II. Того же старца Нила послание иному о пользе

Источник: http://www.librarium.orthodox.ru/

Еже усты ко устам беседова твоя святыня ко мне, честнейший отче, таже и писания о том же присылал ми еси: требуеши от моея худости, написано послати тебе слово полезно, и еже ко благоугождению Божию и к пользе души. И аз убо человек грешен и неразумен есмь, и всеми страстьми побеждаем, боюся начати такову вещь: того ради отрицахся есмь и отлагахся. Но понеже духовная твоя любовь устрои мя, еже дерзнути ми, выше меры моея, написати тебе подоблющая, того ради убедихся на се.

Вопрошение твое первое (1).

О помыслах блудных, како сопротивитися им? И о сем не тебе точию тщание и подвиг, но и всем, подвизающимся с Богом, понеже велия сия борьба, глаголют отцы, сугубу рать имея - в души и теле: не имать нужнейши сего естество. Того ради крепце тщатися подобает, и трезвенно и бодро соблюдати свое сердце от сих помысл, и страх Божий имея пред очима, поминати обещание наше, еже исповедахом - пребывати в целомудрии и чистоте. Целомудрие же и чистота, не внешнее точию житие, но и сокровенный сердца человек, егда чистотствует (2) от скверных помысл, тем же всячески пощательно отсецати сии помыслы. Сию же победу велию на них поставити, еже молитися Богу прилежно, яко же предаша святии отцы, различными образы единем же разумом. Ов убо рече, отдавна приим, сице молитися: изгоняющии мя ныне обыдоша мя: радосте моя, избави мя от обышедших мя. Ин же от тех же глаголет сице: Боже, в помощь мою вонми, и сим подобная. Ин же паки от тех: суди, Господи, обидящия мя и возбрани борящия мя и прочее псалма. Призывай же на помощь их же слышиши в писаниих - подвизавшихся о целомудрии и чистоте. Егда же зельне належит ти брань, aбие вocтaв, и на небо очи и руце простер, молися сице: "Ты силен еси, Господи, и Твой есть подвиг: Ты ратуй и победи в том, Господи о нас", - и возопий ко Всесильному в немощех, смиренными вещанми: помилуй мя, Господи, яко немощен есмь. Сие убо предание святих есть.

И аще в сих борениих проходя будеши, и познаеши искусом, яко, благодатию Божиею, сия сими зелне побеждaются, всегда же Иисусова имени оружиим-ратники: крепчайши бо сея победы несть. Сохраняй же ся от видения лиц и слышания бесед таковых, иже воздвижут страсти и поставляют нечистые помыслы, и Бог соблюдет тя, и сия убо о сих.

Второе же вопрошение твое о хульном помысле (3).

И сей помысл безстуден и лют ecть; зелo cтужaeт же крепце и непостоятельне; и не точию ныне, но и древле бысть, великим Отцем и святым мучеником, и в самое то время, егда хотяху мучители предати телеса их на раны и смерти горькия, исповедания ради веры - еже в Господа нашего Иисуса Христа. И на сий помысл победу имети сице: еже не душу свою, но нечистаго беса виновна быти сему, глаголати же противу хульному духу сия: "отъиди от мене, сатано; Господу Богу моему покланяюcя, u Тому единому послужу; тебе же - хула твоя, на верх твой возвратится тебе; напишет и сию Господь; отступи убо от мене. Бог, создавый мя по образу Своему и по подобию, да упразднит тя". Аще ли и по сих стужает безстудствуя, преложи помысл на ину некую вещь, Божественну или человеческу, аще что и не вне подобающих. Сохраняй же ся от гордыни и в путех смирения тщися проходити; речено бо есть отцы: яко от гордыни рождаются хульные помыслы; бывают же и от зависти бесовския; и аще от сего или онаго бывают, но якоже аннии? губительная и ядовитым зверем, тако и сей страсти губительно есть смирение, не точию же сей, но и прочим, речено бысть святыми отцы.

Третий вопрос:

А еже испытуеши, како отступити от мира, и сие добро усердие твое. Потщися делом сему совершитися сице в тебе. Сие бо есть позлащенный путь к вечному животу, имже, во внятии премудрости познавше, идоша преподобнии отцы; или паки бо подобно тому отступление мира, емуже во обычай бысть совокупление с миром: аще бо не отступят, якоже образы нецыи и начертание мира, прежде бывшая в нем от слышания и видения мирских вещей, паки поновляются, и не может трезвенно пребывати в молитве, и Божиим волям поучатися. Хотяй же поучатися благоугождению Божию должен есть отступити мира; не восхощи же приятия обычных другов беседы, иже мирская мудрствующих и упражняющихся в безсловесная попечения, яже в прибытки монастырскаго богатства и стяжании имений; яже мнятся сия творити во образ благодати и от неразумия Божественных писаний, или от своих пристрастий добродетель проходити. И ты человече Божий, таковым не приобщайся, не подобает же и на таковых речми наскакати, ни поношати, ни укорити, но Богови оставляти сия; силен бо есть Бог исправити их. Сохраняй себе повсячески от дерзновения; дерзновение бо, якоже писано есть, подобно огню великому, иже, егда бывает, вси бежат от лица его. И отвращайся слышати и видети вещи братняя и тайнества их (4) и деяния: ся бо сотворяет душу пусту всякаго блага и устрояет смотряти недостатки ближняго, и оставляет - еже плакати своя грехи. И не тщися скоро глаголив быти в беседах ко братии, аще и полезна мнится быти. Но аще который брат извещение имать к нам, и истинно требует слова Божия, и аще имамы, - и должны есмы подати ему, не точию слово Божие, по апостолю свидетельству, но и свою душу. Сообращайся с таковыми и соблаговоли тем в деланиих, иже духовне мудрствуют, яже суть чада таин Божиих. С нетаковыми же беседы, аще и малы суть, изсушают цветы добродетелей, иже внове процветающи от растворения безмолвия и окружащая с мягкостию и с младостию сад души, всажденный при исходищих вод покаяния, якоже рече мудрый святый.

А еже ищеши: како не заблудити от истиннаго пути, и о сем совет благ даю ти. Свяжи себе законы Божественных писаний, и последуй тем, писанием же истинным, Божественным. Писания бо многа, но не вся божественна суть. Ты же истинная известне испытав от чтения, сих (держися) и бесед разумных и духовных мужей, понеже не вси, но разумнии разумевают сих, и без свидетельства писаний таковых не твори что. Якоже и аз о себе поведаю ти, понеже по Бозе любовь твоя безумна мя сотворяет, еже о себе глаголати ми; но якоже речено есть: таинства моя любящим мя открываю, того ради глаголю ти. Аз убо не творю без свидетельства Божественных писаний, но во святых писаниих последуя; творю елико по силе. Егда бо творити ми что, испытую прежде Божественная писания, и аще не обращу согласующа моему разуму в начинание дела, отлагаю то, дондеже обрящу. Егда же обрящу благодатию Божиею, творю благодерзостно, яко известно. О себе же не смею творити, понеже невежда и поселянин есмь. Сице, аще и ты хощеши, сотворяй по святым Писаниим, и по сих разуму тщися делати заповеди Божия, и предания святых Отец. И аще волнения житейских вещей кая подвижут сердце твое, не ужасайся, утверждаем на недвижимом камени заповедей Гocnoднuх (5) и ограждаем преданиями Св. Отец. И о всем буди ревнитель тем, ихже слышиши и видиши от святых писаний, имущих свидетельствовано житие и мудрование: сих бо право есть шествование пути. И сия написуя в сердце своем, пойди неуклонно в путь Божий и не заблудиши, благодатию Божиею, от истины: писано бо есть, яко невозможно праве мудрствующу и благочестне живущу погибнути. Но елицы растленным разумом творят дело Божие, сии погрешают от праваго пути. Шествуй же невозвратно, положпв руку на рало Господне и не возря вспять (6), да управлен будеши в царство Божие. И потщися, прием семя слова Божия, не обрестися сердцу твоему путь (7), камень, ни терния, но -благая земля, сотворяя многосугубе плод во святыне души своея, да аз, разумно твое во услышании слова Божия разсмотрив, и яже достойная похвалам, исправлениих добродетелем в тебе обрет, возрадуюся, благодаря Бога, увидев в тебе слышавша слово Божие и храняща е. Молю же тя, Господа ради, молити за мя грешнаго, глаголюща доброе, а не творяща николиже никакоже. Бог же, творяй преславная и подавая всяко даяние благотворящим волю Его, да подаст ти разум и утвержение - творити волю Его святую, молитвами Пречистыя Владычицы нашея Богородицы и всех Святых, яко благословен есть во веки.

Аминь.

ПРИМЕЧАНИЯ СОСТАВИТЕЛЯ ИЗДАНИЯ 1869 г.

(1) Ответ на сие вопрошение, во многих мыслях буквально согласен с тем, что говорится в уставе против страсти блуда.

(2) Т. е. сохраняет себя в чистоте.

(3) Читатель увидит, что и этот вопрос разрешается сходно, даже по букве, с уставом.

(4) Т. е. секреты или тайны.

(5) Выражение взято из известной песни великопостнаго канона св. Андрея Критскаго.

(6) Не озираясь назад.

(7) Оборот речи, усвоенный из известной Евангельской притчи о Сеятеле.

III. Послание того же великаго старца Нила ко брату, вопросившу его написати ему еже на пользу души

Источник: http://www.librarium.orthodox.ru/

Писание твое, отче, еже писал еси ко мне, просивши от мене отписати ми к тебе, еже на пользу, и известити ми тебе о себе. Что мниши скорбь мне на тебе тех ради речей, что беседовали есмы с тобою, когда еси был зде, и о том прости мя. Советовал есмь, воспоминая тебе о себе, яко присному своему любимому, якоже писано есть: таинства моя моим сыновом дому моего открываю. Что не просто, или яко прилучися, подобает нам творити и дела некая, но по Божественных писаниих и по преданию святых Отец, преже исшествия из монастыря, точию же польз ради душевных, а не за ино что. Занеже не видя ныне хранима жительства закон Божиих, по святых писаниих и преданию святых Отец, но по своих волях и умышлениих человеческих, и во мнозех обретается се, что и самое то развращенное творити, и сие мним (1) добродетель проходити. Се же случается от еже неведети нам святаго писания, понеже не тщимся, со страхом Божиим и со смирением, испытовати сия, небрежем о сих, в человеческая упражняемся. Аз же того ради тако беседовах тебе, понеже истинно, а не притворено хощеши слово Божие слышати и творити.

И аз, не лаская тя, ни сокрывая жестоту (2) теснаго пути и прискорбнаго, предложих ти: иным же противу меры когождо беседую. Ты же веси мою худость изначала, яко присный духовне любимиче мой. Сего ради и ныне пишу тебе, явлено о себе творя, понеже по Бозе любовь твоя понуждает мя, и безумна мя творит, еже послати ми к тебе о себе. Егда в монастыре купно жили есмы, сам веси, яко соплетений мирских удаляюся, и творю елико по силе, по Божественных писаниих, аще и не возмогаю тако, ради лености моея и небрежения. Таже, по отшествии странничества моего, пришед в монастырь, вне близь монастыря сотворих себе келлию и такожде живях, елико по силе моей. Ныне же вдали от монастыря преселихся, понеже, благодатию Божиею, обретох место угодно моему разуму, занеже мирской чади (3) маловходно, якоже сам видел еси, и наипаче - испытую Божественная писания, прежде заповеди Господни с толкованием, и апостольская предания; таже - жития, учения святых Отец, и тем внимаю, яже согласна моему разуму, ко благоугождению Божию и к пользе души преписую себе, и теми поучаюся, и в том живот и дыхание мое имею. А немощь мою, и леность и нерадение на Бога и на Пречистую Богородицу возложих; и аще что лучится творити ми, аще не обрящу то во святых Писаниях, отлагаю се на время, дондеже обрящу; понеже бо, по своей воле и по своему разуму, не смею что творити. И аще кто любовию духовною прилепляется мне, тако же советую делати, - наипаче же, тебе, занеже изначала духовною любовию усвояем еси ко мне. Сего ради и слово подвигох к тебе, советую во благо, яко своей души, како тщуся сам делати, тако и тебе беседовах. Ныне, аще и разне телом есмы, но духовною любовию сопряжени и совокупни, и устава ради сея Божественныя любве, беседовах ти тогда, и ныне пишу, призывая воскресение души. И ты, яже слыша от мене и сия писания видев, аще ти угодно есть, подражания сын и наследник (старайся) быти святых Отец.

