У меня вопрос. Какой была разница температур... ну или хотя бы насколько сильной была рефракция? Как далеко сместилось видимое изображение от реального объекта.
Вертолет - это все-таки не маленькая мишень, а полтора километра - не шесть. При смещении на 0,5 или даже метр - очень сомнительно, что столько нормальных стрелков не смогли сделать поправку. Ну или ни один просто об этом не задумался.

нет, просто в этом нет необходимости.
Обычное "обслуживание" оружия необходимо по причинам:
1. некачественные боеприпасы - нагар
2. конструкционные недостатки в результате чего на движущиеся поверхности попадает пыль которая смешиваясь с маслом приводит к отказам и износу. соотв после использования необходима замена смазки.
3. Некачественные материал (см п.1) которые повреждаются химически активными остатками неполного сгорания и пылью

если посмотреть на причины внимательно станет ясно как с этим бороться без ежедневной профилактической чистки/смазки и того же после каждого использования.

все тонкие механизмы и пружины закрыты внутри герметичного кожуха со смазкой, а то что все же подвергается влиянию агрессивной среды (ствол, ствольная коробка) легкозаменяемо. Есть варианты когда оружие выполняется "цельным" и даже снаряжение выполняется в не боевой обстановке, была такая штурмовая винтовка - 300 безгильзовых патронов внутри вполне достаточно повоевать
Использование введенного в легенду мира "пневмопатрона" снимает вопрос нагара в принципе. Как и давно известные керамические стволы.

рефракция явление мало предсказуемое - миражы в пустыне вообще по небу движутся (то есть больше 30 градусов)
Черная (и даже белая) поверхность под солнцем нагревается до 60-80 градусов без вопросов.

что до углов. отклонение на один градус на километре даст 17, 5 метра на полутора - соответственно в полтора раза больше.
чтобы промазать по вертолету (2 метра высоты) достаточно отклонения в три с половиной угловых минуты или 0,057 градуса
Легко проверить на любом калькуляторе

al1618, потому и спрашиваю. В данном случает расстояние относительно невелико. По тем исследованиям, которые я изучала, у снайперов максимальное отклонение при стрельбе на 650 метров за счет рефракции - около 18-19 сантиметров (тестовые исследования, естественно, в земных условиях). Понятно, что на расстоянии полутора километров можно легко промахнуться по небольшой мишени или человеку. Но вертолет - мишень большая. Отсюда и вопрос - расстояние относительно невелико и тут отклонение не просто в градусах мерить надо, а учитывая очень многие факторы.

Упс, в связи с заинтересовавшим вопросом и несовпадающими расчетами забыла общее мнение высказать.
Кусочек хороший и немаленький - это очень радует.
И все-таки сложилось впечатление, что влипнет Дара с этими работодателями. Вот не знаю почему... может из-за того, что они старательно темнят.

Р.S. Если что - скажите прямо и с дурацкими вопросами лезть не буду.

LookDream, ага)) соавторы работают естественно)) спасибо.

ооо, ну не знаю, посмотрим.


Спасибо.

Станет ясно совсем скоро... надеюсь. Но выводы вроде бы верные.


Вопросы нужны безусловно)) Ал вроде подробненько ответил, не знаю, я то не смогу это объяснить по-любому.

Хотелось бы посмотреть эти ссылки, потому как поднял тут некоторые старые подборки и получил противоречие.

Дело в том что обычное отклонение не самых дорогих прицелов составляет порядка угловой минуты.
у этого и вовсе (2,5) http://www.npzoptics.ru/catalog/dnevnye_pricely/pu_3_5h22_1/
что выливается в 30 см на километре - вроде бы и немного, но если целится в центр мишени пуля вполне может скользнуть по ребрам.
чисто "рефракционное" отклонение как видите в упомянутом исследовании выходит меньше "естественного" для прицела - ума не приложу как они его померяли.

рассмотрим вопрос теоретически - изменение угла поля зрения есть отношение коэффициентов преломления http://vzgljadnamir.narod.ru/biblioteka/Zvereva/VMSS83.htm
Допустим градиент температуры равен 30 градусов изменение плотности будет около 5% (1,05)* (293/323)=0,95
то есть порядка градуса и десятка метров на километре.
скорее всего речь шла о разностях температур в пределах градусов или вообще о влиянии на пулю изменения плотности воздуха.
Хотя не исключено что меряли "специальные" прицельные системы вроде описанного здесь http://www.rae.ru/use....7797041 тогда описанная точность есть достижение
или вот результаты натурных измерений: http://shoottechnics.msk.ru/mirazh/

там нужное отклонение (1,8 м) и вовсе достигалось на дистанции в 914 м. правда в последнем примере речь шла о линии прицеливания в разное время суток (поднималось солнце и грело) от неравномерно нагретой почвы эффект будет как меньше так и больше.
Например асфальт на дороге вообще создает зеркало (то есть полное внутреннее отражение).

al1618, к сожалению, не помню, где конкретно читала тот материал.
Спасибо за приведенные материалы - Вы правы, отклонение может быть большим. Хотя все равно удивительно, что изо всех только один человек догадался. Хотя может (и наверняка) у них подготовка разная была. Одно дело - просто стрелять, а другое - разбираться.
Еще раз благодарю за полезные ссылки и прояснение ситуации. Вроде бы разобралась.

Ну не хотите, как хотите.
Мне особо и не нужно с вами воевать

Velkan, зачем воевать с авторами) надо их холить и лелеять. Критиковать легче, чем творить новое. И надо проще относится к этому "будущему" оно на то и будущее. Только Ольгу зря огорчаешь.

Вот, добрался почитать, наконец-то. начну с начала, пожалуй, как советовал король Алисе.
пост 2
Имхо, уместнее тире вместо запятой после "Интерната".


Можно чуть упростить:
"Не говоря о том, чтоб найти к чему ее применить, даже приобретя."


Повтор, можно "затем" вместо первого.


можно "привлекали".


разочарована


"Ну, ты там - едешьзпт или нет?" либо "Ну, ты там едешь, или нет?" - варианты.


"соглашаться", "уступать" - варианты, несколько благозвучнее, имхо.


Слитно, либо - "куда"



можно тире вместо второй запятой.


"гарантирована" точнее, имхо.


тире вместо второй запятой.


"низачем" точнее, имхо.


Неудачное слово, имхо - это же не патроны, а несколько кусочков свинца всего...
"Названная сумма не оказалась запредельной, хотя не все ли равно, когда нет ни копейки?" как вариант.


раздельно.


слитно.
===
Завязка интересная и энергичная!

пост 8
мелодии


периодически


более-менее


Было так на предложени выше, можно "тоже просто так" как вариант.


Имхо, слишком резкий переход. Может - "Не знаю такого, но неважно" ?


Имеется в виду - накидку ? Или все же покрышку - резиновую шину?

Спасибо большое Роме за правки!!!
А я пока выкладываю дальше наше коллективное творчество.

Грубо никто нарушать и не стал – не столько много там и было, но коктейль с апельсиновым соком пошел хорошо.

