Хранительница
Группа: Хранительница
Сообщений: 14497
Награды: 153
Статус: Offline
|
Туда, за горизонт!
Этим вечером я не спешила бежать домой, очень уж много царапин получила после вылазки на крышу сарая. Да и платье изорвала, а мама только этим утром его в порядок привела. Левка правда нашел у себя дома футболку и шорты, из которых вырос и тайно выкинул в окно, на грядку, где я быстренько переоделась. А платье спрятала в кустах смородины, решив внести его в дом, когда все наши ужинать будут. А что – спрячу под кроватью – когда его еще хватятся.
Вот только на ужин я давно опоздала, слишком увлекательный у нас вечер получился. Ну что я, домой пойду, когда тут такое творится?
А началось все как раз перед ужином. Во всяком случае, все мальчишки пошли по домам, и остались только мы с Виталькой. Его бабушка так рано никогда не звала, да и вообще он мог гулять, сколько пожелает, потому что умный и серьезный, да и большой уже – почти десять лет. И я жутко гордилась, что он мне не только смотреть, а даже помогать разрешил, пусть я и самая младшая.
И вот он сидел над какой-то большой бумагой с кучей черточек и слов, там даже картинки были черно белые, правда путанные и непонятные. Рассматривал и что-то рисовал на куске ватмана, а я точила ему карандаши, которые почему-то быстро ломались, да подавала то линейку, то циркуль, то резинку. Зрелище захватило с головой, потому и забыла про все на свете. Ведь Виталька строил настоящий маленький самолет! Да, настоящий! А как иначе, если он полетит. И не просто полетит, а туда – прямо за горизонт.
А знаете, что за горизонтом находится? Вот то-то – и никто не знает, мне кажется. Ну я - точно не знаю. Виталька, правда, объяснил, что горизонт – эта такой край земли, за который не заглянуть. И я ему верю, потому что ему видней. И представьте – заглянуть нельзя, а самолет туда полетит.
Это Витальке отец привез эту штуку – ну, схему, как назвал Лева листок со значками, и кучу всяких пластмассовых, деревянных и железных деталек, и даже ящичек с инструментами, маленькими и красивыми, так и хотелось в руки взять и попилить что-нибудь маленькой пилой. Там даже клей был и паяльник. Умоляла дать паяльник, чтобы на дощечке написать свое имя – не дал. Хотя папа мне как-то давал, и я умела обращаться. Но Виталька вредничал, сказал, что это совсем другое, и запретил даже прикасаться. А я все равно осталась – интересно же. Может, мы потом сами побежим туда, за горизонт, чтоб достать самолет Виталика – вот будет здоровско! Я только Витальке об этом не говорила пока, а то вдруг не возьмет, лучше уж вообще не спрашивать.
Левка первый с ужина прибежал и стал меня звать, кидаясь шишками. С Виталькой они не очень ладили, вот мой второй друг и не заходил к нему во двор. Я знаками показала, что занята, и не могу сейчас, а Левка, строя страшные рожицы, крикнул, что на минуточку, мол, в теплицу пойдем поливать помидоры.
Про теплицу – было совсем нечестно. Левка знал, как я мечтала туда зайти. Только ему строго настрого запретили меня туда водить, словно я способна что-то испортить. Подумаешь, дырку в полиэтилене на двери прорезала, так я же случайно. Кто же знал, что она такая слабая, пленка эта. Его старший брат, Артем, называет меня хулиганкой, а после того случая пригрозил Левке, что в город его увезет, если он со мной играть будет. Артем уже совсем взрослый, его скоро в армию заберут, на войну – так Левка говорит. Будет там всех врагов стрелять из автомата. Вот бы мне так! Только он зря запрещает, мы все равно играем с Левкой – тайно, потому что он мой друг. Только в Левкин двор не ходили почти. А тут вдруг - в теплицу.
Я конечно не утерпела, подбежала к забору, пока Виталик сильно задумался и меня не замечал.
- Что, брат разрешил? – спросила для начала.
- Не, - усмехнулся Левка, - он уехал в город на три дня. А дед разрешил.
