летописи упоминается Гончарная слобода. Керамический материал, обнаруженный при раскопках и земляных работах в районе ул. Володарского, показал, что место, занимавшееся гончарами, простиралось вдоль Москвы-реки (Котельническая и Гончарная набережные) до впадения в нее р. Яузы, охватывая склоны и подножия холма н устье Яузы. Па склонах холма гончары имели свои горны, несколько в стороне находились их дома и мастерские (В. А. Мальм и М. В. Фехнер. Отчет о раскопках Гончарной слободы 1946 г. Архив ГИМ; М. Г. Р а б и но в и ч. Гончарная слобода в Москве XVI—XVII вв. МИА СССР, №7).
Дмитриевская улица (ул. Куйбышева, б. Ильинка; на плане — «б»). Упоминается в летописи под 1472 г. при описании пожара Великого посада (ПСРЛ, XII, 148). Улица получила свое название по ц. Дмитрия Солунского. С середины XVI в. по ц. Ильи пророка стала называться Ильинской (ПСРЛ, XIII, 153).
Дмитровская дорога (ул. А. П. Чехова, б. Малая Дмитровка). Упоминается в грамоте вел. кн. Ивана III на сельцо Сущевское 1504 г. (СГГ и Д, I, 349). Эта дорога вела в гор. Дмитров.
Дорогомилово. Название «Дорогомилово» относилось к местности на левом берегу реки, там где стояла ц. Благовещения богородицы, и далее вниз по течению реки до Новодевичьего монастыря: «поставлен монастырь девич у града Москвы за посадом за Дорогомиловым» (ПСРЛ, XXII, 520). Имеется также указание, что Дорогомилово находится «два поприща за град» (ПСРЛ, VIII, 145). Известно по летописи с 1412 г. (ПСРЛ, VI, 140; VIII, 86). В 1486 г. упоминается в губной записи (ААЭ, 1, 87). В 1518 г. в Дорогомилове стояло посольство короля Сигизмунда к вел. кн. Василию (ПСРЛ, VI, 260; VIII, 262).
Занеглименье. Занеглименьем называлась местность, расположенная на правом берегу Неглинной. Упоминается в губной московской записи 1486 г. (ААЭ, I, 87), а также в летописях под 1514, 1516 и 1527 гг. (ПСРЛ, VI, 254; VIII, 272; ИЗ, XV, 294, 296).
Заречье. Заречьем называлась местность современного Замоскворечья. Упоминается под 1365, 1475, 1480 и 1493 гг. (ПСРЛ, VIII, 13, 181, 205, 226; X, 203; XII, 157, 199, 237). Заяузская слобода (ул. Володарского, б. Вшивая горка). В грамоте кн. Ив. Юр. Патрикеева 1498 г. упоминается: «да мои же места Заяузьская слободка с монастырем с Кузмодемианом» (СГГ и Д, I, 337). Впоследствии из Заяузской слободы выделились Кузнецкие слободы: Старая и Новая.
Ильинская слобода (Барашевский и Подсосенский переулки). Упоминается в духовной Ивана III 1504 г. (СГГ и Д, I, 390). Во второй половине XVI в. слобода известна под тем же названием: «... и слободам быти в опришнине: Ильинской под Сосенками, Воронцовской, Лыщиковской» (РИБ, III, 257). Эта слобода позднее стала называться Барашевской.
Кадашево село (Кадашевские переулки). Упоминается в духовной вел. кн. Ивана III 1504 г. (СГГ п Д, I, 390).
Калитниково село (Калитниковские улицы). Село Калитниково, расположенное за Андроньевым монастырем, упоминается в летописи под 1475 г.; здесь была сложена Аристотелем Фиоравенти печь для обжига кирпичей (ПСРЛ, VI, 200). По преданию, местность носила название «Калитниково», потому что эта земля была пожалована кн. Иваном Калитой Крутицкому монастырю (Кондратьев, стр. 554).
Козья Борода (район Власьевских переулков). В летописи упоминается под 1508 г.: «и того же месяца 22, в понеделник Черториа выгоре, и Благовещение на Козие бороде, и Алексей Святый и Семьчинское до Сполиа» (ПСРЛ, VIII, 249). Принимая во внимание территориальную последовательность, в какой перечисляются пункты, охваченные пожаром, можно заключить, что урочище Козья борода находилось в районе Сивцева-Вражка. Там действительно находилось на месте современных Власьевских переулков Козье болото.
Колычево село (Бабьегородский пер.). Известно по духовной 1472 г. кн. Юрия Васильевича Дмитровского (брата Ивана III): «А что есмь селце выменил у Олексея у Обобурова Григорьевское Колычева противу Семчинского селца, а то Господину же моему Великому Князю» (СГГ и Д, I, 233). Затем Колычево перешло к сыну вел. кн. Ивана III — князю Андрею Ивановичу Старицкому: «А сыну своему Андрею даю на Москве за рекой слободку Колычевскую, да монастырь Рожество Пречистые на Голутвине» (СГГ и Д, I, 394).
Конюшенная слобода (Подкопаевский пер., близ Солянки). Упоминается под 1493 г.: здесь временно поселился Иван III, после того как сгорел дворец в Кремле. «Вшел князь велики в город в новый двор жити, а стоял тогды после пожару у Николы у Подкопаева под конюшнею в христианских дворех» (ПСРЛ, VIII, 227; XII, 237).
Красное село (Красносельские улицы). «Село Красное над великим прудом у города» упоминается в духовных грамотах вел. кн. Василия Дмитриевича 1423 г. и вел. кн. Василия Васильевича 1462 (СГГ и Д, I, 80, 202). В летописи упоминается под 1480 г. (ПСРЛ, VI, 231).
Кудрино (Большое Кудрино) (площадь Восстания, б. Кудринская). Село принадлежало кн. Владимиру Андреевичу Серпуховскому. Земельные владения Большого Кудрина были очень обширны, они простирались до р. Ходынки, впадающей в Москву-реку северо-западнее города (р. Ходынка в рамки плана не попадает), доходили до Тверской дороги, граничили затем с владениями с. Сущева и Хлынова и подходили к Дорогомиловскому перевозу на Москве-реке. На этой территории находилось 14 деревень (1410—1431 гг.; АЮБ, II, 563). После смерти Владимира Андреевича вдова его Елена Ольгердовна передала все эти земли «в дом пречистой Богородицы Фотею, митрополиту всеа Русии», который в свою очередь передал село с угодиями в Новинский монастырь. В летописях Кудрино упоминается под 1412 г. (ПСРЛ, XI, 219). В АЮБ (I, 493) приведена грамота 1486 г. «о принятии Иваном Ощерою в пожизненное владение села Кудрина, принадлежащего Новинскому монастырю».
Кулишки (район пл. Ногина, б. Варварской пл. и Солянки). Урочище упоминается в связи с пожарами под 1472, 1488 и 1493 гг. (ПСРЛ, VI, 217, 227, 238; XII, 148, 219, 237).
Кучково поле (район ул. Дзержинского, б. Лубянки и Сретенских ворот). Упоминается впервые под 1379 г. в связи с казнью Ивана Васильевича — сына тысяцкого (ПСРЛ, VIII, 33; XI, 45). Под 1394 г. значится: «Того же лета замыслиша на Москве ров копати, с Кучкова поля на Москву; и много бе людем убытка, хоромы разметывая, а ничего не доспеша» (ПСРЛ, VI, 124; XI, 156). Упоминается также под 1488 г. в связи с пожаром.
Лужниково (Лужнецкая наб.). Поселок упоминается под 1472 г. в духовной кн. Юрия — брата Ивана III: «А господину своему Великому князю даю свое селцо Семчинское и з дворы з городскими и с Лужниковым...» (СГГ и Д, I, 231). В XVII в. он известен под наименованием «Лужники Малые» (СБ, 120).
Могилицы (ул. Горького, б. Тверская). Урочище упоминается под 1504 г. в грамоте Ивана III на сельцо Сущевское (СГГ и Д, I, 349): «Да через ту Юрьевскую улицу (Пушкинская ул.— М. Ф.) тем же Рожественским переулком до лавок до хлебных (на месте дома Моссовета.— М. Ф.), что стоят на той улице, что идет улица от города мимо Василей Святый на Могилицах к лавкам хлебным».
Можайская дорога (ул. Арбат). Название дороги известно из обводной XV в. (1410— 1431 гг.; АЮБ, II, 563). Дорога связывала Москву с гор. Можайском.
Напрудское село. Великокняжеское село «Напрудское у города» впервые упоминается в духовной Ивана Калиты 1328 г.; с тех пор оно находилось во владении великих князей (СГГ и Д, I, 59, 204, 394). Название села встречается также в губной московской записи 1486 г. (ААЭ, I, 87).
Новая слобода (район Якиманки). Упоминается в летописи под 1529 г. (ПСРЛ, XIII, 46). По словам Герберштейна, Новая слобода за рекой (против Кремля), была построена вел. кн. Василием III «для своих телохранителей» (Герберштейн. Записки о московитских делах, стр. 99). Гваньини прибавляет к этому, что здесь селились приезжие иноземцы. Впоследствии в слободе были поселены стрельцы, и слобода стала называться Стрелецкой (Ключевский. Сказания иностранцев о Московском государстве, стр. 230).