***
Последняя неделя оказалась самой тяжелой. С утра до вечера они сдавали бесконечные зачеты, зубря по ночам, и просыпаясь в холодном поту.
Тут уж было не до выкрутасов. Спали по два часа, что совершенно не лучшим образом сказывалось на нервах, но никакие внушения куратора не смогли ничего изменить.
В результате, все слегка растерялись, когда все это внезапно закончилось. На дневном построении в пятницу объявили об успешном окончании контрольных испытаний, и каждую вызывали из строя, называя оценки, и поздравляя с окончанием курсов.
Дара получила очень хорошие баллы, так же как Тося,Сашка и Маринка, с которыми наиболее сблизилась за время учебы. По строю прошелся шепоток, как бы отметить это дело, но тут же замолк под нахмуренным взглядом куратора.
Еще около часу выступали разные офицеры, говоря пространные речи и поздравления.
Когда, наконец, их отпустили, наступило время обеда, и тут их тоже ждал сюрприз – праздничный стол. Ничего такого сверх, но шашлыки, разного рода закуски и пирожные к чаю оказались выше всяких похвал.
Дара уплетала угощение, которое внезапно застряло в горле - не верилось, что завтра они все расстанутся, разлетятся по всему миру, и возможно, никогда больше не встретятся.
По сему поводу, когда Маринка вошла вечером в казарму, держа руки за спиной, с самым таинственным видом на красивой мордашке, и сбивчиво объяснила, что у нее появился парень, и он как раз дежурит сегодня на КПП, а потом показала трехлитровую бутыль прозрачной жидкости, Дара вместе со всеми издала радостный клич.
И хотя они сразу опомнились и заткнулись, куратор прибежал в рекордные сроки. Даже дневальная не успела подать сигнал, и Вано застал их во всей красе – сидящими на койках и Маринку с бутылкой в руках.
Минуты две он обводил всех непроницаемым взглядом, особо уделив внимание побледневшей Маринке и ее ноше, потом молча развернулся и вышел.
У добытчицы даже слезы на глазах выступили:
- Я ж не знала, - пролепетала она, прижимая к себе бутыль наподобие грудного ребенка.
- Так не пойдет, девочки, - решительно поднялась Ирка, - последний день все-таки! Я пошла за Вано!
- А за ним не надо идти, - раздался голос куратора, надо сказать – веселый и очень ласковый. – Он сам пришел… Что? Купились? А ну давайте стаканчики ищите, не из горла же хлебать.
Под мышкой у него были зажаты две палки копченой колбасы, а в руках - две буханки хлеба и трехлитровая банка соленых огурцов.
Дружный крик «Ура», оставил его еще более благодушным. В пять минут девчонки все организовали. Из коридора притащили два столика, койки раздвинули, столы застелили одноразовой простынкой из санчасти, Колбасу и хлеб нарезали, пластиковые стаканчики наполнили.
Совсем уже собрались пить, когда заглянул прапорщик Денисов, не с пустыми руками – добавилось и горячительного, и закусок - в виде нарезанной толстыми ломтями буженины.
Одним словом, когда Маринка взяла в руки гитару и полились задушевные мелодии, стало совсем хорошо.
Дара слушала песни, и в горле стоял комок. Пила она мало, не хотелось предстать перед Примой в дурацком виде. Но еде внимание уделила. А потом – глянув на часы и обнаружив, что спать осталось всего три часа, просто улеглась на свою койку, с головой завернувшись в одеяло, да и заснула сразу, несмотря на окружающий гвалт.

Уже после завтрака за периметром курсантов ждали встречающие, автобусы, и даже парочка коптеров. Дара сразу заметила Приму, как только прошла КПП. Пробираясь к ней сквозь толпу отъезжающих, девушка внезапно столкнулась с этим парнем, Бероевым. На этот раз тот узнал девушку сразу. Дернулся обойти, да тут их толкнули с криками: «Посторонись!», и ребята оказалась отжатыми к самому забору.
- Привет, - спокойно улыбнулась Дара с видом пай-девочки.
Парень нахмурился, растерялся на пару мгновений, но все же выдал:
- Здорово. Это ты тот вертолет сбила?
Настала очередь Дары удивляться.
- Допустим, а что?
- Ничего. Просто… Откуда ты такая взялась?
Он прямо впился в нее взглядом, задавая этот вопрос. Даре понравились его глаза, и вообще, черты лица, хоть и резкие, но приятные.
- Что? – переспросила она, опомнившись, - откуда? Из интерната. Или ты о другом?
- А, ясно. Сиротка, значит?
- Я за такое бью. – Сочла нужным его предупредить. Бить его больше совсем не хотелось.
- Извини.
Он вдруг протянул руку и провел большим пальцем по ее щеке. Даре стало жарко.
- У тебя тут… - парень показал волосок. Глаза стали ласковыми, но лишь на мгновение. – Ну пока. Увидимся!
Миг, и его уже нет рядом, растворился в толпе курсантов, которых стало еще больше.
А ведь она даже имени его не знает! Только фамилию… И теперь… Только бы ей никогда не пришлось воевать против него! Это желание было таким сильным, словно молитва. Дара тряхнула головой, отгоняя наваждение, и решительно стала протискиваться к тому месту, где видела Приму.
Нанимательница разговаривала с каким-то дядькой в черном, хмурого вида. При приближении девушки он сразу отошел и смешался с толпой.
А Прима приветливо улыбнулась:
- Ну привет, Серая. Выглядишь отдохнувшей.
Это она так шутит?
- Привет. Куда мы сейчас?
- Сейчас? А как хочешь. Давай для начала слетаем куда-нибудь отдохнуть. Где море и много солнца. Как тебе идейка?
- Нормально, - Даре стало понятно, что за ее словами кроется совсем не отдых, и внутри похолодело на миг от нехороших предчувствий. Чтобы скрыть свой взгляд, отвернулась, словно выискивая напоследок знакомые лица, но ничего перед собой не видя.
- Ладно, поздно уже, - Прима потушила каблуком едва закуренную сигарету, - пойдем.
Оказалось, именно их ждал один из двух коптеров.
Заметив краем глаза какое-то движение Дара оглянулась. Как в замедленной съемке двое мужчин спрыгнули из салона второго коптера с логотипами федеральной службы, направляясь прямо к ней. Внутри все сжалось от нехорошего предчувствия, даже нетерпеливый оклик Примы оставил равнодушной. «Не успели!» - билась мысль в разом ставшей пустой голове.
Дернулась посмотреть, нет ли кого за спиной - может не к ней это? Но равнодушная толпа слилась в массу красок, радостных лиц, мелькания камуфляжа на приличном расстоянии, а Прима успела забраться в коптер. И ведь никому теперь дела до нее нет, кроме этих двоих!
- Дара Морозова? – холодный скучающе-властный голос высокого типа пробился в сознание похоронным колоколом.
- Да, это я! – кивнула Дара.
- Капитан Семёнов, служба исполнения Иммиграционного Департамента Министерства Внутренних Дел. Прошу проследовать с нами для выяснения.
Лицо Примы, оказавшейся совсем близко, исказила гримаса досады. Она сдержанно кивнула, как бы предупреждая, что возражать бесполезно. Щёлкнувшие на запястьях браслеты наручников словно поставили точку на всей прошлой жизни. В голове внезапно прояснилось, и Дара едва удержалась от смешка - оказывается, второй коптер тоже поджидал её — как много чести, однако! Впрочем, эта мысль удовольствия не доставила.
Оглянулась - видел кто? И сразу наткнулась на взгляд Бероева. Сердце трепыхнулось внутри, захотелось спрятаться за спиной федерала, или провалиться сквозь землю. Может, не поймет? Но взгляд парня, стоявшего на подножке военной машины, уже скользнул вниз на ее руки. Выражение лица сразу стало суровым и каким-то чужим.
Что он подумал? Уши горели, словно она и впрямь совершила преступление, достойное тюрьмы. А разве не так? Не выдержав, Дара первая отвернулась и сразу заметила того самого малыша, за которого вступилась в столовой. Ирония судьбы - напомнить ей, как Бероев обращается с оступившимися?! Или? Подленькая улыбочка пацаненка, тут же погасшая, живо поставила все на свои места. Стукач задергался, еще раз испуганно глянул на Дару, и скрылся в толпе. Челюсти девушки сжались. Но как? Как он узнал, что ее пребывание на Земле незаконно? Да и вообще, что плохого она сделала этому слизняку?
- Шевелитесь, ну, - подтолкнули ее к открытой дверце коптера.
Кое-как забралась, цепляясь за поручи скованными руками. Всё зря! Все напрасно! Два месяца учебы, и этот гаденыш… Всё кончено.