- Мне? – поразилась я. Деда его я как огня боялась. Смотрит всегда так странно, улыбается в усы и ничего тебе не говорит, словно что-то тако-о-ое знает!
- Ну он так про тебя не говорил, - смутился Левка. – Но он не увидит, он с соседом в шахматы играет на веранде, а она с другой стороны.
- А если решит сходить в огород за… укропом?
- Ночью? – сделал большие глаза Левка. – Ты что! Ночью в огород он не ходит.
- Еще не ночь, еще вечер.
- Ну и что, все равно не ходит. И вообще, они, когда в шахматы садятся играть, то надолго. Побежали.
- А помнишь, ты сказал, что научишь?
- Чего научу?
Мы уже крались к его двору, надо было незаметно пробраться мимо веранды, а потом уже просто, у них там дырка была в заборе, только одну доску отодвинуть – и лезь спокойно.
- В шахматы, дурак!
- Не обзывайся!
- Ладно. Так научишь?
- Ага. Тише, - прошипел он, - под ноги смотри.
Это он правильно, если на ветку какую-нибудь наступить, то тебя все заметят. И никакие помидоры не увидишь, и не будешь поливать из маленькой хорошенькой лейки.
Так что я молчала и осторожно переступала всякий мусор, удивляясь, сколько его много под кустами.
Левка вдруг выпрямился и пошел дальше, сунув руки в карманы и что-то насвистывая. Я сразу замерла, стараясь не дышать.
- Ты чего там делаешь? – послышался голос его деда, такой страшный голос – бас называется. – Полил помидоры?
- Как раз иду, - сообщил Левка звонко, - я к Витальке ходил. Он там модель параплана собирает. Дед, а купишь мне?
- Параплан? Хм. Ну посмотрим, - ответил ему дед.
Он всегда Левке так говорит, а потом ничего не делает. Так что не видать Левке параплана. Наконец он мне махнул, я пробежала открытый участок, и мы сразу полезли в дырку в заборе. Друг мне помог подняться, и за руку поволок к теплице. Хотела вырвать руку – не маленькая, но не стала, вдруг рассердится, и лейку не даст.
Теплица у них огромная с настоящей дверью. Заходишь внутрь, а там лабиринт. И жарко-прежарко, даже лицо сразу все мокрое и волосы тоже.
А лабиринт - это дорожки между грядок, я невысокого роста совсем, хотя мне уже шесть с половиной, поэтому грядки выше меня, зато если дальше пробежать – к самой стенке, там есть низкая грядка, как раз для меня.
Левка сразу мне дал лейку и велел идти туда, а сам взял большую, и стал поливать высокие грядки. Как же здорово было поливать, я ведь умела. Струйки как из душа летели на рыхлую черную землю у самых корешков – а на ветках уже висят помидорчики, только маленькие еще и зеленые, такие еще лучше не есть – живот будет болеть. Я быстро полила все, только два раза за водой к бочке сбегала, и даже все сорняки вырвала и в специальный ящичек кинула. А потом уже ждала Левку у выхода, потому что дальше терпеть жару почти невозможно. Мы тогда и спорили с ним, кто дольше продержится внутри. Вот я и прорезала тогда камнем дырку, чтоб глотнуть воздуха холодного. Сейчас вечером не так душно, а все равно в глазах уже темнеет.
Левка подбежал и велел мне в бочке лицо умыть. Вода там тоже теплая, но стало сразу легче.
- Пойдем уже, - озабочено сказал он. – Поздно уже, тебя искать будут.
- Нее, я еще посмотрю, как Виталька самолет будет делать.
- Да он его еще месяц будет делать, насмотришься.
Мы шли огородами к речке, чтобы обойти Левкин двор с другой стороны. Так было дольше, зато интересней. Шли и сосали леденцы на палочке, это Левка угостил – за работу. А какая же эта работа – помидорки поливать? Но я все равно взяла. Дядька мой так говорит: «Дают – бери, бьют – беги!» Я это не очень понимала, ведь если бьют, лучше подраться и самой побить, а не убегать. Но я не стала ему это говорить, не поймет, и маме нажалуется, он же взрослый.
