Технический БОТ
Группа: Старшина
Сообщений: 924
Награды: 4
Статус: Offline
|
- Подбрось ещё, - попросил Михась.
РубЕн подложил несколько неровно нарубленных кусков одеревеневшего плюща в костёр. Пламя пропало, будто испугавшись, но через пару секунд снова стало жадно лизать сухие ветки.
Седьмые сутки их маленькая экспедиция находилась на этой планете. Первые три дня Рубену здесь очень нравилось, будто они оказались в турпоходе на Земле. Конечно, немного жарче, не та природа, но эмоциональное состояние почти такое же, несмотря на кислородную маску. Но пять суток бесплодного блуждания по пустыне притушили его восторги и, если бы не денежный вопрос, он бы давно смылся с Индии.
Планету назвали в честь земной страны первые исследователи. Они совершили посадку в зоне джунглей. Кто-то усмотрел сходство со старой сказкой Киплинга, и с его лёгкой руки название прижилось.
Со времени первой экспедиции на Индию прошло немало лет. Колония уже состояла из трёх посёлков с почти трёхтысячным население каждый. Углекислого газа в атмосфере планеты оказалось несколько больше, а гравитация – напротив, меньше, чем на Земле. Видимо, поэтому здесь хорошо прижились и давали стабильный урожай некоторые фруктовые и ягодные культуры с родной планеты людей. После того как смонтировали пространственные лифты, экспорт не составлял большого труда. Индия процветала и могла бы стать одной из самых привлекательных планет для эмиграции. Но, к сожалению, земные деревья и кустарники росли только в зоне джунглей, которая простиралась всего на тысячу километров по обе стороны от экватора. Остальное пространство планеты занимала пустыня. Пустыней эту территорию называли не по аналогии с земными песчаными равнинами. От самых резко обрывающихся джунглей до полюсов росло только одно растение. Оно напоминало хмель или плюш. Его тонкие, одеревеневшие, очень крепкие, словно проволока, стебли, запеленали планету в густой труднопроходимый ковёр.
Естественно, Рубен и Михась прибыли на Индию не затем, чтобы полакомиться местными фруктами. Эта планета была знаменита своими Сториными Яйцами. За всю сорокасемилетнюю историю освоения Индии их было найдено всего шесть штук.
На первое наткнулись совершенно случайно. Оно, как и все следующие, лежало в воде у берега одного из бесчисленных маленьких озёр, разбросанных по всей планете. Эллипс размером с голову взрослого человека оказался пустым. Об этом свидетельствовало и идеально круглое небольшое отверстие, и такой же ровный кусочек скорлупы, лежащий рядом с находкой.
Всё это казалось тем более странно, что до этого на Индии не было обнаружено не только никаких птиц или животных, но и вообще никакой фауны. Ничего необычного в существовании таких планет нет, подобные встречались и раньше. Растения здесь не делились на два пола, и размножение осуществлялись посредством развитой корневой системы. Что замечательно, земные культуры, приняв «правила игры», ассимилировались и тоже перешли на такой способ репродукции, сохранив и даже увеличив плодоносность.
И вот - нашли Яйцо.
Сделали это муж и жена СтОрины, к счастью, отнёсшиеся к своей находке достаточно серьёзно, чтобы не разбить её на месте. Они привезли яйцо и кусочек-пробочку в единственный тогда посёлок. Сначала находка вызвала закономерный интерес. Но лаборатория колонии занималась проблемами садоводства и не имела необходимого оборудования для изучения Яйца. И после непродолжительных «ахов» и «охов» о нём благополучно позабыли.
А зря!
Вскоре Скорины вновь оказались в центре внимания. Надо сказать, что Семён и Жанна были женаты уже двадцать семь лет. Они прибыли на Индию по программе «разгрузки» перенаселённой Земли, где у них остались уже вполне взрослые и самостоятельные дети.