***

Всё оказалось просто отвратительно. Коптер высадил Дару и «сопровождающих её лиц» в закрытом дворе — этаком колодце внутри большого, построенного кольцом здания. Арки проездов вели отсюда на все четыре стороны, но запертые решётчатые ворота наводили на грустные мысли. А сбежать было бы неплохо, потому что теперь у неё есть контакты — она не забыла обменяться адресами с Маринкой, Тоськой и Ксюшей. То есть, хотя бы у одной из них сможет перекантоваться, пока определится с работой и планами на будущее, если не отыщет Приму... хотя бы через тирщика.
То есть она уже не одна против всего мира...
Клацнула решетка на двери, к которой её подвели.
- Зайчика привезли? С уловом тебя, Семёныч! - пожилой усач радушно улыбнулся прибывшим, словно долгожданным дорогим гостям. - Куда поселим барышню, в люкс, пять звёздочек? - он явно шутил какую-то местную шутку, на которую конвоиры не отреагировали. Так что дядька продолжал своё сольное выступление:
- Впрочем, нет сомнений в том, что платёжеспособность гостьи достаточно высока, значит — в самые роскошные апартаменты.
На этом он прервался и принялся задумчиво перекладывать бумаги, заглядывать в ящички стола и делать ужасно занятой вид.
«Он же ожидает предложения взятки!» - сообразила Дара. - И ведь не стесняется, гад такой, двух посторонних».
Денег у неё, по-прежнему, не было ни гроша, поэтому оставалось только скромно молчать. И осматриваться.
Крашеные унылой масляной краской стены указывали на то, что здание это очень старое. Луч солнца, пробивающийся сквозь расположенное под потолком небольшое полуподвальное окошко, смешивался со светом люминесцентных ламп, отчего возникало неприятное, дёрганное ощущение. Древний зелёный сейф у стены и четыре двери, кроме входной.
- И как же зовут нашу новую постоялицу? - устав ждать посула, усатый погрустнел, потерял радушие и теперь явно спешил поскорее закончить с неизбежными формальностями.
- Дара Руслановна Морозова, - никакого смысла хитрить не было. При современных средствах связи любой чиновник может за долю секунды добраться до её «досье» и сличить хоть фотографию, хоть отпечатки пальцев. Да любые биометрические данные. Но усатому это не потребовалось, он спросил только дату и место рождения, после чего, заглянув в служебные визоры, расписался в толстой книге вместе с провожатыми. То есть, засвидетельствовал принятие задержанной под свою опеку.
Щелкнул замок наручников, отпуская запястья. Провожатые так же молча покинули помещение, а усатый ворчливо завозился с ключами.
- Ишь, носы позадирали, губы оттопырили и важность свою выпятили, - это явно в адрес капитана Семёнова и его напарника. - Как же, как-же, исполнители. Им-то за твою поимку премиальные капнут, а ты для меня даже малой денежки пожалела! - это уже в адрес Дары.
- Так нет у меня бабла, - непонятно, почему ей ни капли не весело?
- На травку, небось, всегда найдётся.
И что, прикажете, отвечать?

***

В камере сидело человек пятнадцать. Впрочем, некоторые лежали. Лавка была устроена вкруговую вдоль всех стен, и некоторым досталось достаточно места, чтобы вытянуть ноги и вздремнуть. Поздоровалась и выслушала несколько ответов. Свободное местечко тоже нашлось. Публика, кстати, разноплановая: любые возрасты и манеры одеваться. От «бабулек», до «пигалиц». Против ожиданий, никто не попытался к ней приставать или учить правилам. Может быть, сыграла свою роль камуфляжка и берцы? Она ведь не переодевалась в штатское, а так, в чём ходила в учебке, в том и угодила прямо сюда.
Вместе с рюкзачком. С рюкзачком! Хм, слышала она, что при помещении «клиента» в каталажку, его «освобождают» от всех вещей, которые описывают и прячут в сейф. Могут и обыскать, кстати. А тут записали имя и заключили под стражу.
Надо подумать. Куда это её засунули? Что за исполнители, и откуда вообще, взялись на её голову эти парни в коптере?
Открыла рюкзак, у неё тут были прихвачены крекеры на дорожку. Достала пачку, вскрыла и пустила по кругу. Ну принято было в детдоме делиться, а тех, кто жрал под одеялом, били.
- Ты откуда такая вся военная? - поинтересовалась тётка самого пролетарского вида.
- Учебку закончила, а тут вдруг барабан, фанфары и добры молодцы из Иммиграционного Департамента.
- У всех одно и то же, - подвела итог девушка лет двадцати пяти. - Только, кажется, начинает всё налаживаться. Вроде, и работу себе приличную подыщешь, и устроишься более-менее, как откуда ни возьмись, прилетают выдворители, хватают под белы рученьки и волокут прямиком к трапу прямого рейса на родную планету.
- А когда нас отправят? - поинтересовалась бомжеватого вида среднего возраста тётушка, устроившаяся у самого окна.
- Рейсы каждый день, - вздохнула та, у которой что-то налаживалось. - Только бы выходные пережить, завтра да послезавтра.

***

Туалет был со входом прямо из камеры. Еду приносили трижды в день в одноразовых упаковках. Скудные пайки, безвкусные и безликие, хотя и с претензией на какое-то оформление блюд. Матрасов, постельного белья и других излишеств здесь не наблюдалось. То есть даже на тюрьму это заведение не тянуло. Не чувствовалось и усидевшегося коллектива заключённых, где роли распределены, а статусы установлены. Напоминало это сообщество случайных попутчиков, собранных вместе по воле случая.
Девица одна попыталась согнать бабульку с рублёвого места, где можно было вытянуть ноги вдоль лавки, но Дара просто посмотрела на неё, и зарождающийся конфликт рассосался. Тоска, разговоры за жизнь, от которых на душе становится противно, жалобы на судьбу, на чужую подлость или равнодушие властей предержащих. Мимолётное хвастовство, после которого обязательно следует самообличение. Дара стискивала зубы, чтобы не заскрежетать ими от надоевшего хуже горькой редьки переливания из пустого в порожнее.
Через два дня, на третий, не дав разлепить глаза после полу бессонной ночи в сидячем положении, её вызвали на «собеседование».

***

- Ну-с, милая барышня! Отчего, скажите на милость, Вы не изволили явиться в отделение Иммиграционного Департамента для оформления продления разрешения на дальнейшее присутствие в метрополии?
Во барабанит! Дара только плечами пожала. Нечего ей ответить.
- Вот в том-то и дело, что никакого формального основания оставаться долее в стране у Вас нет. И возвращаться на родину не желаете. Что же, если Вам нечего к этому добавить, - длинная пауза, видимо в ожидании встречного предложения, - то часа через четыре Вас доставят прямо к трапу вертикальника, убывающего рейсом Земля-Прерия. До тех пор — ступайте в камеру.
Дара уже сообразила, что попала в лапы какой-то государственной структуры, действующей не в точности по букве самого демократического в мире законодательства, и даже не в его духе. Тут работает, с одной стороны, стремление поскорее выдворить как можно больше людей куда подальше, а с другой — закреплённые конституцией свободы, декларирующие невозможность чего бы то ни было подобного без желания выдворяемого.
Знай она хорошенько статьи и параграфы, могла бы легко выкрутиться. Но, увы, юриспруденция сейчас настолько запутана, что спорить с этим чинушей бесполезно. Он сделает её одной левой, даже если будет трижды неправ.

***

- Морозова! На выход. С Вещами, - голос одного из охранников вывел Дару из состояния задумчивости. Кивком попрощавшись с сокамерницами, она подхватила рюкзачок и через минуту снова стояла в кабинете чиновника.
- Что же Вы, милочка, ничего мне не сказали о контракте? Ваш работодатель направил к нам адвоката, - мужчина кивнул в сторону неприметного человека, устроившегося на стуле у стены. - Извольте немедленно приступить к работе.
- Боюсь не все так просто, - сказала неприметная личность, и вытащила из старомодного кейса толстенную пачку бумаги. - Раз факт незаконного задержания и попытки депортации госпожи Морозовой можно считать доказанным, то мы предъявляем претензии за срыв сроков начала выполнения контракта, моральный ущерб и отрицательный гудвил. Начнем, пожалуй, с недополученной прибыли?
Еще недавно богоподобное лицо чиновника приобрело затравленное выражение. Кажется, этим двоим еще долго будет не до нее. Неприметный тип пересел к столу. Бубнеж с непонятными словами нарастал как девятый вал, грозя утянуть «незаконно задержанную» в бездонную пучину цифр и параграфов.
- Так я пойду? - потерявшая связь с реальностью парочка подняла головы. Два взгляда - азартный и тоскливый, одинаково недоуменно воззрились на нее. Создалось впечатление, что оба с трудом пытаются припомнить, кто она такая и что здесь делает.
- Конечно, - радушно улыбнулась неприметная личность, не дав раскрыть рот хозяину кабинета. Он уже явно чувствовал себя главным. – Сразу, как выйдите из здания, налево, там вас давно ожидают. А мы тут пока решим еще парочку вопросов...
- Кстати о птичках, - едва взявшаяся за ручку двери Дара решила еще раз напомнить о своем существовании, - у него тут полна коробочка - в одной моей крынке было двадцать человек. И думаю, что минимум у половины "основания" столь же весомые как у меня.
Взгляд неприметной личности полыхнул радостью, а вот чиновник приобрел видок из серии "краше в гроб кладут".
- Вы конечно понимаете, - с деланным сожалением произнесла неприметная личность, разводя руками, - что мое дело - только интересы госпожи Морозовой. Но вы ведь знаете, как сильна в наших кругах коллегиальность? Думаю...
Закрывшаяся дверь отсекла остаток разговора и вообще весь этот не слишком приятный кусок жизни. Может ей и не удалось помочь своим бывшим уже сокамерницам, однако оставалась надежда, что у следующих жертв этой конторы будут более тщательно проверять право остаться на Земле.
За углом, в небольшом скверике на лавочке ее поджидала, разумеется, Прима. Завидев Дару, она приветливо махнула рукой и поднялась.
- Жаль, что так вышло, детка. Но я рада, что у тебя хватило ума не махать контрактом перед этими.
Девушка мысленно охнула, ругая себя последними словами – как же она забыла про контракт?
И холодок зародился внутри от вопроса: «Что это за контракт, который нельзя было показать.
- Отдых нам подпортили, сволочи, - беззаботно продолжала Прима, целенаправленно шагая к поджидающему их светло-зеленому коптеру. - Ну, ничего, две недели для того, чтобы прийти в себя – у нас еще есть. Серая, не отставай!

