к слову о птичках - Ромка пишет дальше - надеюсь в обозримом будущем человечество (прогрессивное) увидит и 2 главу.

Можна ли считать обозримым будущим сегодняшний день????

Каури, наверняка нет)))
до конца 2 главы еще прилично текста)))
так что - ждемс.

Я не на шутку испугался, узнав от суфлера, что неправедному человеку магический артефакт запросто испепелит руку, лишит разума – список кар невелик, но ужасен. В праведниках я никогда себя не числил, предпочитая честному труду до седьмого пота более эффективные, но не всегда приемлемые с точки зрения морали способы достижения успеха…
Будь у меня возможность, я бы выбрал менее мощное, но зато безотказное заклинание павшего мага. Совершенно понятно, что неконтролируемая мощь Слезы Асеня в руках неуча - весьма опасна для носителя и для самого артефакта. Во-первых, гамион содержал душу Белояровой, что обязывало меня соблюдать особую осторожность. Во-вторых, подселившийся в меня маг никакого опыта работы с артефактами такого уровня не имел и способ активации оставался для меня тайной. Я прекрасно понимал, Слеза предназначена мне судьбой, как испытание и единственный шанс спасти остатки батальона.
На опушке ночного леса наступила особенная, «звенящая» тишина.
- Я верю в тебя, Богдан. – голос княжны Белояровой прозвучал отовсюду.
- Я не подведу, Княжна. – протолкнул наружу слова и решительно взял гамион левой рукой. Покалывание в ладони быстро перешло в волну невообразимой силы и переполнило меня. Вновь, мой опытный в магических делах подселенец помог совладать со слабостью тела и мощью артефакта. Гамион занял свое место в пустовавшем гнезде браслета – металл, словно пластилин принял форму камня, и застыл, образовав надежную оправу. Теперь, чтобы заполучить капсулу с душой княжны сквернавцам придется отрубить мне руку.
Благодать Асеня не только прогнала сонливость, усталость и боль, она пробудила жажду деятельности у всех участников «военного совета».
- Буян, Евгений! Фому срочно на остров. Всех, способных держать оружие ко мне!
- Есть!
- Молчун!
- Я!
- Бери Трындеца и отправляйся на разведку пути до Каменной Длани. Отряди двоих замести следы на берегу.
- Есть!
Я поделился переполнявшей меня благодатью с появившимися как по волшебству передо мной остальными солдатами. Легкие ранения бойцов исцелились, усталость, апатия, страх перед неизвестностью исчезли на глазах. Вместе с Буяном оперативно провели ревизию вооружения и снаряжения: все лишнее, в том числе остатки провизии, приказал оставить на острове.
Итак, к Каменной Длани поздней ночью выступило 16 человек, в том числе вооруженный револьвером подофицер четвертого класса, три арбалетчика, два одоспешенных древича с глефами, кадет с пистолетом и скорострельной винтовкой, а так же восемь стрелков с крайне ограниченным боезапасом. Арсенал рядового Трындеца помимо легкого топорика составляли кистень и засапожный нож. Несмотря на отсутствие ружья или арбалета, враги, судя по увесистой сумке с трофеями, на слабую вооруженность странного рядового не жаловались.
Два часа быстрого, но осторожного марша по ночному лесу, не показались нам серьезным испытанием. Поскольку двигались налегке, люди сохранили силы, благодать Асеня все еще была с нами. Где необходимо, я подсвечивал путь «фонариком», а бойцам, чтобы не отстали, было приказано взяться за пояса товарищей.

Перед рассветом Молчун и Трындец отличились – бесшумно взяли в ножи секрет сквернавцев, усиленный хозяином зверей и извергом. Рядового Нила мастер-стрелок отправил ко мне предупредить, что обнаружил врага. Итого ряды супостатов пожидели на пятерых злодеев разом. Парнокопытная плотоядная зверюшка просидевшая на страже всю ночь, в результате чего феноменальная чуткость к рассвету ослабла, получила болт прямо между рогов в первую очередь. Изверг умер мгновенно и не нашумел падением тела – метко пущенный Молчуном болт пригвоздил уродливую голову к вековому дубу. За сладкий крепкий сон заплатили своей жизнью трое бандитов: двоим банально перерезали горло, одному свернули голову набок. Единственный, кто, почувствовав неладное, подскочил, оказался одетый лучше других господинчик. Его труп с проломленной головой и болтом в спине смердел неподалеку. Коллективную работу Трындеца и Молчуна в уме оценил на пять, поставив себе галочку обязательно поощрить бойцов после миссии.
Вражий секрет засел, точнее, залег на дне небольшого оврага между корнями деревьев. А обнаружили их разведчики до смешного просто: по запаху немытых тел и нечистот, которые, попировавшие с вечера награбленными припасами, сквернавцы щедро разбросали по окрестным кустам.
Арсенал врага составляли три кастрированных «дербанки» со скромным боекомплектом пуль и картечи в берестяных стаканах-берендейках. Мало того, что сквернавцы отпилили стволы и укоротили приклады ружей, они обвешали их всякой дрянью, вроде пестрых лоскутков, ниток бус, костей, когтей зверей и вяленых человеческих пальцев. Ложи и остатки прикладов «украсили» неуклюжей резьбой, а воронение металла исцарапали бессмысленными каракулями и пиктограммами. Если короткие стволы сделали оружие для тщедушных бойцов удобнее в обращении, то остальные модификации никакого практического смысла не имели. Одержимый идеей усиления огневой мощи отряда, я попытался всучить Буяну и Молчуну обрезы в нагрузку к арбалетам, но те совершенно справедливо отказались таскать лишнее никчемное железо наотрез. Точность боя у обрезов отсутствовала в принципе, вот почему в сумках бандитов преобладала картечь. Мастера продолжали упорствовать даже после того, как я сорвал с изувеченных ружей все «амулеты» и заявил, что никакой зловредной магии в них нет и никогда не было. В итоге над желанием командира возобладал его рассудок – разведчик Молчун остался при своем привычном, безотказном и малошумном агрегате, а с виду недовольный Буян получил снятый со старшего сквернавца пистолет-вертикалку, кобуру и две дюжины остроносых смертей. Пули, картечь и гамионы с обрезов рядовой Прохор распределил среди стрелков.
Обыск хозяина зверей порадовал медной диадемой с крупным камнем и пятью крохотными не больше ногтя гамионами различного назначения, стеклянным кувшинчиком «аша», да увесистым кошельком, куда солдаты честно добавили все монеты, собранные у врагов из обуви, поясов и даже из-за щек.
Еще обнаружились три солдатских ранца, набитых награбленными на дороге вещами и продовольствием. «Мародерку» стрелки тут же распотрошили и поделили при свете зари. Первоначально я не собирался брать ничего, кроме боеприпасов. Какой смысл тащить быть может в последний бой деньги и прочее барахло? Но хозяйственные натуры солдат прибрали все до последнего лоскута и сухарной крошки - мне не оставалось ничего, кроме как согласиться с положением дел.
Узел не то с гадальными костями, не то с ритуальными принадлежностями, кривой посох и несколько единиц холодняка из дрянного железа вместе с приведенными в негодность обрезами оставили покойникам на вечное хранение. Кошель с монетами я навьючил на Буяна, а колдовские камешки прибрал в свой ранец - с тем и продолжили путь.
С виду не принимавший участие в дележе добычи Буян протянул мне рулончик белой ткани.
- Бинт? – Удивился я и попросил мастера положить его в мой ранец.
Буян хмыкнул и, зажав пальцами уголок, выпустил рулон из ладони. Раскрывшись в полете, моему взору предстал белый шелковый шарф серебряным узором по краям и кистью на конце.
Кажется, я снова попал в то самое место, впросак! Это ж офицерский шарф. Какой дурак оденет это по доброй воле? Любому снайперу за полкилометра видно будет, кого первым на тот свет оформлять! Постой, а ведь все один к одному складывается.
- Повяжи. – приказал Буяну, чтобы не опростоволосится со способом ношения этого, не побоюсь слова - аксессуара.
Мастер обернул полосу ткани вокруг моего туловища через правое плечо и скрепил на левом боку. Сильные и скажем откровенно, весьма грязные пальцы арбалетчика тщательно расправили шарф у меня на груди – ведь на нем красовался символ батальона и герб князя Белоярова.
- Как настоящий. – прошептал мне на ухо мастер-стрелок и оскалился, довольный своей шуткой.
Вот ведь, собачий сын, не удержался, напомнил наш вчерашний разговор, а я уж было, надеялся, что приказ княжны прояснил мой статус.
- Вечером закончишь «настоящий кто». Ясно? – ровным голосом произнес, глядя ему в глаза.
Буян посерьезнел и согласно кивнул.