Когда мы, наконец, дошли, то Витальки уже не было, домой загнали – спать. Я очень расстроилась, даже рассердилась на Левку, что он меня увел. Зря конечно. Он стал грустным, а мне же понравилось в теплице работать.
А он меня даже до крыльца проводил, потому что темно уже было. Мне стало стыдно, но прощение попросить так и не смогла. Махнула рукой и забежала в дом. А там мама. Ух, и попало мне за платье! Оказывается, ничего она не забыла. Пошла вместе со мной доставать его из кустов. Еще долго искали, светя большим фонарем.
Пришлось признаться маме во всем, умная она очень, как-то так спрашивает, что не замечаешь, как все и расскажешь. В наказание меня заставили выпить теплое молоко. Гадость страшная, но терпела. Потому что мама стояла над душой, и отдать молоко Мурке не вышло, только пенку. А потом она меня загнала в ванную, намыла с головой, глаза щипало, но я терпела – не маленькая уже. Только, когда мама царапины смазывала йодом, чуть-чуть повыла. Это мама так говорит – «Лиска, хватит выть, этого всего лишь йод!». А как не выть, больно же. А так, мама дула на ранки, и становилось хорошо.
В общем, с платьем все обошлось, даже стало лучше. Мне снова разрешили одевать штаны. Поэтому на следующий день я опять побежала к Виталику уже в шортах и футболке. Не тех, которые Левкины – их мама постирала, и сама его деду отнесла – а в своих.
А Виталька уже снова делал самолет, и там собрались почти все ребята. И как узнали? Стас с Димкой пришли, Верка с Антоном и Степкой. И даже противный Генка, с которым я уже сто раз дралась. Правда сегодня он ко мне не лез, а тоже смотрел, как Виталик собирает модель.
Только Виталик никого близко не подпускал, даже очертил на земле круг и велел не заходить. Только мне было можно. И я гордо таскала ему бутерброды, подавала то одно, то другое, пока не наступила на что-то хрупкое.
У, как испугалась, думала, крику будет. А Виталька улыбнулся:
- Лис, а ты мой велик не посмотришь? Там что-то с тормозом.
- Заднюю втулку перебрать надо, я тебе говорила, - выпалила я, чувствуя, как колотится сердце.
- Сделай а?
- А можно я во дворе?
Ух как не хотелось в гараже торчать, когда все стоят тут и глазеют.
- Ладно, - Виталик поморщился, словно у него зуб болел, - только вон там, у стены, ладно?
- Ага.
Я сбегала за великом друга, перевернула его на руль и седло, потом к себе во двор, в отцовскую мастерскую. Набрала инструментов, солидол, тазик и бутылочку с бензином - промывать детали. Потребовала у мамы тряпку чистую - она как раз вешала белье во дворе. Увидев у меня инструменты и остальное, покачала головой, но ничего не сказала, и тряпку дала - какую надо. И руки вытереть, и детальки на нее положить можно, чтобы не растерялись и песок не попал.
Мальчишки даже на время оторвались от работы Виталика и смотрели как я втулку разбираю, но потом снова отвернулись, чего интересного, я это итак чуть ли не каждый день делаю, а тут самолет!
Только Левка, который, наконец, появился и засел на заборе, больше смотрел на меня, а не на Виталика. Он любит смотреть, как я велосипеды чиню.
А потом он стал Виталику советы давать, прямо с забора.
- Заткнись, - наконец не выдержал тот. – Тебя сюда звали?
- А я не к тебе, - пожал плечом Левка, - я к ней!
- Тогда не лезь.
- Да он у тебя не полетит, - вдруг сказал Левка, соскочил с забора и ушел.
- Посмотрим, - зло сказал Виталик и сразу накричал на Генку, который подошел слишком близко.
Вечно они ссорятся, а ты переживай. Я вытерла лоб рукой, забыв о тряпке. Жарко сегодня.