Товарищи соавторы и особенно Каури )))
Официально заявляю, что очень очень понравилась книженция! Молодцы!!!

Раньше руки не доходили так что пришлось одолеть все сразу. На одном так сказать дыхании.
Критики от меня никакой не будет: так, цепляют иногда какие-то незначительные мелочи.
Но общее печатление очень хорошее. Теперь буду читать маленькие продки

К слову, я почему-то ожидала чего-то более мрачного и вообще ужасного. Не знаю почему...
Но все получилось очень реально. Было приятно ошибиться

PS: жду продок))

Спасибо за продолжение.
Все-таки не все чисто с контрактом - иначе бы его так не скрывали. Интересно, когда Дара его внимательно прочитает, чтобы хоть узнать, на что подписалась? Теперь-то она понимает, что не все так чисто и безоблачно.)
И все-таки сдается мне, что две недели "отдыха" выльются в серьезные проблемы... и работу.
Кстати, появилось подозрение, что Дару не собираются долго использовать на Земле. Или вообще считают за расходный материал. По одной простой причине - не раз упоминалось, что организация серьезная. А раз так, она должна была предусмотреть визу и легализацию своего работника. Разумеется, в том случае, если собирается долго его использовать.

Ziraenna, Вы прямо мысли читаете
Приятно иметь дело с внимательным читателем.

Бедная Дара, жалко правда в тюряге все так гладко было)) могла бы и попробовать суровой правды жизни)))) Ну ладно, ладно уже чистила пол зубной щеткой и ладно)

А Прима я так и знала вытащит, уже начинаю чувствовать некую к ней привязанность)

LookDream, а мне Прима, наоборот, все меньше нравится. Слишком уж все у нее просто... наигранно просто.

Ziraenna, я вот тоже Приму как-то недолюбливаю. А Лукдримке сильно нравятся только самые негодяйки в моих книгах. В Скае - Амун, В спецкоре - Виктория Райт((( Но все же про Приму пока не ясно. Что там да как.
Поживем увидим.))))

Treasure, спасибо за такй приятный отзыв!!!!!