Олешинская дорога (проходила примерно там, где находится ул. Каретный ряд). Название дороги известно только по грамоте вел. кн. Ивана III на сельцо Сущевское: «да дорогою Олешинскою к городу на ту улицу, что идет к городу мимо Петр святый чудотворец верх Неглимны до Рожественского переулка» (СГГ и Д, I, 349). В грамоте не указан конечный пункт этой дороги; повидимому, она была местного значения.
Перевесье (район Железнодорожного проезда и Даниловской наб.). Одно из древних урочищ за Москвой-рекой. Упоминается в летописи под 1431 г.: «князь велики Василей... похотеша итти в Орду... и поиде ко Орде того же дне, а обедав на своем лузе противу Симонова под Перевесием и поиде в путь свой» (ПСРЛ, VIII, 95). Здесь, очевидно, производилась охота на птиц, так как сети-перевесы преимущественно ставились на болотную дичь. В. В. Пассек при перечислении угодий Симонова монастыря упоминает «против монастыря за Москвою рекою у Перевеского озера луг монастырский» (стр. 134).
Петровская слобода (район Крапивенского пер.). Упоминается в связи с пожаром 1493 г. (ПСРЛ, VIII, 226; XII, 237); находилась около Петровского монастыря.
Подкопаево (Подкопаевский пер. на Солянке) . Урочище упоминается в связи с пожаром 1493г.; здесь временно поселился Иван III после того, как сгорел дворец в Кремле (ПСРЛ, VIII, 227; XII, 237).
Подсосенки (Сосенки). Подсосенский пер. на Покровке. Упоминается под 1476 г. (ПСРЛ, XII, 168).
Рождественский пер. (Столешников пер.). Известен с 1504 г. из грамоты Ивана III на сельцо Сущевское (СГГ и Д, I, 349). Переулок получил свое название по ц. Рождества богородицы.
Ромодановская слобода (Казенные переулки, близ Земляного вала). Упоминается впервые в духовной Ивана III 1504 г.: «а сыну своему Семену даю на Москве селцо Луциньское... да слободку княж Васильевскую Ромодановского...» (СГГ и Д, I, 394). Местоположение слободы уточняется указанием Владимирского летописца под 1519 г., что «князь великий Василий Иванович поставил церковь древяну Устретение... за Ромодановскою слободою против Воронцова вь Стрековни» (ИЗ, XV, 298). В ружной книге 1677 г. значится: «церковь Иоанна Предтечи в Ромодановской слободе» (ДАИ, IX, 324), которая в делах Патриарших приказов именуется «в Казенной слободе, в Ромоданове» (М. д. И. М., I, 631). Таким образом, можно считать установленным, что Ромодановская слобода была расположена там, где в XVII в. находилась Казенная слобода.
Сады («в садех»). Сады простирались от Златоустовского монастыря до Кулишек и до Воронцова поля. Так, находящиеся здесь церкви обозначались «в садех» (например, ц. Покрова «в садех», ц. Владимир «в садех»; Златоустов монастырь «на посаде в садех»). Урочище упоминается под 1488 и 1514 гг. (ПСРЛ, VIII, 217; XII, 219; XIII, 18; ИЗ, XV, 294, 295).
Самсонов луг (район Девичьего поля). Известен по духовной Ивана III 1504 г., где сказано: «Да ему ж (Василию.— М. Ф.) даю сельцо Семьчинское и з дворы з городцкими и з Самсоновым лугом» (СГГ и Д, I, 390). Повидимому, этот луг находился где-то в районе Девичьего поля (ИМ, II).
Семьчинское (Семьцинское) село (в районе Метростроевской ул., б. Остоженка). Семьчинское — одно из древнейших московских сел. Известно с 1328 г. по духовной Ивана Калиты. Кроме великокняжеских духовных (СГГ и Д, I, 33, 60, 233) село Семьчинское упоминается в московской губной записи 1486 г. (ААЭ, 1, 87).
Симонова слобода (Ленинская слобода). Находилась около монастыря Рождества богородицы на Старом Симонове. Упоминается под 1392 и 1431 г. (ПСРЛ, VI, 122; VIII, 95; XI, 131). В XVII в. Симонова слобода еще значится среди монастырских сел (СБ, 123).
Солодяники (район между Цветным бульваром и Каретным рядом). Слобода, где жили солодяники. Упоминается в грамоте Ивана III на сельцо Сущевское 1504 г.; «...а от Розсоховатца (пруд) Неглимною на низ до врага, на котором вразе солодяники сидят; а из Неглимны на право врагом мимо солодяников на дорогу на Олешинскую, а солодяники на леве к посаду, а на праве земля Сущовская...» (СГГ ч Д, I, 349).
Сполье (Всполье, поле). «Спольем» называлась незастроенная местность, начало поля за чертой города. В сев.-вост. части города сполье начиналось около Сретенских ворот: «...и Сретенская улица вся выгоре до Сполья и церковь каменаа Сретение обгоре» (1493г.; ПСРЛ, VIII, 227). В юго-вост. части оно начиналось близ Таганки: «...прииде вел. кн. Анна Рязаньская на Москву сестра вел. кн. Ивана Васильевича; князь же великий срете ея велми честно на Спольи за Болвановьем» (1497 г.; ПСРЛ, VI, 42). На западе, в Занеглименье, незастроенная местность начиналась около Арбатских ворот: «...да на болшой же улице за Ваганьковым место, идучи к Сполью на право» (1498 г.; СГГ и Д, I, 337). В сев.-зап. части, близ Пушкинской пл.: «...да от лавок тоюж улицею прямо мимо Федосей Святый на поле на Тверскую дорогу» (СГГ и Д, I, 349). На юго-зап. от Кремля поле начиналось около Крымской площади: «Черториа выгоре, и Благовещение на Козие бороде и Алексей святый, и Семчинское до Сполиа» (1508 г.; ПСРЛ, VIII, 249). Наконец, в восточной части Москвы всполье начиналось близ Земляного вала: «...князь великий Василий Иванович (послал) четыри иконы образ пречистые в Володимерь, что их поновлял, и приводил сам князь великий и митрополит Варлаам с всем собором честно и весь град на въсполье» (1519 г.; ИЗ, XV, 298).
Стрековня (ул. Маркса, б. Старая Басманная). Урочище упоминается во Владимирском летописце под 1519 г. (ИЗ, XV, 298).
Сущевское село (Сущевская и Новосущевская улицы). Сущево, смежное со своими землями с Кудринскими владениями, принадлежит к числу древних московских сел. Впервые упоминается в «отводных на землю Новинскому монастырю» 1410—1431 гг. (АЮБ, II, 563—564). В 1462 г. оно значится во владении вел. кн. Василия Темного (СГГ и Д, I, 203). Название села встречается еще в губной московской записи 1486 г. (ААЭ, I, 87). Около 1504 г. Иван III пожаловал сельцо Сущевское своему сыну князю Юрию (СГГ и Д, I, 349).
Тверская дорога (ул. Горького, б. Тверская). Упоминается в актах XV в. (АЮБ, II, 563) и в грамоте Ивана III на сельцо Сущевское 1504 г. (СГГ и Д, I, 349). Эта дорога вела в гор. Тверь.
Три горы (Трехгорные переулки на Пресне). Село принадлежало кн. Владимиру Андреевичу Серпуховскому. «Большой двор князя Володимиру Андреевичу на Трех Горах с церковью» упоминается в начале XV в. (1410— 1431 гг.; АЮБ, II, 564). Стоявшая вспоследствии на этом месте церковь называлась «что на Трех Горах».
Успенский Вражек, (район Брюсовского пер., ул. Огарева и Белинского). Название урочища известно по упоминанию в летописи под 1531 г.: «загореся внезапу зелие пушечное на Москве на Успенском враге на Алевизовском дворе» (ПСРЛ, VIII, 278).
Устретеньская (Сретенская) улица (ул. 25 Октября, б. Никольская и ул. Дзержинского, б. Лубянка; на плане — «д»). Упоминается в летописи под 1493, 1510, 1514гг. (ПСРЛ, VIII, 227, 254; XI, 254; ИЗ, XV, 293, 297) и в губной московской записи 1486 г. (ААЭ, I, 87). Под Устретеньской ул. подразумевалась в то время не только современная ул. Дзержинского, но и ул. 25-го Октября (б. Никольская); последняя только с середины XVI в. стала называться Никольской (АИ, II, 314).
Хвостовское село (Хвостовские переулки, между Полянкой и Б. Якиманкой). Упоминается в духовных вел. кн. Дмитрия Ивановича (1389), Василия Дмитриевича (1423) и Василия Васильевича (1462) (СГГ и Д, I, 58, 80, 207). И. Е. Забелин предполагает, что село первоначально принадлежало последнему московскому тысяцкому Алексею Петровичу Хвосту; он указывает, что «оно находилось за Москвой-рекой, где Бабий городок, при начале теперешнего отводного канала. В нем издревле стояла ц. Петра и Павла... Это село было потом известно под именем Голутвинской слободы от монастыря Рождества Богородицы на Голутвине» (ИМ, II, 15). Однако строельная книга 1657 г. и ружная книга 1677 г. среди церквей Замоскворечья, наряду с ц. Рождества в Голутвиной слободе (М. д. И. М., II, 255; ДАИ, IX, 333) упоминает ц. Петра и Павла «в Холстове» или «что в Стрелецкой слободе». (ДАИ, IX, 333; М. д. И. М., II, 268; Ук. МЗ, № 13). С. К. Богоявленский указывает, что Голутвина слобода находилась в районе Голутвинских переулков и Якиманки, а Срелецкая слобода в приходе ц. Петра и Павла — на Якиманке, в районе Хвостовских переулков (СБ, 122, 124, 126). Таким образом, село Хвостовское и Голутвина слобода являются двумя различными поселениями, находящимися по соседству.
