Каури, поразительно
целый час?
да.... а история прекрасная

Спасибо)))
На самом деле мы были в сомнениях постоянно, но все надеялись за следующим поворотом увидеть какое-нибудь жилье. А потом уже, идти назад - было банально страшно.

Каури, мое воспоминание о блуждание слегка отличается. Как мы туда ехали особо не помню. помню что я переживала как выглядит военная часть, потому что в них вечно все ездили проверять Жеку, Андрюху а меня никогда не брали. А вот ольга взяла я была так рада. Доехали мы туда на автобусе. Поэтому дорогу не запомнили. А обратно мы подошли к остановке а он отъехал, не успели, и мы пошли за ним вслед в конце концов. Но дело в том что там был поворот не заметный, на вид страшный, но на самом деле он сразу выходил к станции. А мы его прошли.
Как шли особо не помню, тока боялась что на нас медведь выскочит. А машина которая нас подвезла была забита всяким хламом, еле сидели там. Но что больше всего мне понравилось, так это как мы ждали электричку на страной станции Морозовка.
Мы лежали в траве под каким-то деревом, Ольга достала из своего рюкзака, в котором хранилось много интересностей коричневую книгу, и предложила мне послушать историю про королей и капусту. НУ я согласилась. И тогда я услышала повествование о котором потом долго бредила и мечтала найти. Но почему то не знала как называется и кто автор. История про тропический край, где живут настоящие мужчины, способные на подвиг, про загадочных леди. Я слушала и все это прекрасно видела. Ольга мне так и не дочитала до конца и я всегда считала, что там нет интересного конца и все кончилось не понятно чем. Но прошло много лет и я нашла ту самую книгу, я прочла ее от корки до корки несколько раз, прочла все найденные рассказы О.Генри и почти до десятого класса была влюблена в красавчика Гудвина.

Неее, никакого автобуса не помню - а вот дорогу от электрички помню хорошо. Думаю ЛукДрим, ты чтото путаешь. Военная часть находилась в 5-ти минутах ходьбы от станции Воейкого, так какого фига ехать на автобусе - даже подумай логически.
но уже и не уверена))))

А вот как мы ждали электричку в Морозовке - совершенно не помнила((( а теперь вроде смутно вспоминаю)))) да, читали)))
И машина конечно была загружена хламом - и на крыше тоже, но хоть и помнила, но почему то решила не упоминать)))

Каури, ну ты даешь. Я вот автобус прекрасно помню. Так как я потом пыталась писать про военных а военную базу видела одну то частенько вспоминала ньюансы. Мы еще переживали где будет остановка а она оказывается была у самого входа в часть, с нами на нем приехали какие бабушки, которое потом куда-то рассосались. Дорога была совсем не пять минут, хотя на автобусе мы доехали быстренько, я даже помню как мы спрашивали куда он идет. ... ну ты даешь... я так хотела обратно тоже на автообусе.

LookDream, не буду спорить - ну ты наверное права - может поэтому - мы не знали как идти к станции железнодорожной))) но что она была совсем рядом - эта станция - это факт!

Похохотал на славу

Каури, да женщины любят ходить не правильными тропами

Velkan, неправильные какие-то у тебя взгляды на то, что любят женщины!!!!

Так так... Новые рассказы.
Это здорово. Очень понравились
У детей часто бывают довольно странные представления о самых, казалось бы, обычных вещах.
Что то смутно помню о своих... ох и странные)))

А про поход к Андрюхе у вас довольно разные воспоминания.
Боюсь, что если бы вы ездили втроем, то была бы еще одна версия. (хи хи)

Молодец, Оля, не перестаешь нас радовать

Оля, привет

Навеяло загадкой Ала, про изюминку)))

Расказ короткий будет)