Твори заповеди Господня и предания святых Отец, и сущим с тобою братиям глаголи. Аще особне вселение твое есть, или в монастыре со братиями еси внимай святых писанием и по стопам святых Отец шествуй, занеже Божественная писания нам тако повелевают; или повинутися такому человеку, кто будет свидетельствован в делании словом и разумом духовне, якова же пишет Великий Василий в слове, емуже начало: приидипе ко мне вcu тружающиися. Аще ли не обрящется таков; ино повинутися Богу по Божественных писаниих, а не тако безсловесно, яко же нецыи, егда в монастыре с братиями, и, мнящеся в повиновении, самовольны безсловесно пасутся и отшельствие такожде творят неразумно, волею плотскою ведущеся и разумом неразсудным, не ведяще - ни еже творят, ни о нихже утвержаютсл. О таковых Иоанн Лествичник разсуждая, в оньже о различии безмолвия слове, глаголет: "самомнением паче, нежели наставлением от мнения, плавати изволиша". Да не будет нам! Ты же, творя по святых писаниих и по жительству святых, благодатию Христовою не погрешиши. Ныне же и аз оскорбихся о том, что ты скорбен; того ради понудихся писати к тебе, чтобы не скорбен был. Бог же всякия радости и утехи да утешит сердце твое, и известит о нашей любви еже к тебе, аще и грубо написах ти что, но не иному кому, но тебе, присному и возлюбленному моему, не хотя презрети прошение твое: надеюбося, яко с любовию приимеши, и не позазриши неразумию моему. А о вещех наших и о нихже молих святыню твою, та добре потщался еси устроити, о том челом бию. Бог да подаст ти мзду противо твоему труду! Ктому же еще молю твою святыню, да не положиши словеса она в скорбь, яже глаголахом тогда. Аще бо по внешнему мнятся жестока, внутрь же - исполнь пользы: понеже не своя глаголах, и от святых писаний. Жестоко убо по истинне онем, иже не хотят истинно смиритися во страсе Божием, и плотских мудрований отступити, но во своих волях страстных жити, а не по святых писаний. Таковии убо не испытуют святая писания со смирением духовне. Нецыи же от них не хотят и слышати ныне, яко же бы рещи - не нам написана суть, и не подлежит еже в нынешнем роде хранити та. Истинным же делателем, и древним и ныне и до века, словеса Господня чиста, яко сребро разжено и очищено седмерицею, и заповеди Его светлы и вожделенны паче злата и камения честна, и услаждают их паче меда и coma, и хранят я, и внегда сохранят я, восприимут воздаяния многа. Здравствуй о Господе, господине отче, и моли о нас грешных, а мы святыне твоей вельми челом бием.

ПРИМЕЧАНИЯ СОСТАВИТЕЛЯ ИЗДАНИЯ 1869 г.

(1) Сие место не очень ясно, но имеет такой смысл: "многие худо живут, а думают, что провождают житие добродетельно".

(2) Жестоку, т. е. трудность.

(3) Т. е. мирским людям.

http://www.omolenko.com/biblio/nil-sorskiy.htm

Устав преподобного Нила Сорского
к.ХV - н. ХVI в.

Смысл писаний этих заключается в том, [чтобы показать], какое делание подобает иметь иноку, истинно хотящему спастись во времена нынешние, как мысленно и телесно по Божественным Писаниям и по житию святых отцов сколь возможно надлежит [ему] подвизаться.
Предание Старца Нила Пустынника своим ученикам; и всем полезно его иметь.

Из писаний святых отцов о мысленном делании: ради чего это нужно и как подобает стараться о том. Предисловие.

Глава 1. О различении [стадий] ведущейся с нами мысленной брани, о победах и поражениях [в ней] и о том, что надо тщательно противиться страстям.

Глава 2. О нашей брани с вышеописанным, и [о том], что должно побеждать [все] это памятью Божией и хранением сердца, то есть молитвой и безмолвием ума, и о том, как это делать. Здесь же и о дарованиях.

Глава 3. О том, как и чем укрепляться при наступлении браней мысленного подвига.

Глава 4. О поддержании всего делания в [течение] жизни нашей.

Глава 5. О различии [видов] нашей борьбы и победы над восьмью главными страстными помыслами и над прочими.

Глава 6. В общем о всех помыслах.

Глава 7. О памятовании о смерти и о Страшном суде: как поучаться в этом [делании], чтобы стяжать эти помыслы в сердцах наших.

Глава 8. О слезах: что подобает делать хотящим обрести их.

Глава 9. Об охранении [себя] после того.

Глава 10. Об отсечении [забот] и безпопечении истинном, каковое есть умерщвление для всего.

Глава 11. О том, что в подобающую меру и не прежде времени эти делания подобает совершать, и о молитве об этом, и о прочем нужном.

Духовное завещание преподобного Нила

Тропари. Кондаки. Молитва. Величание.

Устав преподобного Нила Сорского
к.ХV - н. ХVI в.

Смысл писаний этих заключается в том, [чтобы показать], какое делание подобает иметь иноку, истинно хотящему спастись во времена нынешние, как мысленно и телесно по Божественным Писаниям и по житию святых отцов сколь возможно надлежит [ему] подвизаться.
Предание Старца Нила Пустынника своим ученикам; и всем полезно его иметь.

Из писаний святых отцов о мысленном делании: ради чего это нужно и как подобает стараться о том. Предисловие.

Глава 1. О различении [стадий] ведущейся с нами мысленной брани, о победах и поражениях [в ней] и о том, что надо тщательно противиться страстям.

Глава 2. О нашей брани с вышеописанным, и [о том], что должно побеждать [все] это памятью Божией и хранением сердца, то есть молитвой и безмолвием ума, и о том, как это делать. Здесь же и о дарованиях.

Глава 3. О том, как и чем укрепляться при наступлении браней мысленного подвига.

Глава 4. О поддержании всего делания в [течение] жизни нашей.

Глава 5. О различии [видов] нашей борьбы и победы над восьмью главными страстными помыслами и над прочими.

Глава 6. В общем о всех помыслах.

Глава 7. О памятовании о смерти и о Страшном суде: как поучаться в этом [делании], чтобы стяжать эти помыслы в сердцах наших.

Глава 8. О слезах: что подобает делать хотящим обрести их.

Глава 9. Об охранении [себя] после того.

Глава 10. Об отсечении [забот] и безпопечении истинном, каковое есть умерщвление для всего.

Глава 11. О том, что в подобающую меру и не прежде времени эти делания подобает совершать, и о молитве об этом, и о прочем нужном.

Духовное завещание преподобного Нила

Тропари. Кондаки. Молитва. Величание.

Предание Старца Нила Пустынника своим ученикам; и всем полезно его иметь.
Конец XV - начало XVI века.

Вседействием Господа Бога, Спаса нашего Иисуса Христа и вспоможением Пречистой Его Матери написал я писание душеполезное для себя и для господ братий моих ближних, которые одного со мною духа, ибо так я именую вас, а не учениками. Ведь один у нас Учитель - Господь наш Иисус Христос, Сын Божий, давший нам Божественное Писание; есть и святые апостолы, и преподобные отцы, научившие и научающие спасению человеческий род, - все они прежде сами исполнили добродетели и так иных научили. Я же не делаю ничего доброго, но только Божественные Писания[1] пересказываю принимающим их и хотящим спастись. И поскольку Писание говорит, что пришельцы мы здесь и переселенцы (Евр. 11, 13)[2], там же, по смерти, вечная жизнь и непреходящее житие - или в покое, или в муке, как кому воздаст Бог по делам его, - то подобает нам позаботиться о том посмертном житии. И потому преподал я писание господам братиям моим, спасения ради моего и всех произволяющих, воздвигая совесть к лучшему и сохраняя от нерадения, порочной жизни и грехов зло и плотски мудрствующих людей, и от ложных и суетных преданий, прившедших от общего нашего врага и обольстителя и от лености нашей.

В начале же, как подобает, задумал я поместить [слово] о вере. Верую во единого Бога, в Троице славимого, Отца и Сына и Святого Духа, - Троицу единосущную и нераздельную. Также и в воплощение Сына Божия верую, совершенным Богом и совершенным Человеком Того исповедую и прочее исповедание православной веры все принимаю и исповедую всею моею душою. Также и Госпожу мою Святую Пречистую сущую[3] Богородицу со многою верою и любовию исповедую, величаю и славлю; и всех святых почитаю, приемлю, прославляю и соединяюсь [с ними] благодатию Христовою. И прибегаю всею душою ко Святой, Соборной и Апостольской Церкви и все учения о православной вере и о деятельной жизни, которые приняла она от Господа и святых апостолов, от святых отцов Вселенских и поместных соборов и прочих святых отцов Святой Церкви и, приняв, нам предала, - все это принимаю и почитаю со многою верою и любовию. Лжеименных же учителей еретические учения и предания все проклинаю, я и пребывающие со мною, и еретики все чужды нам да будут.

Поскольку многие благоговейные братия приходят ко мне, желая жительствовать у нас, а я многократно отказываю [им] (ибо грешный и неразумный я человек, и душою и телом немощный), отклоняемые же мною, не оставляют они меня в покое и не перестают докучать мне, отчего бывают у нас смущения, то рассудил я так: если есть воля Божия, чтобы они пришли к нам, подобает им знать предания святых, и хранить заповеди Божий, и исполнять предания святых отцов, а не выставлять отговорки, и не измышлять оправдания в грехах (Пс. 140,4), и не говорить: «Ныне непосильно по Писанию жить и последовать святым отцам». Но хотя и немощны мы, а, сколько есть силы, нужно уподобляться и последовать приснопамятным и блаженным отцам, пусть и невозможно нам в равную меру с ними достигнуть. Если же кто не желает этого, - да перестанет докучать моему окаянству; ибо я отсылаю таких ни с чем, как прежде сказал, - [ведь] не я прихожу к ним, желая начальствовать, но они, приходя ко мне, понуждают меня [к тому]. Если же и пребывающие у нас не будут стремиться хранить этого и не послушают слова нашего, что говорю им от Святых Писаний, то я за них ответ давать не хочу по причине их самочиния и неповинен. А если желают так жить, - свободно и без опасения принимаем таковых, говоря им слово Божие; хотя сам я и не исполняю его, да, может быть, и я благодатию Христовою, по молитвам получивших пользу, сподоблюсь сказанного в божественной «Лествице»: «[Некоторые], погрязшие в нечистотах, объясняли мимоходящим, каким образом погрязли там, для спасения их [об этом] рассказывая, чтобы и они в тех же нечистотах не увязли. И за спасение тех и этих Господь от нечистот избавил». И еще говорит Лествичник «Не будь жестоким судией тех, которые учат словом, видя, что они к деланию ленивее, ибо часто скудость дела восполняется пользой от слова». Опять же, с другой стороны, боясь греха, [святые отцы от продолжительных поучений] отвращают, как сказал святой Максим: «Много нас говорящих, мало же творящих». Впрочем, слово Божие никто не должен утаивать по своему нерадению, но, сознавая свою немощь, не скрывать и Божией истины, чтобы наряду с преступлением заповедей не быть нам повинными и в превратном толковании [другими] Божиих слов.