Хлыново село (близ Никитских ворот). Село известно по обводной XV в. (АЮБ, II, 564). В летописях село Хлыново не встречается; исключение составляет Владимирский летописец, в котором под 1514 г. значится: «князь великий Василей другую церковь камену заложил Благовещение святей богородицы за Неглимною на Старом Хлынове» (ИЗ, XV, 294).
Черторье (Чертолье). Местность, ограниченная реками Москвой и Черторыем. Упоминается в летописи с 1365 г. (ПСРЛ, VI, 53; VIII, 13; XII, 237).
Юрьевская улица (Пушкинская ул., б. Б. Дмитровка). Название улицы встречается в грамоте Ивана III на село Сущевское 1504 г.: «да не дошед Петра святого, на право Рожественским переулком до тое улицы, что идет от города мимо Юрьи Святый каменую церковь к Сущеву на Дмитровскую дорогу; да через ту Юрьевскую улицу тем же Рожественским переулком до лавок до хлебных» (СГГ и Д, I. 349).
Доброй охоты всем нам!
|
все сообщения
|
|
|
|
PKL
|
Дата: Воскресенье, 21.11.2010, 19:50 | Сообщение # 25
|
Атаман
Группа: Походный Атаман
Сообщений: 6520
Награды: 62
Статус: Offline
|
II. ОБЩЕСТВЕННЫЕ И ЧАСТНЫЕ СООРУЖЕНИЯ И ПОСТРОЙКИ
1. Торг (район Красной пл.). Место, где в основном сосредоточена была московская торговля. Производилась она как в торговых рядах и гостиных дворах, так и с рук и со скамей. Упоминается в летописи под 1434 г.: «преставися раб божий Максим... положен бысть у Бориса и Глеба на Варварьской улици за Торгом (ИЗ, XV, 284). Под 1508 г. упоминается в связи с пожаром: «загореся на Болшем посаде от Панского двора и Торг выгорел до Неглимны по пушечные избы...» (ПСРЛ, VIII, 249). Под 1516 г. указывается, что «священна бысть церковь Введение святей Богородици за Торгом (ИЗ, XV, 296). Под 1533 г. упоминается в связи с появлением особой звезды «промежь святого пророка Ильи и Богоявлениа за Торгом» (ПСРЛ, VIII, 289). Из приведенных летописных данных следует, что Торг в конце XV и начале XVI в. уже простирался за современную улицу 25-го Октября (Никольская).
2. Двор Весяковых (Куйбышевский пер., б. Богоявленский). Упоминается под 1468 г.: «а от Богоявлениа улицею мимо Весяковых двор по Иоан святы на пяти улицах» (ПСРЛ, VIII, 154; XII, 120). Тимофей Весяков назван в числе 9 гостей-сурожан, которых вел. кн. Дмитрий Иванович взял с собой в поход в 1380 г. (ПСРЛ, XI, 54).
3. Моравьевский двор с садом (Старопанский пер.), «...на великом посаде Моравьевский двор и с садом» известен по духовной грамоте вел. кн. Софии 1453 г. и кн. Юрия Васильевича 1472 г. (СГГ и Д, 1, 193, 233). Считают, что это владение находилось на Ильинке в Старопанском пер. (Токмаков).
4. Дом купца Тарокана (ул. Куйбышева, б. Ильинка). Каменные палаты гостя Тарокана у Спасских ворот были, повидимому, снесены при постройке кремлевских стен при Иване III, после чего, по мнению М. И. Александровского, Тарокан построил себе новый дом на Ильинке (Ук. МЗ). Действительно, в ружной книге 1677 г. церкви на Ильинке -Дмитрия Святого и мученицы Парасковии — обозначены, «что у Тарханова» (ДАИ, IX, 319—320).
5. Панский двор (ул. Разина, б. Варварка). Впервые упоминается в летописи под 1508 г.: «загореся на Болшем посаде от Панского двора, и Торг выгорел до Неглимны...» (ПСРЛ, VIII, 249). Местоположение Панского двора определяет Владимирский летописец: он указывает, что ц. Варвары находится против Панского двора, а ц. Введения богородицы—за ним (ИЗ, XV, 294, 296).
6. Двор Василия Бобра (ул. Разина, б. Варварка). Под 1500 г. упоминается, что «загореся на Москве у Бобра на Болшом посаде и погоре от Москвы реки до Неглимны...» (ПСРЛ, VIII, 240). В 1514 г. Василием Бобром была воздвигнута каменная ц. Варвары, вместо бывшей здесь деревянной (ПСРЛ, VI, 254; VIII, 225). Очевидно, двор Бобра находился вблизи этой церкви. Василий Бобр был московским боярином: в летописи указано, что Василий III «велел ему урядити в Новгороде торгы и ряды, и улицы розмерити по-Московскы» (ПСРЛ, IV, 136).
7. Кокчин двор (ул. Разина). Упоминается в духовной гр. Адриана Ярлыка 1460 г. (АЮБ, I, 553). Во Владимирском летописце под 1434 г. упоминается, что Максим Юродивый был похоронен в церкви Бориса и Глеба «мужем благоверным Феодором Кокчина» (ИЗ, XV, 284).
8. Дворовое место боярина Ивана Юрьевича Патрикеева (Мокринский пер.) «Место на востром конце за Николою за Мокрым» взято было у Патрикеева вел. кн. Иваном III в обмен на другое земельное владение (СГГ и Д, I, 337).
9. Дворовое место Ив. Юр. Патрикеева (ул. Фрунзе, б. Знаменка). «А што осподарь мой князь Велики взял у меня мои места загородцкие за Неглимною... мои купли, конец Боровитцкого мосту по обе стороны болшые улицы» (СГГ и Д, I, 337).
10. Сокольня (Моховая ул., территория библиотеки им. Ленина). Упоминается в духовной Патрикеева 1498 г. (СГГ и Д, I, 337). Здесь находился государев потешный двор (30, II. 207).
11. Кобеловское место (район ул. Калинина, б. Воздвиженка). «Кобеловское место за Семеном Святым» было куплено Ив. Юр. Патрикеевым, а затем оно было отобрано кн. Иваном III в обмен на другой участок (СГГ и Д. I, 337).
12. Дворовое место Ив. Юр. Патрикеева (ул. Фрунзе, б. Знаменка). Упоминается в духовной Патрикеева: «а на той улице на большой место на Вымле15 у Рожества Пречистые» (СГГ и Д, I, 337).
13. Губинское место (Арбатские ворота). В духовной Патрикеева сказано, что Губинское место находилось у ц. Бориса и Глеба (СГГ и Д, I, 337). Этот двор был взят у Патрикеева вел. кн. Иваном III, так же как место на Большой улице за Ваганьковым, «идучи к сполью на право».
14. Алевизовский двор (ул. Огарева, б. Газетный пер.). В 1531 г. «загореся внезапу зелие пушечное на Москве, на Успенском враге, на Алевизовском дворе». От взрыва погибло более 200 человек (ПСРЛ, VIII, 278). После пожара зелейный (пороховой) двор был переведен за Сретенские ворота (ММ, I, XIX).
15. Хлебные лавки (ул. Горького, б. Тверская). Известны по грамоте Ивана III на селъцо Сущевское 1504 г. (СГГ и Д, I, 349). М. И. Александровский считает, что хлебные лавки стояли там, где теперь дом Моссовета (УК. МЗ, № 108б).
16. Дворы князей Волоцких (Пушкинская ул., б. Б. Дмитровка). Около каменной ц. Георгия находились дворы, которые, согласно завещанию вел. кн. Василия II 1462 г., принадлежали князьям Волоцким (СГГ и Д, I, 203, 420).
17. Пушечный двор (Пушечная изба). Территория между Театральным проездом, Неглинной, Пушечной и Рождественкой. Упоминается в летописи под 1488 и 1500 гг. (ПСРЛ, VI, 46, 53; VIII, 240, 249). Планы-чертежи Москвы XVII в. позволяют вполне точно определить местоположение пушечного двора (Сытин, ПД).
18. Дворы псковичей (ул. Дзержинского, б. Лубянка). У Владимирского летописца под 1510 г. сказано, что великий князь «Пскович перевел к Москве да и подавал им дворы по Устретенской улици, всю улицу дал за Устретение, а не промешал с ними ни одного москвитина» (ИЗ, XV, 293).
19. Дворовое место Адриана Ярлыка (Лубянский проезд). Известно по духовной Адриана Ярлыка — старца Симонова монастыря 1460 г.: «дал есми свое местьце у святого великомученика Георгия, что у попова у Лошкина двора» (АЮБ, I, 553). Церковь Георгия находится близ Лубянской пл.
20. Дворовое место Адриана Ярлыка (Спасоглинищевский пер.). В своей духовной Адриан Ярлык писал: «А загородскый свой двор у святого Спаса на Глинищах, свою куплю, и с огородом, а то дал есми Фролу Яковлю и его жене и его детям» (АЮБ, I, 553).
21. Великокняжеский загородный двор (Хохловский пер.). Известен по духовной грамоте кн. Василия Дмитровича 1423 г. (СГГ и Д, I, 80).
22. Дом ростовских архиепископов (Ростовские переулки и набережная). Упоминаются под 1522 г. (ПСРЛ, XIII, 41).