Однажды у нас дома обедал депутат (ну, у нас временами много кто обедал) и папа меня зачем-то предупредил, что депутат этот новоиспеченный любит грубую лесть говорить женщинам. Мне было лет четырнадцать и я не очень это поняла. Все спрашивала папу - а что такое грубая лесть??? Папа только загадочно улыбнулся - увидишь. А народу в тот день у нас много собралось. В том числе несколько кумушек, которые за него голосовали и всячески его нахваливали - мамини так называемые приятельницы, которые наприглашались как-то сами, узнав про депутата. И вот встает он с бокалом шампанского - этот Мохов и говорит:
- Женщины - не люди! (жестко так) и пауза. Ну все женщины за столом прониклись, лица повытягивались, тока мама в это время чего-то Кольке маленькому выговаривала, который бегал под столом или под роялем - точно не помню. А Мохов, выдержав паузу самодовольно добавляет: - Они Богини!
И все тетушки сразу заулыбались, растаяли, стали шутить и кокетничать и пальчиками ему грозить... фу
А я так и хотела встать и дать ему по роже(( потому что видела как он наслаждался первой частью тоста, и как фальшиво прозвучала вторая - противно было - скажу прямо!
Ну это папа виноват, конечно)). Не надо было меня предупреждать.

Каури, +
очень классный рассказ и вообще - мы по ним соскучились

Вай!!! Расстрелять- а потом оживить!!!

al1618, спасибо, попробую еще что-нить на днях написать))))))

dima4478, оживлять то зачем???

за Богинь!!!

Лучше пригласились. А вообще здорово. Вот представлю если бы папа не предупредил...

ВВС, спасибо, а чем наприглашались не нравится???)))))))))))))

Папа просто нам всегда любил указывать на человеческие особенности - но так, чтобы выводы мы делали сами.

а я помню как к папе кто-то важный пришел и они устроились в столовой, и туда никому вроде бы заходить было нельзя а так как я жила в столовой у меня там шкаф стоял, и я спряталась в нем, но сидеть было скучно, я ждала сколько могла, потом во время их разговора открыла дверь, вышла и ни на кого не смотря ушла, словно мимоходом из тока приехавшего автобуса))) жутко было страшно)

да, эти истории - очень хорошие всегда

Про телевизор в детстве.