Под надежной защитой леса наш отряд добрался до Каменной Длани. Название местности происходило от руин цитадели, венчавших холм. В незапамятные времена Длань служила убежищем череде мелких властителей Скверны - Черных баронов, имен которых история не сохранила.
Широкий мощеный диким камнем тракт Висельников, лениво огибал невысокий и аккуратный, словно рукотворный холм, будто бы один пожилой сосед делал одолжение другому после продолжительного спора. С первого взгляда становилось понятно, что в лучшие дни хозяева Длани держали тракт крепко и, скорее всего, трясли купчишек неслабо. Со второго бросалось в глаза, что лучшие времена этого места безвозвратно ушли. Лет десять назад Армия Освобождения взяла замок штурмом и попыталась переоборудовать его в свой передовой форпост. Но гарнизон простоял недолго и даже не успел залатать стены, слишком уж мешал бандитским шайкам, мятежным баронам, а больше всех торговым делам вольного города Грыма. Остатки укреплений гордо несли следы былых осад и артиллерийских обстрелов – в прошлом Длань не раз переходила из рук в руки. Относительно хорошо сохранился лишь донжон, некогда похожий на воздетую к небу руку из дикого камня. Из пяти зубцов-пальцев артиллерия и время пощадили только три, но топоним уже прочно вошел в обиход.
Несмотря на стратегически выгодное положение, постоянных владельцев у Каменной Длани не появилось – восстановить и защищать замок в условиях регулярных усобиц и экспедиций Армии Освобождения, ни баронам, ни горожанам оказалось не по средствам. Удерживать отдаленный и легко блокируемый форпост для колониальной армии выходило слишком накладно. Поэтому башни и часть стен взорвали, а вал срыли, практически полностью засыпав ров. Остатки укреплений ветшали и изредка служили стоянкой торговым караванам, в прочее же время - прибежищем бандитам и дезертирам.
Сегодня у Каменной Длани оказалось многолюдно – вокруг холма просыпался лагерь сквернавцев, на первый взгляд никак не меньше сотни голов. Караульной службой враги не пренебрегали, но четыре поста в зоне видимости несли ее на «отвалитесь», не сказать грубее.
В глаза бросились четыре вкопанных на обочине тракта косых креста с висящими на них человеческими телами со следами изуверских пыток. Промелькнула мысль, что пленных замучили не ради потехи и не только для устрашения, но суфлер против обыкновения ясности не внес.
Укрепления на скорую руку подлатали. На месте рухнувших стен выросли баррикады из камней и габионов, усиленные рядами рогаток. Свежие груды земли говорили о работах по углублению рва. Вокруг уцелевшего донжона за остатками стены просматривались многочисленные двухколесные телеги и несколько фургонов. По всей видимости, здесь собрали захваченный обоз батальона. Этот факт наводил на нехорошие мысли – кто-то держит бандитскую вольницу в узде, кто-то достаточно сильный, чтобы предотвратить разграбление военного имущества. При том не только брезгливый, но и вполне авторитетный, чтобы удалить зловонных обитателей Скверны за пределы укреплений. Узнать у подселенца, кто командует противником, не вышло - с появлением в браслете Слезы он проявил себя только общей информацией о Каменной Длани, а затем словно в воду канул.
На всем протяжении вражеского стойбища лениво дымили многочисленные костры. Под криво натянутыми тентами ворочались клубки тел в шкурах и без. Между просыпающимися шатались «ранние пташки», кто с оружием и определенной целью, а большинство же просто «пинали воздух».
Неподалеку от лагеря протянулся овраг, на краю которого равномерно возлежали несколько Извергов и полдюжины бойцовых котов. Большинство тварей дремали, вывалив набитые животы, парочка самых ненасытных лениво грызла мослы. Верная догадка о рационе никак не отразилась на моем самочувствии. Странным образом чувства мои замерли, и я разглядывал врага без всяких эмоций. В голове корректировался план нападения и неинформативная шелуха попросту отсеивалась. Подавляющее численное преимущество почему-то воспринималось как практически решенная проблема.
Из единственной на весь бардак палатки, кутаясь в солдатское одеяло и почесываясь, вылез сквернавец в дурацком колпаке и сапогах. Суфлер вновь оставил меня мучится в догадках, что за уродец на белый свет выбрался: колдун, главарь шайки или же простой телохранитель?
Тихонько спросил Молчуна, оказавшегося у Длани раньше всех: видел ли он остальных пленных? Ведь княжна не могла отправить нас в бой ради четырех трупов! Разведчик сообщил, что во дворе замка любого черного барона имеется большая земляная тюрьма. Работорговля и похищение людей ради выкупа вместе с контрабандой и грабительскими набегами составляют основные статьи дохода здешних «шишек». И опять обошлось без суфлера – всю необходимую информацию мне поведал мастер-стрелок, шипящим от негодования шепотом.
Значит, размышлял я, захваченные русины сидят в зиндане, вход в который расположен где-то между фургонов и повозок. Но пока не ворвемся в бывший замок, наверняка этого не узнаем. А если пленных уже угнали в другое место? План по уничтожению врага в общих чертах оформился еще в лесу. Из всех новых обстоятельств, во внимание принял только донжон, в котором засели неизвестные хозяева, либо, что более вероятно, союзники сквернавцев и обстрел из которого мог серьезно спутать нам карты при штурме развалин.
Я довел войскам план атаки. Никаких пафосных речей, просто четкие указания группе Молчуна, усиленной Беловым и стрелкам под командованием Буяна. План атаки целиком и полностью строился на применении Слезы Асеня, доставить которую в центр вражеского лагеря предстояло лично мне. Последствия применения этого оружия массового поражения представлял лишь я, да и то смутно, остальным пришлось поверить господину подофицеру на слово. Благо до моего слова прозвучали слова погибшей княжны Белояровой, без преувеличения любимицы всего батальона. Хотя я бы вместо ее благословения предпочел ручной пулемет. Или лучше два.
Несмотря на явную авантюру, никто не подумал возразить, даже вольнодумец Молчун. После личного обращения погибшей княжны, слух о котором в маленьком отряде распространился мгновенно, отношение солдат ко мне изменилось в лучшую сторону, а авторитет в глазах мастеров и кадета вырос невероятно. Стрелки воспрянули духом, и толпа стала отрядом, последний боец которого являл живую иллюстрацию к поговорке: «русинский солдат не спрашивает, сколько врагов, он спрашивает, где они».
Словно в наказание за неверие меня разобрал нехороший мандраж. Но не потому, что мой навык работы с гамионами оставлял желать лучшего и на помощь подселенца я не рассчитывал. Стало пронзительно страшно, так страшно, как никогда до этого. Нехорошие мысли сменяли одна другу. Что если вдруг по моей вине распадется камень, заключающий душу княжны Белояровой. Или наоборот, слишком слабый удар оставит в живых много врагов, не говоря уже про шаманов или кто у сквернавцев работает злыми колдунами. А второй попытки у меня не будет. Сильнее собственной смерти и судьбы людей, что мне доверились, волновало меня то обстоятельство, что в случае неудачной атаки гамион с душой княжны окажется в грязных лапах сквернавцев. Ответственность такого уровня я никогда на себя не брал и ни за что на свете не взял бы, но жизнь распорядилась по-своему. Вдох-выдох. Бойцы не должны почувствовать страх командира. Вдох-выдох, я обязан справиться с нервишками. Вдох-выдох. Это всего лишь первый, самый трудный, но самый важный шаг.
Притаившиеся в овраге русины поспешно переоделись в чистое белье, у кого оно не пошло на перевязки или досталось при недавнем разделе хабара. Иные проверяли, как закреплены пульницы, легко ли вынимаются из ножен осадные ножи и засапожники. Предбоевая суета миновала лишь Яра с Туром. Древичи сидели на дне оврага в одинаковых позах с похожим выражением лиц, положив древки своих боевых кос на левое плечо. Приказ княжны для них, быть может, более свят, чем для прочих, а благодать Асеня умножила их и без того титанические силы.
Я тоже не терял времени зря. Чтобы не остаться перед лицом врага безоружным, я запихал заряженный револьвер в голенище правого сапога. Выяснилась причина, по которой погибший маг активно сватал мне свою обувь. Пока рассовывал по карманам штанов запас пуль, мастер-стрелок посмотрел на тайник с разных сторон.
- А ведь незаметно. – удивленно прошептал Буян. Действительно, я и сам с трудом поверил увиденному: едва затянул шнуровку, как кожа голенища «сгладила» габариты револьвера. Икрой я полностью ощущал свое оружие, а вот глаза меня обманывали. Выживу, можно будет бутлегером поработать, пришла в голову дурацкая мысль.
В награду за хорошую весть мастер получил пояс с кобурой и наказ доставить мне в пылу битвы остальной боекомплект и запасной гамион. Буян не остался в долгу и протянул мне свой боевой нож, от вида которого внезапно закололо рану под лопаткой. Последовал молчаливый диалог. Отчего-то в тот момент мы понимали друг друга без слов, читая по лицам: «Бери, вашбродь, сгодится». – «А ты как же?» – «А у меня еще есть. Два». Машинально сунул подарок в левое голенище для симметрии. По глазам было видно, русин не ждал от меня иной благодарности, кроме хорошо выполненной работы. Я давал этим людям шанс выполнить свой долг, а нож дарил мне дополнительный шанс уцелеть.
Затем господин лже-офицер, собравшийся разыграть роль сдающегося в плен, навел последний штрих к образу: замаскировал повязкой магический браслет со Слезой и для пущей достоверности повесил руку на перевязь. Авось, у сквернавцев не окажется сильного и сообразительного колдуна…
Сердце спряталось в одной из пяток. В висках колотили адские барабаны, в горле само собой пересохло, спина, несмотря на парад мурашек, покрылась липким потом, а пальцы намертво – лебедкой не отодрать - вцепились в корневище дерева.
Вот уже Молчун на пригорке с кустами занял освободившееся место вражеского часового и даже умудрился нацепить его пончо. Следовательно, кадет залег неподалеку, чтобы поддержать мой безумный замысел огнем из «мастерворка». Больше нельзя тянуть, пора идти «сдаваться в плен».
«Да не сцы, Богдан, два раза не умирать» - успокоил я себя, а вслух прошептал подчиненным:
- Победа или смерть! – и шагнул навстречу судьбе.
Солдатский отклик на грани слышимости догнал меня уже в спину.

Как только события завертелись вокруг меня, стало понятно, что с термином «план», моя задумка «как одолеть сквернавцев, сохранить душу княжны и выжить» имела мало общего. Однако внукам на завалинке я буду рассказывать о битве при Каменной Длани, бессовестно опуская тот факт, что Слеза Асеня сработала независимо от меня, а я шел навстречу с врагами как настоящий Наполеон Бонапарт: «главное ввязаться в бой, а там видно будет». Но тот ходил в атаку с большими батальонами, а не с едва прикрытой спиной.
Размахивая свободной рукой, чтобы привлечь внимание врагов, я пересек тракт. Белую тряпку на палке не стал изобретать принципиально. Ведь я шел не сдаваться в плен по-настоящему, а воевать. Маскарад необходим, чтобы подпустили поближе, а символ капитуляции в руке русинского офицера, не просто урон моей чести, но и удар по боевому духу отряда. Приказ княжны с того света, конечно свят и должен быть исполнен, но поставьте себя на место рядового солдата! Когда твои собственные глаза видят полчища врагов, поневоле появятся мыслишки, что госпожа Белоярова не являлась командиром батальона, что ее приказ заведомо невыполним и прочие глупости, которые в качестве оправдания трусости наивно подсказывал инстинкт самосохранения.
Беглый взгляд на изрезанные ножами трупы солдат, распятых на крестах вдоль тракта, породил во мне бурю эмоций, сквозь которую пробились серьезные сомнения, что идея сдаться в плен этим изуверам могла прийти в голову здравомыслящему русину. Выход нашелся неожиданно легко: бегущим ко мне со всех ног сквернавцам я крикнул, что являюсь гражданином Империи и высокопоставленным военным советником. Само собой на чистом имперском.
Бегущая на меня волна захлестнула, закружила в помойном водовороте и, несмотря на мою привычку всегда крепко стоять на своих двоих, уронила как кеглю. Под ногами сквернавцев инстинктивно сжался в комок, принял позу эмбриона, закрывая лицо и бока согнутыми руками. Но отделался я легко. Несколько слепых и слабых ударов под ребра, незначительных тычков дубинами и древками копий, да излишне ретивый кот не совсем уверенно цапнул за ляжку, словно передумал в последний момент загнать в мое мясо зубы на всю длину.
Естественно я орал! Более того, я матерился на великом и могучем, забыв про классический имперский. Так громко и самозабвенно, что не расслышал повелительного окрика, заставившего распаленную толпу отступить от жертвы.
Проклиная свой «план», поднялся в плотном облаке из пыли, зловония раззявленных пастей и ненависти. Отряхнуться не дали – окружившие меня плотным кольцом враги, сдерживая рвущихся с поводков котов и извергов, не очень учтиво погнали древками копий к широкому провалу в руинах стены. Судя по замеченной во время недавней рекогносцировки колее на пересекающей ров насыпи, этот проем использовался как грузовые ворота. Его защищала пушечка, укрытая невысокой баррикадой из камней.
Демонстрация уродов, двух и четвероногих животных двигалась медленно, обрастая как снежный ком новыми участниками, один краше другого. Хаотические движения внутри подогревали бурлящие страсти. Поскольку я примерно на голову возвышался над самыми рослыми бандитами, то прекрасно обозревал положение дел вокруг. Уже у самой стены я понял, что моя персона оказалась в центре всей банды за исключением часовых, кашеваров и раненых. Обстановка накалялась. Во внутреннем кольце прибавилось колоритных персонажей, тянувших ко мне свои грязные руки с острыми предметами, обдававших вонью своих тел и ртов, оглушающих рычанием и воплями.
Местную элиту представляли четверо сквернавцев крупнее прочих, одетых в толстые пестрые халаты с ржавыми кирасами поверх и вооруженные двуствольными пистолетами и саблями. Головные уборы каждого очевидно соперничали в конкурсе пародий и безвкусицы, который проходил в лагере у подножия крепости. Видимо «украшенные» сверх всякой меры всевозможной металлической хренью от пробитых монет до пряжек солдатских ремней шляпы служили атрибутами власти. Четыре бородатых клоуна, размахивая оружием и конечностями в наслоениях грязи и грубых украшений, затеяли между собой весьма экспрессивный спор. Скорее продолжили начатый, ненадолго прерванный моим появлением, судя потому, как мало внимания уделялось моей персоне. Понимая их тарабарщину с пятого на десятое, уловил, что кроме выяснения кто из них главнее, ублюдки делили мои сапоги.
Я продолжал экспрессивно вопить о том, что я гражданин великой страны, золотопогонный офицер генерального штаба и гарантирую им хороший выкуп от себя лично или же лютые кары от имени моей великой державы. В ответ один из спорщиков мимо ходом ткнул меня посохом в солнечное сплетение. Удар на время лишил дара речи, чего видимо, сквернавец и добивался. В качестве побочного эффекта, я упал на вытоптанную траву. Да укушенной ляжкой об землю!
Расталкивая толпу пинками и руганью, ко мне приблизились два аккуратно одетых и хорошо вооруженных мужчины, разительно отличавшихся от остальных своим телосложением и чистой кожей. Пожалуй, их можно было бы назвать офицерами, вот только их доспехи не несли никаких знаков отличия. Их лаконичный функциональный стиль в одежде и молчаливый интерес резко контрастировали с пестротой лохмотьев и эмоциональным галдежом бандитских главарей
Отряхиваясь, поднялся с земли и встретился глазами с первым визитером, чье лидерство во внешности и осанке читалось бесспорно. Сказать, что от него веяло безжалостностью, было бы в корне неверно. Разве можно психически здоровому мужчине испытывать жалость к каким-то там насекомым? На секунду почти поверил, что мое место где-то с тараканами и мокрицами, отчего глупо улыбнулся холодному взгляду, одновременно давая себе обещание непременно убить этого опасного человека первым. Его шлем намеренно и старательно был лишен намеков на крепления плюмажа, а отличить от каски имперского штурмовика мог лишь опытный глаз при ближайшем рассмотрении. Былую принадлежность выдавало с головой качество обработки металла.
Кираса, наплечники и набедренники великолепно подогнанные, но без каких-либо изысков слегка отливали медью в тон загорелому лицу с резкими чертами. Массивные наручи, единственные детали его брони, украшенные рисунком смотрелись чужеродно. Выпуклые змейки изящно оплетали руку от локтя до запястья, а змеиные головы с вмурованными их пасти небольшими красными гамионами, напоминали многоствольные пулеметы в магическом исполнении. В который раз за сутки в новом мире поймал себя на мысли, что уметь видеть и понимать увиденное две большие разницы.
Вооружение начальника составляли офицерская сабля с золоченой гардой в простецких ножнах с красными кистями и короткоствольный огнестрел в наглухо застегнутой кобуре. Тем не менее, мужик производил впечатление очень и очень опасного в бою противника. Возможно, традиционное оружие являлось вспомогательным. На грудной пластине как приклеенная покоилась стальная цепь с обыкновенным на вид гамионом, разве что весьма внушительных размеров. Еще один среднего размера камень блестел на пряжке пояса – оба содержали активированный физический щит. Не ради понтов, видно, что мужик понимал цену не только чужой, но и своей крови.
Второй смотрел на меня чуть презрительно и скользь, больше уделяя внимания лидерам сквернавцев. Стоя вполоборота, прикрывал левый бок и спину своего напарника. Его ладони с обманчивой небрежностью покоились на рукоятях богато отделанных двуствольных пистолетов, выставляя на всеобщее обозрение гибрид защитных перчаток и кастетов, оснащенных неизменными магическими «стразами». Пистолеты находились в кобурах на бедрах. Еще два пистоля непонятной конструкции показывали свои ребристые вытертые до светлых пятен рукояти из-за спины. Узкие коробчатые пульницы занимали на поясном ремне все свободное место.
Его правый локоть защищал стальной наруч необычной конфигурации с тремя внушительной величины камнями на внешней стороне. Физический щит, причем какой-то мудреный, догадался я. Из холодного оружия я разглядел только нож в ножнах на правом плече, по всей видимости, метательный. Дорогостоящий и избыточный арсенал для линейного офицера, но в самый раз для ганфайтера-фанатика.
Моя способность определять гамионы работала вполсилы, подсказывая, что у него имеется крупный амулет под броней на груди и какие-то смертельные штуковины притаились за голенищами его шикарных сапог черной кожи. Носил он зеленые штаны с нашитыми наколенниками и серебряным орнаментом на лампасах, стилизованным под клубки земноводных. Довершала наряд повязка из зеленой ткани в виде двух змей, держащих в пастях по гамиону с неизвестными мне функциями. Правильно они опасались сквернавцев. Тут и меньшее количество дорогих игрушек, чем на них понавешано, серьезный повод убить и ограбить. Неужели эти персонажи командовали княжескими стрелками? Тогда анархические эскапады Буяна и Молчуна вполне обоснованы.
- Вы говорите по-имперски, сэр? – обратился я ровным деловым тоном к лидеру в красных доспехах.
- Ужасный колониальный акцент… И одет как босяк. – игнорируя вопрос, но не спуская с меня глаз проговорил «красный» своему бдительному напарнику.
- На дупарского пана совсем не похож. – поддержал беседу тот. - Наверное, он из так называемых «окультуренных русинов».
В соответствии с его ожиданиями, при намеке на мое не имперское происхождение, я скорчил оскорбленную мину, затем якобы быстро взял себя в руки и весьма достоверно изобразил сдержанные аплодисменты патриция уличному актеришке, подчеркивая неуместность насмешки.
Секунду-другую мы разглядывали друг-друга. Под имперской каской и банданой происходила напряженная работа мысли. Кажется, не только сквернавские лидеры стали прислушиваться к нашему разговору, поскольку базар-вокзал во вражеских рядах, точнее кругах сошел на нет.
- Позвольте, господа! – натуральным образом завелся я. - Я барон весьма уважаемой фамилии и офицер Армии Освобождения, а вот кто вы такие?
- Ты откуда такой взялся, чучело? – безразлично выплюнул вопрос мне в лицо меднолицый лидер.
- Я не помню этого Пиноккио среди прочих, кэп. – с легким беспокойством констатировал «зеленый» ганфайтер, теребя рукояти своих пистолетов.
- Я настаиваю, назовитесь!
- Даггер Бладлеттер, капитан. – после небольшой паузы представился «красный».
- Джевелин Гринснейк, первый офицер. – с издевательской улыбкой качнул лбом «зеленый». По совокупности признаков, он, скорее всего, левша. Вон и левый бок босса подпер, чтобы оставить себе простор для работы с левой руки. На правой наруч со щитом, мощи которого двоих прикрыть хватит и нож не просто для дополнительной защиты плеча висит. Чувствуется, что снаряжение и совместные действия этой боевой пары продуманы и отработаны.
- «Господа офицеры», назову вам свое настоящее имя. – Не упустил возможности дать противнику понять, что раскусил их уловку с кличками. - Барон Богдан Романов. Офицер Армии Освобождения, командир отдельного отряда стрелков, батальон Князя Белозерова.
Мои собеседники удивленно переглянулись. Еще бы! Изменники знали всех своих сослуживцев в лицо и те, кто не перешел на их сторону, уже сутки кормили ворон.
Хотел было полезть в бутылку, потребовав уточнения, офицерами какой армии являются мои противники, но чуйка подсказала мне, что подобная глупость может плохо кончится. Озвучь я нелепое требование о срочной капитуляции и смеяться они закончат уже над моим трупом. Как мне еще потянуть время? Когда же сработает Слеза?!!
- И чего с тобой прикажешь делать, уважаемый барон? – вопрос «капитана» не предвещал ничего хорошего.
Один из сквернавцев в шутовских шляпах, видимо, понимающий имперский язык лучше других, при именовании моего титула занятно хрюкнул. Эта паскуда еще глумиться будет!!! – внутри не просто закипело, заклокотало.
Сквозь раздражение я осознал, кого мне напомнили эти двое. Работа парами, манера представляться вымышленными именами, превосходная экипировка, вкупе с серьезной биографией, отраженной на лицах. Люди для грязной работы. Судя по уровню наглости, состоят, либо состояли на службе у самого крупного и поэтому бесцеремонного государства на планете. Внешняя разведка Империи, если я ничего не путаю при работе с багажом знаний моего подселенца. Кстати, где он скрывается, когда мне так нужна его помощь?
Испугаться скорой и нелепой смерти я не успел. Ибо умирать начали они.