23. Перевоз (Саввинская наб.). Упоминается в обводной XV в. (1410—1431 гг.; АЮБ, II, 563) и в летописи под 1533 г. (ПСРЛ, VI, 269). Перевоз через Москву-реку находился близ Дорогомилова, у выхода к реке Можайской дороги; обычно служил для связи (в летнее время) города с великокняжеским селом Воробьевым. Так, возвращаясь в 1533 г. из села Воробьева, кн. Василий III «поеде... на пором под Дорогомиловым, и въеде в славный свой град в Москву в ворота Боровицкие».
24. Государев сад (Садовническая наб.). «Того же лета (1495) князь велики повеле сносити церкви и дворы за рекою Москвой против города, и повеле на тех местех чинити сад» (ПСРЛ, VI, 39; VIII, 230). Государев сад обозначен на планах Москвы XVII в.
25. Дворовое место Ив. Юр. Патрикеева (Ордынка). Упоминается в духовной Патрикеева 1498 г.: «да мои же места за рекою за лугом у Въскресенья об улицу» (СГГ и Д, I, 337).
26. Новый мост (через Москву-реку, против Пятницкой ул.). Упоминается в духовной Ив. Юр. Патрикеева 1498 г. (СГГ и Д, I, 337) в связи с определением местоположения дворового места боярина в Замоскворечье «у Воскресенья по конец Нового мосту» (см. № 53).
27. Плотина (каменная) на устье Неглинки была сооружена в 1514 г. (ИЗ, XV, 294).
28. Плотина у Боровицкого моста. Боровицкий мост упоминается в духовной Ив. Юр. Патрикеева (СГГ и Д, I, 337). В 1515 г. «почали плотину другую делати от Боровицких ворот на Неглинке» (ИЗ, XV, 295).
29. Мост и плотина у Ризположенской стрельницы. Под 1516 г. в летописи упоминается: «Того же лета почати делать третью плотину да мост против Ризположенской улици» (ИЗ, XV, 296). Троицкая башня первоначально называлась Ризположенской, вероятно, по ц. Ризположения, находящейся близ Успенского собора.
30. Мельница ни р. Неглинке (пл. Революции). В летописи указывается, что в 1516 г. «князь великий Василий Иванович пруды копал и мельницу каменну доспел на Неглинке» (ПСРЛ, III, 198).
31. Петровский мост (через р. Неглинку, против Пушечного двора). Упоминается в летописи под 1488 г. (ПСРЛ, VI, 238).
32. Ров. В 1394 г. была сделана попытка укрепить Большой посад (ПСЛР, VIII, 64). Ров начали копать от Кучкова поля (близ ц. Троицы). «Случайные раскопки дворовых строений показали, что этот ров, значительно глубокий и широкий, направлялся именно по Черкасскому пер., Юшкову и далее по Псковскому и попадал в Москву-реку у водяных Проломных ворот. Таким образом, в конце XIV в. по этим переулкам проходила первая черта города-посада» (ИМ, II, 3).
33. Земляной вал со рвом. Название ц. «Бориса и Глеба на Москве на рве», монастырь «Рожества на рве» (1389), монастырь «Вознесения Христова, што был надо рвом» говорят о том, что, вероятно, уже во второй половине XIV в. московский посад был защищен с сев.-зап. стороны земляным валом со рвом. Эта линия укреплений находилась между речками Черторыем и Рачкой, служившими естественными оборонительными рубежами. Летописное описание пожара 1493 г. прямо указывает направление этого пояса укреплений. Стена Белого города 1586 — 1593 гг. была сооружена на месте этих старых укреплений.
34. Пристанище (устье Яузы). Из духовной грамоты вдовы кн. Владимира Андреевича Серпуховского (1452) известно, что пристань находилась в устье Яузы: «да дала есми тому же монастырю... мельницу на усть Яузы, да туто же на пристанищы место Доронькино холопье...» (СГГ и Д, I, 190). Остатки причала были обнаружены в 1940 г. во время большого строительства в устье Яузы (М. Г. Рабинови ч. Гончарная слобода в Москве XVI—XVII вв. Мат. и исслед. по археол. Москвы, т. I, стр. 58).
35. Мельница на устье Яузы. Известна по духовной кн. Владимира Серпуховского 1410 г. и духовной его вдовы инокини Евпраксии 1452 г. (СГГ и Д, I, 79, 190). Мельница была, очевидно, мукомольная. После смерти кн. Евпраксии она перешла во владение Рождественского монастыря.
36. Одрины (амбары, устье Яузы). Одрины, принадлежавшие вдове кн. Владимира Андреевича Серпуховского, находились близ пристанища. Они упоминаются в духовной вдовы кн. 1452 г.: «да туто же на пристанищы место Доронъкино холопье, да одрины, что мя благословил князь мои...» (СГГ и Д, I, 190). Согласно завещанию инокини Евпраксии, амбары перешли во владение Рождественского монастыря, «где ми самой лечи».
37. Доронькино место холопье (устье Яузы). Находилось близ пристанища, вероятно, на правом берегу Яузы, так как левый берег реки был занят поселением гончаров, которое граничило со владениями кн. Патрикеева. Упоминается в духовной вдовы кн. Серпуховского 1452 г. (СГГ и Д, I, 190); после смерти последней Доронькино место перешло Рождественскому монастырю.
38. Мельница на Яузе (близ с. Воронцова). Упоминается в духовной кн. Ивана III 1504г.: «да ему ж даю селцо Воронцовское на Яузе, где мой двор... и с мельницами, как было при мне» (СГГ и Д, I, 390). Мельницы, повидимому, были мукомольные.
Доброй охоты всем нам!
|
все сообщения
|
|
|
|
PKL
|
Дата: Воскресенье, 21.11.2010, 19:59 | Сообщение # 26
|
Атаман
Группа: Походный Атаман
Сообщений: 6520
Награды: 62
Статус: Offline
|
III. МОНАСТЫРИ
I. Богоявленский (Куйбышевский пер., б. Богоявленский). Богоявленский монастырь относится к древнейшим в Москве. Впервые упоминается в летописи под 1374 г. (ПСЛР, VIII, 21; XI, 21); с тех пор неоднократно встречается на страницах летописи.
II. «Никола Старый» (ул. 25-го Октября, б. Никольская). О времени возникновения монастыря точных данных нет. Первое упоминание относится к 1390 г. (ПСРЛ, XV, 122), в середине XVI в. стал известен, как Николо-Греческий монастырь.
III. Ильи за Торгом (ул. Куйбышева, б. Ильинка). Время основания монастыря неизвестно. Впервые упоминается во Владимирском летописце под 1519 г.: «заложища церковь камену за Торгом в монастыри святого Илию, а ставил от простых людей нехто именем Клим, а прозвище Мужило» (ИЗ, XV, 298). В 1520 г. ц. «святый Илиа в Торгу на Дмитриевськой улици, да придел Климен Святый» была освящена (ИЗ, XV, 298. Ильинка в то время называлась Дмитриевской ул.). В 1522 г. упоминается «Ильинское торговище» (ПСРЛ, XIII, 40). Под 1533 г. еще раз упоминается в связи с появлением особой звезды над посадом «промеж святого пророка Ильи и Богоявлениа за Торгом» (ПСРЛ, VIII, 283). Когда монастырь был упразднен, точно неизвестно. В середине XVI в. он еще упоминается в летописи: «сгореша церкви и монастырь Богоявленской и Ильинской» (ПСРЛ, XIII, 152), но в XVII в. монастыря уже не было, а ц. Ильи именовалась: «что в Ветошном ряду, что на Новгородском подворье» (М. д. И. М., I, 375).
IV. Воскресенский (ул. Горького, б. Тверская). Известен с 1479 г. по упоминанию Никоновской летописи о «Воскресенском игумене Загородских попов» (ПСРЛ, XII, стр. 192).
V. Петровский (Петровские ворота). Очевидно, возник в княжение Дмитрия Донского, так как под 1377 г. упоминается первый архимандрит Петровский Иоанн (ПСРЛ, VIII, 31; XI, 39, 40). Затем монастырь упоминается под 1461 г. в купчей на деревни и села: «се яз митрополичь дворецкой чернец Тихон купил есмь в дом Пречистой и своему государю Ионе, митрополиту Киевскому и всей Руси, у Петровского игумена, что за Неглинною» (АЮБ, II, 338); также и в грамоте Ивана III на сельцо Сущевское 1504 г. (СГГ и Д, I, 349). В 1514 г. в монастыре была заложена каменная церковь (ПСРЛ, VI, 254; VIII, 255). Строил ее зодчий Алевиз Фрязин, освящена в 1516 г. (ИЗ, XV, 296).
VI. Рождественский (ул. Жданова, б. Рождественка). Основан матерью кн. Владимира Андреевича Серпуховского — героя Куликовской битвы. В летописи упоминается впервые под 1389 г.: «преставися княгина Ондреева Мария, мати княжь Володимерова... и положена бысть в монастыри ея у Рожества на рве, его же сама създа» (ПСРЛ, VIII, 60). Известно, что ц. Рождества богородицы в монастыре была уже в 1399 г. каменная (ПСРЛ, VIII, 72). В духовной кн. Дмитрия Ивановича 1509 г. (племянника Василия III) и в духовной кн. Федора Борисовича Волоцкого 1523 г. также называется «Рождество пречистые на Рве» (СГГ и Д, I, 405, 420).