Слов же святых отцов и иных [творений] такое множество! И потому, изучив Божественные Писания, преподаем их приходящим к нам и в них нуждающимся (скорее же, не мы, ибо мы недостойны, но [сами] блаженные святые отцы [говорят] из Божественных Писаний), и пребывающим у нас надо стремиться тщательно их сохранять - так мы желаем и любим.

Если кто-то из братии от разленения или небрежения отпадет в чем-нибудь от преподанного ему, то должен исповедать это настоятелю, и тот, как подобает, исправит согрешение. И таким образом, в келии ли случится согрешение или с вышедшим куда-либо [из нее], - исповеданием нужно его исправлять. Много же осторожности подобает иметь вышедшему куда-нибудь из келии, особенно должно преподанное сохранять. Ибо для многих ненавистно отсечение ради Бога своей воли, но каждый ныне незаконно присваивает себе оправдание. О таковых в божественной «Лествице» сказано: «Лучше [послушника] изгнать, чем оставить творить свою волю, потому что изгнавший часто делает изгнанного смиреннейшим и впредь [вынуждает] отсекать свою волю, а кто мнит, что проявлять к таковым снисхождение есть человеколюбие, тот заставляет их горько проклинать себя во время [их] исхода».

Святыми же отцами строго предано нам то, дабы ежедневную пищу и прочее нужное, что Господь и Пречистая Его Матерь для нас устроят, [приобретали] мы себе от праведных трудов своего рукоделия и работы. Не работающий, - сказал Апостол, - да не ест (2 Сол. 3, 10), ибо жительство и нужды наши [от наших собственных трудов] должны устраиваться. А делать подобает то, что возможно под кровом. Если в общежитиях по нужде похвально и под открытым небом, [например], упряжку волов гнать пахать и иное что-либо тяжелое своими силами делать, говорит Божественное Писание, то для живущих уединенно это достойно укора. Если же в нуждах наших не удовлетворимся мы от работы своей, по немощи нашей или по иной какой-нибудь уважительной причине, то можно принимать немного милостыни от христолюбцев - необходимое, а не излишнее. Стяжания же, принудительно от чужих трудов собираемые, вносить [к себе] отнюдь нам не на пользу, ибо как, их имея, можем сохранить мы заповеди Господни: Хотящему с тобою судиться и взять твою рубашку отдай и верхнюю одежду (Мф. 5,40) и другие подобные, будучи страстными и немощными? Но должны мы [таких стяжаний], как яда смертоносного, избегать и отвергать их. При покупке же потребного нам и при продаже рукоделий не подобает вводить в убыток брата, но лучше понести убыток самим. Также и работающих у нас - если случится кто из мирских - не подобает должной платы лишать, но даже сверх [нее] надо подавать [им] с благословением и отпускать [их] с миром. Излишнего не подобает нам иметь. «А чтобы давать просящим и берущих взаймы не отвергать — это повелено для лукавых», - говорит Василий Великий. Ибо «не имеющий сверх необходимой потребности не должен подаяния давать и если скажет: "Не имею" - не солгал», - говорит Варсонофий Великий. Ведь явен инок тот, коему не нужно творить милостыню, - кто с открытым лицом может сказать: Вот, мы оставили все и последовали за Тобою (Мф. 19, 27). Пишет святой Исаак: «Нестяжание выше таковых подаяний». Ибо милостыня иноческая - помочь брату словом во время нужды и утешить ему скорбь рассуждением духовным, но и это для тех, кто может. Для новоначальных же: претерпеть скорбь, обиду и укоризну от брата, и это - душевная милостыня, и настолько выше она телесной, насколько душа выше тела, говорит святой Дорофей. Если же придет какой странник, должно упокоить его, сколько по силе нашей, а после, если нуждается, дать ему в благословение хлеба и отпустить.

Выходы из обители нашей должно совершать не просто и как случится, но только предусмотренные уставом, нужные, ибо несвоевременно и неоправданно выходить нам из келий наших не подобает, как говорит Василий Великий. Настоятель пусть благочинно устанавливает для братии распределение дел, также пусть повелевает каждому и о выходе, уместном и подобающем; и посланный от послушания о Господе да не отказывается, только пусть не считает службу причиной для нерадения, но со страхом Божиим и многим трезвением утверждается, дабы и ему, и пребывающим с ним польза была. Хочу же, чтобы и пока я жив, и по смерти моей все, о чем написал я в писании этом, так было совершаемо.

В келиях наших подобает разговаривать с таковыми братиями и странниками, о которых известно, что ведут они беседы для созидания [и] исправления душ, имея способность с рассуждением слышать и говорить полезное.

Все это, что написал я, если к благоугождению Божию и пользе душевной служит, так да совершаем; а если нет - да будет лучшее, что угодно Богу и полезно для душ.

Об украшении же церковном пишет святой Иоанн Златоуст: «Если кто-то советуется [с тобой], желая принести в церковь священные сосуды или какое-либо иное украшение, повели ему раздать нищим. Ибо никто, - сказал он, - никогда за неукрашение церкви не был осужден». И другие святые так говорят. Преподобная же мученица Евгения и принесенные ей священные сосуды серебряные не приняла, говоря: «Инокам не подобает во владении серебро иметь». Потому и нам сосуды золотые и серебряные, даже и священные, не подобает иметь; также и прочие украшения излишни, но только необходимое для церкви можно приносить. Пахомий же Великий не хотел, чтобы и само церковное здание было украшено. В обители Мохосской он создал церковь и сделал в ней красиво столбы из плинф[4]; после того помыслил, что нехорошо восхищаться делом рук человеческих и красотой зданий своих гордиться; взяв веревку, он обвязал столбы и повелел братиям тянуть изо всей силы, пока [столбы] не преклонились и не стали нелепыми. И говорил он: «Да не станет ум, от искусных похвал поползнувшись, добычей диавола, ибо много у того коварства». И если этот великий святой так говорил и так сделал, то сколь более нам подобает в таковых вещах себя сохранять, поскольку немощны мы, и страстны, и умом поползновенны.

О пищи и питии: по силам своего тела и души да довольствует каждый себя, избегая пресыщения и сластолюбия; до опьянения же совершенно не подобает нам пить никакого питья. Здоровые и юные пусть утомляют тело постом, жаждою и трудом, сколь возможно, а старые и немощные пускай дают себе немного покоя.

У себя, в келиях наших, не подобает иметь сосудов и прочих вещей многоценных и украшенных. Так же и строения келейные, и прочее имущество жилищ наших - все немногоценное и неукрашенное следует приобретать, как говорит Василий Великий, такое, которое повсюду можно найти и легко купить.

Женщинам входить к нам в скит не подобает; и никаких безсловесных женского пола для служения или для иной какой-либо потребности не должно иметь, ибо это нам возбранено. Также и отроков для служения не следует держать и всячески нужно охраняться от гладких женовидных лиц.

[1] Под «Божественными» и «Святыми» Писаниями преп. Нил разумеет не только Священное Писание, но и творения святых отцов.
[2] Все цитаты из Священного Писания приводятся в тексте так, как они даны у преподобного Нила Сорского.
[3] Т. е. истинную.
[4] Плинфа - обожженный кирпич, широкий и плоский.

Из писаний святых отцов о мысленном делании:
ради чего это нужно и как подобает стараться о том.
ПРЕДИСЛОВИЕ

Многие из святых отцов о сердечном делании, блюдении помыслов и хранении ума сказали различными словами, как каждый из них научен был Божией благодатью, но одинаково по смыслу, восприняв прежде слово Самого Господа, сказавшего: От сердца исходят помышления злые и оскверняют человека (Мф. 15, 19-20), и научившего внутренность сосуда очищать (Мф. 23, 26), и произнесшего, что в духе и истине подобает поклоняться Отцу (Ин. 4, 24). К этому же приводит и апостол, говорящий: Если молюсь языком, <�то есть устами,> дух мой молится, <�то есть голос мой,> ум же безплоден. Помолюсь же духом, помолюсь же и умом (1 Кор. 14, 14-15). И это апостол завещал об умной молитве и еще подтвердил, сказав так: Хочу пять слов умом моим сказать, нежели тьму слов языком (1 Кор. 14, 19). И святой Агафон сказал: «Телесное делание - только лист, внутреннее же, то есть умное, - это плод». Страшное изречение произносит притом святой этот: «Всякое дерево, - говорит, - не приносящее плода доброго, <�то есть хранения ума,> бывает срубаемо и ввергаемо в огоны (Лк. 3, 9). И еще сказали отцы, что [если] кто устами только молится, о уме же небрежет, тот молится воздуху, ибо Бог внимает уму. И Варсонофий Великий говорит: «Если внутреннее делание по Богу не поможет человеку - всуе трудится во внешнем». И святой Исаак телесное делание без умного назвал подобным неплодной утробе и сосцам сухим, ибо к познанию Бога, сказал он, приблизить оно не может. И многие святые отцы говорили так, и все согласны в этом; так и блаженный Филофей Синаит, говоря об иноках, только [внешнее] делание имеющих, по простоте же не ведающих мысленной брани, побед и поражений и потому небрегущих об уме, повелевает молиться о них и научать, чтобы как они от исполнения злых дел удерживаются, так в еще большей мере очищали бы ум, который есть зрительная сила души. Ведь прежде бывшие святые отцы от всего соблюдали ум, и обрели благодать, и в безстрастие и чистоту душевную пришли, не только отшельники и во внутренних пустынях в уединении жившие, но и в монастырях пребывавшие - не только от мира далеко отстоящих, но и в городах находящихся; как Симеон Новый Богослов и старец его Симеон Студийский: посреди царствующего града[5], в большой Студийской обители (в таком многолюдном городе!), как светила, просияли дарованиями духовными. Так же и Никита Стифат, и иные многие. Потому блаженный Григорий Синаит не только отшельников и живущих в уединении учил трезвению и безмолвию, то есть блюдению ума, но и пребывающим в общежитиях повелевал внимать этому и об этом заботиться, зная, что все святые обрели благодать Духа исполнением Христовых заповедей, прежде телесно, а потом [и] умно. Ибо без того не обретается это чудное великое дарование, сказали святые отцы. И блаженный Исихий Иерусалимский также говорит: «Как невозможно жить в этой жизни без еды и питья, так невозможно душе чего-либо духовного достигнуть без хранения ума, каковое называется трезвением, если кто и понуждает себя из страха мук, дабы не согрешать». Ибо истинный делатель Божиих заповедей, сказали отцы, не только на деле должен исполнять их, но и в уме остерегаться преступать заповеданное. «Великое же это, и всепрекрасное, и светородное делание, - сказал Симеон Новый Богослов, - многим от научения приходит; редкие же то без научения, понуждением к деланию и теплотою веры, от Бога приняли». Также говорит и Григорий Синаит, и иные святые. Однако немалый подвиг, сказали, обрести этому чудному деланию наставника непрелыценного (непрельщенным же назвали они того, кто имеет делание и мудрование, соответствующие Божественным Писаниям, и духовное рассуждение стяжал). И еще сказали святые, что и тогда едва можно было обрести учителя таковых вещей непрелыценного; ныне же, при крайнем их оскудении, подобает искать трудолюбиво. Если же [такого] не найдется, повелели святые отцы научаться из Божественных Писаний, слыша Самого Господа, говорящего: Исследуйте Писания и в них обретете жизнь вечную (Ин. 5,39). Ведь все, что писано было прежде <�во Святых Писаниях>, написано нам в наставление (Рим. 15,4), - говорит святой апостол.