Когда уже совсем отчаялся, что Слеза когда-нибудь при моей жизни сработает и прихлопнет всех супостатов, аки навозных мух, то ощутил полоской кожи под браслетом покалывание. Мега-гамион вошел в контакт с моими энергетическими потоками, забирая часть силы для активации. Долгих десять секунд ничего не происходило, только неприятные ощущения в правой руке нарастали. Прозвучал эпитафией риторический вопрос офицера-изменника, «зеленый» поигрывал пистолетом. Потерявшие терпение, сквернавцы продолжали шуметь, смердеть и толкаться, как ни в чем не бывало.

Ромео, классно, просто супер! Мне нравится)))
Но, елки-палки - на самом интересном остановился))))))
Очень жду проду!

Добавил небольшой кусочек с офицерским шарфом в уже выложенную проду. Если есть что, прошу высказывать.

мне понравилось - тока вот орелы вышитые не вполне ясны, скорее можно было ожидать просто бахрому золотую или серебрянную или еще чего, но может и так быть - к слову вышивка может быть двусторонней - тое сть на обе стороны одинаково красиво

Ромочка, радость моя, свяжись со мной, СРОЧНО!!! В живую.

Рома, я тебе кидала телефон на почту - позвони по нему. Узнай его у Леши или Антона.
В пятницу будет объява уже на Си, что Ролевик издается. Мне срочно нужен твой текст с объявой и чтобы уже сегодня я смогла занести тебя в допуск, а завтра загнать на страницу. Потом я просто не смогу проделать все так быстро!!!
В общем не тяни резину, и так возможностей почти не осталось.

Пы.Сы. Антон, если прочтешь это сообщение первым - скажи Роме, чтобы ОБЯЗАТЕЛЬНО позвонил.
Те кто прочтут раньше Антона - кричим Антону, и дальше по извесной цепочке.

Люди помогайте!!! А то так Ромео все проспит!!!

Алена!
Шо за спешка, где пожар, в каком месте ажиотаж, не понимаю. У меня еще половина текста не написана, как его можно куда-то выкладывать?
Сейчас пишется боевка важная, скоро будет лихая и крупная прода, а что будет дальше знаю только приблизительно. Еще надо как-то каркас отрабатывать, визит Арагорна к персонажу с целеполагающими установками прописывать...
Нельзя выходить с таким огрызком к массовому читателю и тем более брать на себя обязательства перед издательством. Я уже не в той категории авторов, чтобы выкладывать первое "что из меня вылезло" заради отзывов подсаженных на текст фанатов.

Вобще свет клином на моем ролевике не сошелся, пишу как пишется, возьмете в проект - хорошо, не возьмете - куча других недоделанных текстов и синопсисов ждет меня...

Подумал вот - "ролевик" с огнестрелом это вобщем-то нонсенс. Классика жанра - мечи и магия. И стало мне как-то грустно. Надо моему персу хоть шпагу из солнцестали зачарованную придумать, что ли...

это - клиника, которая всем давно надоела так что - "пиши как пишется " и незаморачивайся соответствиям каких либо стандартам.
Даже Желязны в Амбере похоже напрягало отсутствие пороха, хоть там и другая физика была - и он его таки ввел

Забавно. Меня так напрягло присутствие пороха рядом с мечами и магией, что я его упразднил)

так в ТВОЕМ мире наличие пороха сродни наличия паровой пушки В НАШЕМ - вместе с крылатыми ракетами
т.е. ВОЗМОЖНО но можно найти только в музее или очень специфическом месте (паровая самолетная катапульта на авианосцах)

ограничение тут чисто экономическое, а не физическое или психосоматическое
нафига громоздкая, дорогая, ненадежная, трудно производимая (и это совсем не полный перечень недостатков) штука если есть решение лучше?

То то и оно. У ружей на "гамионной тяге" меньше недостатков, чем у порохового огнестрела (нет нагара в стволе, осечек при стрельбе, меньше вес носимого боекомплекта, нет зависимости от погодных условий и условий хранения, малая зависимость от базы снабжения - пули отлил сам, заряды накачал сам же! и т.д. и т.п). Именно поэтому, достигнув определенного уровня, оружие попросту перестает развиваться.
Другими словами, если есть людские ресурсы и ружья, убойные, дальнобойные, простые в изготовлении и освоении, то необходимость в появлении митральез для генералов не очевидна. Инженерную мысль человека не остановить, но тут серьезно фундамент подпорчен ...

С ближними врагами внезапно приключились жестокие и забавные метаморфозы: слова застряли в их глотках, вместо галдежа вырвались на свободу облачка концентрированной тьмы. И без того гнусные рожи перекосило, а тела выгнуло против воли. Глаза моих недавних собеседников мгновенно остекленели, на заносчивых лицах вздулись черные сетки сосудов, заметные под внезапно побледневшей и истончившейся кожей. Оснащенные и подготовленные против всевозможных угроз они ничего не смогли сделать против силы священного Дерева.
Блюющие черными невесомыми «пикселями» сквернавцы во множестве валились мусорными мешками, образуя вокруг меня настоящую свалку подрагивающих тел. Большинство опадало к моим ногам без признаков жизни, но некоторые умудрялись более чем правдоподобно агонизировать – энергично сучили конечностями, барахтались и хрипели. Задними рядами врагов овладела паника – они еще не успели осознать, что происходит нечто из ряда вон, но та волна, что выбила поганые души из ближайших ко мне рядов, повалила наземь средину толпы, дойдя до окраины спровоцировала массовую истерику. Забавно было наблюдать, как искажались лица тех, кто видел гибель своих подельников. В следующую секунду успевшие лишь испугаться сами валились на землю в судорогах, роняя оружие. И это продолжалось и продолжалось. Никаких внешних спецэффектов – разноцветных волн или «лучей смерти» - не считая последних выдохов крупнозернистого черного пара из вражьих глоток.
Завороженный зрелищем магического геноцида я медленно поворачивал голову, радостно офигевая от происходящего. В реальность мое сознание вернула острая боль. Повязка, маскирующая браслет вспыхнула прозрачным, но весьма жарким пламенем. Тряпица сгорела в считанные мгновенья, сквозь облачко невесомого пепла ударил нестерпимо яркий свет. Отвернувшись и закрыв глаза левым локтем, я задрал руку с браслетом над головой. С трудом сделал шаг, другой, утвердился на бездыханных телах павших офицеров-изменников. Чтобы божественный свет разошелся дальше, чтобы ни одна тварь не ушла, не ощутив на своей шкуре гнев Асеня. Я ликовал не из-за появившейся вдруг надежды на спасение, а от того, что вершился правый суд: свет рассеивал тьму, чистота уничтожала скверну, порядок одолевал хаос.
Вдоль моего позвоночника от земли к браслету словно пробегали молнии – на какое-то время внутри меня не осталось ничего, кроме крика боли и радости, рвущегося наружу сквозь бесконечный лабиринт моего существа.
Внезапно в глазах свет померк, лишь ударившись коленями о металл доспехов, понял, что ноги мои подкосились и я, переживая сильнейшее опустошение, обессилено упал на трупы поверженных врагов.
Краткий миг тишины взорвался нечеловеческими воплями. Я и не надеялся, что сила Асеня приземлит всех подлецов и негодяев. Однако результат превзошел ожидания. Треть супостатов, в том числе большинство их домашних питомцев, гарантированно отдали концы, еще треть билась в конвульсиях с неясным исходом, остальные же с воем, закрыв ладонями глаза и прихрамывая, разбредались прочь.
Раздались первые выстрелы. Пока непонятно, что стрелял – Белов или кто-то из вражеских командиров уцелел и пытался остановить бегство, сплотить бандитов.
Как можно быстрее поднялся на ноги посреди поля смерти, сжимая готовый к бою револьвер. В левой руке болталась цепь с амулетом – умудрился на ощупь затрофеить у «красного» щит. Ему уже все равно, а мне точно еще пригодится.