И вот через четыре месяца после неожиданной находки выяснилось, что Жанна беременна. Это казалось тем более невероятным, что у неё ещё на Земле был удалён тот орган, где происходит таинство зачатия и вынашивание плода. Но анализы, да и растущий живот категорически подтверждали неожиданную беременность.
Короткое расследование выяснило, что Жанна по ошибке приняла не кислородную таблетку, а похожую на неё кусочек-пробочку от Яйца.
Через непродолжительное время от находки не осталось и следа. А потом почти все колонисты отправились на поиски чудодейственных Яиц. Но тогда никому не улыбнулось счастье. Ажиотаж ещё больше усилился, когда в течение полугода все, попробовавшие хоть маленький кусочек скорлупы, не только излечились от всех болезней и даже уродств. Организм счастливчиков полностью обновился и помолодел.
Второе яйцо нашли ещё через семь месяцев после первого. И тут вмешалась Земля. На Индию прибыли поисковые партии и исследовательские группы. Их выводы оказались идентичны выводам местных специалистов, но к этому времени и от второго яйца ничего не осталось.
Поиски, длившиеся больше года, не принесли результата. После того как экспедиции из центра свернули, паломничество частных изыскателей продолжались недолго.
Не было на планете больше яиц. Не было!
Через пятнадцать лет нашли третье. Нашлось оно так же совершенно случайно и так же оказалось пустым. К тому времени состав колонистов существенно обновился, и вся скорлупа чудесным образом снова пропала.
Рубен подбросил в огонь ещё дров. Он с тоской вспоминал тот день, когда Михась оторвался от своих записей и спокойно спросил:
- Рубен, тебе деньги нужны?
Зачем нужно было задавать этот вопрос, если ответ известен заранее. Но за шесть лет совместной учёбы на аграрном факультете и такой же срок проживания в одной комнате общежития Рубен привык к некоторым странностям друга. Он даже не стал отвечать.
- Чего молчишь? Тебе большие деньги нужны? Слава, почёт, уважение человечества? – не успокаивался Михась.
- Давай.
- Что давай?
- Ты спросил, нужны ли мне деньги, да ещё большие. Я и говорю, давай мне их, - как маленькому «разжевал» Рубен.
- Ну да, - Михась потёр лоб. – Ты помнишь об Индии, о планете Индия?
- Конечно. Мы же изучали тамошний опыт разведения садов, - Рубен мечтательно закатил глаза. - Груши у них обалденные, но дорогие.
- Да ладно ты о своих грушах, - нетерпеливо сказал Михась. – О яйцах, которые там находили, слышал?
- Конечно, вот бы найти одно.
- Так давай попробуем поискать. Нет, я не идиот, - в ответ на красноречивый взгляд Рубена сказал Михась. – У нас преддипломная практика начинается. Попросимся на Индию. Там как раз сбор урожая, и практику пройдём, и денег немного заработаем. Останемся потом на пару недель и яйца поищем.
- Михась, я не против, но мы же хотели на верфи космических грузовиков наняться. Там и платят больше, и вообще интереснее. А эти пресловутые яйца сколько народу искало, такие огромные ресурсы задействовали. И тут мы! Здрасте вам!
- Рубен, пойми, они все искали сумбурно, кое-как. А я разработал систему….
- Брось, какую систему? Там за исключением экваториального пояса джунглей сплошное ровное пространство, увитое одеревеневшим плющом, да миллионы маленьких озёр, почти луж.
- Скажи, что со мной поедешь, тогда я тебе систему свою открою.
- Не обещаю, но выслушаю, - сказал Рубен, понимая, что коготок уже увяз.
- Все яйца, - сразу начал Михась, будто боясь, что друг передумает, - были найдены через промежутки времени, кратные семи с половиной земных лет или семи с половиной лет плюс семь месяцев. На первый взгляд получается какая-то чушь. Но если предположить, а я уверен в этом, что яйца появлялись парами, то первое укладывалось в семь лет и шесть месяцев, а второе через семь месяцев после первого.
- Парами были найдены всего четыре яйца. Первые два и пятое с шестым.