Поскольку святые, подвизавшись телесно, и умно трудились в винограднике сердца своего, и, очистив ум от страстей, обрели Господа, и стяжали разум духовный, а нам, разжигаемым пламенем страстей, повелели почерпать живую воду из источника Божественных Писаний, способную опаляющие нас страсти угасить и на истинное разумение во всем наставить, того ради и я, многогрешный и неразумный, собрав от Святых Писаний, что сказали об этом духоносные отцы, написал для напоминания себе (однако не в качестве исполнителя этого на деле - я, нерадивый и ленивый, ибо [сам я] никогда не сделал ничего доброго, но пуст был духовно и телесно, [не имея] никакой добродетели, был словно неким купленным рабом неподобающих страстей, во всем им покорным). Поскольку же не из тех я, кто в здравии благодушия и тишине от страстей [пребывает], но в узах болезни страстей нахожусь, то это немногое сказал я не от себя, но от Святых Писаний, малое от многого собрав, как пес от крошек, падающих со словесной трапезы господ своих - блаженных отцов, да хоть немного будем их подражателями.

[5] Константинополя.

О различении [стадий] ведущейся с нами мысленной брани,
О победах и поражениях [в ней]
и о том, что надо тщательно противиться страстям
1

Разнообразны, сказали отцы, восстания на нас мысленной брани, победы и поражения [в ней]: прежде -прилог, затем - сочетание, потом - сосложение, затем - пленение и потом страсть.

ПРИЛОГ, сказали святые отцы (Иоанн Лествичник, и Филофей Синаит, и иные), - это простой помысел или образ [чего-либо] случившегося, только что в сердце вносимый и уму являющийся. Григорий же Синаит говорит, что прилог - это происходящее от врага внушение, например: «Сделай это или то», как [и] Христу Богу нашему: Скажи, чтобы камни эти сделались хлебами (Мф. 4, 3). Просто сказать, это какая-либо мысль, уму человека принесенная. И это, говорят, безгрешно, ни похвалы не заслуживает, ни укоризны, так как не в нашей власти. Ибо невозможно, чтобы не было к нам прилога вражеского помысла. Как говорит Симеон Новый Богослов: «С тех пор как дьявол за преслушание соделал человека от рая и от Бога отогнанным, обрел он доступ с бесами своими словесность[6] всякого колебать мысленно». Ведь только преуспевшим и совершенным возможно непоколебимыми пребывать, но и тем [это] бывает на время, как говорит святой Исаак.

СОЧЕТАНИЕМ же называют собеседование с явившимся [прилогом], по страсти или безстрастно, иначе говоря - принятие внушаемого врагом помысла, то есть рассматривание его и беседу с ним по произволению нашему. Это означает [уже] обдумывание какой-либо мысли, принесенной уму. И это, сказали, не совсем безгрешно. Когда же кто-либо богоугодно разрешит, достойно бывает и похвалы. Разрешаем же так если кто не отсечет прилога лукавого помысла, но несколько вступит в собеседование с ним и враг уже будет влагать ему страстные помышления, то пусть он постарается переменить их на благие. Как же на благие помыслы переменять, после, когда Бог даст слово, скажем.

СОСЛОЖЕНИЕ же, сказали, - это усладительное склонение души к явившемуся помыслу или образу. Это бывает, когда кто-либо, принимая представляемые от врага помыслы или образы и с ними мысленно беседуя, несколько согласится в мысли своей, чтоб было так, как внушает вражий помысел. Это [судится] по мере устроения подвизающегося. Устроения же подвизающихся [бывают] таковыми: если кто-либо [находится] в преуспеянии и принял от Бога помощь отгонять помыслы, но если обленится и по небрежению не постарается отвращать лукавые помыслы, - для того это не безгрешно. Если же кто, будучи новоначальным и немощным еще отгонять прилоги лукавого, несколько и согласится с лукавым помыслом, но тотчас исповедуется Господу, каясь и осуждая себя, и призовет Его на помощь, как написано: Исповедайтесь Господу и призывайте имя Его (Пс. 104,1), то Бог простит [ему] по милости Своей, ради немощи его. Это сказано отцами о сосложении мысленном, когда невольно кто-либо побеждается помыслом, будучи в подвиге, корень же ума его в том утвержден, чтобы не согрешать и не совершить беззакония делом. [И это первое сосложение. Второе же], говорит Григорий Синаит, - когда кто принимает помыслы вражеские по своей воле, и, собеседуя и сочетаясь с ними, победится ими, и уже более не борется против страсти, но твердо положит в себе сотворить грех; или даже попытается [совершить его], желая на деле исполнить то, что положил в мысли своей, но встретит препятствие или во времени, или из-за места, или из-за иных каких причин; и это особо греховно и подлежит наказанию.

ПЛЕНЕНИЕ же - это или насильственное и невольное порабощение сердца, или продолжительное сочетание с явившимся помыслом, для доброго нашего устроения губительное. [И первое], насильственное и невольное сердца порабощение, - это когда пленен будет ум помыслами, то есть насильно, хотя бы ты [и] не хотел, будет увлечен лукавыми мыслями, но вскоре с Божией помощью возвратишь его к себе. [Второе же], продолжительное сочетание с явившимся [помыслом], для доброго устроения губительное, - когда ум, словно бурею и волнами носимый и из устроения благого изводимый к лукавым мыслям, не может в тихое и мирное устроение прийти; это наиболее от суеты бывает и от многих и неполезных бесед.

Это иначе судится во время молитвы и иначе не во время [нее], иначе в отношении средних[7] и иначе в отношении лукавых помышлений. Если пленится [ум] лукавыми помыслами во время молитвы, - это более греховно, ибо во время молитвы подобает собирать ум к Богу, молитве внимать и от мыслей всяческих отвращаться. Если же не во время молитвы и [помышлениями] о нужных житейских потребностях, - таковое безгрешно, поскольку и святые нужные в этой жизни потребности незазорно исполняли. Ибо в каждом помысле, сказали отцы, если обретен будет ум в благочестивом размышлении - с Богом пребывает; от лукавых же помыслов всегда подобает отвращаться.

Страсть же, истинно говорят, - это то, что, долгое время гнездясь в душе, как бы в нрав ее от навыка обращается; впоследствии страстью увлекается [человек] произвольно и сам собою, [и та] обуревает [его] постоянно страстными помыслами, от врага влагаемыми, утвердившись от сочетания и частого собеседования и обратившись в обычай от многого увлечения помыслами и мечтаниями. Это случается, когда враг часто представляет человеку какую-либо вещь, возбуждающую страсть, и разжигает в нем пристрастие к ней более, чем к чему-то другому, и [тот], хочет или не хочет, побеждается [тем пристрастием] мысленно. Особенно же это бывает, если кто-либо прежде по нерадению многократно сочетался и собеседовал [с помыслом], то есть мыслил добровольно о той вещи неподобающим образом. Это у всех или соразмерному покаянию, или будущей муке подлежит. То есть надо каяться и молиться об избавлении от таковой страсти, ибо будущей муке подлежит [человек] за нераскаяние, а не за борьбу. Ведь если было бы иначе, то без совершенного безстрастия не могли бы некоторые оставления [грехов] получить, как говорит Петр Дамаскин.

Боримому же какою-либо страстью подобает старательно противиться ей, сказали отцы. Скажем, например, о блудной страсти: если кто борим страстью к какому-нибудь лицу, то подобает [ему] всячески удаляться от того: и от собеседования, и от сопребывания, и от прикосновения к одежде его, и от обоняния. Ибо кто всего этого не остерегается, тот совершает страсть и любодействует помыслами в сердце [своем], сказали отцы, сам [в себе] печь страстей распаляет, как зверя вводя лукавые помыслы.

[6] Словесность - умственная сила души, ум.
[7] То есть ни добрых и ни злых.

В общем о всех помыслах
6

Против всех помыслов злых подобает призывать на помощь Бога, поскольку мы [сами] не всегда имеем силу сопротивляться лукавым помыслам[23], как сказал святой Исаак; нет же иной такой помощи, как Бог. Потому нужно молиться Владыке Христу прилежно, с воздыханием и слезами, так, как сказал Нил Синайский: «Помилуй меня, Господи, и не дай погибнуть мне! Помилуй меня, Господи, ибо я немощен! Посрами, Господи, борющего меня беса безпечности! Распростри сень над головою моею в день брани бесовской! Борющего меня врага побори, Господи! Обуревающие меня помыслы укроти тишиною Твоею, Слове Божий!» Феодор же Студит, от Давида заимствовав, так повелел против нечистых помыслов молиться: Суди, Господи, обижающих меня и побори борющихся со мною! - и остальное из псалма (Пс. 34,1). И как песнописцы[24] написали: «Рассеянный мой ум собери, Господи, и заросшее сорной травой мое сердце очисти! Как Петру, дай мне покаяние; как мытарю - воздыхание; как блуднице - слезы, да взываю к Тебе: "Помоги мне, от скверных помыслов избавь меня!" Ибо, как волны морские, восстают на меня беззакония мои и, как корабль в пучине, утопаю я в помышлениях моих, но в тихое пристанище направь меня, Господи, покаянием и спаси меня! Ибо сильно скорблю я по причине немощи ума моего: как [и] нехотя страдаю от невольного воистину изменения! Потому вопию к Тебе: "Богоначальная Троица Святая, помоги мне, в стоянии добродетельных учини меня!"»

Это и подобное этому из Святых Писаний говоря, против каждого помысла подходящее и для каждого времени потребное, против всех [злых помыслов] да призываем на помощь Бога, и Тот упразднит их.

Если же нужно будет когда-либо и нам немощным, при досаждении нам лукавых помыслов, произнести [против них] запрещение, противоречить им и отогнать [их], то [да совершаем] это не просто, не как случится, но также именем Божиим, словами Божественных Писаний; и, по подобию святых отцов, скажем каждому помыслу так: Господь да запретит тебе (Иуд. 1, 9) - и еще: Отступите от меня, все делающие беззаконие (Пс. 6,9), и уклонитесь от меня, все лукавнующие, да поучусь в заповедях Бога моего (Пс. 118, 73). И по примеру того старца, который говорил: «Отойди, окаянный! Приди, возлюбленный!» Когда услышал это [некий] брат и подумал, что с кем-то беседовал он, и спросил его, говоря: «С кем ты беседовал, отче?» - то он сказал: «Злые помыслы я отгонял, а благие призывал». И если нам это подходит, то эти и подобные этим [слова] да говорим.

[23] Т.е. вступать с ними в противоречие.
[24] Прп. Иоанн Дамаскин.

О памяти смертной и страшном суде: как поучаться в этом,
чтобы стяжать эти помыслы в сердцах наших
7

Говорят отцы, что в делании нашем очень нужно и полезно всегда иметь памятование о смерти и о Страшном Суде. И Филофей Синаит как бы некий чин деланию этому устанавливает: с утра, сказал он, [надлежит] проводить [день] в памяти Божией, то есть в молитве и хранении сердца, - даже до времени трапезы; потом, Бога поблагодарив, о смерти и о Суде размышлять подобает. Когда же будем стараться мы это [исполнять], лучше всего иметь в себе слово, сказанное Господом: В эту ночь ангелы возьмут душу твою у тебя (Лк. 12, 20); [помышлять нужно и о том], что о праздном слове [придется нам] отвечать, как сказал Он, в День Судный (Мф. 12, 36) и что сердечные помышления оскверняют человека (Мф. 15, 18). Вспоминать же надо [и] святых апостолов изречения: Конец приблизился (1 Пет. 4, 7) и Придет день Господень, как тать ночью (1 Сол. 5, 2), Всем же подобает нам предстать судилищу Христову (2 Кор. 5,10) и Слово Божие судит не только дела и слова, но и помышления сердечные (Евр. 4, 12). Основатель же [монашеского жительства] Антоний Великий говорит: «Так подобает нам всегда помышлять в себе, что [и] этот день не пребудем весь в этой жизни». И Иоанн Лествичник: «Поминай кончину свою и во веки не согрешишь» (Сир. 7, 39); и в другом месте он же: «Память смертная всегда с тобой да будет». И Исаак Сирин: «Навсегда положи в сердце твоем, человек, что [предстоит] отойти». И не только все святые это делание имели, но и внешняя философия[25] возвещала о памяти смертной.