Никаких сигналов к атаке своему отряду заранее не назначил, поэтому, утвердившись на ногах, отыскал взглядом придорожные заросли, скрывающие русинов, и помахал револьвером в направлении мечущихся врагов. Сам же рысаком метнулся к развалинам, чтобы не мешать стрелкам исполнять их прямые обязанности – поражать растерянных и оглушенных врагов огнем.
Не помня себя, несколько раз перепрыгнул неподвижные трупы, растолкал группу ошалевших, и, похоже, ослепших врагов, и оказался у крепостной стены.
Рядом с пушкой приходили в себя трое одинаково обмундированных в кожаные доспехи солдат. Не взирая на русые волосы и простые располагающие лица, расстрелял расчет в упор. С оружием – значит враг, а уж внешность дело десятое.
Припал спиной к стене. Провел взглядом по кругу. Перезарядил. Револьвер отправился в кобуру – на замену ему схватил новенькую короткую винтовку с примкнутым штыком, выпавшую из рук убитого артиллериста. Как и в предыдущих случаях, пальцы взаимодействовали с механизмом сами. Мягко отошел назад, пахнущий ружейным маслом затвор, и глазам предстало донце пули, плотно сидящей в стволе. Одно движение, неразличимое на фоне боевого шума клацанье металла, и оружие готово к бою.
Через баррикаду камней неуклюже перевалился сквернавец с обнаженным палашом в дрожащей руке. Едва мои глаза встретились с мутными бельмами, как гулкий выстрел трофейной винтовки, казалось, одним лишь грохотом проломил его череп, отправив в Бездну вслед за пушкарями.
Паника и беготня за стеной перешли в полноценное побоище. Как только я юркнул в укрытие, многоголосый вой поверженных силой Асеня сквернавцев распался на отдельные соперничающие друг с другом «хоры». В ту же секунду поле боя накрыл дружный залп десятка ружей. Эти жалкие брызги свинца, скорее всего принимающая сторона не заметила. В картину боя вписался скорострельный «мастерворк» Белова. Через двадцать томительных секунд в хаотично мечущуюся толпу врезался еще один залп, выбив из нее новую порцию воя подранков, панических воплей и топота убегающих. Вновь секунды, наполненные воплями и еще залп! Гром русинского «Ура!» на время заглушил все прочие звуки.
Отняв у трупа пульницу с боекомплектом к моему трофею, я выглянул наружу с целью полюбоваться, как развивает первоначальный успех мое подразделение.
Жидкая цепь русинских стрелков с дербанками наперевес схлестнулась с дюжиной чумазых коротышек, побежавших от страха вместо своего лагеря в сторону тракта. Заработали глефы – любо-дорого посмотреть! Кое-где пошли в ход штыки и приклады, но все же большинство бойцов продолжали заряжать и стрелять. Очнувшиеся после гнева Асеня враги поспешили присоединиться к веселью, но создать численного перевеса им не удалось. Русины били подбегающих бандитов по одному, а в поединке грудь на грудь щуплые и дезориентированные противники проигрывали даже безусым рекрутам. На флангах стрелковой цепи самоотверженно трудились Яр и Тур. Головы сквернавцев летели на землю как падалица с больной яблони во время бури.
Группа Молчуна, прикрывавшая мой эффектный выход, двигалась на соединение со мной по кратчайшему маршруту, так быстро, насколько это возможно по плотно лежащим трупам и агонизирующим телам. Кадет расчищал путь, постреливая с обеих рук из подобранных у «Зеленого змея» пистолетов, Молчун хладнокровно пронзил штыком трофейной винтовки пару взбешенных котов, рвущихся с ремней, намотанных на мертвые руки хозяев. Скачущий разъяренным бабуином, Трындец орудовал то топориком в левой руке, то метал кистень на длинной цепочке с правой, заканчивая земной путь раненых и ослепленных врагов.
Звуки битвы перехлестывали через стену. Под неудержимым натиском стрелков и древичей, едва опомнившиеся враги бросились в пролом, намереваясь укрыться от смертельных залпов внутри крепостных стен среди фур или в донжоне. Один из бегущих – желтокожий с длинными жидкими волосами, заплетенными в несколько сальных косичек, бросился с ятаганом на меня. Я ловко парировал удар карабином, уберегая пальцы от скользнувшего вдоль ствола лезвия и прежде чем успел что-либо сделать, подоспевший ко мне на помощь Молчун пырнул сквернавца штыком ниже ребер и откинул его ногой. Хрясь! – мастер-стрелок с силой пронзил горло упавшего врага примкнутым к стволу клинком. За его спиной колыхнулся арбалет – подобрав такой же карабин, как у меня, мастер-стрелок не бросил свое штатное оружие в пылу схватки.
Трясущимися руками я перезарядил трофей и, не целясь, выстрелил в ближайшего на удивление крупного урода с занесенным над головой топором. Молчун ловко приветил штыком и этого, и с природной грацией крестьянина словно сноп вилами, уложил поверх трупа с распоротым горлом чуть более свежий.
Грянул «мастерворк» кадета – рогатая, залитая темной кровью тварюга, уткнулась мордой в острые обломки и в агонии заскребла когтями по каменной кладке. Картина вызвала в моей душе острое ликование, подселенец аплодировал стоя.
- Браво, Евгений!
Белов, от переизбытка чувств сыпал какими-то рифмами и лихорадочно перезаряжал «мастерворк». Опустошенные шестиствольные пистолеты со знакомыми потертостями на рукоятках валялись рядом.
Поддавшись азарту, я разрядил барабан револьвера в спины бегущих врагов. Не спешите осуждать – враг есть враг, а спина весьма удобная мишень. Пораженный в нее мягкой тупоконечной пулей противник выбывает из строя так же надежно, как получивший свой заслуженный свинец в грудь или живот. Естественно, не дал ни одного промаха, отдельные пули застревали во втором теле – мощь револьвера впечатляла. Следом за мной по бегущим бандитам отработали Белов и Молчун. В результате «центральная аллея», ведущая к донжону покрылась слоем мертвых и умирающих. На половину минуты спрятался за колесо фуры, чтобы, перезарядить револьвер, а затем карабин и осмотреться.
Первый угар схлынул. В голове возникла убежденность, что пора уже приступать к обязанностям командира. За стеной с медвежьим рычанием вместо «ура» отряд Буяна штыками и прикладами добивал остатки сквернавцев. Ослепленные и напуганные бандиты попытались укрыться в полузасыпанном рву, кто-то посчитал себя самым умным и притворился мертвым – дошла очередь и до этих.
Желающие напасть на нас закончились – деморализованные и часто безоружные бандиты по одиночке проскакивали через бреши в стене справа и слева, скрываясь под двухколесными телегами, гружеными военным имуществом в виде тюков, ящиков, бочек и мешков. По этому лабиринту сквернавцы расползлись, как тараканы. Выкуривай их теперь отсюда! – досадливо сплюнул сухой и черной слюной. Несколько вражин засели между фрагментами стен, обрушенных в стародавние времена, и даже осмелились стрелять в ответ. Дурным примером им послужили несколько винтовочных выстрелов из башни в нашу сторону.
Мой взгляд остановился пушке, установленной на лафете с большими в половину человеческого роста колесами. Как я успел заметить, когда расстреливал артиллеристов, жерло орудия представляло собой многорядное «сито». Неужели картечница? Прежде чем начинать поиски пленных, нам предстоит штурм центрального узла вражеской обороны. Геройствовать голыми руками не хотелось категорически. Возникла идея переслать осажденным на пробу пару-тройку гостинцев. Неважно, что картечь – залп с такого расстояния не успеет разлететься и порубит ворота в щепки. Изнутри их наверняка подпирала баррикада, так что картечница могла бы нас здорово выручить при штурме.
Белов схватил меня за плечо и покачал головой. Господа Даггер и Джевеллин, мир их праху, выбрали вместительную и хорошо сохранившуюся единственную башню замка своей ставкой, казармой и складом материальных ценностей. Уцелевшие офицеры-изменники с прислугой собрались защищать этот рубеж до конца: и дело тут не в награбленных ценностях, а в их паршивых жизнях. Совершенно очевидно, спастись бегством им не светило.
От обстрела из бойниц донжона нашу троицу скрывал высокий тентованный фургон с толстыми бортами, груженый деревянными ящиками. Но позиция картечницы простреливалась противником просто отлично. Парочка фанатов многоствольных «пушек» вроде «зеленого» легко создаст высокую плотность огня, что ставило крест на идее применить картечницу. Чего-чего, а оружия и боеприпасов у этих вояк наверняка в избытке. Бурное воображение нарисовало картину: офицеры палят в нас, а ружья и пистолеты им перезаряжают декольтированные маркитантки своими ловкими пальчиками. И ведь не жаль сучкам маникюра.
- Буян, берегись башни! – своевременно крикнул Молчун.
Несколько русинов укрылись за обломками стены с правой стороны «ворот». Я заметил, насколько неудобна пехотная «дербанка» для действий сидя и лежа. К счастью некоторые солдаты самостоятельно разжились трофейными пистолетами разных конструкций. Находчивые и сообразительные у меня ребятушки! Подходящее оружие нашли, да позицию выбрали с умом, чтобы нас прикрывать. Отдельного стрелка назначили наблюдать за лагерем и кромкой леса, а ну, как вернутся сквернавцы.
Стрельба за стеной постепенно стихла. Те немногие враги, кто избежал пули или штыка бежали без оглядки в лес, бросив оружие, амуницию и раненых. Внутри крепости перестрелка разгоралась.
Гарнизон донжона в самом начале боя заперся и отказался впустить внутрь спасавшихся бегством сквернавцев. Некоторым из них странным образом вернулся боевой дух и они принялись рьяно оборонять ворота, игнорируя маневр и укрытия. Очень быстро у залитых кровью створок выросла гора тел, создав нам еще одно препятствие.
Несколько минут ответная стрельба противника не давала русинским стрелкам поднять головы. Сказывалась поддержка из башни, а так же преимущество в скорости перезарядки казнозарядных «винтарей» и пистолетов перед «дербанками». И без того мой скромный отряд понес новые потери.
Но в дело вновь вступила наша смертоносная троица, и ответная пальба из башни быстро затихла. Сломив попытку организованного сопротивления, мы занялись истреблением прячущихся между грузами и телегами бандитов. То кадет давил сквенавцев огнем, а я ловил их на смене позиции, то я наводил шороху из револьвера, заставляя противника нервничать и переводить заряды, тогда как Молчун и Белов, получали возможность целиться и убирали злодеев на выбор. Игра шла, что называется, в одни ворота. Стрелки в основном били по бойницам донжона, прикрывая нас.
- Где Трындец, мастер? – крикнул я, переживая за судьбу всеобщего любимца.
- А я ему пастырь? – отозвался тот, подстреливая очередного сквернавца между телегами. Ничто так не захватывает, как стрельба по живым и трудным мишеням.
Пока что в наше надежное убежище залетали лишь деревянная щепа и каменная крошка. Одна из ответных пуль срикошетила и завертелась волчком у моих ног.
«Вот блин, а ведь могла бы и в голову!» - мелькнула мысль, от которой почему-то сделалось неуютно в животе. «Время! Время! Время! Быстро пришли, быстро ушли, как заправские грабители банков. А пока буксуем, не ровен час к осажденным подмога придет» - накручивал я себя, надеясь, что придет какое-то решение, способное переломить ситуацию.
- Буян, ты меня слышишь? – крикнул вверх.
- Да вашбродь! – через некоторое время прозвучал ответ.
- Как сам? Доложи о потерях!
- В порядке. Двое ранены легко.
- Полусотня, слушай приказ! По возможности собрать трофеи, но под пули не подставляйтесь. Подели стрелков на две группы – одна остается с нами, другую веди вдоль стены со стороны их лагеря. Надо перекрыть гадам другие пути отхода.
Вот так, пусть слышат и мочатся в подштанники. Нас тут полсотни вышедших из лесу поквитаться диких русинов. Пощады не будет никому!
- Так точно, вашбродие, сделаем. – Рыкнул Буян во всю мощь, подыгрывая мне. - Первое капральство и гренадеры за мной!
Мелкие камни зашуршали под солдатскими ботинками. Воцарилось относительное затишье, прерываемое стонами раненых и редкими выстрелами с обеих сторон. Гарнизон башни выразил свое отношение к нашему маневру несколькими безрезультатными выстрелами.
Мимо нас прямо по вражеским телам взволнованно храпя проскакала приземистая большеголовая лошадка рыжего окраса. Где-то за донжоном конюшня? – посетила меня мысль. Ну, конечно, же, а кто, по-твоему, таскал весь это обоз? Тягловые ратаи и куланы, вот кто! Возникшая в глубинах моего разума поговорка «мир дурака полон открытий» совершенно четко указала мне на интеллектуальную активность подселенца. Как же ты вовремя, «камрад»! Небось, опять расскажешь мне кучу второстепенной шелухи, вместо совета, как одолеть супостата с наименьшими потерями?!
Я, Белов и Молчун использовали передышку, чтобы перезарядить все наличное оружие, пополнить арсенал и боекомплект за счет покойных артиллеристов. Кулек пистолетов и пульниц приволок рекрут Нил, оставшийся при Молчуне, чтобы перезаряжать оружие. Парень морщился при каждом вдохе – видно получил в драке по ребрам или ушибся о камни. Так или иначе, каждый из нас приобрел несколько саднящих царапин или синяков, но к счастью обошлось без серьезных повреждений, требующих лечения.
- Братушки, выручайте! Братушки, мы здесь! – донеслось откуда-то из-под земли.
Справа от нашей позиции вспыхнула скоротечная рукопашная схватка - хэканье, удар тела о деревянный ящик, треск рвущейся ткани – после чего над землей поднялась лестница. Из башни раздался хлесткий винтовочный выстрел, затем целая серия пистолетных. Лестница подрубленным деревом рухнула вперед.
- Бей по бойницам, все кто может! – приказал я, понимая, что опоздал прикрыть неизвестного бойца, обнаружившего зиндан с пленными.
Со всех сторон крепостной стены по врагу грянули «дербанки» и трофейные стволы. Несколько секунд каменную облицовку бойниц энергично клевала стая хищных птиц.
- Молчун, Белов, на помощь туда, скорее! Я прикрою!
В ту же секунду послал пулю прямо в темный узкий провал над воротами. Бойцы одним рывком преодолели заваленную вражескими телами аллею. Следом рванул Нил и я не успел остановить бойца. Вражеский свинец ударил его в грудь и голову. Падая, молодой русин, развернулся и не рухнул ничком, а словно лег на спину, продолжая смотреть в небо.
Едва я высунул голову, чтобы отомстить, как получил деревянной щепой в щеку. Мало не в левый глаз. Пули рвали воздух над головой, одинаково зло били в новые ящики и в старые стены. А как же мой трофейный щит? Я ведь не зря накинул на его шею! Камень подмигнул мне половинным зарядом. Похоже, он уже не раз спас мне жизнь, надо быть осторожнее!
Снова дали залп мои стрелки. Кадет и мастер-стрелок, укрывшись за арбой разрядили свои ружья по врагу. Позади их поднялся, опираясь на кулак и рукоять кинжала контуженный сквернавец, но кто-то из русинов опередил меня, вогнав подранку свинцовый гостинец между лопаток.
Мы постреливали по бойницам. Противник вяло отвечал. Продолжал молить о спасении хор солдатских голосов из-под земли. Ситуация сложилась патовая: штурмовать башню наличными силами мне не представлялось возможным, а освободить пленных под огнем загнанных в угол крыс и вовсе из области фантастики.