VII. Вознесенский (между ул. Дзержинского и Жданова). Упоминается в первый раз в духовной грамоте Дмитрия Ивановича -племянника вел. кн. Василия III (около 1509г.): «а што на Москве монастыри девичи, Вознесение Христово да Рождество пречистые што были надо рвом» (СГГ и Д, I, 405). Этот монастырь был в XVII в. еще известен под названием «Варсанофьевского» (Кондратьев, 355). Основание монастыря приписывают Варсонофии, которая, по преданию, была матерью московского митрополита Филиппа.
VIII. Сретения пречистые богородицы (Сретенские ворота). Упоминается в летописи под 1395 г. Церковь богородицы сретения была поставлена на том месте, где по преданию московское духовенство встретило владимирскую икону во время нашествия Тамерлана. При церкви был основан монастырь (ПСРЛ, VI, 128; VIII, 68). В 1482 г. была заложена каменная ц. «Сретение святые богородицы на Поле» (ПСРЛ, VI, 233). Строили церковь мастера из Пскова (ПСРЛ, VI, 198). Под 1493 и 1508 гг. церковь упоминается в связи с пожарами (ПСРЛ, VI, 53; VIII, 227, 249).
IX. Златоустов (Б. Комсомольский пер., б. Златоустовский). Впервые упоминается под 1412 г. (ПСРЛ, III, 135; IV, 113). Под 1479 г. упоминается, что вел. кн. Иван III заложил каменную ц. Иоанна Златоустого с приделом апостола Тимофея на месте деревянной, бывшей «изначала гостей Московских строением» (ПСРЛ, VI, 278; VIII, 200—201). Каменную церковь строили псковские мастера (ПСРЛ, VI, 198).
X. Новинский (ул. Чайковского, б. Новинский бульвар и Новинские переулки). Монастырь «Введение Святей Богородицы на Присну» был основан митрополитом Фотием в первой четверти XV в. (1410—1431 гг.) (АЮБ, II, 563). Монастырь упоминается в купчих XV в. (АЮБ, I, 494, II, 337) и в духовной Адриана Ярлыка (АЮБ, I, 554)
XI. Алексеевский (Зачатьевские пер. на ул. Метростроя, б. Остоженка). По преданию, монастырь был основав митрополитом Алексеем (вторая половина XIV в.). Первое летописное известие относится лишь к 1472 г. (ПСРЛ, VI, 198). Под 1508 г. монастырь упоминается в связи с пожаром (ПСРЛ, VI, 53; VIII, 249); под 1509 г.— в духовной кн. Дмитрия Ивановича (СГГ и Д, I, 405). В 1514 г. была построена Алевизом Фрязином каменная ц. Алексея (ПСРЛ, VI, 254; VIII, 254—255). Во второй половине XVI в. монастырь был перенесен в Чертолье. В XVII в. на старом месте Алексеевского монастыря находился Зачатьевский монастырь.
XII. Рождество пречистые на Голутвине (Голутвинские пер. на Якиманке). Упоминается в духовной Ивана III (1504): «А сыну своему Андрею даю на Москве за рекою слободку Колычевскую, да монастырь Рождество пречистые на Голутвине» (СГГ и Д, I, 394).
XIII. Иоанн Предтечи «Иже под бором» (Пятницкая уж, Черниговский пер.). Упоминается под 1415 г. (ПСРЛ, VI, 140; VIII, 87). В 1514 г. была построена Алевизом Фрязином каменная церковь, которая была в 1515 г. освящена (ПСРЛ, VI, 254; VIII, 255; ИЗ, XV, 294, 295).
XIV. Козьмы и Дамьяна (ул. Володарского, б. Гончарная). Упоминается в грамоте Ив. Юр. Патрикеева конца XV в. (около 1489 г.): «да мои же места Заяузьская слободка с монастырем с Кузмодемианом» (СГГ и Д, I, 337). В XVII в. монастырь уже более не существовал, а церковь именовалась, что в Кузнецах, за Яузою в старой Кузнецкой» (М. д. И. М., I, 830).
XV. Спас-Чигасов (Спасочигасовский пер.). Упоминается под 1483 г.: «заложи церковь кирпичну Спас Святой за Яузой игумен Чигас» (ПСРЛ, VI, 234; XX, 349). Под 1547 г. в Никоновской летописи указано: «загорешася за Яузой на Болвановие... и церковь Спаса выгоре в Чигасове монастыре» (ПСРЛ, XIII, 152).
XVI. Покрова в садех (Лыщиков пер., близ Берниковской наб.). Упоминается в летописи под 1392 г., что в монастыре у Покрова постригся Стефан, брат Сергия Радонежского (ПСРЛ, VI, 120). В 1479 г. сюда была перенесена деревянная ц. Иоанна Златоустого: «князь великий Иван Васильевич заложил церковь каменну Ивана Златоустого, на посаде в Садех, а преже бывшую древяную разобрав ...а ту разобранную церковь повеле поставити в своем монастыре у Покрова в Садех» (ПСРЛ, VI, 34; VIII, 201; XII, 192). Этот великокняжеский монастырь назывался еще Лыщиковым по урочищу «Лыщиково городище», где он был расположен (УДЦ, 14) Лыщиков монастырь упомянут в духовной Ивана III (СГГ и Д, I, 390). В начале XVII в. монастырь был уже упразднен; оставалась лишь приходская ц. Покрова богородицы, «что словет на Лыщикове»; последняя расположена была несколько в стороне от бывшего монастыря.
XVII. Андронъев (Андроников) (Андроньевские ул. и наб.). Монастырь был основан во второй половине XIV в. Андроником, учеником Сергия Радонежского, «также благословением святого и испрошением его Алексея митрополита». Последний построил монастырь в память своего благополучного прибытия из Константинополя (ПСРЛ, XI, 31—32; VI, 122). С начала XV в. монастырь неоднократно встречается на страницах летописи, а также упоминается в грамоте Адриана Ярлыка 1460 г. (АЮ, I, 553) и в ряде княжеских духовных (СГГ и Д, I, 231; 388, 405).
XVIII. «Спас новый» (Новоспасские проезды и тупик). В 1489 г. при вел. кн. Иване III монастырь перенесен из Кремля на берег Москвы-реки, близ Крутиц (с именем Спаса Нового; ПСРЛ, XXII, 1, 462). В 1491 г. при архимандрите Афанасии в монастыре была заложена каменная ц. Преображения, которая в 1497 г. была закончена и освящена (ПСРЛ, VI, 42, 241; VIII, 221, 233). Упоминается и в княжеских духовных начала XVI в. (СГГ и Д, I, 405, 420).
XIX. Успения богородицы на Крутицах (ул. Арбатец и Арбатецкие переулки близ Крестьянской заставы). Впервые упоминается в духовной вел. кв. Ивана Ивановича 1356г.: «а ис тамги ис Коломеньское четвертую часть дал есмь к святей Богородици на Крутицю собе в память» (СГГ и Д, I, 43). Под 1493 г. упоминается в летописи как местопребывание епископов Сарских и Подонских (ПСРЛ, VIII, 225—226). Также упоминается в ряде духовных грамот XV—XVI вв. (АЮБ, I, 553; СГГ и Д, I, 204). Первоначально церковь была деревянная, но в 1516 г. была заложена каменная церковь епископом крутицким Досифеем (ИЗ, XV, 296).
XX. Рождественский на старом Симонове (Ленинская слобода). Летопись упоминает, что племянник Сергия Радонежского и духовник вел. кн. Дмитрия Ивановича, Федор, «обретоша место Симоново и благословением митрополичим созда церковь во имя Рожества святыя Богородицы» (ПСРЛ, VI, 122). При церкви был основан монастырь. Около 1397 г. он был перенесен на новое место, более высокое, на старом же месте осталась «малая обитель». В духовной Адриана Ярлыка 1460 г. упоминается: «Да веле есми дати... Симоново в старой монастырь два рубля» (АЮ, I, 553). В 1510 г. в монастыре вместо деревянной была построена кирпичная церковь (ПСРЛ, VI, 251, VIII, 251).
XXI. Симонов (Симоновская набережная и вал). В 1379 г. основателем монастыря Федором была заложена на новом месте ц. Успения (ПСРЛ, IV, 122). Она была освящена лишь через 26 лет, в 1405 г. (ПСРЛ, VI, 132; VIII, 77; ИЗ, XV, 281). Монастырь упоминается в великокняжеских духовных XV—XVI вв. (СГГ и Д, I, 231, 405, 420).
XXII. Новодевичий (Новодевичья наб., Новодевичьи переулки). Основан в 1525 г.: «тое же весны (7033) поставиша Новый монастырь девичь у града Москвы за посадом, близ монастыря святого Савы» (ПСРЛ, VI, 264; VIII, 271; XIII, 45).
XXIII. Саввин (Саввинская наб. и Саввинские переулки). Время основания монастыря неизвестно. Он упоминается в 1454 г.: «...се яз Петр Констянтиновичь дал есмь в дом Пречистыа Богородици и своему господину Ионе митрополиту Киевскому и всеа Руси монастырь святого Савы на Москве на посаде и с всем с тем, что к тому монастырю из старины потягло и земель и лугов» (АЮБ, I, 446). Из этого явствует, что монастырь возник задолго до 1454 г. Упоминается и в духовной Адриана Ярлыка (АЮБ, I, 553). На страницах летописи встречается под 1525 г. (ПСРЛ, VI, 264; VIII, 271; XIII, 45).