Солнце и море

Городок залит солнцем. Под ним все приобретает яркие краски – лазурь неба, невообразимая синь океана, режущая глаза белизна стен, ультра-яркая зелень подступающей к городку сельвы…
При мысли, что работать придётся в ней, или хотя бы несколько часов перед эвакуацией пробыть в этом филиале ада, все тело покрывается липкой испариной. Хотя никогда ранее Даре в настоящих джунглях бывать не приходилось, и нигде, в общем-то, не приходилось. Два месяца в «учебке» вспоминались словно другая жизнь. Тюремное заключение вообще казалось чем-то нереальным, слишком уж резко перенесло ее из северной столицы России в этот горячий городок в Южной Америке.
Первая задача… говорят - это как первый мужчина.
Так что всё это страшилки! Оставалось только, уверенно тряхнув головой, прогнать все сомнения прочь, хотя сама Серая - так продолжала звать её Прима, старшая их пары - никакой уверенности даже близко не испытывала. Впрочем, взгляд в зеркало слегка поднял настроение – всё на своих местах, и размалёванным манекеном она не выглядит. Что поделать, в «учебном заведении закрытого типа» никто ее наносить косметику не учил, пара уроков по работе с «защитной» мало чем могли помочь в этом древнейшем искусстве. Девчонки, разумеется, мазались всем, что под руку попадалось, и готовы были на все, лишь бы получить очередное «волшебное средство», способное превратить их в принцесс, но Дара всегда считала эти забавы дурью, что как ни странно оказалось совершенно правильным.
Прима, едва взглянув на результат полуторачасовых усилий «стать красивой», только поинтересовалась: «На панель подрабатывать собралась?», - и отправила в ванну смывать с таким трудом наведенную «красоту». Попутно выяснилось, что некоторые косметические средства смываются только «ацетоном», образно выражаясь.
Вслед за тем ее «первый номер снайперской пары» соизволила смилостивиться и буквально двумя штрихами за двадцать секунд «навела марафет», по собственному выражению, превратив лицо Дары в обложку модного журнала. В качестве ответа на восторженно выпученные глаза была прочитана двадцатиминутная лекция, сводившаяся к тому, что косметика должна только подчеркивать достоинства и скрывать недостатки, и то, и другое – ненавязчиво. Соответственно, чем меньше ее на лице – тем лучше.
Опыт освоения этой науки дался немалым количеством пролитых слез (и «ацетона»), но за время «выдвижения в район выполнения задачи» нужные навыки по «маскировке в городской среде» были все же приобретены. Теперь из зеркала взирала симпатичная девичья головка, черноволосая и смуглая – вполне можно сойти за «местную», но это как раз и лишнее. Так что Дара нарядилась как туристка, чем, в принципе, она и являлась по легенде. Понятно, что не «богатой синьорой» - эту роль играла Прима - а Серой предстояло изображать то ли служанку, то ли бедную родственницу.
И всё же - это в гостинице Дара служанка, а вот в городе – королева, или, как минимум - принцесса. Прошлась по набережной, ловя кожей восхищенные мужские взгляды, и пытаясь отвлечься от мысли, что направлены они, скорее всего, не на худенькую, пусть и стройную фигурку в легком платьице, а скажем - на сумочку за тридцатку. Для многих здесь - это заработок не за один месяц. Тут, в «чистой» части города, отъявленной бедноты нет. Причем не скажешь, что усилиями вертухаев - местные ничуть не меньше заботятся о спокойствии источника благосостояния значительной части населения.
В этом мире действуют довольно жесткие правила - на всех картах город поделен на «цветные» зоны. В «белой», как при древнем персидском царе – девственница с золотой кредитной карточкой может разгуливать всю ночь, встречая только восторженные улыбки. А в некоторые части города вас не повезет никакое такси (та еще, к слову, мафия), ни за какие деньги - таксисту тоже дорога его жизнь, а она в тех районах стоит очень дешево.
Город зажат между невероятного цвета океаном и сельвой. На продуваемых бризом улицах кажется, что ты в раю, но чем ближе к зеленке, тем жизнь населения становится все менее радостной. В то же время, вид богатых кварталов, как постоянное издевательство, маячит перед беднотой – местность имеет приличный уклон в сторону берега, поэтому то, как «люди» живут, все время перед глазами.
И, тем не менее, едва ли не ярче солнца сияют улыбки местных. Здесь не привыкли заморачиваться завтрашним днем, живут исключительно настоящим. Поэтому красивая, но грустная девушка, пусть и «гринго», вызывает искреннее сочувствие и желание поделиться собственным мироощущением – «синьора, возьмите мороженое! В оплату – только ваша восхитительная улыбка… О, я сражен, вы так красивы, что я готов отдать все даром, возьмите еще, только продолжайте улыбаться!».
Приходится делать над собой усилие, чтобы отвлечься от грустных мыслей, ведь уже завтра, в том числе и ее стараниями, эти люди станут испытывать совсем другие чувства, а город перестанет походить на рай.
А пока лучше обратить внимание на углы возвышения, зоны закрытия, и то, что от нагретого камня мостовых поднимаются местные потоки - и их надо учесть… Нет, это все завтра.
И вообще - пора начинать радоваться тому, что есть. Здесь и сейчас.
Совсем как местные - скажи им, что завтра по мостовой пойдут танки, а целые кварталы в один миг будут сноситься до фундаментов авиацией и артиллерией - большинство почти наверняка просто пожмет плечами. «Это ведь завтра, синьора, до него дожить еще надо, а пока – веселитесь, раз вам не надо зарабатывать на хлеб. Наслаждайтесь каждым мигом».
К тому же, столь мрачное «завтра» наступит, только если она умудрится не провалить задачу. Интересные весы получаются – жизни тысяч жизнерадостных местных, что так весело улыбаются молодой девушке - на одной чаше, и ее собственное яростное желание жить и достигнуть чего-то в этом мире – на другой.
Однако, узнай и об этом кто-то из местных, скорее всего, опять плечами пожмут: «Каждый устраивается в этой жизни как может». Да и вряд ли событие будет слишком заметным - у власти уже тридцать лет какая-то местная «хунта», и очередные кадровые перестановки в ней идут регулярно под лязг траков и залпы древних «градов». Воспринимается все это порой спокойнее, чем очередной, пришедший с океана ураган.
Так что пора прекращать рефлексировать, мандраж, он, конечно, дело святое, но уже становится заметным окружающим. Постепенно нарастающее во всей этой красоте и благости волнение, понимание, что «все по-настоящему», и желание жить - стало заметно опытному глазу. Иначе, с чего бы вдруг Прима в приказном порядке отправила свой второй номер развлекаться, да еще со словами: «Кончай дурить, пойди, найди себе мачо! Их тут валом для белой публики. Да трахнись как следует – чтобы дурь из головы вылетела. Поверь, лучшей психологической подготовки нет, и не будет. Так что раньше пяти утра я тебя не жду». Сама Прима, к слову, уже третий день «акклиматизации» вовсю пользовалась этим рецептом, меняя симпатии по два раза за день, и мешая спать по ночам. Хотя спальни в их пятикомнатном люксе были разнесены через три комнаты и хорошо звукоизолированы.
Расставаться с невинностью по столь вдохновляющему поводу как приказ начальства, разумеется, Дара не собиралась, но «развлечься, чтобы отвлечься» действительно стоило. И город предлагал для этого любые законные, полузаконные и совсем незаконные способы. Благо никакого языкового барьера не существовало – испанский, не самый сложный в изучении язык, за две недели можно спокойно успеть научиться сносно болтать, а уж освоить тот суржик, на котором изъясняется любой местный, тем более. К тому же, на самом деле, можно даже не знать слов, жестикуляция аборигенов более чем красноречива.
После прогулки по набережной и мороженного, Серая немного полежала в шезлонге на пляже, куда ее без единого вопроса пропустил горилоподобный охранник, совершенно лучезарно улыбнувшись и распахнув калитку. Да уж, на родных просторах такого точно не встретишь.
Но купание и валяние быстро поднадоели, как и «экзотический коктейль» совершенно непонятного вкуса. Солнце уже коснулось нижним краем диска волн и подумалось о смене места и темпа отдыха на более интенсивное.
Тут-то на глаза и попался он.
Принц явился не на белом коне, а подкатил к калитке пляжа на темно-синей спортивной машине неизвестной модели и, захлопнув дверцу, снял цветастую рубашку, поигрывая явно на публику рельефными мышцами. Достал с заднего сиденья доску для серфинга и, встретившись взглядом с замершей возле выхода Дарой, чуть с превосходством улыбнулся, отпуская какой-то цветастый комплимент.
А потом этот негодяй совершенно спокойно прошел мимо к морю, изобразив рельефными спинными мышцами какое-то неприличное предложение. Ошарашенная девушка, как загипнотизированная, сделала пару десятков шагов следом, прежде чем голос разума вернул ей контроль над телом. Впрочем, до ее поведения никому не было дела – половина присутствующих, перестав загорать, провожала глазами фигуру искусителя. А не сдерживаемые никакими препонами девчушки от десяти до двенадцати устроили настоящий хоровод, что-то спрашивая у него и смеясь в ответ на шутки. Видимо парнишку тут хорошо знали.
Пришлось вернуться назад и еще поваляться в шезлонге, наблюдая за эффектно подсвеченной закатом фигурой, катающейся на волнах.
Дара полулежала, пряча за ресницами глаза, пытаясь найти ответ на вечный вопрос: «и что я в нем нашла?», и ноги коротковаты и вообще… Пока не поняла, что пора завязывать с мыслями, а то от таких размышлений не только сердце в груди колотится, но и все внутренности начинают мелко вибрировать, доводя разум до полной потери самообладания. Еще чуток и, как те пацанки, по одному щелчку пальцев хвостиком следом побежит. Поэтому пробурчав: «хороша Маша, да не наша», Серая побрела нафиг с пляжа, пока змей-искуситель из моря не выбрался.
Посидела в первой подвернувшейся кафешке, успокаивая не к месту разгулявшиеся гормоны, за чашкой ароматного кофе незнакомого способа приготовления. Ветерок с моря приятно гулял по ногам и шевелил распущенные волосы. Понемногу остыла, выпив какой-то забористой местной экзотики, и задумалась над продолжением вечера.
Самым логичным было плюнуть и пойти спать, только тело сегодня сильно возражало против такого плана, угрожая устроить бессонницу, и, раз с удовольствиями вышел такой облом, требовало хотя бы тяжелой физической нагрузки. Пришлось топать в конец набережной, откуда раздавались ритмичные низкочастотные звуки и всплески световых спецэффектов.
Но и там поджидало невезение. Местные не рисковали пригласить «белого человека» потанцевать. А с явившимся знакомиться в дупель пьяным немцем - в рубашке шестьдесят четвёртого размера, распираемой изнутри эдак полутора центнерами живого веса - они не нашли общего языка. В свое время Дару пытались учить исключительно английскому, да и то без заметного эффекта. Не состоявшийся ухажёр не проявил и минимальной настойчивости - на середине фразы откинулся головой на спинку диванчика и захрапел. Пришлось девушке забирать свой коктейль и топать за другой столик. Похоже, надо было допивать и сваливать, пока не стало совсем тоскливо.
- Сеньорита такая красивая и печальная – ее можно пригласить потанцевать?
Подняла взгляд от бокала и пропала – это был он. Прямой и ласковый взгляд темных глаз, твердо и открыто предложенная в качестве опоры рука, в которую она и вложила свою, чувствуя, как предательски дрогнули пальцы.
Дальнейшее запомнилось не столько событиями, сколько ощущениями. Кажется, был медленный танец, кажется ей тихо говорили комплименты, но они проходили мимо сознания из-за общей потерянности и слабого знания языка. Впрочем, совсем неважно, что на самом деле говорится, главное - каким тоном. А еще было ни с чем несравнимое ощущение мужских рук на талии, от которого сознание все норовило куда-то уплыть, и, время от времени, терялась связь с реальностью.
Потом они оказались за одним столиком, и парень обещал заказать Даре какой-то совершенно невообразимый по ощущениям коктейль. Он что-то рассказывал о себе, пересыпая рассказ комплиментами ее красоте, но очень тонкими, от них начинала волноваться уже душа, чувствуя, что рядом человек не только привлекательный телесно, но и возможно близкий по духу.
Принесли коктейль, но пробовать его было некогда - снова был медляк, и она плыла под чужими взглядами в полном изумлении от накатывающего волнами счастья. Коктейль в итоге был все же выпит «на брудершафт» и похвален, попутно удалось узнать, как зовут «ее» парня. От этого простого понимания, что именно «ее», стало жарко, а Игнацио надо было позвонить и они вышли через черный ход.
Посторонних там не было, и пока он звонил, Дара любовалась на Южный Крест, такое отличное от знакомого небо было сегодня просто восхитительно. Игнацио что-то бубнил, согласовывая сроки и какие-то технические условия съемки, но довольно быстро закруглился и подошел, тоже закинув голову вверх.
На вопрос о теме разговора вдруг посерьезнел и сказал, что он не только прожигатель жизни, но и зарабатывает деньги на свои увлечения сам – «я в некотором роде артист, донна, вот и согласовывал завтрашнюю, о, прошу прощения, уже сегодняшнюю съемку». Он начал рассказывать красивые легенды про звезды, да так увлекся, что Серой пришлось обнять его самой и неумело чмокнуть в ухо. Рассмеялась при виде обалдевшей физиономии и, ухватив за руку, поволокла в зал – танцевать.
Сколько раз танцевали – память сведений не сохранила, тело, отдавшись внешнему ритму, двигалось само и требовало еще и еще. Но в середине этого полета Игнацио требовательно поймал её за руку, и они, прыгнув в его автомобиль, понеслись по дороге из города в сторону окрестных гор – чтобы не пропустить закат луны в залив. Было здорово – волосы развевались по ветру, а сердце замирало от скорости и ужаса – на поворотах.
Закат был восхитителен и живописен, но большей частью прошел мимо - там, под луной и звездами, они в первый раз поцеловались уже по-настоящему. Это было так замечательно, что Дара не только луну, землетрясения бы не заметила, наверное. Однако, Игнацио, с явной неохотой оторвавшись, развернул ее к себе спиной, крепко обнял за талию, и заставил смотреть закат, бормоча какие-то нежности в ее волосы.
Луна села в воду, и машина примчала их назад в город. Как в калейдоскопе замелькали всевозможные бары и танцплощадки.
Молодые люди пили и не пьянели, целовались и прижимались друг к другу уже не только в танце, наслаждаясь каждым мигом вдруг возникшего чувства. Из головы действительно напрочь вылетели все мысли «о завтра», как и предсказывала Прима. Дара наслаждаясь каждым мигом восхитительного «сегодня».
А потом Игнацио прямо посреди разговора о его увлечениях – чем-то он там занимался, то ли марки собирал, то ли фотографии актрис, вдруг посерьезнел и предложил показать ей, как он варит кофе, ну и свою коллекцию заодно. Волновался и смущался, словно девушку не на чашку кофе приглашал, а звал, как минимум, под венец. В голове кто-то отчетливо хихикнул и не совсем трезвым голосом произнес: «Икакие-такие «последствия», могут вытечь из маленькой чашечки кофе?».
Все очарование момента враз спало, и вдруг проснувшийся «трезвый разум» взглянул на нового знакомца… потом «разум», задумчиво хмыкнув и заявив: «А почему бы и нет? Только таблетку проглоти прямо сейчас», - убрался из головы и больше на призывы не откликался. Пришлось ответить согласием, вызвав на ставшем таким родным лице волну неподдельного восторга и облегчения, и перед отъездом отпроситься «на минутку».
В дамской комнате холодная вода, смывшая остатки макияжа, не помогла охладить голову, щеки горели, а все остальное шло кругом вслед за головой, пришлось все же глотать таблетку и идти навстречу своей судьбе.