Как свойственно ключевым моментам, жизнь в очередной раз показала, что безвыходных ситуаций не бывает. Нам оставалось только повернуть дело к своей пользе. Сначала в одной из бойниц мелькнул белый лоскут. Затем из соседней высунулось копье с белой рубахой, привязанной за рукав. Универсальный символ перемирия энергично поднимался и опускался, насколько позволяла узкая бойница. Либо у осажденных банально сдали нервы, либо они решили потянуть время или измыслили какое коварство.
- Прекратить огонь! - Крикнул я своим бойцам, оставаясь в укрытии и подозревая подвох.
- Не стрелять! – передали мой приказ по цепочке.- Не высовываться!
В наступившей тишине из башни донеслись крики на русинском:
- Не стреляйте! Переговоры!
- Я буду говорить только со старшим офицером! – пытаясь набить себе цену, прокричал осажденным. А засевшим с той стороны «аллеи трупов» Молчуну и Белову в полголоса проговорил:
- Не договоримся, так хоть главного угробим.
- Не по чести. - перезаряжающий ружье кадет скривился.
Молчун издевательски хмыкнул и сплюнул. Я счел необходимым прояснить свою позицию:
- Баронет, у предателей нет чести. Играть в благородство с подонками мы не будем.
- Благородство - это не игра! – искренне возмутился Белов.
Подселенец посоветовал мне следить за языком. Как-то я в суете последних событий упустил, что нахожусь в чужом «монастыре» и свой устав следует продвигать ненавязчиво. Выбирая выражения при том.
- Вы правы, мой друг, не игра. И ставки здесь не медяки и империалы, а жизни. – наши взгляды в унисон обратились на убитого рекрута Нила. - Баронет, помните о том, что эти изменники подставили батальон под расстрел, они повинны в гибели княжны и пытках пленных. А сейчас, готов спорить, они будут нам угрожать, тянуть время или попытаются купить.
- От меня им пощады не будет. – заявил Белов. – Но как человек чести я обязан напомнить вам о правилах ведения войны.
- Евгений, обещаю, когда последний враг ничком на землю ляжет, мы с вами поговорим о чести и правилах. Под хорошее вино или чего покрепче. А пока продолжайте исполнять свою работу, у вас отлично получается.
Стрелки, притаившиеся за стеной, судя по металлическим звукам, во всю шустрили шомполами, загоняя пули в стволы.
- Капитан с лейтенантом из первой роты уже смердят. – поддержал мою точку зрения Молчун и кивнул головой в сторону поля смерти, укрепив мои догадки: «красный» и «зеленый» занимали командные должности. Они и привели батальон русинов в засаду.
- Все верно, Молчун. Их жизни оказались неугодны Асеню. Остальным недолго осталось ждать встречи с Бездной. Помните о нашей миссии! – я показал им браслет со Слезой, разгоняя в душе кадета остатки сомнений. Поскольку задачу спасения души и останков княжны Белояровой возложили на меня, то мне и решать, каким способом ее выполнить.
Ворота башни с трудом отворились – мешали наваленные грудой трупы сквернавцев. В узкую щель протиснулся русоволосый здоровяк в доспехах из кожи с металлическими вставками. Играючи, но с толикой брезгливости, он раскидал тела сквернавцев, как грязные тряпки, и открыл створку ворот пошире. Вторым выбрался на свет толстяк в вычурном мундире и богатом головном уборе, при взгляде на который в моей голове возникло слово «треуголка». Ворота захлопнулась вслед за ними. Оба переговорщика вышли совершенно безоружные, даже без неизменных офицерских сабель, что насторожило меня еще больше.
Назвался офицером, вылезай из укрытия, веди переговоры – подстегнул себя. Находиться на открытом пространстве, да еще и без винтовки было, мягко говоря, неуютно. Еще недавно здесь воздух рассекали увесистые такие кусочки свинца. На результаты этих полетов, что в изобилии лежали повсюду, впечатлительным особам долго любоваться нежелательно, чтобы не тронуться рассудком. Мягкие пули крупного калибра страшно уродовали хрупкие тела людей и животных. Вспотевший лоб так и свербел, чувствуя на себе вражеский прицел. Мои верные спутники – мастер-стрелок Молчун и кадет Белов встали рядом, придавая мне уверенности.
Наряженный в мундир попугайской расцветки с двумя рядами серебряных пуговиц толстый мужчина в годах назвался интендантом первого класса Яковом Глаттоном. Оценивающий взгляд бил по нам из хитро прищуренных глаз, как меткий стрелок из амбразур каземата. Второй подбородок, покрытый рыжей свиной щетиной, подрагивал в такт речи и тяжелому дыханию с примесью перегара. А еще от делегата одуряющее пахло одеколоном с цветочными нотками.
За пазухой у него, топорща украшенную золотым шитьем и потеками вина ткань мундира, скрывался неизвестный мне гамион. В очередной раз проскрежетал зубами от недостатка знаний и навыков. В тот момент решалась не только моя судьба, поставлены на кон жизни полсотни русинских солдат. Многие из которых мне уже поверили, других еще только предстояло спасти. Я же вместо того, чтобы сконцентрироваться на переговорах, был вынужден гадать, что за «гостинец» припас мне этот хитрый и жадный боров, оставивший в башне даже колюще-рубящий атрибут своего офицерства.
Второй переговорщик, настоящий человек-гора, играл роль телохранителя. Интендант даже не посчитал нужным его представить. Громила не имел никакого оружия, не считая пудовых кулаков, а из амулетов только примитивные и распространенные - щит и аптечку.
Определились с языком переговоров – вражий делегат начал было плести словесные кружева на имперском, но я одернул его, потребовав перейти на русинский, чтобы «мои офицеры тоже понимали». Не знаю почему, но даже тени сомнения не возникло, что ушлый интендант знает русинский на достаточном уровне.
С самого начала переговоры не обещали быть легкими. В прошлой жизни мне приходилось иметь дело со снабженцами. Это люди без совести, взывать к здравому смыслу бесполезно, ибо их логика покалечена алчностью, а переспорить в принципе невозможно. И вот жизнь столкнула меня с ворюгой и мошенником в кубе - армейским интендантом.
Если откровенно, то нам предстояли никакие не переговоры, а временное прекращение огня, которое обе стороны собирались использовать по-своему. Враг надеялся, что в скором времени пожалует новая банда. Скорее всего, Каменная Длань была назначена точкой сбора, снабжения и перегруппировки вражеских сил, действующих в тылу экспедиционного корпуса Армии Освобождения.
Когда я представился командиром особого отряда стрелков, Глаттон тут же посмел усомнится в моих полномочиях, затем озвучил абсурдные требования нашей немедленной сдачи. Язык интендант знал превосходно, изъяснялся чисто, без всякого акцента.
В ответ, глядя в его хитрые глазенки, я поинтересовался, в своем ли уме новоявленный главарь офицеров, изменивших присяге? Удобно ли предателям сидится на сундуках с награбленным добром, хороший ли у его подручных аппетит, не мучает ли их жажда и не предвкушают ли их шеи близкого знакомства с пеньковой веревкой? Долг платежом красен, поэтому между делом полюбопытствовал, все ли изменники согласны, что интендант говорит от их имени.
Во время моей тирады ни лицо, ни поза, ни руки Глаттона никак не выдали его волнения или истинных мыслей.
- Я отказываюсь вести переговоры в таком тоне! – наигранно брызнул слюной боров-интендант, но без вполне ожидаемых багровений рожи и гневных потрясаний членами тела. Вот уже крепкий орешек мне попался, надо отдать должное!
- Вы в моих руках! Прежде чем мы продолжим обсуждать условия вашей капитуляции, потрудитесь освободить моих людей! – продолжил наседать я.
- Это есть невозможно! – с возмутительной невозмутимостью на роже интендант сложил руки на груди. Ай, ай, ушел в закрытую позицию. На результат ему плевать, он просто тянет время!
И Глаттон, и я прекрасно понимали, что освобождение пленных изменит расклад сил кардинально. Никто не помешает мне их тут же вооружить трофеями. А с многократным перевесом жестокая расправа над бывшим начальством лишь вопрос времени.
- Это не обсуждается. Освободите, и тогда мы рассмотрим приемлемый для вас выход. Сделайте знак своим людям, чтобы не мешали моим выбираться из ямы. Иначе переговорам конец!
Пользуясь затишьем, двое стрелков подняли и унесли за стену тело Нила. На секунду они приковали взгляды всех пятерых переговорщиков.
- Боюсь, вы не понимаете! – взревел интендант, собираясь поведать мне, что именно я не понимаю, но мне удалось перекричать его.
- Вы правильно боитесь, Глаттон! – я избегал смотреть собеседнику в глаза, чтобы он не прочел в них свой приговор. - Задумку с крестами мы оценили. Через полчаса те из вас, кто не сложит оружие, окажутся там. Вот этими вот руками буду приколачивать!
Интендант засопел на меня ядреным выхлопом, формулируя достойный, по его мнению, ответ. Казалось, эту глыбу заносчивого дерьма ничем невозможно расшевелить.
- Вы! … господин офицер, назовите свою цену! – вызывающе цинично предложил он, обмахнувшись своей расшитой золотом треуголкой.
- Сначала свободу пленным, потом вернемся к деньгам! – ответил я, закидывая врагу наживку. Хорошо, что Молчун с Беловым никак не проявили своего удивления.
- Получив деньги, вы уйдете, а русинский сброд мы отпустим следом. – попытался схитрить заглотивший наживку до самой задницы интендант и пустился в увещевания: – Поверьте, юноша, вы же разумный человек, это единственный выход для всех нас. Ваши обозники мне не нужны, кормить их еще! Чем быстрее вы вернетесь в ту щель, откуда вывалились на мою голову, тем больше шансов, что сохраните свою.
- А куда мне спешить? Все крупные банды в этом районе уничтожены. Мои усиленные пикеты контролируют тракт. – откровенно блефовал я. - У вас пять минут, чтобы освободить пленных. Затем мы снимем с крестов наших солдат и соберем трофеи. После этого предлагаю обсудить вашу капитуляцию. Кстати, вы останетесь здесь как гарант перемирия! Точнее, прекращения огня.
Глаттон отрицательно качал головой на каждое мое предложение, а на последней фразе напрягся. Рыжие сальные патлы, торчащие сосульками из-под треуголки, смотрелись особенно мерзко, а перегарно-одеколонное амбре уже порядком раздраконило мое обоняние.
- Вы получите столько империалов, сколько сможете унести. И вы, и ваши офицеры станете обеспеченными людьми. А будете упорствовать, не получите ничего! Мы дорого продадим наши жизни!
- Господин Глаттон, я скорее говна на лопате куплю, чем ваши жизни!
Кто-то из моих солдат не удержался от смеха.
- Да как ты смеешь, подлый человечишка! – интенданта, наконец, проняло – бледно-конопатая рожа пошла пятнами, а щетинистый подбородок заходил ходуном. Ну, же, давай, вытаскивай свою хрень из-за пазухи или договаривай, почему я должен уносить ноги! – мысленно подзуживал Глаттона я. Вот только интендант оказался скуп на информацию...
Тянулись минута за минутой. Переговоры зашли в тупик. Глаттон молчаливо расстреливал меня глазами, но почему-то не спешил, поджав хвост убегать в башню. Он совершенно не боялся меня, вот что странно! Ведь только что перестала существовать сотня сквернавцев, погибли главари группы офицеров-изменников, а оставшиеся блокированы.
Я размышлял. Если жадный до денег армейский снабженец собрался дать мне взятку, скорее всего, он рассчитывает ее тут же вернуть назад. Значит, наверняка ждет подмоги. Следовательно, надо их валить и штурмовать башню, жаль, с бойцами никаких сигналов не обговорили…
- Так мы с господином Богданом ни о чем не сговоримся. – вдруг произнес на чистом русинском молчавший до этого момента дюжий телохранитель. Подтолкнув Глаттона за фургон, так, чтобы закрыться тентом от наблюдателей из донжона, он зафиксировал конечности командира своими ручищами. Под напором интендантского пуза мы втроем вынужденно подались назад. Со стороны могло показаться, что переговорщики решили посмотреть за фургоном нечто очень важное, а телохранитель поддержал своего господина под руку.
Интендант порывался завопить, но успел лишь метнуть на подчиненного гневный взгляд, который погас под хруст его шейных позвонков.
- Продолжим наш разговор. – предложил телохранитель, заломив правую бровь с немым риторическим вопросом: «возражений нет?». Не сводя с нас пронзительного взгляда, мужчина аккуратно опустил труп покинувшего наше общество господина, прислонив его спиной деревянному колесу фургона. Треуголка в процессе усадки тела надвинулась на лоб, а второй подбородок растекся ожерельем по заляпанному вином и пищей мундиру, отчего покойный приобрел вид офицера-гедониста, прикорнувшего по пьяному делу в неподобающем месте.