У нас не было в детстве телевизора, но совсем не от того, что у папы не было денег на его покупку, хотя конечно, на многое денег не хватало. Телевизор был у дяди Вани, папиного брата. Он некоторое время жил у нас в доме на втором этаже, и нас, малышей, бывает, пускали смотреть «Спокойной ночи, малыши». Тетя Валя была этим не очень довольна. В их комнате были ковры и вообще очень чисто и красиво, а мы не славились любовью к порядку.
Но отчего-то мы все знали, что, когда бабушка умирала, папины братья телевизор смотрели, комедию какую-то, и громко смеялись. И папа сказал, что его дети не будут зависеть от телевизора… А нам и некогда было думать о телеке, столько всего надо было за день успеть сделать. Летом – главное велосипеды, канат на самой высокой сосне, качели огромные, которые папа с дядей Лешей сделали по моей настойчивой просьбе. Причем, разные сделали. Одни - из очень длинной доски на высоких столбах, врытых в землю, на которых можно кататься вдвоем, по очереди взлетая почти до нижних веток елей, росших вокруг. И еще – висячие – между двух деревьев, за горкой. На них кататься можно было невысоко, ногами отталкиваясь, или кружиться. Старшие не советовали смотреть при этом вверх – от этого в глазах все мелькало, и голова кружилась, но мы все равно не могли от такого отказаться. Смотрели еще как. А лучше было забраться на кучу дров у забора, доски были сложены таким образом, что возвышались над забором сильно. И вот заберешься на них с качелями – сложно, но получалось. А оттуда со всего духу, летишь и еще сильнее раскачиваешься всем телом.
А велосипеды надо было всем иметь, а то пропустишь самое интересное. Часто просто так вокруг дома гоняли. И бывало ведь, что папа говорил: «Все по велосипедам, едем в путешествие». И правила спрашивал по пути, как дорогу переезжать и на каком расстоянии от кустов ехать. А мы за ним гуськом. И всегда по разным местам. А у папы велик самый большой – багажник с подножками, на раме сиденьеце - тоже с подножками. А впереди большая корзина – там подушечка – и это самое удобное место. Так что трое детей ехали у папы, а я уже подросла, и мне сделали маленький велик, сразу двухколесный. Училась быстро – только раз пять врезалась в беседку и два раза упала. И научилась. Я плелась в самом конце, хотя мне казалось, что я еду изо всех сил. Иногда я с папой каталась вдвоем. Я очень хотела собрать велосипед сама, и папа брал меня с собой на свалку. Может, это были разные свалки, туда было ехать слишком далеко, чтобы я могла запомнить дорогу. Там много чего можно было найти. И мы находили. Рамы, шестеренки, колеса, рули и прочие детали. Когда возвращались, то развешивали все в папиной мастерской. Все стены там были увешены деталями. Папа говорил, что при желании можно собрать двадцать велосипедов из этих запчастей.
Но если я хочу собрать сама, я не должна разорять папины запасы, вот и ездили, набирали для меня. И когда все собрали – папа стал меня учить. На террасе было разложены на теннисном столе все детали. Мелкие на газете, их я долго промывала в бензине, а еще было твердое масло – мазут, вроде бы. Но его можно было не везде, только там, где положено. Я очень внимательно смотрела и слушала папу. И все запомнила. Тем же летом я собрала свой первый велосипед. Полностью сама. Я даже научилась сама заклеивать дырки в камере – ничего сложного. Так и появился у меня орленок, с седлом от гоночного, с рулем от взрослого велика, и даже с крыльями и багажником. Мне тогда было лет пять.
Но вот чего меня по-настоящему восхищало – это как старшие Жека и Яшка делали мопед. Детали тоже на свалке нашлись все, что-то у папы выпросили, что-то на рынке купили. Возились они с ним долго, пол лета, наверное. И вот мопед был готов. Гости какие-то были (а когда их не было) – вот и посмотреть на это чудо собралась за домом целая толпа. Я очень переживала, что не заведется, я ведь подсматривала за ними, как они делают, потому знала, какая это проблема. Но мопед завелся. Это было так здорово, он рычал, и Женька с Яшкой по очереди гоняли на нем вокруг дома. А папа сказал: «Молодцы!» И тогда что-то на меня нашло, и я так стала упрашивать, чтобы и мне дали прокатиться. Папа сказал, что я еще мала. Шести, мол, нет. Вот будет шесть… Я поняла – не дадут. Но по инерции все просила и просила: «Ну, пожалуйста!...» Не просто же так смотреть на свою мечту. Была у меня такая привычка – бормотать что-то от сильного волнения. И совсем не ожидала, точнее, была, как громом поражена, когда папа сказал: «Ладно, пусть Олечка прокатится!». Как же я испугалась. Я ведь не умела на мопеде. Но не отступать же! А Яшка с Женькой разозлились сразу, стали говорить, что я сломаю, не умею, в общем, всю правду. Но папа твердо их оборвал: «Пускай!». И вот на глазах у всех – мамы, папы, каких-то гостей и всех наших, я села на этот жужжащий мопед. Женька быстро показал, где газ. Мол, повернешь ручку, вот так, и гони. Я кивнула и еле услышала, как папа сказал «Только один кружок!». Ревел мотор, ветер свистел в ушах, солнце заливало все вокруг радостным светом, а я, счастливая, летела вокруг дома, и даже педали крутить было не надо! И вот уже объехала почти, вижу папу с мамой, и вдруг понимаю, что не знаю, как тормозить. Делать было нечего, не могла же я врезаться в толпу, вот и завернула на второй круг. Что тут было. Все орут: «Тормози!» - а я не знаю как. Ору в ответ: «Я не умею!». И папин громовой голос: «Жека, останови ее!». И вот лечу я второй круг, а рядом во весь дух бежит Женька и что-то кричит. А я толи от ветра, толи от волнения, ничего не понимаю. Тогда он схватил за руль и на бегу сам остановил, как раз мы до папы доехали. Потом все надо мной смеялись. А я то прокатилась, не то, что все, так что меня это не особо волновало. Ведь по идее, я вообще никакого права кататься не имела.
А еще ведь был канат, он принадлежал мне больше, чем кому-то, потому что я умела на него забираться и любила это. За пояс книжку затыкала и, когда доберусь до верха, забиралась еще выше на сосну по толстым веткам, устраивалась со всеми удобствами и просто читала.
А еще были соседи, и иногда от них надо было отстреливаться ягодами. Трубки от каких-то полых растений срезали ножом, а ягоды твердые от калины – они зрели позже всего. Только надо было смотреть, чтоб трубки не от ядовитого растения были, а то ведь так и помереть можно было.