Оказалось, что во втулке подшипник развалился, шарики почти все вывалились. Пришлось снова бежать к себе во двор. Да в этот раз не так повезло.
Папка сам чем-то занимался в своей мастерской.
- Пап, можно я подшипник возьму?
И началось:
- Ты, Алиса, знаешь, сколько папа это собирал? Покупал на рынке, разбирал старые велосипеды, развешивал аккуратно…
- Знаю-у-у.
- А ты вот инструменты взяла, а на место положишь?
- Положу! Ну, пап!
- А чей чинишь? – вроде раздобрился он, не прекращая точить нож на бруске.
- Виталькин. Заднюю втулку.
- Он что, сам не может, он же старше на два года.
- Ну, па-а-ап. Он самолет делает. Он у него за горизон полетит.
- Куда? – поразился отец, пробуя пальцем лезвие ножа. – Ладно, бери подшипник, только потом все на место…
Дальше уже не слушала, схватила нужный – они у папки все по размерам на гвоздиках развешаны, и умчалась обратно к Витальке.
Вовремя. Какой-то чужой мальчишка – и кто пустил - поднял с тряпки другой подшипник и вертел в руках, пытаясь выковырять стальной шарик. Чуть не убила его. Виталик только тут заметил и заступился, пришлось притихнуть.
- Жень, не трогай у нее ничего, - сказал он, - а то выгоню со двора.
- Забирай, - швырнул этот наглец подшипник прямо на землю. Песок набился.
Я только потому и не ругалась, чтобы Виталику не мешать. Там самолет, а у меня-то ерунда.
Долго промывала все детали бензином, потомучто то и дело смотрела на работу Витальки. У него уже там что-то похожее на крыло было готово. Иногда он подзывал ближе Димку и Стаса и обсуждал с ними как лучше сделать. Повезло им, мальчишки. Я было сунулась посоветовать наклеить на крыло звездочку, но меня даже не услышали.
Скоро велик я доделала, прокатилась до Левкиного двора, да только не стала останавливаться – Левка играл с дедом в шахматы, улыбался, что-то рассказывая. А я-то думала, что он там сидит где-то и скучает. Велик поставила обратно в гараж, сказала Виталику, что тормоза в порядке, а он весело улыбнулся и сказал, какая я молодец. Обрадовалась, даже предложила принести ему водички попить.
- Лучше молока, - кивнул он.
Виталик вообще такой, его все тут слушаются, и когда играем в индейцев, он у нас всегда вождь. Вот и сейчас ребята вокруг него собрались и не отлипают, смотрят, как он медленно мастерит свой самолет.
А потом все убежали обедать, и мы остались одни. Я обрадовалась, когда Виталька позвал.
- Ну как? – спросил, улыбаясь и показывая крыло. – Нравится?
Смотрю, а там у него звездочка прилеплена, как я и говорила.
- Очень нравится, - говорю. – Здорово смотрится.
Думала, скажет: «Это ты молодец, придумала». Но он не это сказал.
- Слушай, Лис, ты последи, ладно? Я обедать схожу. Только не трогай ничего.
- Аха, - обрадовалась я, думала - схему эту рассмотрю, пока его нет, может потом помочь смогу.
А он сложил ее и камнем придавил, повторив, чтоб ничего не трогала, и ушел.
Вот я и сидела одна, да размышляла – заметит, если возьму схему, или лучше не трогать.
А тут Левка на заборе появился.
- О, а где все? – удивился он.
- Кушать пошли. Я сторожу.
- А ты кушать не хочешь? – он спрыгнул во двор и пошел ко мне.
- Ой, только не трогай ничего, - сразу воскликнула я.
- Я только схему.
И к моему ужасу, Левка подошел, убрал камень, взял в руки схему и стал рассматривать.
- Сума сошел! - бормотала я, заглядывая ему через плечо, - Виталик разозлится!
- Угу, ну и пусть.
- А ты все понимаешь? – поинтересовалась с любопытством.
- Ага, чего тут сложного? – Левка уселся на ступеньку крыльца вместе со схемой, а я пристроилась рядом, то и дело с ужасом оглядываясь на дом.