Доброй охоты всем нам!
|
все сообщения
|
|
|
|
PKL
|
Дата: Воскресенье, 21.11.2010, 20:06 | Сообщение # 27
|
Атаман
Группа: Походный Атаман
Сообщений: 6520
Награды: 62
Статус: Offline
|
IV. ЦЕРКВИ
1. Вознесение на рву (Красная пл.). Упоминается под 1472 и 1477 гг. (ПСРЛ, XII, 148, 169). В конце XV в. церковь перестала существовать. Считают, что она могла быть снесена в связи с постройкой кремлевских стен 1485—1495 гг. (Ук. МЗ, № 69).
2. Воскресение христово на рву (Красная пл.) Упоминается под 1472 г. в связи с пожаром (ПСРЛ, VIII, 173; XII, 148). В строельной книге 1657 г. она обозначена между Фроловскими и Никольскими воротами среди других церквей «на рву» (М. д. И. М., II, 6).
3. Троицы (старая, близ ул. 25-го Октября, б. Никольской). Время основания неизвестно. Впервые упоминается в 1493 г. и именуется «Старой Троицей»; это указывает на то, что она существовала задолго до времени своего первого упоминания (ПСРЛ, VIII, 227; XII, 237). В ружной книге 1677 г. церковь называется «Живоначалные Троице старых Поль с Яру» (ДАИ, IX, 320).
4. Иоанна Богослова (Китайский проезд). Время основания неизвестно, но из описания пожара 1493 г. видно, что церковь до этого времени, несомненно, уже существовала (ПСРЛ, VIII, 227; XII, 237). В ружных книгах XVII в. называется ц. Иоанна Богослова, «что под Вязом».
5. Николы «иже у великого креста» (ул. Куйбышева, б. Ильинка). Церковь упоминается в Степенной книге: «в том же преименитом великом граде Москве... бе некий пресвитер, именем Костянтин, служаще у святого Николы вне града, нарицаемый иже у великого креста» (ПСРЛ, XXI, 372). Из этого можно заключить, что церковь существовала еще до постройки стен Китай-Города 1534—1538 гг.
6. Воскресение христово на Дмитриевской ул. (ул. Куйбышева, б. Ильинка). В летописи упоминается под 1472 г. в связи с пожаром (ПСРЛ, XII, 148). В ружной книге 1677 г. и в делах патриарших приказов именуется церковью «Воскресение христово, что в панех», или, «что в панех у Ильинского крестца» (ДАИ, IX, 320; М.д. И.М., I, 384).
7. Дмитрия Солунского (ул. Куйбышева, б. Ильинка). Несмотря на отсутствие летописных данных, можно предположить, что в 1472 г. (пожар Великого посада) церковь уже существовала, так как в описании пожара упоминается Дмитриевская ул.; ц. Ильи, по которой улица в средине XVI в, стала называться Ильинкой, была заложена лишь в 1519 г. (Кондратьев, 273; Ук. МЗ, № 71).
8. Введения богородицы (Рыбный пер.). Впервые упоминается в летописи под 1514 г.: «князь великий Василей Ивановичь... повеле заложити и сделати церкви камены и кирпичные на Москве: на Большом посаде за Торгом церковь Введение Святыа Богородица» (ПСРЛ, VI, 254; VIII, 255). Во Владимирском летописце церковь названа еще и «Введение святыа Богородицы за панским двором», причем дата закладки ее, приведенная в этой летописи, не совпадает с датами Воскр. и II Софийской лет. По Владимирскому летописцу церковь была заложена 2 июня 1516 г., а 5 ноября того же года была вместе с приделом Николы освящена (ИЗ, XV, 295—296). Под 1519 г. говорится о ц. «Введениа в новопоставленном храме за Торгом» (ПСРЛ, XIII, 31). С начала ХVIIв. церковь была известна под названием «Введение златоверхое», но в ружной книге 1677 г., в которой сохранились наиболее архаичные названия церквей, она попрежнему называлась «Введение..., что за Торгом» (ДАИ, IX, 319). В некоторых старых путеводителях по Москве говорится, что ц. Введения за Торгом была заложена в 1458 г., освящена в 1491 г. и что она находилась на Симоновском подворье (Рудольф, стр. 16; ИИВЦ, стр. 20 п 101; и др.). Это утверждение неправильно: указанные даты закладки и освящения церкви относятся к ц. Введения на Симоновском подворье, которая находилась в Кремле, а не в Китай-Городе (ПСРЛ, VI, 181; VIII, 222; АЮБ, I, 554).
9. Евпатий святой (Ипатьевский пер.). Упоминается под 1472 г.: «а горело оттуда... да по Воскресение на Дмитриевском улице, да оттоле по Евпатей святый, да по Кулижку же» (ПСРЛ, XII, 148). Считают, что впоследствии она называлась ц. Ипатия Гангрского (Ук. МЗ, № 73),
10. Варвары (ул. Разина, б. Варварка). В 1514 г. была заложена кирпичная «иже бяше у Великого Торгу у Паньского двора» (ПСРЛ, VI, 254; VIII, 255; XXI, 631). Владимирский же летописец к 1514 г. относит освящение церкви, что сомнительно. Зато заслуживает внимания указание этого летописца, что церковь находилась против панского двора (ИЗ, XV, 294). Церковь строил зодчий Алевиз Фрязин на средства гостей Василия Бобра «с братиею своею, с Вепрем да с Юшком с Урвихвостовым» (ПСРЛ, VI, 254; VIII, 255).
11. Бориса и Глеба (ул. Разина, б. Варварка). Впервые упоминается под 1434 г.: «месяца ноября 12 день преставися раб божий Максим, иже Христа ради уродивый, положен бысть у Бориса и Глеба на Варварьской улици за Торгом, а погребен бысть неким мужем благоверным Федором Кочкина» (ИЗ, XV, 284). Церковь упоминается и в 1460 г. в духовной грамоте старца Симонова монастыря Адриана Ярлыка: «святым мучеником Борису и Глебу у Кокчина двора» (АЮБ, I, 554). В XVII в. на этом месте построена каменная ц. Максима Блаженного с приделом Максима Исповедника (ИИвЦ, 114— 115). Из строельной книги 1657 г. и ружных книг 1677 и 1681 гг. видно, что ц. Бориса и Глеба вошла в качестве придела к ц. Максима Исповедника и Максима Блаженного (М.д.И.М., II, 24, 389; ДАИ, IX, 320).
12. Иоанн на пяти улицах (ул. Разина, б. Варварка). Упоминается под 1468 г. в связи с пожаром, охватившим Великий посад (ПСРЛ, VIII, 154).
13. Спаса (Москворецкая ул.). Во Владимирском летописце под 1514 г. упоминается, что вел. кн. Василий III «взял град Смоленск месяца августа 1 день на Спасов день и во граде Москве кн. вел. церковь постави св. Спаса, происхождение честного креста господня и светых мученик Маковей по плоти и учителя их Елеозара и матери их Соломонии, от реки поставлена на рве» (ИЗ, XV, 294). В строельной книге 1657 г. церковь называется «Спаса Смоленского каменная, что у Москворецких ворот».
14. Благовещения на болоте (Москворецкая ул.). Упоминается в 1488 г.: «загореся на посаде у Москвы ц. Благовещения на Болоте древяная» (ПСРЛ, VI, 37, 238; VIII, 217). Позже называлась ц. Николая Чудотворца, что у Москворецких ворот, хотя главным престолом этой церкви был Благовещенский, а ц. Николы являлась приделом (ИИвЦ, 10 и 129).
15. Николая Мокрого (Мокринский пер.). Упоминается в летописи под 1468 г. (ПСРЛ, VIII, 154), в губной московской записи 1488г. (ААЭ, I, 87) и в духовной Ивана Патрикеева 1498 г. (СГГ и Д, I, 337).
16. Богородицы зачатия на Востром конце (Кривой пер.). О времени первоначального построения церкви летописи ничего не говорят. Впервые упоминается под 1493 г. в связи с пожаром (ПСРЛ, VI, 39, 240; VIII, 227).
17. Козьмы и Дамьяна (Кривой пер.). Находилась на Востром конце «в углу», вблизи ц. Зачатия. Упоминается в летописи под 1468 г. (ПСРЛ, VIII, 154). Во время сильного пожара 1547 г. церковь горела и, очевидно, не была более восстановлена, так как с этого времени она не упоминается ни в летописи, ни в ружных книгах XVII в.
18. Воздвижения на Востром конци (Москворецкая наб.). Впервые упоминается в летописи под 1472 г.: «а горело оттуду по берегу до Воздвижения на Востром конци» (ПСРЛ, XII, 148).
19. Св. духа (Кропоткинские ворота, б. Пречистенские). Упоминается в летописи под 1493 г. (ПСРЛ, VI, 240; VIII, 226). Впоследствии сделалась приделом ц. Покрова богородицы, «что на грязях».
20. Св. Параскевы и мученицы Параскевы Пятницы (Б. Знаменский пер.). Построена при вел. кн. Василии III в 1531 г. в честь «чудотворных» икон этих святых, находящихся в Ржеве и привезенных в Москву для поновления (ПСРЛ, VIII, 277, 278; ИИвЦ, 155). В ружной книге 1677 г. церковь называется «Пятницы святой в Чертолье» (ДАИ, IX, 329).