А еще ходули делали и ходили на них по двору. Делали сами. Просто ведь, набил на прочные палки по калабашке на уровне пояса. Забираешься с крыльца и ходишь по двору и даже танцуешь. Папа рассказывал, что когда они были маленькие, то он ходули делал такие высокие, что мог спокойно сидеть на крыше террасы. И они на ходулях реку переходили и не просто так – привязаны были ходули к ногам, то есть, если упадешь, то конец. Ну, мы так не делали. Нам и коротких хватало.
А еще каждое лето, вначале, привозили во двор огромную гору песка на двух грузовиках. А может на трех. Мама говорила, что это по знакомству – прямо из карьера. На эту гору нельзя было забираться, пока старшие не утопчут, но я упросила однажды. Тогда папа и Яшка с Жекой сделали ступеньки из песка широкие на самый верх, чтобы я забралась. Долго их утрамбовывали, а потом разрешили. Я забралась, а куча выше дома и оттуда все дворы вокруг видно и даже речку и еще дальше. Аж дух захватывает. А потом мальчишки старшие раскидывали эту гору лопатами, и нам уже разрешалось утаптывать, когда она раза в два уменьшалась. И это было очень весело. Ведь мы знали, сколько всего можно на песке делать, не только замки, но много чего. А один раз мы с Илюхой сделали капкан. Вырыли глубокую яму, ему по пояс, а мне так даже до плеч. Пока все обедали. Сверху яму накрыли большой тряпкой и аккуратно закрепили песком и им же все присыпали, чтоб тряпки было не видно. А самое главное, оставили сверху свои следы. Это было сложнее всего. И вот – когда все выбежали во двор после обеда, я раздразнила Женьку – это было легко, и бросилась от него бежать. По Илюхиной инструкции надо было перескочить через яму ровно посерединке. Так и сделала. И все получилось. Женька прыгнул прямо на тряпку и провалился. Но потом я поняла, что такое его гнев и в мгновение ока забралась по канату на свою сосну. И уползла на этот раз очень высоко – почти на верхушку. Потому что Жека тоже хорошо лазил по деревьям, но за меня испугался и не полез. Сказал, что я все равно слезу, а он будет ждать внизу.
Но я не слезла до самого вечера, мне было о чем помечтать, а он устал первый и вообще обо мне забыл. Только потом я была жутко голодной, ведь из-за этой шалости пропустила и обед и ужин.
А еще был теннис. В конце весны папа выносил стол на улицу и устанавливал его на козлах. Ракеток было много. Первым всегда играл папа с кем-то из старших. Он говорил: «Кто лучше всех играет в теннис?». Он про все так говорил. И мы хором кричали: «Папа!».
А еще летом мы ездили на Ждановские озера с мамой на автобусе. Очень часто. Забивались в переполненный автобус. Однажды мама не поместилась, и мы поехали одни. Она только крикнуть успела, чтоб ехали до конца и ждали ее на остановке. А на озере были купальни, и мы плавали подолгу, пока не синели, а на берегу ждала мама с огурцами и булкой, книжку читала. А когда мы все ели, она сама шла купаться. Она очень хорошо плавала – потому что спортом занималась в юности – легкой атлетикой.
Зимой нам тоже скучать не приходилось. Большая горка заливалась водой и мы катались с нее на санках, картонках, на всем , что под руку попадется. Зимой один дедушка нам всем шил бурки, они были гораздо мягче и приятнее, чем валенки. И старшие в этих бурках катались с горки на ногах. Просто стоя. Я так мечтала научиться, как они, что однажды встала в пять утра и побежала на горку. Страшно было ехать на ногах, потому первые раз десять скатилась на коленках, но потом просто заставила себя. Решила, что если что, просто шлепнусь на коленки. И у меня получилось! Я все остановиться не могла. Это было так здорово - на ногах – такая свобода. До самого обеда терпела, никому не говорила. Еле-еле держалась. И вот наконец, после обеда, все побежали на горку. Первые, как всегда малыши на санках и картонках. Старшие меня подталкивают: «Ну давай, Оль, ты чего?» А я мотаю головой, мол, после вас. Они махнули рукой. Они всегда катались красиво – Илюха, Яшка и Жека. Говорили, что они как три мушкетера. И вот они поочереди – ших, ших, ших, а я сразу за ними. У меня так стучало сердце, я думала, что вдруг не получится. Но прокатилась я здорово, и даже вид удалось сделать, словно это раз плюнуть. Но когда парни стали орать, какая я молодец и кричать папе, что я смогла на ногах прокатиться, я уже не могла не улыбаться. Катались долго, когда темнело, то одевали коньки и гоняли перед террасой на коньках. Там папа включал нам свет. Заранее заливал льдом участок большой перед домом. И мы носились в полутьме, как тени. Усталые и мокрые, мы возвращались домой и мама нас сразу всех переодеваться в сухое заставляла и все все все вешать на батареи, а то завтра не в чем гулять будет. А потом нас ждал горячий чай, бутерброды с вареньем и мама на диване с интересной книгой.
У нас во дворе было несколько финок. И мы катали на них зимой друг друга. Это такое высокое креслице на длинных полозьях. Иногда гоняли наперегонки. Машин на улице было мало, а дорога вся укатана плотно-плотно. И мы там и на коньках гоняли и на финках. Коньков у нас была целая гора на террасе. Подарили. И вот, однажды у нас в гостях был дядя Коля Поэт. Это у него прозвище было такое, он стихи писал. А фамилия Ершов. Он вместе с папой летом в походы ходил. Ну, мы, дети, звали его по-просту – Поэтка, когда был добрым. И – Поэт, когда был задумчивым. А уж когда совсем строгим, то – дядя Поэт. И вот дядя Поэтка поспорил с папой, кто из них быстрее. Папа говорит – «На коньках, это ерунда. Ты на финках меня обгони». Посмотрели они на финки и решили, что надо утяжелить. «Давай мелких посадим, - говорит Поэтка». И стали нас из толпы маленькой выбирать. Поэтка выбрал Машку, и я жутко расстроилась. Я ведь тоже очень хотела, но желающих было много. И вдруг папа говорит: «А я Олечку возьму. Живо садись!» Они нас, конечно, привязали какими-то веревками, чтобы во время гонки мы не слетели, а мы с Машкой сидели и переглядывались, тихонько споря, кто победит. И вот все готово. Жека кричит: «Настарт, внимание, марш!» И мы понеслись. Я имела большой опыт катания на финках, но так быстро не летала никогда. Это было что-то сумасшедшее. Мы кричали громко с Машкой от страха и от восторга. И маршрут они выбрали далекий – да самой бани и обратно – это три улицы надо было пролететь. Я так хотела, чтобы папа выиграл! И он конечно, победил. На целую минуту мы подлетели к воротам быстрее Поэта с Машкой.
Это было волшебное время. Мы читали в кроватях, играли в прятки и войнушки, ходили в кино очень часто, лазили по крышам, воровали у соседей летом яблоки, зимой катали снеговиков, делали кормушки с салом, обстреливали снежками товарняки – рельсы проходили напротив двора. И нам просто в голову не приходило грустить о телевизоре. Совсем не до него было.

