Жил-был пес. Обыкновенный, не породистый. Поначалу он был лишь маленьким слепым комочком, поскуливавшим, когда мама-собака вылизывала ему шерстку своим шершавым языком. У нее он был единственным. Остальные его братья и сестры куда-то пропали, не успев появиться на свет. Поэтому вся любовь и ласка собаки достались именно ему. Шло время. Щенок быстро рос. И вот уже мог разглядывать окружающий его мир своими маленькими мутными, но озорными глазками, похожими на два кусочка каменного угля. Окружавшие вещи ему нравились: мягкая и теплая мама-собака, просторная конура, дно которой было устлано сухой травой, и большое окно, манившее ярким дневным светом. Щенок часто подходил к этому входу в неизведанное, когда собака, позвякивая цепью, выходила из конуры, чтобы поесть и размяться, но выйти не решался. Неизведанное внушало какую-то опасность своей необъятностью. Щенок скулил и прятался вглубь конуры, где все было родным и привычным.

Время неумолимо складывалось в дни и недели, отмеряя прожитую щенком жизнь... Он уже смело выбегал из конуры и с лаем носился по двору, играя с его обитателями, которые чаще всего убегали и прятались. И вот однажды, щенок увидел странных собак. Они были просто огромными, стояли на задних лапах и непонятно лаяли. Затем одна из собак медленно подошла к щенку и резким движением схватила его! Ужас охватил его. Он изо всех сил пытался вырваться, скулил и звал на помощь свою мать. Но все попытки были напрасны. Огромная собака, что-то монотонно и негромко рыча, посадила щенка в мешок. Мешок был душным, пыльным и его постоянно раскачивало в разные стороны. Через какое-то время мешок перестал качаться и, довольно грубо, щенка вытряхнули из него наружу. Страх, так и не отпустивший его, заставил быстро спрятаться в темное место. Там щенок смог оглядеться, изредка поскуливая. Место было необычное и совсем не похожее на его родной двор. Твердый пол, который никак нельзя было раскопать. Странные огромные предметы, назначения которых щенок понять не мог. И запах. Подобного запаха он никогда еще не чуял: дым, краска, еда, одежда и много чего еще... От всего этого веяло какой-то опасностью, неизведанностью, но запах еды загонял инстинкт самосохранения в дальний угол сознания щенка. Еда... На полу возле его убежища появилась миска с молоком. Щенок осторожно выглянул из-под дивана и, убедившись, что странные собаки стоят поодаль, принялся жадно лакать молоко, наблюдая, однако, за происходящим вокруг.
Так началась его домашняя жизнь. Постепенно он привык к этим странным огромным существам, дававшим ему еду и гладившим его своими лапами. Странно, но эти ласки казались щенку более нежными, чем вылизывание шерстки его мамой-собакой, которую он почти уже не помнил. Каждый день существа куда-то уходили. А когда возвращались, то всегда угощали щенка молоком. Теперь он считал их своими родителями, ведь только родители могут так любить и заботиться о своем чаде, как эти странные бесхвостые существа заботились о щенке. И он, завидя их, в порыве благодарности и любви, всегда радостно подпрыгивал, ластясь и пытаясь подражать им - ходящим на задних лапах. А они в ответ играли с ним и ласкали, гладя щенка по его мягкой шерстке и почесывая за ушком.

Шло время. Щенок неуклонно рос и вскоре превратился в молодого довольно крупного пса. Существа все чаще недовольно рычали, обнаружив какую-нибудь его проказу. И вот однажды утром, самое большое из них, ухватив пса за холку, вывело его на улицу. Там оказался двор, очень похожий на тот, где когда-то родился теперь уже взрослый пес. Во дворе стояла конура. Подведя к ней пса, существо надело на его шею ремешок с цепью, приколоченной к конуре. Пес сначала обрадовался теплому летнему дню, свежему воздуху и свободе, но, попробовав побежать за существом, возвращавшимся в свою огромную конуру, понял, что теперь ему туда не попасть. Повиснув на цепи, пес жалобно лаял и скулил. Но родители не выходили на его зов... Ночью, забившись в конуру, пес не спал. Темнота и неизвестность навевали страх. Что же случилось? Неужели его больше не любят? Нет. Родители не могут бросить свое дитя. Так не бывает. Не должно быть... Утреннее солнце растопило мрак ночи. Послышался скрип двери огромной конуры. Пес радостно выскочил навстречу родителю. Еда и ласка развеяли его ночные сомнения и страхи. "Видимо так устроена жизнь"- решил пес, вспомнив о цепи, на которой сидела когда-то его мама-собака.