***

Машина домчала в один миг, по дороге правда вдруг оживилась и пискнула сумочка, пришлось напрячь мозги в попытке вспомнить, «что бы это значило?». Потом дошло, что такой сигнал настроен на переход из «белой зоны» в «желтую», и успокоилась – «желтая» это не так и серьезно, тем более спутник у неё местный, и ей вряд ли с ним грозит какая-то опасность.
Несколько ступенек на крыльцо, двойные металлические двери, еще лесенка и вход в квартиру, или это четверть дома? Во всяком случае, не целый, иначе, с чего бы тогда опять двойные, пусть и роскошные, двери?
Внутри оказалась громадная, красиво обставленная, насколько можно различить в романтичной полутьме, вполне уютная квартира на двух уровнях. Нижний этаж занимал хозяйственный блок с огромной кухней-студией и гостиной-прихожей. За бугром так принято.
Уже ничего не стесняясь, парочка плюхнулась на диван перед низеньким столиком, на котором, как по волшебству, появилась бутылка хорошего, мигом открытого вина.
Пока вино «дышало», не спеша целовались. Дара с трудом смогла оторваться и дать Игнацио разлить совершенно ей непонятную кислятину по бокалам. Едва пригубив, поцокав и ляпнув первое, что пришло на ум о «восхитительном букете», полезла целоваться снова – этот самый «букет» на губах возлюбленного ей понравился куда больше, чем в бокале.
Некоторое время они были очень заняты, но надо же когда-то и дышать. Девушка прилегла отдохнуть на могучей груди, но, услышав, как в ней бьется сердце, решила не терять времени и сама начала расстегивать рубашку. Игнацио лежал пластом, только проводя руками по ее волосам, но когда Серая, «выпустив коготки», провела ими по обнажившейся груди к животу, глухо застонал и, подхватив ее на руки, одним махом вскочил и понес по лестнице на второй этаж – в спальню.
Опять потерянная секунда, чтобы открыть двойную дверь, и вокруг все укутала тьма – шторы задернуты, из всей обстановки четко угадывалась только застеленная белоснежным кровать, размером с небольшой аэродром, тем не менее почти потерявшаяся посреди громадной комнаты.
Возле кровати девушку (еще пока-таки - да) довольно нежно поставили на пол, хотя сердечко бешено тарахтело от опасения, что просто швырнут и растерзают, и, нежно погладив по волосам, заставили запрокинуть голову для поцелуя. Слабые возражения против происходящего так и остались непроизнесенными.
Тем более что, не отрывая губ, рука скользнула вдоль позвоночника и все возражения превратились во вздох наслаждения. Ее плотно прижали к разгоряченному мужскому телу, чтобы в следующий миг двумя руками запрокинуть голову и поцеловать в ямку на шее.
Отодвинув ставшее податливым тело от себя, Игнацио провел указательными пальцами за ушами и дальше по боковой стороне шеи к ключицам, а потом еще ниже, все медленнее и медленнее приближаясь к груди, и…

***

… и в этот момент вспыхнул яркий свет! Очень сильный, он практически выжигал сетчатку, не давая ничего рассмотреть, кроме нескольких «солнц», висящих полукругом вокруг кровати на высоте ее глаз.
В себя Дара пришла практически мгновенно, без всякого перехода и секундного смятения, будто выключателем щелкнули.
«…!!!» - выдал краткое резюме включившийся в работу мозг. Очень точное наблюдение, абсолютно верное, но, увы, безнадежно запоздавшее.
Сквозь залившие глаза слезы успела только увидеть, как раскрылись глаза Игнацио и глянули на нее с усмешкой, наслаждаясь отразившимся на ее лице ужасом и пониманием произошедшего. Дальше медлить было нельзя.
Тело само выполнило кувырок назад, на середине кровати выполнив доворот, и встав в позицию «низкого старта». Дальше стремительный горизонтальный бросок на другую сторону комнаты навстречу резанувшим по глазам софитам и предполагаемому спасительному окну.