- Положи, а? – уговаривала время от времени. Но Левка только улыбался и выпускать схему из рук не собирался.
- Неправильно он делает, - наконец сказал он, - не получится ничего.
- Получится! Он умный.
- Ага, только все равно неправильно – сначала нужно вот это делать, а потом вот это, - ткнул он в какие-то рисунки, похожие на середку самолета.
Он еще долго смотрел, а я уже вся испереживалась. Вот-вот придет Виталька, или из мальчишек кто-нибудь. Увидят – нажалуются.
Но Левка вдруг сложил схему, снова положил сверху камень и полез на забор.
- Иди, кушай, я сам послежу.
- Ты что, мне доверили…
И тут вернулся Виталик. Глянул на Левку, но ничего не сказал.
- Ничего не трогала?
- Нее.
- Молодец! Подай-ка мне вон ту детальку, нет, не ту, правее. Ага, эту.
- Эй, между прочим, ты не с того собирать начал, - подал голос Левка, - лучше сейчас переделай, потом сложнее будет.
- Без тебя разберусь, - усмехнулся Виталик. После обеда у него стало хорошее настроение.
Левка хотел сказать еще чего-то умное, но тут прибежали Димка и Стас, и Серега, младший брат Димки, и мой друг спрыгнул с забора, пожав плечом.
Ну я-то давно уже с Виталькой дружила, а с Левкой только с этого лета, когда его родители сняли дачу, а они сразу как-то невзлюбили друг друга, вот и приходилось между ними разрываться. И сейчас – смотрела на Витальку, а думала, не пойти ли за Левкой. И никак выбрать не могла.
Но тут изобретатель меня попросил подержать деталь, пока он будет ее клеем намазывать, и я осталась.
Долгой оказалась эта постройка самолета. Я-то думала – вот-вот будет готова, а проходил день, другой, третий… Каждый вечер Виталька складывал все в большую коробку и уносил в дом, а утром опять выносил, приходили ребята, и все продолжалось дальше. Мне было интересно со всеми, мы болтали, смеялись, помогали по мелочам Витальке… А Левка ходил кругами, чаще всего сидел на заборе, и пытался периодически подсказать нашему вождю, как сделать лучше. Когда меня совсем переставали замечать, я все же убегала – то на озеро искупаться, то мороженное купить, то на велике покататься. Хоть тогда Левка оставлял Витальку в покое. Я-то видела, что вождь переживает, когда тот ему под руку советы дает.
А Левка никогда не отказывался со мной погулять, и мне с ним было жутко интересно, тем более, начал учить меня играть в шахматы. Ух и злилась я на него к концу второго вечера, проигрывая раз за разом. Так что быстро мне эта дурацкая игра надоела. А тут и Виталька вдруг объявил, что самолет готов, и утром пойдет его запускать. Я так и не увидела готовой модели – и все из-за этих шахмат.
Утром ребят набежало – целый двор, и младших привели, и сестренок. Многих я даже не знала. А Виталька все не выходил. Его мама нам вынесла киселя и стаканчики – сказала, что он скоро будет.
Левка тоже сидел уже на своем любимом месте на заборе, там рядом береза растет и удобно за нее держаться. И я пошла к нему, потому что этот слизкий кисель терпеть не могла даже больше, чем кипяченое молоко.
- Не полетит, - сказал сразу Левка. – Вот увидишь. Упадет шагов через пять.
- Зачем ты так? – я залезла с другой стороны березы и сердито на него посмотрела. – Вот если бы ты так старался целую неделю, Виталик бы так не говорил.
- Да я же ему наоборот помочь хотел, - Левка улыбнулся и дернул меня за косичку, перегнувшись за березой.
- Дурак, ты чего! – я чуть не свалилась.
- Не ругайся, Лис. Я же тебя так не обзываю.
- Зато ведешь себя, как…
Чуть опять не обозвала, и решила промолчать.