Ко всему в жизни привыкаешь. Привык и пес к своему цепному одиночеству. Родители исправно кормили его, но ласка с их стороны стала редким подарком. Как-то раз во двор пришло незнакомое существо, похожее на них. Пес радостно побежал навстречу, но тут же боль резко хлестнула его в бок. Он не понял что случилось и, взвизгнув, мгновенно сиганул в конуру. Так вот они какие, эти странные существа! Пес не видел, как тот, кого он считал родителем, поднял с земли палку и, перекинувшись парой фраз с пришедшим, прошел вместе с ним в дом...
С тех пор пес уже не бежал навстречу незнакомцам. Он встречал их злобным лаем, помятуя о том, что с ним произошло. И странно, но чем больше он лаял на незнакомых существ, тем больше ласки и еды получал от своих родителей.
Дни становились все холоднее и короче. Земля во дворе все больше покрывалась опавшими листьями. Трава пожухла и обесцветилась. Пес все чаще грустил, поскольку его родители реже появлялись во дворе. Увидев кого-нибудь из них, он тотчас же бросался навсречу, скулением и потявкиванием говоря о своем одиночестве и холоде осеннего утра. Он просил: "Ну пожалуйста, возьмите меня в вашу большую конуру. Я буду тихо лежать в уголке и совсем вам не помешаю"... Пес любил своих родителей. Они были единственными близкими ему существами во всем мире. Ради них он готов был сразиться с дюжиной незнакомцев. Но они его не понимали... Вывалив в миску еду, родители разворачивались и уходили в свою большую теплую конуру.

Пришла зима. Белые хлопья снега укрыли двор. Стало совсем холодно. Пес редко вылезал из своей конуры, предпочитая лежать на подстилке из пожухлой травы, свернувшись калачиком. Так он меньше мерз. Родители также кормили его и изредка ласкали, когда он облаивал приходящих чужих существ. Они даже сделали тряпичную занавеску на входе в песью конуру. С ней ему стало теплее. "Они любят меня!"- думал пес. И эта мысль согревала его холодными снежными ночами.
Вдруг, что-то случилось. Началось все с того, что однажды родители пришли какими-то странными. Медленно, слегка покачиваясь, двигались они по двору. Их рычание было каким-то медленным и певучим. Пес радостно выскочил навстречу, но необычный резкий запах, исходивший от них, заставил его в нерешительности остановиться и залаять. Существа что-то громко и односложно рыкнули ему в ответ и скрылись в своей конуре.
На следующее утро из конуры родителей никто не вышел. Пес забеспокоился. Ведь утром ему приносили еду, а после морозной ночи всегда хочется есть. Тусклое пятно Солнца, с трудом пробивавшееся сквозь снеговые облака, уже поднялось довольно высоко, когда раздался скрип открываемой двери. Еда! Наконец-то! Псу еда показалась небычайно вкусной, хотя от нее и от родителя шел все тот же резкий запах. "Ну да ничего, можно привыкнуть и к этому" - думал пес - "Ведь главное, что они меня любят"... Вывалив еду в миску, существо ушло со двора. Вернувшись через некоторое время с каким-то, как показалось псу, большим мешком, от которого исходил все тот же неприятный резкий запах, оно скрылось в своей большой конуре, даже не взглянув на пса, который прыгал и вилял хвостом в надежде получить хоть немного ласки.

На следующий день никто из существ во двор не вышел. Пес лежал в своей конуре, подрагивая от холода, и навострив уши, в надежде услышать знакомый скрип двери. Напрасно... Прошла ночь. За ней почти прошел день. На пса навалились страх и отчаяние. С существами, которые были ему так дороги, наверное, что-то случилось. Вдруг им нужна помощь? Пес предпринял несколько попыток разорвать цепь, но его усилия ни к чему не привели. Он лишь случайно оторвал тряпичную занавеску со своей конуры. Выбившись из сил, он залез в конуру, дрожжа от холода и страха. Наступила ночь. Пес от страха и безысходности не мог сомкнуть глаз. Голод и холод мучали его. Ощущение одиночества тяжелым грузом висело на сердце.
На небе, затмевая своим светом звезды, показалась Луна. И пес, увидев ее, завыл. Этим воем он пытался хотя бы этому яркому пятну на небе рассказать о своей тоске, о муках годода, холода и одиночества. Но небесное светило оставалось равнодушным. И от этого псу было еще хуже.

Ближе к утру небо заволокли тучи, поднялся ветер и пошел снег. Холодные иглы, влекомые ветром, кололи пса даже через его густую шерсть. Весь день мела метель. Из большой конуры так никто и не выходил. Пес лежал в своей конуре, заметаемый снегом, и боролся как мог с холодом и голодом. Он вспоминал как было хорошо, когда он жил вместе со своими названными родителями в большой конуре, как они играли с ним, как гладили и кормили его. Что же с ними случилось? Ведь родители своих детей не бросают! Так не может быть. Ведь они его любят... Они обязательно придут. Надо лишь дождаться... И пес ждал и надеялся, борясь со снегом и холодом. Ведь родители детей не бросают!
Но когда в очередной раз на землю, заметаемую снегом, спустился черный занавес ночи, пес проиграл...

К полудню следующего дня, когда метель улеглась, дверь большой конуры с трудом открылась, отодвигая небольшой сугроб, наметенный за ночь. Существо с опухшим лицом, нетвердой походкой направилось к собачьей конуре. Вывалив в полузаметенную снегом миску объедки с праздничного стола и удивившись отсутствию собаки, оно постучало по конуре, затем взяло палку и, пошарив в ней, нащупало замерзшего пса. Отбросив палку в сторону и что-то буркнув себе под нос, существо развернулось и пошло прочь со двора в сторону ближайшего магазина. Ведь водка-то дома кончилась...