- Ну и что? Третье нашли через пятнадцать лет после первого, а четвёртое – двадцать три года и два месяца спустя. Парные просто не попались на глаза, они и пропали. А пятое с шестым – считай сам, - Михась пододвинул свои записи.
- Ладно, - легкомысленно отмахнулся Рубен.
- Ну вот же, вот, - горячился Михась. – Как раз сразу после окончания сбора урожая должно появиться очередное яйцо.
В общем, Рубен позволил себя уговорить. Наверное, решающую роль в этом сыграл полузабытый вкус индийских груш, попробованных в детстве. Помнится, мама говорила, что они здоровья прибавляют. Потому и дорогие такие.
Отработав практику на сборе смородины, друзья, получив деньги, купили необходимую амуницию и отправились на поиски. Ещё вчера в управлении колонии им меньше чем за час выдали разрешение задержаться на планете на четырнадцать дней. И вот уже семь из них прошли напрасно. Теперь-то Рубен понимал, что предприятие, в которое его заманил Михась, оказалось обыкновенной авантюрой.
Ну как на огромной планете найти предмет, если он даже есть, размером в небольшой арбуз?
Михась уже спал. Можно было тоже попытаться заснуть, но Рубену не хотелось. Натруженные ноги гудели. Путешествие по пустыне через сплошное переплетение веток требовало надёжной крепкой обуви. Полукомбинезоны из плотного брезента хорошо защищали «туристов» от травм, но единственное место, где без риска пораниться его можно снять, было песчаное дно озера. Рубен зашёл в воду почти по колено и начал снимать опостылевшую робу. Когда прохладная вода ласково обняла уставшие ноги, он блаженно зажмурился и поднял лицо к звёздному небу. А даже раздеваться здесь было категорически нельзя, не говоря о соприкосновении тела с водой. На Индии трепетно относились к экологии, наказывали за нарушение жёстко, порой жестоко. Люди жили в герметических помещениях, все продукты их деятельности удалялись с планеты через пространственные лифты на орбитальные конверторы. Колонисты боялись, что нарушив экологию Индии, потеряют источник своего дохода. А о том, что завезли сюда земные растения, предпочитали забыть.
«На этой планете совсем нет облаков», - подумал Рубен и опустил глаза.
Яйцо лежало прямо перед ним. Он мог поклясться самыми страшными клятвами Вселенной, что секунду назад его не было. Белоснежный эллипсоид на две трети своего объёма выглядывал из тёмной воды и почему-то казался здесь неуместным.
Рубен лихорадочно начал надевать полукомбинезон, путаясь в лямках. Несмотря на охватившее его возбуждение, он понимал, что не сделает и шага по «корзинке», как он про себя называл плотные сплетения колючего плюща.
Михась проснулся мгновенно, будто специально ждал, когда напарник дотронется до его плеча.
- Нашёл? – как ни в чём небывало спросил он Рубена. – Где?
Тот в ответ только кивнул, судорожно сглотнув слюну, и указал в сторону озерца.
- Так, - стоя над яйцом широко расставив ноги, сказал Михась. – Я же говорил!
- Ты гений, больше никогда не скажу, что ты не прав, - в порыве благодарной искренности произнёс Рубен. – В посёлок потащим?
- Не спеши, - Михась присел, протянул руку к яйцу. Рубен заметил, что, не смотря на кажущееся спокойствие, друг сильно волнуется. Его пальцы мелко и вполне заметно дрожали. – Не пойму.
- Что тут непонятного, - горячился от нетерпения Рубен. – Такая удача! Я до сих пор не верю.
- Как оно появилось? – Михась встал, обошёл находку. – Вечером его здесь не было.
- Да что там вечером! Я на небо поглядел, потом глаза опустил, а оно прямо передо мной из воды торчит.
Михась посмотрел на товарища, затем неожиданно прыснул:
- Штаны-то одень.
Только сейчас Рубен обратил внимание, что обут в один сапог комбинезона. Он даже не заметил, как ходил босиком по колючим веткам.