Что же будем делать мы, страстные и немощные? Как деланию этому научимся, чтобы хоть мало этот помысел в сердцах своих утвердить? Стяжание этой памяти в себе в совершенстве есть дар Божий и дивная благодать, как сказал святой Исаак. Нам же не позволяют пребывать и поучаться в том парение нашего ума и омрачающее забвение. Ибо много размышляем об этом и беседуем друг с другом о смерти, а внутрь сердца углубить и утвердить слова эти не можем. Но оттого да не малодушествуем и да не отступаем от делания этого, поскольку с помощью Божией обретем его трудом со временем. И если кто имеет произволение, пусть делает так да вспоминает прежде написанные слова, разумея, сколь нужно и полезно делание это, ибо как хлеб нужнее всего из всех снедей, так и память смерти - из прочих добродетелей; и как голодному невозможно не вспоминать о хлебе, так и хотящему спастись - не вспоминать о смерти, сказали отцы. Затем пусть сосредотачивает [человек] ум на том, что сказали в писаниях святые о различных страшных смертях, как, [например], блаженный Григорий Беседовник[26] и иные многие. Полезным же кажется мне и то, чтобы вспоминать нам различные смерти, которые мы видели и о которых мы слышали, и в наши дни произошедшие. Ибо многие (не только миряне, но и иноки), пребывавшие в благоденствии, и житие этого века любившие, и имевшие надежду на долготу дней, еще не достигнув старости, внезапно смертью пожаты были. Из них же некоторые и никакого ответа в час тот смертный дать не смогли, но так просто, стоя или сидя, восхищены были; иные же, когда ели и пили, испустили дух. Другие, идя по пути, скоропостижно умерли; иные же, возлегши на ложа [и] думая этим малым и привременным сном упокоить тело, так и уснули сном вечным. Некоторые же из них, как мы знаем, претерпели в последний тот час лютые истязания, и приводящие в трепет страхования грозные, и устрашения тяжкие, одни воспоминания о которых могут немало нас устрашить. И, это все на память приводя, да размышляем: где пребывают друзья и знакомые наши? И что они приобрели от того, если некоторые из них в чести, славе и властителями в этом мире были или богатство и изобильную пищу имели? Не все ли это в тлен, смрад и прах обратилось? И вспомним песнописцев[27], об этом говорящих: «Какая житейская сладость пребывает непричастной печали? Или какая слава остается на земле неизменной? Но все немощнее тени и все обманчивее сновидений, на один час [возникает] - и все это смерть приемлет». Воистину, «всяческая суета в житии этом то, что не пребудет с нами по смерти. Не перейдет ведь туда богатство этого жития и не сойдет [туда] с нами слава этого века, но смерть, придя, все то погубит». И, таким образом уразумев суету этого века, «что мятемся всуе, упражняясь в житейском? Ведь путь этот, по которому идем, краток Дым житие это, пар, пыль и пепел, на малое время является и вскоре погибает» и путешествия ничтожнее, как говорит Златоуст. Ибо путник, идущий по пути, когда хочет в какую-то сторону идти, - идет, а куда не хочет, - не идет; когда же останавливается в гостинице, знает, когда пришел и когда хочет уйти, - может быть, вечером пришел, а утром уйдет; имеет же и власть, если хочет, дольше в гостинице задержаться. Мы же, хотим или не хотим, уходим из жизни этой и не знаем того, когда отойдем, и не имеем власти [остаться], если и еще хотим побыть здесь; но внезапно приходит «воистину страшное таинство смерти, и [тогда] душа с телом вынужденно разлучается, от составов и сочетаний естественного союза Божиим хотением отлучается». И что станем делать тогда, если прежде часа того не попечемся, не поразмыслим о том и окажемся тогда неготовыми? Ибо уразумеем в час тот горький, «какой подвиг имеет душа, разлучаясь с телом! Увы, как она тогда скорбит, и нет того, кто ее помилует! К ангелам очи возводя, напрасно молится; к людям руки простирает и не имеет помогающего ей никого», - только добрые дела по Боге. Посему, осознавая краткость нашей жизни, позаботимся о часе том смертном, не вдаваясь ни в суету этого мира, ни в попечения неполезные. «Ибо всуе мятется всякий земнородный, как говорит Писание. Если и весь мир приобретем, все равно в гроб вселимся», ничего из этого мира не взяв: ни красоты, ни славы, ни власти, ни чести, ни иного какого-либо наслаждения житейского. «Ибо вот, смотрим мы во гробы и видим созданную нашу красоту безобразной и безславной, не имеющей вида. И, глядя на кости обнаженные, скажем в себе: кто здесь царь или нищий, славный или безславный?» Где красота и наслаждение этого мира? Не все ли - безобразие и смрад? И вот, все чтимое и вожделенное в этом мире совершенно непотребным стало, «и, как цветок, увядши, отпало, и, как тень, проходит мимо, - так разрушается все человеческое». И удивимся этому, говоря себе: «О чудо! Что это за происшедшее с нами таинство? Как предались мы тлению? Как сопряглись со смертью? Воистину, как написано, Божиим повелением. По причине преступления заповеди подпал Адам болезни [греха]; из-за вкушения в древности во Едеме [плода] от древа, когда змей яд изблевал, вошла всеродная смерть, снедающая человека». Но глубиною мудрости Своей неизреченной полагающий сроки нашей жизни и провидящий смерть «Владыка, придя, низложил змея и, воскресение нам даровав», к жизни другой переселяет рабов Своих.

Итак, напечатлеем в уме второе пришествие Господне, наше воскресение и Страшный Суд, сами евангельские слова Господни, как богогласный Матфей [их] записал: После скорби дней тех солнце померкнет, и луна не даст света своего, и звезды спадут с неба, и силы небесные поколеблются. И тогда явится знамение Сына Человеческого, и тогда восплачут все племена земные и увидят Сына Человеческого, грядущего на облаках небесных с силою и славою многою. И пошлет ангелов Своих с трубным гласом великим, и соберут избранных Его от четырех ветров, от края небес до края их (Мф. 24, 29-31). Возлюбленный же ученик Господень Иоанн так записывает слова Его: Грядет час, в который все мертвые в гробах услышат голос Сына Божия и, услышав, оживут. И изыдут сотворившие добро в воскресение жизни, а сотворившие зло в воскресение осуждения (Ин. 5, 28-29). И опять Матфей: Когда придет Сын Человеческий во славе Своей и все святые ангелы с Ним, тогда сядет на престоле славы Своей; и соберутся пред Ним все народы; и отделит их друг от друга, как пастырь отделяет овец от козлов, и поставит овец справа от Себя, а козлов слева. Тогда скажет Царь находящимся справа от Него: Придите, благословенные Отца Моего, наследуйте царство, уготованное вам от создания мира (Мф. 25, 31-34). К находящимся же слева от Него скажет: Идите от Меня, проклятые, в огонь вечный, уготованный дьяволу и ангелам его (Мф. 25, 41). И пойдут эти в муку вечную, праведники же в жизнь вечную (Мф. 25,46).

И что, братия, горше и лютее страшного и грозного того ответа и [того] зрелища, когда увидим, как все согрешившие и не покаявшиеся отсылаются в вечные муки праведным судом Божиим, и люто трепещут, и восклицают, и плачут напрасно? Как же не заплачем мы и не зарыдаем, когда представим в уме страшные и лютые те муки, т. е., как сказано в Писании: огонь вечный, тьму кромешную, пропасть глубокую, червя лютого неусыпающего, скрежет зубов и все прочие бедствия, ожидающие много согрешивших и Бога Преблагого сильно прогневавших лукавым нравом, из которых первый - я, окаянный? Ведь какой страх, братия, будет у нас тогда, когда поставятся престолы, и раскроются книги, и Бог для Суда воссядет со славою, когда и сами ангелы будут предстоять [Ему] в трепете? И что будем делать мы, во многих грехах повинные люди, когда услышим, как Он зовет благословенных Отца в Царство (Мф. 25, 34), грешных же отсылает в муку и от избранных отлучает? И что ответим или возразим тогда, когда все наши дела предстанут нам на обличение и все наше тайное будет явлено, в чем согрешили мы во дни и в ночи, словом, и делом, и помышлением? И какой срам тогда охватит нас? Поскольку отречься тогда от грехов никто не сможет, так как истина будет обличать и страх превеликий овладеет грешными. Праведные же в радости и веселии войдут в Небесный Чертог, принимая воздаяние за добрые свои дела. И кто передаст, братия, страх тот и ужас Второго пришествия Господня и того Суда, страшного и неподкупного? Как некто из отцов сказал: «Если бы возможно было тогда умереть, весь мир от страха того умер бы».

Потому убоимся, и ужаснемся, и напечатлеем это в уме; хотя бы и не хотело сердце, принудим его помышлять об этом и скажем душе своей: «Увы, мрачная душа! Приблизился твой исход из тела! Доколе от зла не отвращаешься? Доколе в унынии лежишь? Что не помышляешь о страшном часе смертном? Что не трепещешь перед страшным судилищем Спасовым? Итак, что ответишь или чем оправдаешься? Вот ведь дела твои предстоят, обличая тебя и обвиняя тебя. Впредь, душа, доколе время имеешь, отступи от дел срамных, примись за благое житие; беги, предвари и с верою возопи: «Согрешил я, Господи, зло согрешил пред Тобою! Но знаю благоутробие Твое, Человеколюбче. Потому припадаю и молюсь Твоей благости: да придет на меня милость Твоя, Владыка! Ибо смущена душа моя и болезнует об исхождении своем из окаянного моего тела - да не встретил бы ее сонм лукавого супостата и не запнул ее во тьме за неведомые и ведомые, в этой жизни бывшие, мои грехи. Милостив будь ко мне, Владыка, и да не узрит душа моя темного взора лукавых бесов, но да примут ее ангелы Твои пресветлые. Имеющий власть оставлять грехи, оставь мне, да почию и да не явится пред Тобою грех мой, каковым согрешил я по немощи естества нашего словом, делом и помышлением, в разуме и неразумии! Да явлюсь пред Тобою при совлечении тела моего не имеющим никакой скверны на образе души моей, и да не примет меня, грешника, темная рука князя этого мира, чтобы ввергнуть меня во глубину адову, но предстань мне и будь мне Спасителем и Заступником. Помилуй, Господи, осквернившуюся страстями жития этого душу мою, и прими ее через покаяние и исповедание чистой, и Своею силою возведи меня на божественный Твой Суд. И когда придешь, Боже, на землю со славою и сядешь, Милостивый, на престоле Твоем совершать праведный Твой Суд, мы же все нагие предстанем неподкупному Твоему Суду, как осужденные, и начнешь Ты исследовать наши согрешения, каковыми согрешили мы словом, делом и помышлением, тогда, Преблагий, не обличи мое тайное и не посрами меня пред ангелами и людьми, но пощади меня, Боже, и помилуй меня. Поскольку о страшном Твоем Судилище помышляю я, Преблагий, и Дня Судного, трепеща, боюсь, совестью моею обличаемый, то скорблю я много о делах моих лукавых и недоумеваю, как ответить Тебе, безсмертному Царю, так Тебя горько прогневав. С каким дерзновением взгляну на Тебя, страшного Судию, я, скверный и блудный?! Но, Господи славы благоутробный, Отче, и Сыне единородный, и Душе Святый, помилуй меня, и избавь меня тогда от огня неугасимого, и сподобь меня одесную Тебя стать, Судия праведный!»[28]

[25] «Внешняя» - имеется в виду по отношению к церковному богословию.
[26] Двоеслов
[27] Упомянутый выше прп. Иоанн Дамаскин.
[28] См. молитву мч. Евстратия, читаемую во время субботней полунощницы.