21. Всех святых в Чертолье (Кропоткинская наб.). В летописи церковь упоминается в 1365 г.: «Загореся город Москва от Всех Святых сверху от Чертольи и погоре посад весь» (ПСРЛ, VIII, 13). Затем в связи с пожарами она упоминается под 1475 и 1493 гг. (ПСРЛ, VIII, 226; XII, 158). Первоначально церковь была деревянная, но в 1514 г. построена «камена на Москве на берегу Все Святые» (ПСРЛ, VI, 280; VIII, 280). В XVII в. она называется «Всех Святых на берегу», или «Всех Святых в Чертолье» (ДАИ, IX, 326; М.д.И.М., I, 416).
22. Николы за Неглинной (близ Каменного моста). Упоминается под 1475 г.: «Загореся на Москве на посаде за Неглимною меж церквей Николы и Всех Святых и погоре дворов много и те обе церкви сгореша» (ПСРЛ, XII, 158). В XVII в. на этом месте стояла ц. Похвалы богородицы, «что у Москвы-реки, на берегу реки» с приделом Николая чудотворца явленного (ДАИ, IX, 326).
23. Благовещания богородицы на Старом Ваганькове (ул. Маркса и Энгельса, б. Староваганьковский пер.). В 1514 г. при вел. кн. Василии III была заложена каменная церковь. Как и прочие каменные, храмы, поставленные Василием III, ее строил мастер Алевиз Фрязин (ПСРЛ, VI, 280; VIII, 254). Упоминается еще под 1531 г. в связи с постройкой обетной ц. Усекновения главы Иоанна предтечи (ПСРЛ, VIII, 278). Вероятно, до постройки каменной церкви здесь стояла деревянная, так как с. Ваганьково, где находился великокняжеский двор, известно уже с 1446 г.
24. Усекновения главы Иоанна предтечи на Старом Ваганькове (ул. Маркса и Энгельса, б. Староваганьковский пер.). Поставлена вел. кн. Василием по обету в 1531 г. Церковь была деревянная, с приделами апостола Фомы и Петра Чудотворца (ПСРЛ, VIII, 278).
25. Семеновская (Манежная пл.). Упоминается в духовной Ив. Юр. Патрикеева 1498г. (СГГ и Д, I, 337). Под 1471 г. летопись, говоря о возвращении Ивана III из Новгорода, указывает, что он был встречен у кремля «только с мосту большего каменнаго сошед до колодезя площаднаго близь церкви» (ПСРЛ, XII, 141). Возможно, что эта церковь и есть ц. Семена. После пожара 1493 г., по указу «о полом месте» (шириной в 110 саж.) около стен кремля церковь была уничтожена. Впоследствии на месте Семеновской была воздвигнута ц. Николы, «что у Каменного мосту» (Ук. МЗ, № 65).
26. Рождества пречистые (ул. Фрунзе, б. Знаменка). Упоминается в духовной кн. Ив. Юр. Патрикеева (СГГ и Д, I, 337). Вероятно, находилась там, где в XVII в. стояла ц. «Пречистые богородицы, что на Знаменке».
27. Бориса и Глеба (Арбатские ворота). Под 1453 г. в летописи упоминается ц. «Великомученик Бориса и Глеба на Москве на рве» (ПСРЛ, VIII, 144). Под 1493 г. церковь упоминается в связи с пожаром (ПСРЛ, VIII, 226). Под 1527 г. сказано, что вел. кн. «поставил камену же святых мученик Бориса и Глеба на Орбате за Неглимною» (ПСРЛ, VIII, 272).
28. «Благовещения святей богородицы на Старом Хлынове» (близ Никитских ворот). Упоминается лишь во Владимирском летописце под 1514 г.: «Князь великий Василей другую церковь камену заложил Благовещение Святей Богородици за Неглинною на Старом Хлынове». В 1516 г. церковь была освящена (ИЗ, XV, 294, 296). Очевидно, она находилась на том месте, где в XVII в. стояла ц. Введения с приделом Николы, «что на Хлынове» (М.д.И.М., II, 396).
29. Леонтия чудотворца Ростовского («За Неглимною», ул. Белинского, б. Долгоруковский пер.). По данным Воскресенской и II Софийской летописей, церковь заложена в 1514 г.; по Владимирскому летописцу -в 1516 г. (ПСРЛ, VI, 254; VIII, 254; ИЗ, XV, 296). Принимая но внимание, что автор владимирских записей был, несомненно, современником Василия III (ИЗ, XV, 278-279) и что церковь была освящена в 1518 г.— эта дата совпадает во всех летописях (ПСРЛ, VI, 263; VIII, 265; ИЗ, XV, 297), дату закладки церкви, приводимую владимирским летописцем,
следует признать более достоверной. Церковь была сооружена Алевизом.
30. Успения пречистой богородицы (ул. Огарева, б. Газетный пер.). Под 1531 г. в летописи упоминается Успенский-Вражек (ПСРЛ, VIII, 278); следовательно, ц. Успения к этому времени должна была уже существовать.
31. Феодосия (ул. Горького, б. Тверская). Упоминается только в грамоте Ивана III на сельцо Сущевское (1504 г.). «Да от лавок тоюж улицею прямо мимо Федосей Святый на поле на Тверскую дорогу» (СГГ и Д, I, 349). Предполагают, что позднее на этом месте находилась ц. Дмитрия Солунского, что у Тверских ворот (Ук. МЗ, № 108б).
32. Василия (ул. Горького, б. Тверская). Упоминается в грамоте вел. кн. Ивана III на сельцо Сущевское (1504 г.), как «Василий святой на Могилицах» (СГГ и Д, I, 349). В ружной книге 1667 г. она называется «церковь Василия святого, что на Тверской улице» (ДАИ, IX, 329).
33. Георгия (Пушкинская ул., б. Б. Дмитровка). Впервые упоминается в 1462 г. в духовной Василия II: «...да в городе на посаде дворы около святого Егорья каменные церкви» (СГГ и Д, I, 203). Упоминается при пожаре 1493 г. (ПСРЛ, VI, 240; VIII, 226) и в грамоте вел. кн. Ивана III на сельцо Сущевское (СГГ и Д, I, 349). Впоследствии при церкви существовал монастырь, который впервые упоминается под 1523 г. в духовной грамоте кн. Федора Борисовича Волоцкого (СГГ и Д, I, 418, 419).
34. Параскевы Пятницы (Охотный ряд). В патриарших окладных книгах церковь обозначена «у старых Поль» (М. д. И. М., I, 460); основываясь на этом, считают, что она была построена тогда, когда здесь начинались места незастроенные, т. е. не позднее XV в. (Ук. МЗ, № 54).
35. Анастасии узорешительницы (Охотный ряд). Возникновение церкви относят также к XV в. в связи с тем, что в ружной книге 1677 г. она называется «Церковь Обыденная Настасеи Узорешительницы, что у Поль», что указывает на древность ее происхождения (Ук. МЗ, № 55).
36. Рождества богородицы (Петровка, угол Столешникова пер.). Летописных данных об этой церкви нет. В грамоте вел. кн. Ивана III на сельцо Сущевское (1504 г.) упоминается Рождественский пер., из чего следует, что в 1504 г. церковь уже существовала (СГГ и Д, I, 349). В ружной книге 1677 г. она упоминается как ц. Рождества богородицы «в Столешниках» (ДАИ, IX, 328).
37. Богородицы Введения во храм (ул. Дзержинского, б. Лубянка). Упоминается среди других каменных церквей, заложенных при Василии III в 1514 г. (ПСРЛ, VI, 254; VIII, 255). Строил ее Алевиз Фрязин. В 1518 г. она была освящена (ПСРЛ, VI, 263; VIII, 265). Во Владимирском летописце есть указание, что церковь была построена на средства псковичей, которых вел. кн. «перевел к Москве да и подавал им дворы по Устретенской улици, всю улицу дал за Устретение, а не промешал с ними ни одного москвитина» (ИЗ, XV, 293, 297). Еще в ружной книге 1681 г. церковь называется «Церковь Введения Богородицы, что на Стретенской улице в Псковичах» (М. д. И. М., II, 393).
38. Гребневская (ул. Кирова, б. Мясницкая). В летописях не упоминается. В «ИИвЦ» (45) о ней сказано: «Вместе с приделами построена в 6980 (1472) году великим князем Иоанном Васильевичем, при шествии его в Новгород». Церковь первоначально была деревянная и называлась «Успение на бору». Гребневской она стала называться по иконе Гребневской божией матери, поставленной по возвращении вел. кн. из Новгорода.
39. Георгия (Лубянский проезд). Упоминается в духовной старца Симонова монастыря Адриана Ярлыка 1460 г. «...дал есми свое местьцо у святаго великомученника Георгия, что у попова у Лошкина двора» (АЮБ, I, 553). В стрельной книге 1657 г. церковь называется «что в Старых Лучниках» (М. д. И. М., II). В книгах и делах патриаршего приказа употреблено еще одно обозначение: «у старого тюремного двора» (М. д. И. М., I, 469).
40. Симеона Дивногорца (Маросейка). Построена в 1468 г. вел. кн. Иваном III в благодарность за то, что сильный пожар 1468 г. не перекинулся на Кремль (ПСРЛ, VIII, 154). Еше раз упоминается под 1547 г. (ПСРЛ, XIII, 455). В ружных книгах 1677 и 1681 гг. церковь упоминается под старым названием (ДАИ, IX, 323; М. д. И. М., II, 399). Считают, что церковь впоследствии получила придел Николы и после одного из пожаров была восстановлена с этим престолом. В ружной книге 1699 г. значится уже как ц. «Николая Чудотворца, что на Покровке в Блинниках» (Ук. МЗ, № 64).