Уфф, прочла! Да, Ромео!! Ужасть, ужасть, ужасть....
Настоящая бойня и много чего еще.
Но - понравилось. Только хотелось бы уже , чтоб они оттуда свалили))) желательно - живыми и невредимыми))))
Надеюсь, они все же как-то спасут пленников((( И все-таки победят!!!
Ждем продолжения банкета))

да, отлично!

Уж сколько раз твердили миру: спешка и писанина несовместимы. Сегодня обнаружил, что текст далек от идеала. Вобщем, перезалил крайнюю проду.

Ромео, счас читнем внимательно

я думаю - обруч с камнем или еще как, диадема - как то по женски?

а чуть ниже - княжна Белоярова

6 ствольные?
не многовато стволов?
насчет пушки - ну если в первый момент это и может быть именно так, то попозжа, ГГ элементарно может подкатить пару арб или повозок накидать ящиков и камней и изза прикрытия такого бруствера начать обстрел башни... так думаю.
но тут уж как виднее автору
с другой стороны - враги могут попытаться все равно обстреливать позиции русинов сверху - воть... учтите.

Думал, искал. Тиара не подходит. Обруч может быть...

местные пепербоксы с откидным блоком стволов. Гамион в центре, что уменьшает габариты)
у зеленого змея два драгунских для целевой стрельбы на средние дистанции и пара стволов оригинальной конструкции для скорострельности в ближнем бою. Зачем такие, если можно купить более легкие револьверы - это вопрос. Видимо, семейная реликвия, дороги как память и привычны ему с юных лет.

Пока артиллерийских стрельб не планируется. Все-таки надо отыгрывать авантюриста, а не боевика.

венец

а что если именно повязк анаголовная, но с закрепленным на ней камнем? почему нет? такая широкая кожаная или тканевая лента с завязками сзади - расшитая всякими красивостями, к слову - можно и мелкими гамионами, образующими целый узор - который сам по себе - некая микросхема... ну короче и узор тоже важен а не тока сам камень....
воть

Была мысель прописать скрытое ношение. Но идея с узором мне нравится. Да и кого стеснятся? У таких чтобы отжать цацки и армии мало...

Но тогда не повязка. Пару раз одевал бандану с узором, даже при наличии зеркала ничего путного не получалось. Если узор важен и виден, то это должна быть некая шапка без верха. Обруч из ткани или кожи. Во лбу несколько камней, например защита от ментального доминирования, физический щит, еще было бы круто иметь некий откидной окуляр с функцией "бинокля" и ночного зрения, возм. некий бонус на меткость.
Вспомнились че-то очки Франклина из фильма "Сокровище нации"))

Ромео, я и грил про повязку - именно ленту возможно кожанную (шагреневую или еще как) с завязками-ремешками сзади
http://www.hundredways.ru/images....2_3.jpg
если убрать перьевую часть, то получится примерно то что надо
http://eridan-tv.telemax-net.ru/up/photos/films1/zveroboi.jpg
ну вот типо такая тока с узором

Во, самое оно.
тогда магический ПНВ в футляре в остальном имуществе можно сыскать.

Ромео, точняк

- Власть у изменников поменялась? – с ядовитой хрипотцой в голосе поинтересовался я. – Так вы как пауки в банке друг дружку сожрете без нашей помощи.
- Покажи Слезу Патриарха. – пропустив мимо ушей мои колкости, уверенно попросил бывший телохранитель. Словно имел право. А еще меня посетило ощущение, что кадет и Молчун не являлись для него серьезной помехой. Захочет посмотреть - посмотрит. Даже пробитый навылет пулями моих стрелков…
Я повернул руку, выполняя необычную просьбу потенциального союзника.
- Значит, исполнилась ее судьба. Не сберегли госпожу… - Гамион отразился искорками в его темных глазах.
- Да ты кто такой? – рявкнул Молчун. Сидевшие за стеной солдаты согласно зашумели.
- В Златой роще узнаешь, стрелок. – прозвучал ответ. - Если дойдете.
- Мы должны дойти. Говори. – я убрал правую руку с браслетом за спину, попутно зацепив из кобуры револьвер и отошел на несколько шагов. Встав так, чтобы мои парни не закрывали сектор.
- То-то и оно, что должны. Потому пойдете через Ущелье Рока.
Кадет с Молчуном переглянулись. Если бы странный громила захотел бы напасть, момент был подходящий – ему удалось нас ошеломить.
- Так. – Вспомнился мне приказ княжны Белозеровой, озвученный Фомой этой ночью. Странное совпадение старательно грызло мозг, мешая продолжать осмысленный разговор. – Как?
- Это еще почему? – наигранно равнодушно подыграл мне Белов. Я бы лучше не смог, молодчага, кадет!
- Как своих всех вызволите, да обоз возьмете, захотите ведь трактом пойти. Это легче, но там посты.
- Не нам хоронить и эту падаль, и будущую. – барским жестом повел свободной рукой, словно показывая собеседнику учиненный разгром. - Тебе, ратай, какая печаль?
На «ратая» здоровяк никак не отреагировал, хотя я полагал, что обидится. Ведь телосложением и чертами лица он идеально подходил на роль старшего брата Яру с Туром. Хоть умный и самостоятельный до изумления. Какой-то неправильный изменник, многослойный, подумалось мне. Вместо своей выгоды, нас учить жизни взялся.
- Какая мне печаль, Богдан, узнаешь в роще. Когда Слезу вернешь Патриарху. А пока знайте. По тракту идет караван с ротой дукарских стрелков. Они везут сотни ружей вроде этих, чтобы обменять на джамью и аш. – он показал на наши с Молчуном трофеи и продолжил: - В башне плата за первую партию ружей и пистолетов, батальонная казна, пятьсот гамионов к «дербанкам» и нажитое офицерами, но это мелочи. Главное, это восемь специальных гамионов для артиллерийских орудий.
Внимательно слушавший переговоры «камрад» внезапно рванулся, как зверь в клетке.
- Большой набег? Под угрозой русинские земли? – я выразил его опасения своим голосом. «Суперратай» нам молча кивнул.
Даже крупной бандой не напугать граничар, но здесь налицо попытка организовать разбойников и мародеров в армию, снабдить их скорострельными винтовками и зарядами к орудиям. А это будет уже не набег, а нашествие. Тут и крупным поселениям со стенами и гарнизонами придется туго, хутора же и села просто сметут.
Кадет и Молчун потрясенно хранили молчание. Не знаю, кем они считали лже-телохранителя: раскаявшимся предателем, спасающим свою шкуру, случайно оказавшимся в стане врага честным человеком или кем-то еще. Я же видел перед собой агента экстра-класса, проникшего в центр крупной сделки по продаже оружия. Круто я попал. Ни за что не поверю, что караван с оружием - затея покойного Глаттона. Он здесь даже не руководитель, а один из исполнителей. Возможно, отвечали за сделку те два «цэрэушника», которых у стен крепости уничтожила сила Асеня. Выходит, я игровую комбинацию, а то и серьезный бизнес расстроил большим людям. А что, если княжна отправила меня не только пленных выручать? И что означает невероятная осведомленность негаданного союзника о наших планах? А его интерес к судьбе госпожи Белояровой? Новый мир преподнес мне сюрприз, который лучше всего разобрать по косточкам на досуге. Сейчас некогда себя оплакивать либо утешать, необходимо быстрым ударом зачистить башню, а там дай Бог ноги унести. И трофеи.
- Что предлагаешь... друг?
- Сейчас я вернусь назад. Скажу, что вас купили за пятьсот империалов, а Обжора остался в заложниках. Ящик с казной вам принесут сюда двое других. Может, трое, если повезет. Внутри их останется восемь или девять.
- Давай так. Скажи им, что сначала они должны не препятствовать освобождению пленных, потом пусть несут казну. И еще скажи, что я требую час форы.
- Не выйдет, Богдан, с пленными. Они сволочи, а не идиоты. Деньги им заранее Глаттон приказал подготовить. По себе привыкли судить, оттого и поверят, что вас купили.
- Будь по-твоему. – согласился я. - Значит, валим тех, кто с сундуком. Затем бьем по бойницам залпами. Один рывок, и мы у ворот. Откроешь?
- Добро. Готовьтесь. – обронил он и отправился к башне.
Вдруг пришло в голову, что слово «добро» не слишком подходит для нашего замысла, и что я так и не спросил имени необычного древича.