О слезах: что подобает делать хотящим обрести их.
8

Если, говоря это и подобное этому и [так] помышляя, Божией благодатию обретем при том слезы, подобает плакать, сколько силы и крепости имеем, потому что, сказали отцы, плачем избавляемся мы от вечного огня и прочих будущих мук. Если же не сможем много плакать, то понудим себя хотя бы малые капли с болезнованием источить, «ибо, несомненно, добрым нашим Судией, - говорит Лествичник, - как все, так и слезы судятся [по мере] естественной силы. Ибо видел я, - сказал он, - малые капли, словно кровь с болезнованием изливаемые, и видел источники, без болезни истекающие. Я же по болезнованию более, а не по слезам о подвизающихся судил, думаю, что так же и Бог». Если же не сможем обрести мы даже и малой слезы когда-либо из-за слабости и небрежения нашего или по иным каким причинам, то да не отпадем [от делания] и не малодушествуем, но да скорбим и воздыхаем, сетуем и печалимся о взыскании того с благой надеждой. «Ибо скорбь ума меру всех телесных дел восполняет», - говорит святой Исаак. И еще сказал Лествичник: «У тех, которые по причине [бесплодного] искания слез называют себя окаянными и осуждают [себя] с воздыханиями, сокрушением и печалью душевной, глубоким сетованием и недоумением, - [все это] может безопасно заменять слезы, хотя ими и ни во что не вменяется». Случается же, когда и по немощи какой-либо не бывает слез, как говорит святой Исаак; не только у кого-либо ищущего их, но и у обретшего и принявшего дар слез они прекращаются и теплота остывает из-за телесной немощи. И Симеон Новый Богослов, говоря о слезах, всегда плакать повелевает, даже если по неизреченному некоему устроению [Промысла] или по иной какой случившейся причине, сказал он, будут они источаться [у нас] скудно. И еще, от Писания приняв, так рассуждает он, что, кроме того, и Давид говорил: Жертва Богу -дух сокрушен, сердце сокрушенно и смиренно Бог не уничижит (Пс. 50,19), - и справедливо сказал. Потому подобает духом и сердцем сокрушенным и смиренным скорбеть в уме, и печалиться, и искать слез. Искать же, если истинно хотим, подобает так, как повелевает Святое Писание. Особенно Симеон Новый Богослов об этом обстоятельно пишет: и Давидовы изречения вспоминает, и Лествичником написанное приводит; хотящий навыкнуть [этому деланию] в самую книгу да вникнет. Если только естество тела его не изнеможет, ведь иначе неполезно противоборствовать естеству: «Когда тело немощное понудишь на делание выше силы его, то к помрачению души добавишь еще помрачение и приложишь ей большее смущение», - говорит святой Исаак; и прочие отцы согласны с этим.

Это сказано отцами об истинной немощи, а не о притворной, то есть не о немощи, [представляющейся только] в помысле. В остальном же хорошо себя понуждать, как сказал св. Симеон. Он, и прочее о том написав, говорил: «Если в таковом устроении будет наша душа - никогда не останется без слез». Мы же, если не можем в таковую меру себя возвести, постараемся хотя бы малой части [их] сподобиться и да просим этого с болезнованием сердца у Господа Бога. Ведь говорят святые отцы, что благодать слез есть дар Божий, один из великих, и повелевают у Господа просить его. Ибо говорит преподобный Нил Синайский: «Прежде всего молись о получении слез». Блаженный же Григорий, Святейший Папа Римский, пишет: «Если иные в делах благих пребывают и сподобились прочих дарований, слез же не получили, то подобает просить, чтобы восплакать [им] или по страху Суда, или по любви к Царствию Небесному, или по причине зла, которое прежде они соделали; и тогда в будущем туда, где [находятся] великие, и эти, горя любовью, войдут». И приводит он притчу из Священного Писания про Асхань, дочь Халева, которая, сидя на осленке, вздохнув, просила у отца своего землю с проточной водой, говоря: Сухую ты мне дал, прибавь и с водою. И дал ей отец ее сухую на горе и с водой внизу (Иис. Нав. 15, 19). И толкует он, что Асхань - это душа, сидящая на осленке, то есть на безсловесных плотских движениях, а что, вздохнув, просила она у отца своего землю с водой проточной - это показывает, что с великим воздыханием подобает просить нам у Создателя нашего дар слез; и прочие святые согласны с этим.

Как же будем просить и молиться об этом и откуда начало положим? Только от Божественных Писаний: Не способны мы сами помыслить что-либо от себя, но способность наша (2 Кор. 3, 5) - Богодухновенное Писание, как святые написали.

АНДРЕЙ КРИТСКИЙ. Откуда начну оплакивать дела страстного моего жития? Какое начало положу нынешнему рыданию? Но, как Милосердный, дай мне, [Господи], слезы умиления, да, плача, исповедаю Тебе, Творцу всех и Создателю нашему Богу, сколько согрешил я пред Тобою окаянной душою моею и скверною моею плотью, да, Твоею помощью укрепляемый, оставлю впредь прежнее [мое] безсловесие и принесу Тебе слезы покаяния!

ГЕРМАНА ЦАРЕГРАДСКОГО. Боже мой, Творче всего мира, Создателю мой, источивший в древности источники вод из нерассеченного камня [и] усладивший горькие воды, зеницам очей моих подай источники слез, голову мою наполни водами чистительными и брови мои сделай облаками, всегда изливающими. Ибо грязь ума и душевная скверна, Владыка, требуют иссопа Твоего человеколюбия, очи сердечные — воды, дождя непрестанных слез, или озера, или источников, душу очищающих.

ЕФРЕМ. Даруй всегда, Владыка, мне недостойному слезы для просвещения сердца, да, просветившись сердцем, источу я со сладостью источники слез в чистой молитве, чтобы истребилось великое написание моих грехов в слезах малых и чтобы угас там от малого этого плача огонь палящий!

СИМЕОНА НОВОГО БОГОСЛОВА. Господи, Создателю всех! Сам мне дай руку помощи, и очисти скверну души моей, и подай мне слезы покаяния, слезы любви, слезы спасительные, слезы, очищающие мрак ума моего, светлым меня соделывающие свыше, — дабы желать [мне] видеть Тебя, свет мира, просвещение моих окаянных очей!

ПЕСНОПИСЦЫ. О Христе, Царю всех, дай мне слезы теплые, да оплачу душу свою, каковую зло я погубил. Тучу мне подай, Христе, как Щедрый, слез божественного умиления, да оплачу и омою я скверну - порождение страстей и явлюсь Тебе очищенным. Слезы дай мне, Боже, как в древности жене - грешнице!

И прочее из стихов, и иное, подобное этому, находящееся во Святых Писаниях, подобает прилежно произносить из глубины сердца при испрашивании слез; и «будем часто молиться Господу», как говорит святой Исаак, «да подаст нам эту благодать слез, лучшую прочих дарований и превосходящую их». Ибо если стяжем ее, то ею войдем мы в душевную чистоту и духовно получим все блага.

Некоторые же, не стяжавшие еще в совершенстве дара слез, приобретают их кто от чего: один - через рассмотрение таинств человеколюбия Господня, другой - от чтения повестей о житии и подвигах святых и [их] поучений, иной - от одного произнесения молитвы Иисусовой. Иной же от некоторых молитв, составленных святыми, в умиление приходит, иной сокрушается от неких канонов и тропарей, другой - грехи свои вспоминая, а иной - от памятования смерти и Суда, иной - от желания будущего наслаждения, - и другими различными образами [снискивают слезы]. И однако, от чего бы кто не обретал их, тем тому и заниматься подобает и удерживать плач, когда придет, поскольку сказали отцы: «Хотящий избавиться от грехов - плачем избавляется от них, и не хотящий стяжать их - плачем от них сохраняется», ибо это путь покаяния и плод его. О всякой напасти, находящей на нас, и о всяком помышлении вражеском подобает [человеку] плакать пред благостью Божией, чтобы Он помог ему; и найдет успокоение таковой вскоре, если с разуком молится. Симеон же Новый Богослов все добродетели называет воинством, а Царем и военачальником - умиление и плач. «Поскольку тот, - сказал он, - вооружает, и научает, и укрепляет бороться с врагом во всех начинаниях, и сохраняет от ратей противника». Если же когда и в непохвальных помыслах окажется ум наш, или даже в греховных, или в чем-то из слышанного или виденного, или в любви к естественному, или в скорби неполезной, - если же и от этого явятся у нас слезы - подобает преложить их на полезные: или на славословие и исповедание Божие, или на [памятование] смерти, и Суда, и мук и проч. - и так плакать. Ведь говорит Лествичник: «Слезы от [причин] греховных или естественных на духовные прелагать достохвально; когда же Божией благодатью душа сама собою, без нашего умышления и старания, умилится и восплачет - это есть посещение Господне и слезы благочестивые. Хранить их подобает как зеницу ока, пока не отойдут, ибо имеют они великую силу для истребления грехов и страстей - более, чем слезы, бывающие от нашего старания и ухищрения». Когда же благодаря вниманию, то есть хранению сердечному, от Божественной благодати явится в молитве духовное действие, влагая теплоту, согревающую сердце и утешающую душу, и неизреченно распаляя в любовь к Богу и людям, ум веселя и сладость изнутри и радость подавая, - тогда слезы самопроизвольно изливаются, без понуждения сами по себе источаются, «утешая болезнующую душу, подобно младенцу в себе плачущую и вместе светло улыбающуюся», как говорит Лествичник Этих слез да сподобит нас Господь! Потому что для нас, новоначальных и еще неискусных, большего, чем это, иного утешения нет. Когда же благодатью Божией это дарование умножится в нас, тогда облегчение браней бывает и помыслов умиротворение, ум же, словно обильной пищей, молитвой насыщается и веселится, а из сердца источается некая невыразимая сладость, и на все тело внезапно находит, и во всех членах болезнование обращает в сладость. «Таково утешение, от плача рождаемое», - говорит святой Исаак, по слову Господа: каждому по благодати, данной ему (Рим. 12,6). Тогда бывает человек в радости, не обретаемой в веке этом, и никто не знает того, - только предавшие себя всей душой таковому деланию.