41. Покрова в садех (Маросейка). Упоминается в летописи под 1488 г.: «и оттого погоре, от града до Кулижки мало не дошло до Всех Святых, да до Покрова в садех» (ПСРЛ, VIII, 217; XII, 219). Из последовательности, в какой перечисляются церкви, до которых доходил пожар 1488 г., заключают, что церковь находилась на Маросейке, против ц. Николы в Блинниках (Ук. МЗ, № 91). Вполне вероятно, что в то время начало Маросейки могло называться «Садами», так как Златоустов монастырь назывался «на посаде в садех»; недалеко также находилась ц. «Владимир в садех».
42. Спаса Преображения, что на Глинищах (Б. Спасо-Глинищевский пер.). Упоминается под 1460 г. в духовной Адриана Ярлыка (АЮБ, I, 553). В летописях не упоминается. В ружной книге 1677 г. церковь называется «Преображения Господня на Глинищах» (ДАИ, IX, 323).
43. Всех Святых на Кулишках (Солянка). Точных данных о времени первоначального построения церкви нет. Предполагают, что она была заложена в честь Куликовской битвы при вел. кн. Дмитрии Ивановиче (ИИвЦ, 38; МИП, III, 236). В летописи церковь упоминается под 1488 и 1493 гг. в связи с пожарами (ПСРЛ, VI, 238; VIII, 217, 277).
44. Пятницы (Солянка). Упоминается в духовной Адриана Ярлыка 1460 г. (АЮБ, I, 554). Последовательность перечисления церквей в этом завещании дает основание предполагать, что церковь находилась там, где впоследствии стояла церковь, называемая по строельной книге 1657 г. «Церковь Пятницы, что на Кулижках», т. е. в районе ц. Всех Святых на Кулижках (Ук. МЗ, № 151). Под 1547 г. в летописи упоминается, что горело «Варварьскою улицею Все Святые и святыа Пятница» (ПСРЛ, XIII, 153). Очевидно, церковь Пятницы и есть та церковь, которая упомянута в духовной Ярлыка. Возможно, что при церкви находилась в XV в. «Малая обитель», так как в завещании Ярлыка указывается: «Да велел есми дати своему отцю архимандриту Афанасью по своей душе... к святей Пятници игумену Еуфимыо 3 рубли» (АЮБ, I, 554).
45. Андрея Критского (близ Солянки, на территории Дворца труда, б. Воспитательного дома). Впервые упоминается в 1460 г. в духовной Адриана Ярлыка (АЮБ, I, 554), а также при описании пожара 1547 г. (ПСРЛ, XIII, 153). Считают, что в XVI в. церковь стала называться «Николай в Мыльниках» (Ук. МЗ, № 57). В ружной книге 1677 г., где обычно церкви названы по тому же имени, когда руга впервые была назначена, еще имеется: «Церковь Андрея Святого на Васильев Луг, что на Кулишках» (ДАИ, IX, 324). В ружной книге 1681 г. рядом с ц. Андрея Святого на полях приписано: «у Николы в Мыльниках» (М. д. И. М., II, 399). На плане Мичурина 1739 г. ц. Николы в Мыльниках еще обозначена, но в конце XVIII в. она была упразднена.
46. Николы в Подкопаеве (Подкопаевский пер.). Под 1493 г. в летописи упоминается, что вел. кн. Иван Васильевич после пожара, истребившего дворец в Кремле, временно поселился «у Николы Подкопаева под конюшнею в хрестианских дворех» (ПСРЛ, VIII, 227; XII, 237).
47. Владимира в садах (Хохловский пер.) Впервые упоминается в духовной вел. кн. Василия I в 1423 г.: «Да даю сыну своему князю Василию... да новый двор за городом у святаго Владимира» (СГГ и Д, I, 80). В 1514 г. была заложена каменная церковь, которая в 1516 г. была освящена (ПСРЛ, VI, 254, 280; VIII. 255; ИЗ, XV, 294, 295) Строил ее зодчий Алевиз Фрязин.
48. Благовещения на Козьей Бороде (Сивцев-Вражек). Урочище «Козья Борода» находилось в районе Сивцева-Вражка, и церковь, очевидно, стояла на том месте, где впоследствии была ц. Благовещения на Сивцевом-Вражке. Упоминается в летописи под 1508 г. (ПСРЛ, VIII, 249).
49. Благовещения на Дорогомилове (в Ростовских переулках). Церковь каменная была построена в 1412 г. епископом Григорием Ростовским (ПСРЛ, VI, 140; VIII, 86; XI, 219). Упоминается в летописях под 1456 и 1522 гг. (ПСРЛ, VIII, 145, XIII, 41).
50. Николы «зовомая Борисова», или ц. «Никола на песку» (Берсеневская наб.). Под 1475 г. упоминается за Москвой-рекой ц. Николы «зовомая Борисова» (ПСРЛ, VIII, 181; XII, 157). Считают, что она в описании пожара 1493 г. называется «Никола на песку» (ПСРЛ, VIII, 226; ИЗ, XV, 290). Впоследствии на этом месте стояла ц. Николы, что на Берсеневке (Ук. МЗ, № 24 и 76).
51. Иоакима и Анны (Б. Якиманка) Упоминается в летописи под 1493 г. (ПСРЛ, VIII, 226; XII, 237). В патриарших окладных книгах она называется ц. «Иоакима и Анны, что за Москвою рекою, в Кадашеве, в Голутвине слободе» (М. д. И. М., I, 885).
52. Петра и Павла (Б. Якиманка). Летописных сведений о церкви нет. По предположению И. Е. Забелина, церковь была построена в начале XIV в. отцом московского тысяцкого Алексея Петровича Хвоста, который назвал ее «по своему тезоименитству» (ИМ, II, 15). В ружных книгах в Замоскворечье значится ц. «Петра Святого в Холстове» (ДАИ, IX, 333: М. д. И. М., II, 405). По писцовым книгам 1631—1632 гг.— Петра и Павла в «старом Хвостове». Село Хвостовское упоминается в княжеских духовных XIV — XV вв. (СГГ и Д, I, 80, 207).
53. Воскресения Христова (Кадашевский пер.). Упоминается в духовной грамоте кн. Ив. Юр. Патрикеева: «...да мои же места за рекой за лугом у Въскресения об улицу» (СГГ и Д, I, 337). В строельной книге 1657г. и в ружной 1699 г. она называется ц. «Воскресение Христово, что в Кадашеве» (М. д. И. М., II, 261, 523).
54. Софии (Софийская наб.). В летописи упоминается, что церковь сгорела во время пожара 1493 г.; охватившего не только Занеглименье, но и Заречье. Из Заречья огонь перекинулся на Кремль, где загорелся «великокняжеский двор» (ПСРЛ, VIII, 226; XII, 237). Повидимому, церковь после пожара не была более восстановлена, в связи с указом 1495 г. о сносе в противопожарных целях строений, находящихся «за рекою Москвой, против города» (ПСРЛ, VIII, 230). В ружных книгах XVII в. церковь также не упоминается.
55. Никиты (ул. Володарского, б. Вшивая горка) . Время основания неизвестно. В летописи Никита святой «иже за Яузой» впервые упоминается под 1476 г. (ПСРЛ, VIII, 182). Под 1533 г. говорится: «...взошла туча велика страшна... и за Яузою у церкви святаго мученика Никиты прошибе стену...» (ПСРЛ, VIII, 283; XIII, 69).
56. Богородицы Благовещения в Воронцове (ул. Обуха, б. Воронцово тюле). Каменная церковь в Воронцове — великокняжеском подмосковном селе — была заложена в 1514 г. Строил ее Алевиз Фрязин (ПСРЛ, VI, 254; VIII, 254; ИЗ, XV, 294).
57. «Илья под сосенками» (Подсосенский пер.). Упоминается под 1476 г. (ПСРЛ, VIII, 182). В ружной книге 1677 г. церковь называется «Илья пророка подсосенки» (ДАИ, IX, 324). Но по переписи 1620 г. та же церковь обозначена как «Введение пресвятой богородицы, что в Барашах» с приделом Ильи Пророка (ИИвЦ, стр. 89).
58. Сретения пречистые богородицы (ул. Маркса, б. Старая Басманная). Деревянная церковь была заложена в 1519 г. вел. кн. Василием III. Она была поставлена на месте, до которого по преданиям, московское духовенство и великий князь Василий проводили владимирские иконы, привезенные в Москву в 1518 г. из Владимира для «поновления» (ИЗ, XV, 298; ПСРЛ, VI, 261—262; VIII, 264). В ружной книге 1677 г. церковь называется «Сретение Пречистые Богородицы Владимирские на Всполье под Ехаловым» (ДАИ, IX, 324). Церковь имела придел великомученика Никиты, по которому впоследствии стала называться «Никита великомученник, что в Старой Басманной» (ИИвЦ, 27, 126).
Доброй охоты всем нам!
|
все сообщения
|
|
|
|
PKL
|
Дата: Воскресенье, 21.11.2010, 20:08 | Сообщение # 28
|
Атаман
Группа: Походный Атаман
Сообщений: 6520
Награды: 62
Статус: Offline
|
http://www.rusarch.ru/fehner2.files/image001.jpg
Доброй охоты всем нам!
|
все сообщения
|
|
|
|