Наконец вышел Виталик, неся в руках самолет. Я прямо ахнула, какой красивый. Весь покрашен серой краской, которая на солнце казалась серебряной. Правда, звездочки тоже закрасил. Мальчишки окружили его и все толпой пошли на поле, в сторону горок. Я побежала было вперед, но потом остановилась и подождала Левку.
- Ну чего ты? Пойдем.
- Ну, пойдем, - как-то неохотно кивнул он.
Но торопилась я зря – Виталик все равно еще долго выбирал место поровнее, да повыше, ждал чего-то.
И вот взял свой серебристый самолет в руки и все сразу даже шуметь перестали. А я не заметила, как вцепилась со всей силы в Левкину руку.
Ррраз! И самолетик взмыл вверх, потом кувыркнулся и с очень подозрительным хрустом грохнулся на землю, даже двух метров не пролетев.
- Крыло отвалилось! – закричал кто-то. И все зашумели разом, а Виталька, весь красный подобрал самолет, улыбнулся всем и сказал, что просто немножко неправильно это крыло приделал, и что дня через два, снова запустит.
И мы пошли обратно к нему во двор.
Я только тут заметила, что все еще держу Левку за руку и поспешно отпустила:
- Ну что, доволен? – спросила сердито, очень уж было жалко Витальку.
- Ты что, - покачал головой мой второй друг, - наоборот. Бедняга. Говорил же я ему, что неправильно.
- Вот не надо говорить под руку! – я почему-то еще больше рассердилась, теперь мне себя было жалко, что я и высказала в гневе: - А я так хотела посмотреть, как самолет за горизонт улетит! А ты…
- За горизонт? – переспросил Левка, и вдруг как засмеется. Даже упал на траву и стал еще сильнее хохотать.
Такого уже я не стерпела. Топнула ногой и, крикнув, что сам бы сделал самолет, а я бы посмеялась, когда он не полетит, убежала вслед за Виталькой.
А после обеда сразу пошел дождь, и все разошлись по домам. Левку я в тот день больше не видела. Зато видела, как уезжает на машине его дед. Наверное, в город.
У Витальки дома, пытаясь его подбодрить, пробыла недолго. Потомучто он вообще не обращал на меня внимания, заново собирая самолет, так что скоро я ушла гулять под дождь, надев длинный прозрачный плащ и резиновые сапоги.
Побродила около Левкиного дома по лужам, как раз его дед вернулся, и пришлось прятаться за углом. А Левка вдруг высунулся в окно.
- Эй, Лис, - позвал он. – Я тут кое-что делаю. Завтра увидишь.
- Чего? – сразу заинтересовалась я.
Он загадочно улыбнулся:
- Завтра сама увидишь!
- Это сюрприз?
- Не выпытывай! Все, извини, мне пора.
И он скрылся в доме, оставив меня под дождем умирать от любопытства.
К вечеру погода наладилась, даже солнышко выглянуло. Но Виталик во двор не вышел, и я пошла к папке в мастерскую, смотреть, как он делает маме кресло-качалку. Он даже позволил помогать. И только, когда уже закончили мастерить, и убрали все инструменты, он спросил:
- А чего ты прибежала? Мальчик тот черненький уехал? Или поссорились.
- Нее, Левка сюрприз делает, - пропыхтела я, запирая дверь в мастерскую, она скребла по земле и не желала запираться. - Завтра покажет.
Папка помог закрыть, и я чуть не упала, тюкнувшись носом о деревянную дверь.
- Ой!
Он засмеялся, подхватил на руки и подбросил вверх, не обращая внимания, что у меня, кажется, носа уже не было. Я его, во всяком случае, не чувствовала.
- Нос на месте? – спросила я, когда он понес меня в дом.
- Ну, бугорок какой-то торчит, - кивнул папка.
- Папа!
- Что, болит? – он чмокнул меня в нос и взбежал на крыльцо. А в доме, вручил меня маме – и зря. Она сразу в ванную меня унесла – греться, а я ведь мылась только вчера. Впрочем они накидали мне игрушек, так что я решила не горевать, а просто поиграться. А то чуяло мое сердце, загонят раньше в кровать.