И темная тень, метнувшаяся наперерез.
Тень она поприветствовала «своим коронным» - кулак правой руки с разгона ударил в ладонь левой, а весь вес, инерцию броска, злость и страстное желание уцелеть вложила в несущийся к чужому брюху локоть.
И не пробила. Завязнув в чужом мясе. Сверху только икнули и отшвырнули назад на кровать – как котенка. Следом на нее навалилась туша минимум вдвое превышающая по весу, прижимая к возмущенно скрипнувшему ложу, шея оказалась зажата в чудовищной лапе, запястье левой руки во второй клешне и вовсе потерялось – торчала из кулака размером с мяч как тростинка, того гляди, повернется кулак и только хрупнет…
Правую руку, нацелившуюся «когтями в глаза», перехватили и зажали где-то вне поля зрения, но, судя по ощущениям, «помощник» с той стороны навалившейся туше в габаритах не уступает. Потом за волосы сильно дернули, наклонив голову, аж черные мушки в глазах появились, и на вытянутую шею надели… Ошейник?
Руки отпустили, чтобы в следующий миг ухватив за щиколотки, резко, до боли, развести в стороны бесполезно брыкавшиеся до того ноги, секунда и с них профессионально споро сорвали «последнее оружие» - туфли на высоком каблуке, о которых Серая во время предыдущей возни совсем забыла…
Теперь вроде и свободна, но уже на цепи и эта сука стоит и пялится, улыбаясь, радуется беспомощности. Рядом с ним, положив руку на плечо, многообещающе улыбнулся и сверкнул глазами здоровенный негр, красивая будет картинка. Шансов против такой перекачанной туши изначально не было никаких. Все – мавр сделал свое дело и ушел, оставляя сцену за главным актером.
Оставалось только прижаться лопатками к спинке кровати. Сзади звякнула и неприятно захолодила позвоночник цепь от ошейника. Выглядит тонюсенькой и несерьезной, но, скорее всего, исходя из профессионализма и слаженности действий, шансов порвать ее или выломать из крепления, нет никаких.
Все. Приплыли. Не уйти. Даже на тот свет не получится, потому что второй конец, скорее всего, привязан не к кольцу в стене, а к специальному амортизатору, чтобы слишком прыткая жертва не сломала себе шею сильным рывком.
Так, не уйти, но, может, можно что-то сделать? Тем более, что Игнацио, картинно сняв, скомкав и отбросив в сторону рубашку, ступил двумя ногами на кровать наряженный в одни трусы-плавки. На камеру работает гад – оператор со своей бандурой проявился с правой стороны между софитами, припав на колено и активно «дирижируя» свободной рукой - «крутой мачо», поигрывая мышцами пресса, начинает не спеша приближаться. Можно попробовать достать, если длина цепи позволит дотянуться хотя бы рукой.
Длина – позволила. Элементарно не хватило сил. Выброшенную в глаза руку мерзавец легко перехватил и закрутил Серую вокруг нее. Так ее и отшвырнули назад, крепко приложив спиной и затылком об стену и спинку кровати.
Казалось, из тела вышибли дух. Никаких шансов не осталось? Что ее теперь используют по назначению, засняв всю эту мерзость, сомнений не было, отравляя душу. Сквозь туман сопротивляющегося действительности сознания, ощутила себя снова в горизонтальном положении. Боль… Как же больно и мерзко!.. Убью…
А потом успела увидеть, как лопается вдруг вспучившаяся штора, пропуская осколки стекла и продолговатое тело. И сразу вслед за этим наступила тьма.

***

- Переверните ее на бок, – сказал хриплый голос.
«Господи, сколько еще можно…», - попробовала сказать Дара, но из открывшихся губ не вырвалось ни звука. Несколько рук разом ухватились и повернули. Впрочем, ее усилия не пропали даром и были замечены.
- Приходит в себя, – произнес тот же голос.
- Укол не забыли? – более молодой и уверенный.
- Обижаешь эль`тенитиенте… - опять хриплый.
Глаза тем временем открылись сами, не полагая нужным до конца уверять всех в полной беспомощности и бессознательности хозяйки. Увиденное произвело странное впечатление, казалось, что все эмоции еще спали, или вообще сгорели в пепел, а мозг холодно констатировал, что лежит она почему-то внизу, на первом этаже, на том самом диване, на котором недавно… или давно? Скорее все же недавно - на столе по-прежнему стоит полупустая бутылка с вином и один бокал. Так вот, в прошлой жизни на этом диване она целовалась с Игнасио перед тем как подняться наверх.
Даже последняя мысль не вызвала переживаний. Как и то, что прямо за бутылкой наблюдался самый худший из вариантов – там маячил черноголовый парень, выглядевший лидером молодежной банды. Парочка пялящихся на нее и возбужденно перешептывавшихся подростков на заднем плане органично дополняла картину.
Все. Это даже не любители снимать «острую» порнушку, от этих зверенышей живьем не уйти, они готовы мстить всему миру только за то, что родились на помойке. Их не интересуют даже деньги - только бы доказать свое превосходство кому-то из «чистых».
Тем временем предводитель спросил:
- Хосе, может закончить с этой народной медициной? Да отвезти девочку в нормальную больницу?
- Найти здесь нормальную больницу еще можно, а вот нормального коновала… Зачем девочке шрамы на память? Да еще - о столь поганом событии? А муравьишки – вещь проверенная, порезы мы промыли, лекарство вкололи. Сейчас по-дедовски сведу края, это хоть и медленно, но ведь время есть? Вот, а потом все забинтуем, через пять дней все отвалится – и никаких шрамов.
Продолжая болтать, хриплый голос, не переставая, что-то делал с боком.
- И, к слову, эль`тенитиенте, меня ведь не Хосе зовут…
- Знаю я, как тебя зовут, все помню – будет, что на кресте написать, и кому что передать тоже помню. Только столько вас уже было, что каждый раз по новой язык ломать не считаю нужным. Хосе.
- Эт точно, Тенитиенте, – выделил последнее слово интонацией хриплый голос, и Даре показалось, что он лукаво улыбается. Главный, тот и вовсе расплылся в улыбке поперек совсем не латинской рожи. А потом резко нагнулся к ней и взял за руку.
- Как себя чувствуешь, Серая?
Ну и вопрос! А чувствовала она себя по крайней мере – не сообразно ситуации, потому как болели только ребра, а больше ничего не ощущалось. Помимо воли попробовала вырвать руку, чтобы проверить, но старший удержал:
- Не переживай, все нормально. Кроме порезов повреждений нет. – В душе невольно колыхнулось удивление – он что, проверял? Кроме удивления никаких чувств не возникло, но появилась робкая надежда, что они вернутся. Чувства.
На ребра тем временем напылили бинт из баллончика и разрешили сесть. Не спеша осмотрелась - в поле зрения попало еще трое подростков с оружием и старик, хотя с тем же успехом ему может быть лет тридцать пять, это видимо и есть хриплый. За своей отстраненностью она пропустила, что главный пытается ей что-то втолковать, во второй раз уже.
А это «что-то» было очень важным, точнее архиважным – главарь называл пароль для связи с «группой Б», или группой прикрытия, по плану они должны были связаться с ней завтра… точнее ведь… да – сегодня. Пришлось сосредоточиться и назвать отзыв, а потом еще и ответить на дополнительные вопросы, но, видя ее состояние, сильно мучить не стали, и главный принялся просто болтать, подпустив в голос уверенные и успокаивающие нотки.
- … подумали, что опоздали. Наружка вела прямо до этого дома, но такого оборота не ждали, а когда «пробили» контакт, то рванули на полной скорости, но вырваться из красных кварталов, с оружием вот так сразу, это большая проблема. А еще надо было согласовать вопрос со здешними хозяевами, но на них уже элементарно забили – просто поставили перед фактом. И все равно чуть не опоздали. Хорошо хоть окна второго этажа без решеток и стекла обычные, изловчились и засадили спецракету, а потом и сами вошли.
Успокаивающую болтовню прервал хрипло-булькающий крик, смутно узнаваемым голосом из-за двери слева.
- …ть! – встрепенулся командир, - у этих дятлов в кои-то веки есть учебный материал для ведения экспресс-допроса, а они там, похоже, развлекаются! Погоди секунду, разберусь. - И нырнул за ту самую дверь, откуда раздался приглушенный рык и оправдывающийся бубнеж.
Серая только теперь отметила, что говорил неизвестный «вождь каманчей» на русском, особенно в части русского-матерного. Парочка оставшихся в помещении подростков продолжала шушукаться, чуть ли не тыкая пальцами, но встретив взгляд Дары, парнишки густо покраснели и, прикрывая ладошками полыхающие уши, шмыгнули куда-то под лестницу. Прямо совсем как пятиклассники, застигнутые школьной учительницей за курением, или разглядыванием «взрослого» журнала. Только автоматы на ремне через плечо сбивали картину.
Неслышной поступью вернулся командир и тоже уставился, видимо пытаясь сформулировать фразу, но тут его отвлек входящий звонок. Вытащив невообразимых размеров дуру, по всей видимости, приобретенную в магазине антиквариата, он начал отвечать:
- Да, операция проведена успешно.
- Да гребем хабар.
- Никак нет, незначительные поверхностные ранения, помощь оказана. Нет, не требуется.
- Сможет ли стрелять? – и уже к Серой: – Детка, согни указательный пальчик, ты не левша? – и в трубку, - да, стрелять сможет!
- Психологическое состояние? – Тут взгляд командира из ласкового и внимательного вдруг стал жестким и пронизывающим, он просто гипнотизировал и не отпускал, изменился и тембр голоса:
- Думаю, состояние удовлетворительное, так что когда узнает, что съемки как экспортную статью курирует именно… - тут видимо командир «Бэшников» чуть не сболтнул лишнего, но вовремя прикусил язык - называть имена даже по закрытой связи не стоит совершенно, - а ее саму после съемок, скорее всего, ждал бордель в дальнем армейском гарнизоне.
Тут он все-таки что-то высмотрел в ее лице, потому как отвел взгляд и бодро доложил:
- Уверен – стрелять сможет! Да, абсолютно уверен. Боюсь скорее, что в виду проявленного рвения может не хватить денег на призовые! … Есть, не беспокоиться! Удачи, камрад.
И оборвал связь. Два стоящих за его спиной пацана посмотрели на часы, хлопнули друг друга по ладошке и проигравший подставил лоб под щелбаны со словами – «и как у него выходит, секунда в секунду!»
Командир тем временем давил на кнопки коммуникатора и смотрел в пол, потом, подняв взгляд, увидел недоумение Дары и смущенно произнес:
- Да чтобы не отследили звонок, одновременно со мной в эфир выходит еще пять станций с тем же идентификатором. Через минуту сорок шесть секунд до местной сети доходит, что ее дурят, и она или обрывает все конекты, или начинает по очереди обрывать каждый сегмент, пытаясь определить, откуда звонок. Так эти каждый раз спорят, успею я все сказать и трубку положить, или нет. Самое смешное – проигрывают строго по очереди.
Повисла неловкая пауза и Серая сказала первое, что пришло в голову:
- Мне бы умыться… - Командир моментально собрался, радостно улыбнулся и, подскочив к одной из дверей, галантным жестом ее распахнул.
- Прошу сюда, сейчас мы мигом…
Плотно закрыв за собой дверь, Дара поплескала холодной воды на лицо и увидела аккуратной стопочкой сложенные на толчке вещи. Только натягивая на себя камуфлированную майку, она вдруг поняла, что все это время разгуливала совершенно голой, ничуть не смущаясь. То, что сей факт ее ни капельки не взволновал, породил в душе какую-то смутную тревогу, но отвлек другой вопрос – а откуда собственно взялась одежда?
Тем более, при внимательном рассмотрении оказалось, что это был не настоящий камуфляж, а стилизация под него. Этакий «костюм для сафари», причем пошитый именно на женщину и ее размера, не хватало только белого пробкового шлема.
С одной стороны, хорошо – можно будет спокойно вернуться в этом в гостиницу, не рискуя вызвать недоуменные взгляды, а с другой – откуда малолетние бандиты глухой ночью добыли одежку нужного размера? Впрочем, если съемки здесь проводились регулярно, а наличие стационарных приспособлений на это указывает, то должны быть костюмы из реквизита.
Некоторое время Серая пялилась на умывальник, удивляясь, что ее совершенно не пугает чужая одежда, и она с визгом не срывает с себя только что надетое, но все сомнения разрешились гласом из-за двери:
- Не сомневайся, вся одежка нулевая, из запечатанных пакетов взяли.
Оставалось только решительно покинуть «место для раздумий» и благодарно кивнуть командиру. Посреди комнаты мялся красный как рак один из давешних подростков. Подчиняясь какому-то порыву, девушка подошла и, крепко прижав к себе одного, поцеловала в лоб. Бедолага чуть не сомлел от счастья и куда-то унесся вприпрыжку – видимо делится привалившим счастьем с товарищами.
Товарищи, к слову, пахали как пчелки, двумя ручейками таская сверху аппаратуру и все что подвернется под руку, матерясь, притом, как стадо боцманов, и цепляясь стволами за перила и друг друга. Шло планомерное перемещение военной добычи.
Командир «бэшников» опять совершенно бесшумно оказался рядом:
- Хосе отвезет тебя в гостиницу, и все будет преотлично.
Кивнув в знак понимания, Дара последовала за смущающимся и не знающим куда девать руки парнем.