Оля - ка обычно просто нет слов, жалко что нельзя к каждому абзацу картинку нарисовать - не умею...

al1618, спасибо. Это я все вкратце. Не смогла описать подробнее, слишком много всего было. Может потом разверну чего-то еще)))

Ну, Оля, ты даешь!!!
Такой текст накатала. Молодец!!!
Я прям зачиталась, очень живо себе все представила. Хотя видела ваш дом лет 1000 назад и почти ничего не помню.
Мне телек тоже не особо разрешали смотреть, разве что накие-нить спок ночи или маааленткий мультик, а то с глазами что-то было.
Эт я теперь скока хошь перед компом сижу, пока все в одно пятно сливаться не начнет)))

Мы в городском дворе тоже что-то придумывали, но до вас, как до луны на велике
И самое интересное было, когда с этого двора удавалось сбежать подальше.
Главное, что бы взрослые не заметили)))

Разверни, разверни - подробности они самые интересные.
Понравилось, как ты от Жеки пряталась и как на фин санках гонки устроили.
А самой собрать велик в пять или шесть лет. Это даже не знаю... Молоток)))

Спасибо)))) Это Батько Атаман вдохновил))))) Напиши говорит - про детство, нечего прохлаждаться.
Вот и пришлось.

ну уже не сегодня(( устала

да, хорошо вы отрывались, а я ни фига особо не помню что бы вы нас так малышей развлекали) только обижали всегда)))

да, весело. и здорово.
все по настоящему.
как должно быть.
детство это и есть Эдем.

Кержак, ага, точно!!!

Оля, замечательные воспоминания детства!!! Пиши еще! Вспоминай - и снова пиши!!!

РОМАН, спасибо большое!!!!
Это ведь по настроению выходит.