Так и случилось. Правда, когда папка пришел меня забирать с огромным пушистым полотенцем, я уже и сама засыпала.
***
А утром проснулась с ощущением, что все проспала. Вскочила, быстро натянув шорты и рубашку, и побежала на улицу, крикнув маме, что завтракать не буду. Я была немножко на нее обижена – могла бы разбудить меня раньше – ведь такое вокруг творится!
Пока бежала через сад – так путь был короче - меня всю исхлестали мокрые ветки смородиновых кустов. Но успела я вовремя. Виталька с ребятами как раз выходили из двора, и в руках моего первого друга опять был серый самолет. Жалко, Левки не видно – ведь пропустит все. Но бежать за ним некогда. Тем более, вспомнила, как он смеялся вчера, и решила, что сам виноват.
Мы опять пришли на поле, и я очень порадовалась, что нет дождя. Сандалии от мокрой травы намокли, видно дождь всю ночь шел, но зато сейчас ярко светило солнце. И на небе не было ни облачка. Оно было очень высоким и синим-синим.
Мне так хотелось, чтобы сегодня у Виталика все получилось. И только, когда он уже совсем собирался запускать, я, оглянувшись, заметила позади всех Левку. Он мне подмигнул, и я обрадовалась – успел. Все же не настолько я на него сердилась.
Но пробираться к нему не стала – настал самый переживательный момент.
Ррраз… И серый самолет взмывает вверх… и летит! Упал он недалеко впереди, но все так радостно закричали, потому что это было куда дальше, чем вчера. А я выдохнула. Оказывается, все это время не дышала. И побежала за всеми, посмотреть, что с самолетом. А с ним все было хорошо, почти, хвост немного набок стал, но Виталик был очень радостный, и ребята умоляли его еще раз запустить.
Виталик улыбался и качал головой, мол, завтра снова запустит. Подправит хвост, тогда. Но мальчишки очень уговаривали, да и я тоже – за горизонт-то он не улетел, а мне хотелось это увидеть. Только Левка крикнул: «Не дури, упадет же!». И Виталька сразу сделал вид, что его не слышит, и сдался на наши уговоры. Взлохматив светлые вихры, он снова повернулся в сторону поля и подняв самолет – хоп - швырнул его вперед.
Поспешил, или как-то кинул неловко. Но несчастная модель, крутанувшись в воздухе, шлепнулась в нескольких шагах прямо на камень, с жутким треском. Я даже зажмурилась.
Все молчали теперь, когда Виталик собирал развалившуюся модельку, на которую он столько дней потратил. Мне прямо плакать хотелось, а он повернулся к нам, и все увидели, что он улыбается.
- Ничего! Починю! Главное, что полетел уже нормально.
И все согласились сразу, что в первый раз летел он отлично, и даже красиво, и очень далеко…
И тут выходит вперед Левка, а у него в руках тоже самолет, да еще какой! Все так и застыли. Да и я тоже. Левкин самолет был белым, с красными звездочками на крыльях и на боках, с синими полосками на хвосте и нарисованной кабинкой пилота, даже самого пилота успела увидеть. Белая краска сверкала на солнце, гораздо лучше, чем серая у Виталика. Да и сам самолет был больше.
- Всю ночь делал, - как-то смущенно проговорил он. И я заметила, что он весь какой-то помятый, обычно причесанные волосы торчат во все стороны, и глаза красные, словно всю ночь правда не спал.
Виталик смотрел на него круглыми глазами, а потом сказал как-то обидно:
- Ну запускай свою каракатицу, или боишься?
- Неа, он далеко полетит, - уверенно сказал Левка.
И запустил сразу, без подготовки.
И мы все прямо рты пооткрывали, я-то уж точно. Как же здорово летел этот красавец! Мы побежали за ним, а самолет все летел и летел, не собираясь падать. И перед оврагом пришлось затормозить, а самолет улетел дальше и скрылся за горкой.
А Левка вдруг схватил меня за руку и серьезно сказал:
- Видела? За горизонт улетел.
- Да?