Об охранении [себя] после того.
9

Когда же сподобит нас Господь благодатью Своею обрести слезы и плакать или чисто помолиться, тогда всячески подобает сохранять себя от духа гнева и прочих неподобающих помыслов. Ибо или внутренне, помыслами, усиливается тогда смутить нас враг, или извне мятеж и брань навести ухищряется, стараясь сотворить наше дело порочным; как сказал Лествичник «Когда трезвенно помолишься, вскоре на гнев борим будешь, ибо это есть умысел врагов. Потому, - сказал он, - всякую добродетель, особенно же молитву, да совершаем всегда со многим чувством; также и после молитвы [нужно] стараться пребывать выше ярости, гнева и прочего душевредного, поскольку, - говорил он, - безгневие в новоначальных, как некоторой уздой, удерживается слезами. И если послабим узду и неискусно будем управлять, тотчас [гнев] безчинствует». Также и Нил Постник говорит: «Сильно бес завидует человеку молящемуся и всякими кознями старается помешать его уму, непрестанно обращая в памяти помыслы о [различных] вещах и все страсти воздвигая посредством плоти, чтобы смочь воспрепятствовать его доброму течению и шествию к Богу. Когда же, много потрудившись, не сможет лукавейший бес помешать молитве усердного, тогда немного послабит и потом отмщает тому помолившемуся: либо до гнева его разжегши, губит бывающее в нем от молитвы доброе устроение, либо сластью некой безсловесной раздражив, помрачает ум. Потому, - сказал он, - помолившись как подобает, ожидай чего не подобает и стань мужественно, храня плод свой. Ибо на это изначала поставлен ты был, - чтобы делать и хранить, так что, делая, не оставляй снисканного трудом без охранения. Если же не [будешь] так [поступать], - никакой не получишь пользы, молясь». А [слова] делать и хранить святой этот из Ветхого [Завета] привел, ибо говорит Писание: Сотворил Бог Адама и ввел его в рай - возделывать и охранять (Быт. 2, 7,15) рай. И здесь делом райским [преподобный Нил] молитву назвал, хранением же - соблюдение [себя] после молитвы от помыслов неподобающих. И когда посетит нас Господь в таковом[29], всячески да храним себя от неподобающих помыслов, особенно же от слов и дел, и чувства тщательно да соблюдаем тогда, чтобы через них не воздвиглась на нас брань. Если же невольно впадет душа в помышления, тотчас прибегнем к Сотворившему ее с мольбой, и Тот разорит их все. Лучше и безпечальнее этого делания нет. Так с [помощью] Бога, подающего силу, души наши в страхе Его мы сохраним, не попуская уму ни от расслабляющих помыслов рассеяться, ни суетным веселием быть расхищенным, чтобы из-за неутвержденности слабого помысла душе приобретенного умиления не погубить. Итак, после слез и молитвы в том же устроении себя да сохраняем.

[29] Т. е. благодатью в молитве.

Об отсечении [забот] и безпопечении истинном, каковое есть умерщвление для всего
10

Чудные же эти делания, о которых сказали мы, непременно требуют отсечения попечений, то есть умерщвления для всего, упражнения в одном [лишь] деле Божием и внимания [единственно к нему], как сказали познавшие премудрость [эту] опытом великие отцы. Ибо говорит Макарий Великий: «Хотящий приступить ко Господу, жизни вечной сподобиться, жилищем Христа стать и Святого Духа исполниться, чтобы плоды Его по всем заповедям Господним смочь чисто и непорочно принести, должен начать так. Первое - твердо веровать в Господа, всего себя отдать словам заповедей Его и отречься от мира во всем, - да не опустошится ум по причине чего-либо из видимого, но только единого Господа и заповеди Его пред очами иметь и только Тому Единому стремиться быть угодным. И надлежит в молитве всегда пребывать, на посещение Божие и помощь Его надеясь, помышление ума своего имея в том постоянно; и подобает, хотя бы и не хотело сердце из-за обладающего им греха, понуждать себя всегда ко всякому благу, ко всем заповедям Господним, сколько есть сил, веруя, что, придя, Господь вселится в него [(делателя)], и усовершенствует, и укрепит его во всех заповедях; и Сам Господь станет жилищем души. И должно помнить о Господе всегда, надеясь на Него с любовью многой. Тогда Господь, видя таковое благое произволение и усердие [человека], сотворяет с ним Свою милость и избавляет его от врагов его и от живущего в нем греха, исполняя его Святым Духом. И так впредь без усилий и без труда творит он все [заповеди] Господни поистине, скорее же - Господь в нем, и тогда плоды Духа приносит чисто». И Василий Великий говорит: «Начало чистоты души - безмолвие». И Иоанн Лествичник сказал: «Дело безмолвия - безпопечительность о благословных и непозволительных вещах, и молитва[30] без лености, и, третье, - делание сердца неокрадываемое». Благословными же вещами не то называет, что ныне в обычае мы имеем: приобретение сел, и содержание многих имений, и прочие связи с миром, - ибо это непозволительно, но то, что благообразно происходит и кажется спасительным для души - беседы, ведь и те должно вести в подобающее время и в меру, с духовными и благоговейными отцами и братиями. Ибо если [и] их вести будем без охранения [себя], то во второе, [непозволительное], непременно и невольно впадем. И это мы сказали о первом, [то есть] о благословном; второе же - это словопрение и прекословие, роптание и осуждение, уничижение и укорение и прочее зло, в которое от предваряющего то благословного впадаем. «Невозможно, - сказал [Лествичник], - по естественному порядку вещей, чтоб не изучивший букв изучал книги, тем более невозможно не стяжавшему [из деланий безмолвия] первого оба [последующих] с разумом проходить». И в общем, просто сказать, невозможно не учившемуся грамоте ни говорить от книг, ни читать, ни канонаршить, тем более невозможно не стяжавшему первого, то есть безпопечительности о благословных и непозволительных вещах, или умерщвления для всего, совершать пение с разумом без лености и молитву со вниманием, то есть сердечное делание. Молитвою без лености называет здесь[31] [Лествичник] стояние в пении, деланием же сердечным - сидение в молитве и хранение ума. И в другом месте: «Малый волос безпокоит око, и малое попечение истребляет безмолвие». И еще: «Вкусивший молитвы часто одним сказанным им словом оскверняет ум и, на молитву представ, любимого не обретает по обычному». Так же и Симеон Новый Богослов сказал: «Да будет у тебя житие безмолвно, и безпопечительно, и для всего умерщвлено», и, это прежде всего поставив, затем, [уже] после того, учит о молитве и внимании. И Исаак хотящим истинно безмолвствовать и очищать в молитве ум говорит: «Удались от видения мира, и отсеки беседы, и не желай принимать по обычаю друзей в келию свою, даже под благим предлогом, кроме тех одних, которые с тобой единонравны, и единовольны, и [твои] сотаинники; и бойся от бесед душевного смущения, которое обычно невольно действует и после того, как прекратится и пресечется общение внешнее. И это, - говорит он, - знаем по опыту. Ибо, когда прекратим таковые беседы, хотя бы и казались они хорошими, - тотчас по прекращении собеседований бываем душою в смущении; хотя бы и не хотели мы, они и невольно обращаются в нас и с нами немалое время пребывают. Потому что несвоевременные и излишние речи, [даже] и с ближними, и с любимыми нашими, производят смущение, сильно растлевают умное хранение и тайное поучение». В другом месте об этом еще жестче говорит опять [св. Исаак] так: «О, какое зло - лицезрение [людей] и беседа для пребывающих в безмолвии истинно! О братия! Большее, чем для непридерживающихся безмолвия. Как суровость заморозка, внезапно напав на верхушки садовых [растений], иссушает их, так и беседы человеческие, если и предельно кратки, и кажутся ведущими к добру, иссушают цветы добродетелей, только расцветающие от благотворного действия безмолвия и своей мягкостью и молодостью окружающие сад души, насажденный при исходах вод (Пс. 1, 3) покаяния. И как суровость инея, поражая вновь прорастающее, пожигает то, так и беседы человеческие [повреждают] корень ума, начавший приносить злак добродетелей. И если беседа с теми, кто в чем-то воздерживается, а в чем-то малые недостатки имеет, обыкновенно вредит душе, то насколько больше - встреча и собеседование с [людьми] невежественными и неразумными (да не скажу «с мирскими»). Как человек благородный и честный, когда опьянеет, то забывает свое благородство, и обесчещивается чин его, и осмеяна бывает честь его из-за чуждых помыслов, пришедших ему от силы вина, так и целомудрие души оскверняется от лицезрения [людей] и бесед человеческих; и забывает она образ хранения своего, и изглаждается из ума соблюдение [доброго] произволения, и искореняется в ней всякое основание похвального устроения.

Итак, если беседа и рассеяние себя или [одно] поползновение к тому, приключающееся из-за многого виденного и слышанного, могут в пребывающем в безмолвии омрачение ума и холодность к Божественному произвести и если в краткий час такой вред причиняют, то что скажем о встречах постоянных и долгом участии в них?» И в другом месте тот же святой Исаак говорит: «Любящий мирские собеседования лишается жизни, и не имею ничего сказать о нем, только то, чтоб с плачем рыдать [о нем] рыданием неутешным, слышание которого сокрушает слышащих сердца». И еще в ином месте сказал он, что одно лицезрение мирских может силу подать страстям расслабить подвижника, изменить образ мыслей и намерение его. Потому не подобает иноку приобщаться тому, что ему противоборствует, но [должно] удаляться от приближения ко всему, в чем искушается свобода его. Ибо когда человек приходит к Богу, чтобы положить завет перед Ним, то должен удаляться не только от всего этого, но и от видения всякого чина [людей] мирских и от слышания слов их [или] чего-либо о них.

И много еще подобного тому пишут этот святой и другие святые; итак, мы веруем, что [это] непременно истина.

[30] Имеется в виду псалмопение.
[31] Смотри вышеприведенную цитату прп. Иоанна Лествични-ка: «Дело безмолвия...»

О том, что не прежде времени и в подобающую меру эти делания подобает совершать
11

И самые эти добрые и благолепные делания подобает совершать с рассуждением, благовременно и в подобающей мере; как говорит Василий Великий: «Все совершаемое [должно] предварять рассуждением, ибо без рассуждения и доброе во зло бывает по причине несвоевременности и несоблюдения меры. Когда же рассуждение установит для благого время и меру, - чудный прибыток получается». И Лествичник, из Писания заимствовав, говорит: «Время всякой вещи под небом (Еккл. 3, 1), во всем же и в нашем жительстве священном всему свое время». И чуть дальше сказал: «Время безмолвию и время безсуетным попечениям, время непрестанной молитве и время нелицемерному служению; итак, да не взыщем, гордостным усердием прельщаемые, прежде времени [того, что придет в свое] время, [иначе] и вовремя этого не получим. Поскольку есть время сеять труды и есть время пожинать колосья благодати неизреченной». И в другом месте предложил он притчу: «Небезопасно неискусному от множества воинов отделиться на единоборство и небезопасно иноку прежде искуса и многого обучения [в борьбе] с душевными страстями начать безмолвие, ведь один телесно, другой же душевно подвергнутся бедам». Ибо «редким дано проходить истинное безмолвие - лишь тем одним, которые приняли Божественное утешение, облегчающее труды, и помощь в бранях». И Варсонофий Великий брату, прочитавшему в «Отечнике», что поистине хотящий спастись должен прежде среди людей понести досаждения, поношения, безчестия и прочее, подобно Господу, и тогда [уже может] пойти на совершенное безмолвие, которое является восхождением на крест, то есть умерщвлением для всего, отвечал, говоря: «Хорошо сказали отцы, и [невозможно] иначе». И другому сказал: «Прежде чем человек не приобретет себя, безмолвие дает повод для высокоумия; приобретение же себя - [это] непорочным быть в смирении». И еще сказал: «Если дерзнешь взойти выше меры своей, тогда поймешь, что погубишь и то, что имеешь. Но держись среднего, внимая воле Божией. Ибо если кто захочет оставить попечения прежде времени, общий враг уготовит ему более смущение, нежели покой, и доведет его до того, чтобы сказать: "Лучше бы мне было не родиться". Сказал же святой это [постольку], поскольку и множество обольщений последует тому, как и Григорий Синаит говорит: «И в древности, и ныне многим, в безмолвии неискусным, случалось прельститься, и после многих трудов новоначальные и самочинные навлекают на себя более поношение и смех - без рассуждения, я имею в виду, безмолвствующие. Ибо память Божия, то есть умная молитва, есть выше всех деланий и глава добродетелей, как [и] любовь Божия, и тот, кто безстыдно и дерзостно хочет войти к Богу и часто беседовать с Ним, усиливаясь стяжать Его в себе, легко умерщвляется бесами, если будет попущено. Ибо дерзкий и высокомерный, взыскав с кичением то, что выше достоинства его и устроения, прежде времени спешит того достигнуть. Но [лишь] сильным и совершенным возможно наедине бороться с бесами и меч, то есть глагол Божий (Еф. 6,17), против них извлекать, немощные же и новоначальные, как к твердыне, прибегая к благоговению и страху и от единоборства уклоняясь, не смея прежде времени бороться, - избегают смерти».