- Понял, что не так, - забыв о друге, воскликнул Михась. – Яйцо целое, а раньше все находили пустыми.
- Значит, мы первыми увидим, что там внутри? – спросил, справившись со штаниной, Рубен.
- Не знаю. Но разбивать-то самим, наверное, не стоит. А вдруг ещё рано для…, - Михась растерянно посмотрел на белый эллипс: - …для вылупливания.
- У нас через неделю разрешение кончится, а оно, может, ещё…. Ой, смотри! Что это с ним?
Михась, и так не сводивший глаз с находки, отпрянул и сел пятой точкой в воду. Яйцо начало морщиться и стало похоже на ядро грецкого ореха, затем порозовело, ровно посредине его разделила горизонтальная линия. И через несколько секунд перед парнями оказалось гиперболизированное подобие человеческих губ, будто великан лежал под водой, выставив их наружу. Ирреальность происходящего усиливалась тем, что в этих озёрах-лужах уместилась бы только четверть такого великана.
- Здравствуйте, - сказали губы, как будто зашли в гости к приятелям. – Вы меня понимаете? Кажется, я произвожу звуки именно в том диапазоне, который вы воспринимаете.
Рубен почему-то отметил, что артикуляция вполне совпадает со словами, произносимыми этими нереальными устами.
- Понимаем, - первым опомнился Михась. – Слышим.
- Вы кто? – спросил Рубен, помогая встать другу.
- Ох, наконец-то я могу общаться с вами, пришельцы. Я понятно строю фразы, произношу слова? Интонации соответствуют тому, что я говорю?
- Да, да. Нормально говорите, понятно всё.
- Нужно мне было сразу идти этим путём, - с ноткой сожаления в голосе произнесли губы.
- Каким путем? Куда идти? – спросил ещё не совсем оправившийся от шока Михась. – И где яйцо?
- Яйцо?
- Ну вот, на этом месте лежал эллипс такой….
- Это протоплазма, заготовка для органа разговорного. Вы только звуковую информацию воспринимаете, вот мне и пришлось его изготовить.
- Так кто же вы? – Повторил вопрос Рубен.
- Как бы вам объяснить? Я здесь живу.
- Живёте? Но на Индии нет жизни. То есть, нет животных организмов, даже насекомых. Только растения, да и то пять или шесть видов. Я не помню. Но они не разумны.
- Правда? – ехидно спросили губы. Что-что, а с человеческими интонациями у нового знакомого всё обстояло хорошо. – Тогда вы объясните, кто я. Не можете? Тогда слушайте.
Экспедиционеры стояли молча, ещё не совсем адекватно воспринимая происходящее.
- Я живу на этой планете. Устройство, структуру, функционирование моей цивилизации сейчас вам будет понять очень трудно. И эти термины «я», «моя» используются только для вашего удобства. Я долго не мог понять организацию вашего мира. И только недавно мне стало ясно, что вы суть - множество разумов, объединённых одной целью. Правильно? Какова эта цель, я пока уяснить не могу, хотя, думаю, что теперь, когда контакт установлен, мы узнаем друг о друге больше. Я пытался связаться с вами уже давно, но вы не могли понять или принять мои сигналы. Когда вы привезли на планету новые растения, я подумал, что это попытка установления контакта, и ускорил их ассимиляцию. Корневые системы некоторых идеально подошли для меня. И я решил, что всё…. Всё, контакт произошёл! Мне показалось, вы поняли, что корни растений и есть место моего обитания.
К сожалению, это оказалось не так. Неужели не заметно, что планета переделана? На протяжении многих лет я формировал здесь этот климат, нашёл идеальное решение размещения растений. Ваше присутствие для меня совсем не обременительно, тем более что вы выделяете углекислый газ, необходимый для роста моих носителей. А ваши посадки мне очень даже понравились, и я скоро поменяю все местные растения на них. А еще я заметил, что вам дороги их плоды. Почему, кстати?