Нами овладели предбоевая суета и томительно-радостное предчувствие близкой победы.
- Молчун, пусть бойцы приберут труп под телегу, ну ты понимаешь, чтобы гости не сразу увидели. Арбалеты сюда. Их надо убить по-тихому. Никому не высовываться, ждать моего сигнала.
Кадет, как ни странно, не возмутился коварному плану. Мастер-стрелок кивнул, проследил за кантующими смердящее тело солдатами и отправился за вторым арбалетчиком.
Я продолжал отдавать распоряжения. Молчуна с тремя бойцами нацелил на поиск зиндана и освобождение пленных. После того, как по возможности без шума они уберут делегацию «покупателей». Три связки собранных на поле боя ружей, пистолетов и пульниц должны были обеспечить вернувшихся в строй солдат оружием. Белова и трех самых метких стрелков с казнозарядными винтовками выделил в особую группу огневого прикрытия и поставил им задачу бить по бойницам второго этажа.
Явившегося на призыв Буяна, увешанного пистолетами и амулетами, назначил в штурмовой отряд под руководством, сами догадайтесь кого. Туда же включил древичей, для чего довооружил их палашами и пистолетами. Ломиться всей толпой - только множить потери. Если ратай-союзник не подкачает, то на первом этаже мы справимся вчетвером. Белову дал уточнение - когда начнется бой внутри, следовать за штурмовой группой. Чтобы, если позволит толщина перекрытий, стрелять по врагам, не поднимаясь наверх. Двум раненым стрелкам предстояло поддерживать нашу атаку огнем и наблюдать за лесом и трактом.
Что же меня так колбасит немилосердно? Вроде уже сутки плотняком воюю, всякого насмотрелся, а поди ж ты, трясет, как осиновый лист на ветру. Некомфортно мне, братцы. Грязные и посеченные каменной крошкой лица соратников поплыли, превратились в пятна, а затем и вовсе исчезли…