Нам, слышащим это, подобает себя хранить и прежде времени не дерзать на высокое, чтобы кто-либо [из нас], повредившись, и душу не погубил. Но в подобающее время и среднею мерою, как видится, [делание] проходить удобнее, ибо и Писание свидетельствует, что средний путь - непадателен. Подобающее же время есть то, которому предшествует обучение среди людей, а средний путь - это с одним или, более, с двумя братиями житие. Как [и] Иоанн Лествичник повелел желающим непрестанно работать Христу избирать места и образы жительства, подходящие для них. «Есть три вида, - сказал он, - правильного устроения иноческого жительства: или уединенное отшельничество, или с одним, большее - с двумя, безмолвствование, или общее житие». И из Писания привел: Не уклоняйся ни направо, ни налево, но путем царским гряди (Втор. 5, 32; Числ. 21, 22), ведь средний из вышеуказанных путей, то есть безмолвие с одним или с двумя, для многих оказался самым подходящим. «Ибо горе, - сказал он, - одному: если впадет в уныние или сон, разленение или отчаяние - некому из людей поднять его». И Самого Господа слово привел [Лествичник], Который сказал: Где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них (Мф. 18, 20). И в другом месте Писание говорит: «Двоим лучше, чем одному (Екл. 4,9), то есть благо отцу с [духовным] сыном подвизаться при содействии Божественного Духа против [прежних] пристрастий». И чуть ниже: «Кто без помощи начинает бороться с духами - умерщвляется ими». Благие же нравы некоторых перечислив, сказал: «Таковым пребывание среди людей совсем неполезно, ибо могут они из безмолвия, как из пристани, восходить с наставником на небо, не имея нужды пребывать среди [случающихся] в общежитии молв и соблазнов». А неискусным и душевными страстями побеждаемым безмолвия, в особенности уединения, не велели отцы и касаться. Страсти же душевные - это тщеславие, самомнение, лукавство и прочие, от этих [происходящие]. «Ибо кто этим недугует и начинает безмолвие, тот подобен соскочившему с корабля и на доске достигнуть безопасно земли мнящему, - сказал Лествичник. - Тем же, которые со скверной борются, то есть с телесными страстями, [на уединение исходить возможно], но и им не просто, не как случилось, а в [подобающее] время, если и наставника имеют, ибо уединение требует ангельской крепости». И еще, некоторые из душевных страстей упомянув, говорит, что угнетаемый ими «и следа безмолвия видеть да не дерзает, чтобы исступлением [ума] не пострадать». И находим мы во Святых Писаниях, что и иные многие дивные и великие отцы так учили и так поступали.

Святой Исаак больше всех безмолвие похвалил и Арсения Великого совершенным безмолвником называет, [однако] и тот служителя и учеников имел. Также и Нил Синайский, и Даниил Скитский учеников имели, как о них повествуют писания, и многие иные; и повсюду во Святых Писаниях находятся похвалы безмолвию с одним или с двумя. Как и мы сами очевидцами были, во святой горе Афонской, в землях Царьграда и в иных местах многие таким образом жительствуют: если находится [где-либо] духовный старец, имеющий одного ученика или двух, а при потребности иногда и третьего, и если кто-либо [еще] вблизи безмолвствует, то, в подобающее время приходя [друг к другу], просвещаются они беседами духовными. Ибо мы, новоначальные и неразумные, один от другого вразумляемся и укрепляемся, как написано: Брат, когда ему помогает брат, - как град крепкий (Прит. 18,19), и имеем учителя непрелыщенного - Божественные Писания. Потому нам [и] видится удобным пребывание с одним или двумя верными и единомысленными в деле Божием братьями, дабы от Святых Писаний воле Божией [все] научались и, когда подаст кому-либо Бог большее разумение, брат брата да назидал, и друг другу мы помогали, будучи боримы бесами и терзаемы страстями, как говорит святой Ефрем; и так, благодатью Божиею, на дела благие себя да направляем.

Прежде же всего, когда хотим жилище безмолвия созидать, подобает приуготовить нам себя молитвой - да даст нам Бог для совершения его [необходимые] свойства, как сказал Лествичник, то есть терпение в пребывании на одном месте, чтобы по положении основания не стать [нам] посмешищем для врагов и преткновением для других делателей, но пребывать в делах благих сохраняемыми благодатью Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа, по молитвам Пречистой Владычицы нашей Богородицы и всех святых, в делании добродетелей просиявших. «Уразумеем же и то, что не ради исполнения больших правил, чтобы их исполнять, избираем мы места безмолвные», как сказал святой Исаак, «ибо известно, что пребывание со многими более содействует этому[32]», но чтобы отступить от мятежей, и попечений неполезных, и прочего неугодного Богу и пребывать в заповедях Его, приобретая необходимое на потребу от трудов своих или, если [недостаточно этого], принимая милостыню, откуда усмотрит благость Его. От излишнего же всячески [должно нам] отвращаться, а ссор и тяжб из-за вещественных приобретений, как яда смертоносного, избегать.

И, эти угодные Богу делания совершая: пение, молитву, чтение и поучение в духовном, рукоделие и исполнение какой-либо работы - и внутренним человеком с Богом соединяясь, сколько по силам, во благих делах славу да воссылаем Отцу, и Сыну, и Святому Духу - Единому в Троице Богу, ныне, и присно, и во веки веков. Аминь.

Итак, Божией помощью укрепляемые, мы, неразумные, написали это по мере худости нашего разума в напоминание себе и подобным мне, в чине учимых находящимся, - и если имеют [к тому] произволение. Не от себя же, как и в начале этих писаний сказал я, но от Богодухновенных Писаний святых отцов, просвещенных разумом. Ибо все, что здесь, - не без свидетельства Божественных Писаний [приведено]. И если найдется в этом что-либо неугодное Богу и неполезное для души, из-за нашего неразумия, - да не будет [творимо] то, но воля Божия, совершенная и благоприятная, да исполняется, а я прощение прошу. Если же кто-то относительно этого лучшее и полезнейшее разумеет, пусть так и совершает, - мы тому порадуемся. Если же от этого [писания] кто-то пользу получит, пусть и о мне грешном помолится, да обрету милость пред Господом.

[32] Здесь под «правилами» прп. Исаак подразумевает молитву внешнюю, т.е. продолжительные церковные доследования и длительные келейные правила с вычитыванием разнообразных мо-литвословий, псалмов, канонов и т.д.; он говорит, что совершению их, «по причине телесного рвения», более способствует жительство в общежитии. Основное же делание безмолвия - умная молитва (см. прп. Исаака Сирина слово 41).

Завещание Преподобного Нила

К этому и еще я, недостойный Нил, моих ближних господ и братий, которые [одного] со мною духа, молю: по кончине моей повергните тело мое в пустынном месте, да изгложут его звери и птицы, потому что согрешило оно пред Богом много и недостойно погребения. Если же так не сделаете, то на месте, где живем, выкопав яму погребите меня со всяким безчестием. Бойтесь же слова, которое заповедал Великий Арсений ученикам своим, говоря: «На суде стану с вами, если кому дадите тело мое». Ибо и у меня, сколько в силах моих, старание было о том, чтобы не сподобиться мне никакой чести и славы этого века, как в жизни этой, так и по смерти моей. Молю же всех, да помолятся о душе моей грешной, и прощение прошу у всех, и от меня прощение да будет: Бог да простит всех нас.

ТРОПАРЬ, ГЛАС 4:

Удалився, бегая, давидски, мира, и вся, яже в нем, яко уметы, вменив, и, в месте безмолвие вселився, духовныя радости исполнился еси, отче наш Ниле, и, единому Богу изволив служити, процвел еси, яко финикс, и, яко лоза благоплодна, умножил еси чада пустыни. Тем благодарственно вопием: слава Укрепльшему тя в подвиге пустынножительства; слава Избравшему тя в России отшельником уставоположника изрядна; слава молитвами твоими и нас Спасающему.
ИН ТРОПАРЬ, ГЛАС 1:

Мирскаго жития отвергся и мятежа житейскаго бегая, преподобие и Богоносне отче наш Ниле, не обленился еси собрати цветы райския от писаний отеческих и, в пустыню вселився, процвел еси, яко крин сельный, отонюду же прешел еси и в Небесныя обители; научи и нас, честно почитающих тя, твоим царским путем шествовати и молися о душах наших.
КОНДАК, ГЛАС 8:

Любве ради Христовы удалився мирских смущений, радостною душею вселился еси в пустыни, в нейже подвизався добре, яко Ангел на земли, отче Ниле, пожил еси: бдением бо и постом тело свое изнурил еси вечныя ради жизни. Еяже ныне сподобився, во свете неизреченныя радости Пресвятей Троице со святыми предстоя, моли, молимтися, припадающе, чада твоя, сохранитися нам от всякаго навета и злых обстояний видимых и невидимых враг и спастися душам нашим.
ИН КОНДАК, ГЛАС 3.

Терпя, потерпел еси суетныя обычаи и мирския нравы братий твоих, обрел еси пустынное безмолвие, преподобие отче, идеже постом, бдением и непрестанною молитвою в трудех подвизався, ученьми твоими правыя стези указал еси нам шествовати ко Господу. Темже и почитаем тя, всеблаженне Ниле.
МОЛИТВА:

О преподобие и Богоблаженне отче Ниле, Богомудрый наставниче и учителю наш! Ты, любве ради Божия удаляяся мирских смущений, в непроходнеи пустыни и в дебрех изволил еси вселитися, и, яко лоза благогоюдна, умножив чада пустыни, явил еси себе им словом, писанием и житием образ всякия иноческия добродетели, и, яко Ангел во плоти, пожив на земли, ныне в селениих Небесных, идеже празднующих глас непрестанный, водворяешися, и, с лики святых Богу предстоя, Тому хвалы и славословия непрестанно приносиши. Молим тя, Богоблаженне, настави и нас, жительствующих под кровом твоим, непреткновенно ходити по стопам твоим: любити Господа Бога всем сердцем своим, Того Единаго вожделети и о том Едином помышляти, мужественно же и благоискусно пратися с долу влекущими нас помыслы и прилоги вражиими и тех всегда побеждати; возлюбити всякую тесноту монашескаго жития и возненавидети красная мира сего любве ради Христовы и насадити в сердцах своих всякую добродетель, в нейже сам потрудился еси. Моли Христа Бога, да и всем православным христианом, в мире живущим, просветит ум и очи Сердечная, еже ко спасению, утвердит их в вере, и благочестии, и в делании заповедей Своих, сохранит от лести мира сего и дарует им и нам оставление грехов и к сим приложит, по неложному обетованию Своему, и вся потребная нам ко временному животу. Да, в пустыни и в мире жительствующе, тихое и безмолвное житие поживем во всяком благочестии и честности и Того усты и сердцем прославим купно со Безначальным Его Отцем и Пресвятым и Благим и Животворящим Его Духом всегда, ныне, и присно, и во веки веков. Аминь.
ВЕЛИЧАНИЕ:

Ублажаем тя, преподобие отче наш Ниле, и чтим святую память твою, наставниче монахов и собеседниче Ангелов.

© Церковь Иоанна Богослова 2000-2011
о.Олег Моленко