- Ну, мы их едим, - попробовал ответить Михась. – Вам нужен углекислый газ, а нам различные вещества для поддержания жизни. Они для нас очень полезны, и мы их ценим. Вы понимаете, что значит «ценим»?
- Понимаю.
- А что станет с этим, ну, вот чем вы говорите с нами? – Рубену не давала покоя находка.
- Этот сгусток протоплазмы скоро высохнет. Останется только внешняя оболочка, но к утру и она затвердеет. А что?
- Скорлупа ценнее плодов…, - Рубен осёкся, получив пинок от Михася.
- Да? – абориген зацепился за последнюю фразу. – И чем же?
- Ну, - Михась лихорадочно искал выход. – Ведь это же первый контакт с вами. Память там, то да сё.
- Хорошо, - на мгновение показалось, что Рот тронула улыбка. – Хорошо. Я знаю, что такое память. И в моём, и в вашем понимании она имеет одинаковый смысл. Я многое помню, но не всё, а некоторые вещи помогают не забывать. Так, да?
- Хм. Примерно. Да нет, точно так.
- Мне много лет не удавалось создать стабильный орган речи. И…, - абориген опять замялся, - сейчас, благодаря вам, «рот» так долго держится.
- А мы-то здесь причём? – недоверчиво спросил Михась.
- Когда один из вас зашёл в воду, от него поступили некоторые химические соединения. Без них я никак не мог получить более-менее стабильный орган общения с вами. Раньше он действовал мало. А вы передвигаетесь очень быстро, и, вероятно, из-за этого контакт до сих пор не состоялся. Да и потом, собрать необходимые составляющие для нового рта у меня получалось не раньше, чем через семь лет. Но сейчас видите, как долго мы общаемся.
- Так это ты голыми ногами в воду заходил? – Михась повернулся к Рубену. – А я и не понял сразу, от чего ты без штанов.
- Да, - тот виновато потупился. – Устал очень.
- Молодец, - Михась хлопнул друга по плечу. Потом спросил аборигена: - А вы сможете создать ещё «рот»?
- Конечно, - звук голоса стал какой-то глухой, артикуляция губ тоже выглядела неестественной. – Повторите ваши действия, а завтра я опять создам….
Губы сомкнулись, превратившись в узкую щель, которая в неуловимое мгновение пропала, и недавний «рот» вновь превратился в гигантский гриб-дождевик. От его бока отвалилась маленькая круглая пробочка, и из образовавшегося отверстия потянулся лёгкий дымок.
- Слышал? К утру затвердеет, заберем. Я пошёл в лагерь, а ты купайся. Завтра ещё одно получим. А там ещё и ещё.
- Ага, - обрадовано сказал Рубен и начал стаскивать комбинезон.
Утром друзья, даже не позавтракав, поспешили к озерку. Рот уже был на месте. Казалось, он улыбается им как старым знакомым.
- Всё вышло как нельзя замечательно. Мы опять можем беседовать.
- А где, это. От вчерашнего. Ну, оболочка, - Михась недоумённо озирался.
- Ага! – рот действительно расплылся в улыбке. – Благодаря вам удалось повторно использовать вчерашнее яйцо.
- Благодаря нам? – переспросил Михась.
- Вчера я получил много необычных реагентов с вашего тела, которые помогли создать стабильный более совершенный орган.
- И…. И на сколько стабильный? – сердце Михася замерло.
- По моим расчётам, вечный, - самодовольно ответил «рот».
- Но как же? Как же? Ещё вчера у вас ничего не получалось.
- Много новых химических соединений….
- Откуда много? Ведь вчера…,– Михась осёкся, с тревогой и недоверием посмотрел на друга.
Тот что-то бормотал, уперев взгляд в землю.
- Ты, ты, - Михасю не хватало воздуха. Он сдёрнул маску, закашлялся.
Рубен пожал плечами и деланно-безразличным тоном произнёс:
- Ты же сам сказал, купайся.
Распорядитель конкурсов на Дружине
|