Сырая прохлада непрошенной гостьей проникла под рубаху, но еще не успела погостить достаточно, чтобы организовать мне простуду. Зато взбодрила до зубовного стука. Я включился в жизнь и, кряхтя, приподнялся на руках, качественно охреневая от увиденного. Вроде собирался штурмовать башню, а очнулся в темном лесу. Совсем не похожем на Грымскую пущу. Меня окружал плотный строй одетых в антрацитовую шершавую кору деревьев примерно одинакового диаметра. Лес производил впечатление неживого и «стылого» - легкие выдыхали пар, окружающее пространство медленно, но верно тянуло из меня тепло. Запахи ощущались какие-то тусклые, главенствовала нотка старого пожарища. На уровне древесных крон клубилась густая тьма, не пропускавшая ни кванта солнечного света. Царящий сумрак разгоняли мои гамионы на груди и на руке, еще немного света давали пятна неизвестных организмов, облюбовавших торчащие из черной палой листвы корни и ветки.
Под сапогом хрустнул сук, пронзительно, словно ледышка, усугубляя мою растерянность до невольного испуга. Вот как бывает: на поле боя выстрелов уже почти перестал пугаться, а тут от гнилого сучка до дрожи проняло. Проверил оружие и амуницию – револьвер в кобуре, буянов подарок за голенищем, браслет на руке да трофейный амулет на шее. Зябко повел плечами и растер плечи ладонями. И тут я увидел отблеск костра. Ноги сами понесли навстречу теплу и свету.
На сложенных крест-накрест бревнах сидел мужчина в кожаном плаще и грел над постреливающим искрами пламенем босые ступни. Мое появление вызвало у него весьма неоднозначную улыбку, вдобавок, смерив меня взглядом, он оперся широко расставленными руками на бревно и выпятил грудь. Трактовать его мимику и жесты можно было как угодно. Я остановился, окинул быстрым взглядом поляну и расстегнул кобуру.
Сам костер и окружающее его пространство показались мне знакомым. Я ведь своими собственными руками после ролевки сложил этот очаг, бросил два ствола друг на друга, принес охапку дров. На Земле. Кажется, это случилось так давно! Но если напрячь мозг, то прошли примерно сутки с того момента, как Арагорн втравил меня в историю. Так может, все кончилось и я уже дома? Буду вспоминать, как попал на настоящую войну, показывать очередной пассии шрам на спине, укус на ляжке и ожоги на запястье. С загадочным видом намекать, что ранен при обстоятельствах, не подлежащих разглашению.
- Нет, Богдан, ничего не кончилось. – развеял мои надежды человек у костра хорошо поставленным баритоном.
Был ли это вздох разочарования, или я перевел дыхание для следующего раунда?
- Я тебя знаю! – воскликнул я по-русски. Взгляд пробежал по ладной фигуре, отметив запомнившиеся образы - кожаный плащ, коричневую кирасу с зерцалом, аккуратные холеные ладошки, босые ступни. В последнюю очередь я всмотрелся в лицо собеседника, искренне опасаясь поворота в стиле фильма ужасов. Что вот сейчас из его глазниц полезут могильные черви и монстр кинется на меня, раззявив смрадную пасть с острыми клыками. Ничего подобного не произошло. Вполне живое лицо с правильными чертами и равномерной небритостью на щеках. Черноглазый и темноволосый «покойник» мирно подкидывал топлива в костерок и разглядывал меня.
- «Камрад», «подселенец» и другие странные слова – это все я. Ральф Дорпат, исследователь и путешественник. – ответ на русском языке в сочетании с чинным поклоном имперского нобиля произвели серьезное впечатление. А ведь он молод, быть может, даже младше меня. А впрочем, кто их, колдунов, разберет, балуются, поди, эликсирами да заклинаниями напропалую.
- Богдан Романов, попаданец. – я зеркально повторил комбинацию движений, надеясь, что Ральф оценит мой прогресс в области хороших манер. Собеседник улыбался, без малого, смеялся.
Никак в голове не укладывалось: его окровавленный холодный труп остался на дороге, а теперь вот он сидит напротив, греется у огня, говорит и дышит, как живой. Или это не совсем он? Как бы выяснить правду, чтобы не огорчить напрасно хорошего человека? А я? Я что, тоже помер?!! Вот так вот на ровном месте копыта отбросил?!!
- Заканчивай паниковать и злиться! – одернул меня Ральф. - Ты - жив. А вот я балансирую на грани бытия и небытия. Прах и пепел, тут бы подошла цитата какого-нибудь драматурга, но все из головы повылетало нахрен.
- Спасибо, что разъяснил. – Протянул я в легком замешательстве и почесал кожу рядом с ожогом на правом запястье. На самом деле от сердца отлегло. Согласитесь, очень грустно умирать, когда только начал жить по-настоящему. Прямо скажем, нечестно и неправильно. Значит, я все-таки не помер, и мы сейчас не в стране вечной охоты на здешний лад. – А что цитат нет, оно и к лучшему. Я не любитель театра.
Немного запоздало осознал, что Ральф читает мои мысли, как открытую книгу. Ступор. Суета и мельтешение мыслишек. Пылающие щеки и застрявшее в поджатых губах грязное ругательство. И бессилие, невозможность что-либо изменить. Вам случалось оказаться внезапно голышом в метро в час пик? Так вот, я бы с вами не раздумывая поменялся.
- Присаживайтесь, сэр Богдан. – «камрад» резко сменил тему, тон и язык - перешел на имперский. - Есть важный разговор.
На полном серьезе «сэром» назвал, без иронии. Это помогло мне собраться. Как я и предполагал, браслет дипломированного мага автоматически ввел меня в благородное сословие. Не только в глазах подчиненных мне солдат – много ли они видели на своем веку магов? - но и бывшего владельца, который, в отличие от остальных в курсе моего пролетарского происхождения. И носа не воротил, признал за равного?
Я не удержался задать давно терзавший меня вопрос:
- Выходит, я знаю то, что знал… то есть знаешь ты? И наоборот?
- Почти так, пришелец из иного мира. Мои знания и умения достались тебе, так сказать, в наследство. Частично. Знания останутся с тобой навсегда, а вот навыки предстоит развивать, а многому и вовсе учиться с самого начала.
Похоже, мужик уверен, что я продолжу свои приключения в этом мире – мелькнула первая здравая мысль. Следом за ней родилась вторая – поблагодарить человека.
- Спасибо. За револьвер спасибо огромное. И за сапоги тоже. Выручил.
Я говорил совершенно искренне и вовсе не из-за телепатических способностей собеседника, а по зову сердца.
- А за браслет? – съехидничал Ральф. – Чтобы его получить, десять лет терпел педагогические эксперименты зануд и садистов.
Я понимающе улыбнулся – вот и нашлись у нас общие черты. Если к моим школьным годам прибавить время, бездарно потраченное на высшее образование, то у меня стаж неволи в обители пыльных догм, маразматиков и копролитов из «гранита науки» куда больше. Зато мой диплом разве что на стену можно вешать для солидности. Атрибут прошедшего обучение мага не в пример функциональнее.
- И за браслет тоже. – согласился я и осторожно предложил: – Могу вернуть.
- Вместе с сапогами? – хмыкнул Ральф и пошевелил пальцами ног с налипшими на них жухлыми травинками и частицами пепла. Прах к праху. Однако, какой неугомонный попался покойник, еще разует меня!
Я энергично завертел головой, отказываясь расстаться с удобной обувью.
- То-то же! Такими вещами не шутят. Теперь это твоя ноша до самой Златой Рощи.
- А поподробнее? С темой Асеней знаком. У меня в отряде двое древичей… - Я вскочил, удивив Ральфа. - Блин! Как они там без меня? Справились?!
Ральф задрал левую руку и покачал ладонью, мол, присаживайся.
- Скоро сам узнаешь. Парни знают свое дело, не переоценивай себя.
- Слушай, Ральф, мне назад надо, к своим. Надо, понимаешь?! Я вообще не понимаю, как я здесь оказался и…
- Ты наглотался эманаций хаоса.
- Чего наглотался? – перебил я. - Да у меня весь бой маковой росинки во рту не было!
- Дубина! Неужели ты… - Ральф закрыл глаза ладонью левой руки. – Постой, а что ты видел необычного, когда Патриарх явил свой гнев?
- Необычного? Шутишь? Да там… – возникшее в голове окончание фразы: «все было необычное» так в ней и погибло. По суровому выражению лица Ральфа понял, что вопрос мне задан совсем не праздный: – Из гадов повалила чернота. Не то дым, не то пар, не то мелкие насекомые. С одних больше, с других меньше.
- Слеза сразу свет испустила?
- Не-ет, а что? – я заподозрил подвох. – Повязка была на руке…
Мрачное молчание Ральфа испытывало мое терпение не больше минуты, но мне показалось невероятно долгим.
- Что чувствовал, когда убивал?
- Чувствовал? Да я себя не помнил! Сейчас спроси, как все было, и под пытками не расскажу. Злость была. Помню. Ярость. Азарт. Еще жить хотелось, да. Сильнее всего. Ну-у, может, потом в самом конце радость, если так можно сказать.
- Понятно. Понравилось?
- А хоть бы и так! – выкрикнул я с вызовом. Хотел, было пересказать Ральфу, что довелось увидеть на дороге, в лесу, что сотворили бандиты с пленными у Длани, но промолчал. Мужик сознательно пошел на войну с порождениями Скверны. Кто знает, от каких благ он отказался, чтобы сражаться с Хаосом?
Маг печально кивнул головой. Оправдания. Они необходимы, чтобы сохранить рассудок, а это непросто. Ведь я преступил базовый принцип человека разумного, я убивал себе подобных. Осознание этого останется со мной до конца дней, но будет ли оно висеть на душе тяжким бременем, ежечасно отравляя существование. Или же, играя роль своеобразного «маяка», сделает меня сильнее? Хороший вопрос. Памятники вдоль трассы напоминают водителю о правилах дорожного движения лучше запрещающих знаков.
- Видишь ли, друг, Хаос прикоснулся к тебе. - тоном врача, сообщающего неутешительный диагноз, поведал Ральф. – Если бы ты сегодня продолжил убивать и разрушать, то очень скоро сам превратился бы в монстра. Госпожа Кира нуждается в тебе и поэтому отключила твое сознание. Чтобы след хаоса не стал печатью.
- Спасибо. А чего она мне сама этого не скажет?
- Не все сразу. Ты мой подопечный, мне за тебя и отвечать.
- Учить будешь?
- Наставлять.
Вот так, значит. Какое-то у нас слишком конструктивное общение. Без истерик на тему, ну надо же, из другого мира попаданец! Расскажи-ка, камрад, чего там у вас новенького человек разумный придумал? С меня взятки гладки, даром, что напротив сидит настоящий маг! Подумаешь! Каких только эльфов семидесятого уровня в кино и играх не видел. Памятная ролевка подкинула материала изрядно. Да и этот ученый-«калач крученый», зуб даю, активно осваивал мои знания, пока я в войнушку игрался. Если бы я озвучил эту мысль вслух, то усмешка поползла по лицу собеседника в аккурат на слове «знания».
Я поднял хворостину и помешал ею в костре, высвобождая вихрь искр. Отважные частицы тепла и света поднимались вверх и гасли в холодной тьме. А вдруг хоть одна долетит и пробьет темный покров над лесом? Маг молча наблюдал за моей игрой, закусив губу. Ах, да, меня пригласили на важный разговор, а я, вместо того, чтобы выслушать, сам завалил собеседника вопросами. Где мои манеры?
- Да, спрашивай, чего уж. – вдруг расщедрился Ральф. Беседа развивалась совсем не так, как он планировал, это чувствовалось в его интонации, читалось во взгляде и жестах.
- Ладно, что по браслету упустил? – Артефакт мага хранил в себе немало удивительных открытий. Привык один раз удивиться основательно, чем растягивать радость на несколько сеансов. Пока я освоил только фонарь. Аптечка и щит действовали независимо от моих желаний. А знать матчасть на войне строго обязательно.
- У нас принято называть его гамионхолдер или просто холдер. Мой, то есть теперь, конечно, твой, как ты видишь, с секретом. Выглядит он как стандартный холдер дипломированного мага, но в любой момент ты можешь увеличить его мощь за счет подключаемых гамионов. Моя доработка, даже Слезу Асеня смог принять! – В голосе мага сквозила искренняя гордость. - Браслет выполняет роль удостоверяющего личность документа, инструмента и… «смертника». Мы сейчас внутри него.
Я огляделся. Поляну с костром по-прежнему окружал темный пронизанный холодом лес, пахнущий старым пожарищем и палой подмерзшей листвой. Ральфу не позавидуешь - унылые декорации достались ему для посмертного заключения. Холод и тьма с момента моего появления немного отступили от костра.
Ощупал свой организм – вполне себе телесный и плотный от слова плоть. Даже рубаха рваная и грязная, лопатка зудит, укус, ссадины и ожоги болят. Значит, я сейчас в камне на моем же браслете. Занятно.
- Виртуальный мир?
- Если тебе так будет проще понять, то да.
Меня вдруг осенило, и мысль мне не понравилась совершенно.
- Уж не хочешь ли ты… - я приподнялся, собираясь всеми доступными мерами отразить нападение. Совсем не улыбалось пасть жертвой коварного волшебника. Затащил меня в эту виртуальность, наплел с три короба, потом, не успею оглянуться, и моими голубыми глазами смотрит на мир уже совсем другая личность.
- Даже если бы хотел, то не смог. – Избегая смотреть мне в глаза, он печально повесил голову. – Понимаешь, тело и дух едины. И душа, в отличие от тела, бессмертна.
Несомненно, Ральф Дорпат не врал мне. Он не собирался похищать мое тело, даже в случае крайней необходимости. Пришло понимание, что честь и достоинство – совсем не пустые слова для этого благородного человека.
- Я бы на твоем месте... – буркнул я, чувствуя себя виноватым. Хотел бы павший в бою волшебник заселиться в мою плоть, не стал бы плести словесные кружева, а давно бы уже реализовал задуманное.
- Ты не дослушал, Богдан! – распалился собеседник. Похоже, я, походя задел базовый принцип. - Душу можно «вынуть» из тела, а в освободившееся пространство подселить нечто. Псевдоразум или слепок души, если признавать наличие души у тех, кто практикует подобную мерзость! В нашем случае это невозможно: я не владею этим…, с позволения сказать, знанием и никогда не пойду на подобный шаг! Дело не в том, что у меня нет ни шанса на успех. Дело в принципе. Тем более что у меня есть более продуктивная идея.
Согласно кивнул, мол, готов выслушать, какую судьбу он себе, да и мне заодно уготовил. Ральф, как живой, набрал в легкие воздуха и продолжил:
- Все мы, то есть маги - рабы камней. Наши души принадлежат тем культам, которым мы служим. Просто так уйти в небытие ни один владеющий даром не имеет права. Но мы часто гибнем. На войне, в поединках, из-за интриг, в результате экспериментов и нелепых случайностей. Многие заканчивают свой жизненный путь сами по ряду причин. Единицы доживают до глубокой старости и узнают, что смерть неумолима, как имперский мытарь. Наши знания слишком ценны, поэтому каждый обученный получает привязанный к нему особый гамион. После смерти его слуги или соратники обязаны вернуть капсулу с душой для ритуала единения в главное святилище культа. Это закон, общий для всех культов вселенной.
Ральф поерзал на бревне, устраиваясь поудобнее. В руке появилась очень знакомая бутылочка, но только напитка в ней плескалось существенно больше. Конечно, меня заинтересовал смысл, который он вложил в слово «вселенная», но появление выпивки отложило выяснение этой несущественной детали на потом.
- А конкуренты не дремлют, ведь так? Шпионаж, месть, тщеславие…
Разум утратил свою бодрость и завершить начатую фразу не получалось. Внимательный взгляд жестяных кружек поблизости не обнаружил. Купленное задорого походное барахло к великому сожалению осталось на Земле.
- Все верно. Причин для охоты за гамионами-«смертниками» много. – подтвердил мои догадки Ральф. - Но есть еще одно. Душа это энергия. Душа опытного мага – это суперконцентрат. Способный восстанавливать себя.
Я задумался, а не Ральфова ли энергия питала исцеляющее плетение, облегчая мои страдания? Если так, то я крупно задолжал покойнику и по этой статье. И что, если нет у меня никаких магических способностей?
- Понятно. А душа княжны? - насколько я мог судить, пользуясь доступными мне воспоминаниями Ральфа, Белоярова обученным магом не являлась.
- Это другая грань. – Собеседник почесал небритую щеку. - Душа святого человека - источник светлой магической силы. Заклинания высшего порядка в принципе невозможны без обеих сторон силы. Поэтому любой культист или Принц разрушения отдаст за Слезу Асеня руку. Послать на убой сотню-другую подданных только за возможность поучаствовать в гонке за Слезой для многих не составляет труда.
Вот это новость! Сбежавшие бандиты разнесут информацию о Гневе Асеня по Скверне как пить дать. У каравана с оружием, упомянутого загадочным союзником, тоже есть либо штатный маг, или, что более вероятно, опытный и рассудительный человек. Да кто угодно, внимательно глядя на последствия разгрома у Каменной Длани, сообразит, чем дело пахнет. Последняя воля княжны Белояровой грозит обернуться нехилым побоищем. Но, как говорится, кто предупрежден, тот вооружен. Опять-таки предстоит хоронить проблемы по мере их появления.
- По поводу твоих способностей. – вернул меня в свою реальность Ральф. - Строго говоря, ты не маг.
- Но как же? Получается же работать с амулетами и распознавать камни, это не магия разве?
- Нет. Здесь это доступно любому. Многие примитивные конструкты не требуют от носителя ничего, кроме энергии. Итак, ты не маг. – повторился Ральф, после чего выдержал паузу. - Но можешь им стать.
- Быть рабом камня желания не испытываю. Я крещеный, а два раза не присягают.
Потенциальный наставник испытующе посмотрел мне в глаза. Не скажу, что выдержать тяжелый пристальный взгляд было легко.
- Не вижу проблемы. Здесь любой разумный в той или иной степени пользуется силой природы. Вселенная пронизана первородным эфиром. И вопрос способностей часто сводится к доступу и контролю. Чем шире твое поле, тем больше ты собираешь маны за единицу времени. Чем сильнее навык, тем быстрее в тебе идет преобразование «первородного эфира» в «чистый», тем меньше негативных последствий. Маг работает с энергией напрямую, применяя ее непосредственно в заклинаниях или в артефактах. Это принципиальное отличие.
Наши аналоги в стане врага - варлоки – пользуются заемной силой Хаоса, за что обязаны расплачиваться душами несчастных, а в посмертии слить и свои собственные, так сказать, в общую «копилку» - алтари Принцев разрушения.
- Постой. – я вновь перебил мага. - Все это, конечно, интересно, но…
- Терпение. – он вытянул руку с открытой ладонью. - Правда в том, что истинный маг свободен от выбора покровителя и тебе не придется отступать от своей веры. Ты способен получать необходимое из окружающего мира: от живой природы, от Источников, из полученных камней и даже от людей против их воли, если мы говорим о темной стороне. Истинные маги мобильны и независимы. Дальше продолжать?
- Нет, я и так уже понял, что ты человек трудной судьбы. – поджал губы, сдерживая плевок разочарования. Почему все так непросто и в этой, как мне казалось, совсем другой жизни? Теперь плащ гонимого скитальца придется примерить и мне. Ничто не дается просто так, тем более, козырный браслет и сверхчеловеческие способности. Даже в мире, живущем магией.
- Зато мы свободны от божков! – Ральф погрозил клубящейся над нами тьме пальцем. - Мы, маги, используем научный метод познания реальности! Вместо слепого преклонения, вместо догм и ритуалов мы можем посвятить себя поиску и сохранению истинного знания! Служению правде! Понимаешь?!
Я отрицательно покачал головой, хотя смысл патетичной речи Ральфа понял прекрасно. Когда-то мне пришлось променять карьеру преподавателя на годовые бонусы успешного менеджера. Маг напомнил мне ученого, одержимого поисками решения некой архиважной задачи. Знавал я людей, точнее «маньяков», фанатевших по своей профессии. Ему бы очки на переносицу, лабораторный халат да всклокоченную «ботву» и образ гения от науки завершен.
- Поступая на службу любому из восьми Имперских культов, одаренный адепт именуется магом, но, по сути, превращается в варлока. Вечного раба, обреченного в посмертии умножить силу своих лживых хозяев - верховных жрецов. Влияние культов на территории империи абсолютно. Они проникли во все сферы деятельности. Они и есть империя.
Равнодушный тон лектора убивал. Местные «божки» хотя бы удостоились гневного жеста, а про империю Ральф задвинул, как про механизм. Меня продрал мороз по коже.
- Охренеть. Деструктивные секты поработили мир?
Ральф проигнорировал вопрос, ибо в ответе тот не нуждался.
- Вот мы и добрались до главной темы разговора. – резюмировал маг. – Я не собираюсь возвращаться к верховным жрецам Культа Камнесилы.
- Они тебе будут не рады? – я позволил себе немного съязвить.
- Очень рады, поверь. – Ральф неприятно оскалился. – По ряду причин они сделают все, чтобы добыть мой «смертник». Поэтому я прошу тебя доставить мою душу в Златую Рощу. В обмен на помощь и консультации.
- Вам с княжной по пути. Подброшу. – легко согласился я. Чуйка подсказывала, что иначе нельзя. И рассудок, опираясь на недавние события, ее полностью поддерживал. Выбор без выбора. Хуже уже не будет, а без знаний и навыков Ральфа мне точно не обойтись.
Мы пожали руки над костром, глядя друг другу в глаза.
- Вот и хорошо. – «Камрад» расслабленно присел на бревно, щедро отхлебнул золотистой жидкости, затем протянул бутылку мне. Сделку следовало закрепить еще одним универсальным обычаем.
Напиток оказался бесподобным, за всю свою обширную алкогольную практику не пробовал ничего похожего! Потрясающий букет сочетал медово-цветочные нотки с тонами луговых трав, благородного дуба и морской волны. Богатый вкус волна за волной раскрывался на языке, лаская рецепторы, долгое послевкусие умножило сочетание тонов и намеков: специи, травы, фрукты. Его хотелось смаковать – глотать такую драгоценность из горла настоящее преступление.
Почему-то мне представились цветущие луга и темно-зеленые морские волны с шапкой седой пены, бьющие в скалы. Словно я стоял на смотровой площадке высокой башни, наслаждаясь свежим морским бризом, ощущая ладонями прохладный камень родового замка. Напиток расцвел огненным цветком в желудке, наконец-то проявив свой солидный градус.
- «Стотрав» Скалистых островов. – пояснил Ральф с ностальгией в голосе. - Вкус жизни.
Полагаю, он видел ту же картину, что и я. Мы погрузились в воспоминания каждый о своей родине.
- Скучаешь по дому?
- Еще как, Богдан! Дюжина долгих лет вдали от родного очага - не шутка. – голос «исследователя и путешественника» дрогнул. Вопрос, точнее, реакцию на него, я не продумал. Вернуться на родину магу теперь не суждено. Своего рода собратья по несчастью: только я сам рвался прочь из той жизни, обыденной и скучной, а Ральфа вынудили обстоятельства. Вот только он уже понял, что потерял, а я пока что даже смутно не подозреваю, чего лишился.
- Да, Богдан, такова наша природа – начинаем больше ценить что-либо, когда уже потеряли. – Отчего-то в его устах эта фраза не прозвучала банальной.
Дабы усугубить гармонию момента, пришлось пропустить еще по глотку.
- Напиток богов. – С неохотой вернул бутылку владельцу. «Стотрав» далекой родины Дорпата не пьянил, он бодрил, как свежий ветер, дарил ощущение безграничной свободы, согревал и разгонял кровь. Никаких затуманенных мозгов, ослабевших мышц и прочих симптомов, будто и не крепкий алкоголь потребляли вовсе.
- Нет. В домене моего отца бывает и серву перепадает пропустить стаканчик-другой. По праздникам или в лечебных целях. – Дорпат спохватился. – Без намеков, друг.
Я развеял остатки грез и предложил вернуться к изучению возможностей моего браслета. На заклятиях «Светоч» и «Лекарь» Ральф решил не останавливаться, мол, и так все ясно. Сообщил, что в библиотеке в числе прочих имелись книги на медицинскую тему. По «Щиту», кроме автоматического действия, пояснил, что плетение краденое и «жрет немерянно», от того и спина открытая. В общем, тема для изучения и «прокачки» номер раз. Но сначала, опять-таки, добро пожаловать в библиотеку. Несколько «оцифрованных» книг и записи самого Ральфа будут мне изрядным подспорьем в освоении тонкостей да премудростей ремесла.

Перезалил крайнюю проду и выложил новую.

Лишнее слово?

Не догадалась(( Что это такое! Ладно - под его личным? а Богдан молоток!!! С характером классным))))))

И ваще - он что - сознание потерял????????????????????????????????????????????
Ромео, как тебе не стыдно останавливать повествование на самом интересном!!!!