- Да, - улыбнулся он. И улыбнувшись, добавил – горизонт там, где небо соединяется с землей, или с водой. А вон, смотри, с горкой соединяется небо?
Я посмотрела внимательно:
- Ага! – и не удержалась: - Какой ты молодец! Сам делал?
Он стоял очень довольный:
- Ага, всю ночь. Дед съездил вчера, купил, а я стал делать.
- Ой! Это и был сюрприз? – вспомнила я.
- Ага, понравился?
- Классный!
И тут я заметила Виталика, как он смотрит на Левку, держа в руках свою сломанную модель. Смотрит не зло, а как-то так, словно вот-вот заплачет. Заметил, что я на него смотрю, плюнул вдруг на траву, развернулся и пошел к дому.
А ребята, заметив это, как-то странно стали топтаться, поглядывая то на Левку, то туда, куда самолет улетел, то на уходящего Виталика.
Димка первый побежал за вождем, а потом и все, даже не остались посмотреть, что с самолетом стало.
А я никак не могла придумать – остаться или бежать за Виталиком, когда Левка спросил с улыбкой:
- Ну что, пойдешь со мной его доставать?
- Нет! – выпалила я. – Ты все испортил! Он так радовался!... Ну зачем ты принес его, зачем вообще сделал?
- Чтобы ты посмотрела, - рассердился Левка. – Думаешь, я не старался?
Я пожала плечами, и чтобы не зареветь сжала зубы со всей силы. Мне всех жалко стало.
И Виталик вдруг остановился у дороги, и все остановились. И он мне крикнул:
- Лис, ну ты идешь?
- Беги к нему, утешай, - спокойно сказал Левка. Но было что-то в его голосе неправильное. И до меня вдруг дошли его слова. Он тоже старался, тоже хотел, чтобы всем понравилось, и, чтобы я увидела, как летит самолет туда, за горизонт. Как я и мечтала! И самолет у него лучше и красивее, потому что он смог его таким сделать, чтобы меня порадовать.
А все ушли, и если я тоже уйду…
Я не додумала, протянула Левке руку:
- Я боюсь в овраг спускаться!
Он засмеялся сразу:
- Малявка! Держись крепче.
И мы стали спускаться вниз. Было страшно, склон оврага был очень крутой, а внизу протекал тонкий ручеек.
- Почему к нему не пошла? – спросил вдруг Левка, когда мы спустились в самый низ.
Я ловко перепрыгнула через ручеек, и призналась:
- Должна же я увидеть, что там.
- Где?
- Ну, там, за горизонтом!
- А-а. Так там будет просто уже другой горизонт, новый, - хмыкнул Левка.
- Да-а-а? – поразилась я. – А за ним?
- А за ним снова новый горизонт. Держись крепче! Земля-то круглая!
– А-а! – папка мне уже говорил, что земля круглая. И я почти все поняла. Но мне все равно за горизонт заглянуть хотелось. - Пойдем скорее. Ой, скользко!
И мы стали подниматься по крутому склону, а я стала почему-то дрожать, боясь и надеясь снова увидеть красивый белый самолет. Боялась, что он сломался. И еще думала, что теперь, наверное, у меня остался только один друг. И еще подумала, что мама мне запретила одной сюда спускаться, но я ведь не одна, правда? И я еще крепче ухватилась за руку Левки. Он даже остановился.
- Смотри! – вдруг сказал единственный друг, и очень широко улыбнулся, глядя назад.
Я оглянулась, охнула, какой крутой склон остался внизу.
- Глупая. Выше посмотри.
Послушно подняла глаза, не понимая в чем дело, и вдруг обалдела просто.
На той стороне оврага, на вершине, стояли все мальчишки. И Виталька тоже – впереди. Хмурый, вроде бы. И тут он крикнул:
- Ну, долго вы там? Мы же ждем!
- Еще найти надо, - крикнул в ответ Левка, и потащил меня дальше наверх. Туда, к самолету, прямо за горизонт! Небо тут точно доходило прямо до вершины оврага, значит это он и есть. И пусть их еще много впереди, но мой горизонт был прямо здесь - рядом..
|