***

Едва машина отъехала, «Хосе» с хриплым голосом выглянул из двери под лестницей и поманил командира:
- Экселенц, думаю это надо тебе видеть…
Командир кивнул одному из пацаненков – «дескать, бди!», и нырнул под лестницу, оставив приоткрытой дверь, чтобы контролировать подходы. В самой коморке не было ничего интересного, кроме внимательного взгляда того самого «Хосе».
- Отобрал два десятка записей с американками и скинул в местное посольство и напрямую в Вашингтон, у кого-то из любителей клубнички оказалась спутниковая трещалка, причем именно американская. – Оба собеседника довольно улыбнулись, теперь точка выхода засечена с гарантией и местной полиции вряд ли удастся замять ситуацию.
- В Вашингтон залил сразу на два адреса, федералам и новостникам, так что там тоже вряд ли обойдутся тихо.
- Слушай, а амеры его сами не того?
- Не успеют, пока их контора раскачается. Пока то, да сё, зато «боковой след» выйдет просто изумительный – никто и сомневаться не будет. Тем более, что те же, плюс еще кое-какие материалы уйдут древним амеровским друзьям по нашим каналам, и эти уж точно молчать не будут…
- Вижу, доволен как таракан. Знаешь, сколько я не видел покойников?
Командир мигом подобрался, вскидываясь как борзая:
- Косяк?
- Не так чтобы да. Просто мы тут завалили парочку шустрых негров, а никто не поинтересовался, каким ветром их в латинский квартал занесло? Кроме старого Хосе, не поленившегося лично залезть в ихние вонючие пасти и пробить по стоматологической базе.
- «Зеленые шапочки»? – Командир уже не выглядит сытым и довольным котом, - из охраны посольства? Значит «альфу» вели?
- «Зеленые», - подтверждающе кивает «Хосе», - они рассчитывали по завершению всех свидетелей в расход, а материалы – вывезти!
- Точно. Так что давай-ка мы поторопимся, от добра добра не ищут.

***

Тем временем спортивный кабриолет подкатил к гостинице. Серая не спеша вышла и успела даже пройти пару шагов, когда поняла что что-то делает не так. Пришлось оборачиваться – рядом переминался с ноги на ногу паренек. Было понятно, что по правилам конспирации надо попрощаться, так чтобы не вызывать подозрения у наверняка следящих за подъездом дежурных, но парню отказала вся его решительность.
Пришлось самой крепко обнять, напоследок шепнув – «спасибо ребята, вы не представляете, как я счастлива. Передай остальным, что я их всех люблю», после чего чмокнув в щечку уж совсем выпавшего в осадок сопровождающего, весело заскакать по ступенькам. Обернулась на последней, помахала ручкой – парнишка, пламенея ушами, все переминался с ноги на ногу.
Степенно вошла в фойе, чтобы гордо продефилировать к лифтам - задрав нос и не замечая таращившихся из-за стойки администраторов, или как их тут называют?
Картина вполне понятная – стервочка, сама прислуга, а вообразила себя леди, покаталась на мальчонке, погуляла-попила за его счет, а напоследок – сестринский поцелуй в щечку и даже выпить кофейку в номере не пригласила. Вот и замечательно, репутация – наше все.
Приме, которая выползла встречать из своей комнаты, на вопрос – «как погулялось?» был дан не менее содержательный ответ – «Обалденно!», после чего Дара гордой походкой удалилась в собственную комнату. Где, едва заперев дверь, еле смогла вылезти из одежды и добраться до кровати.
Болело все, особенно порезанные ребра, которые начал отпускать местный наркоз, а еще побитым щенком скулило сердце, на тему - «что нельзя же быть такой доверчивой дурой». Пришлось принять таблетку нимисулида - он и обезболивающее и противовоспалительное, то что надо, для того, чтобы хотя бы три оставшихся часа до «подъема в восемь» поспать.
Завтра ведь предстояла тяжелая и, возможно, грязная, работа.
Отдых закончился.

пост 16
понадобится


"Мерное" , может - плавное, размеренное?


"мороженого" - здесь и далее с одним "н"


не понравилось


Повтор, можно "несколько" вместо первого.


Кафешка явно называется "Украинская кухня"!

пост 21
с другой


Можно тире вместо обеих запятых.


дворов-колодцев

пост 27
ни попади


Да, это практически везде и всегда так!
"На улице спать опасно даже днем, не то чтобы ночевать, так что пора всерьез задуматься, не рвануть ли в космопорт прямо сегодня." - вариант.


"типам", "личностям" - вариант.


Если собаки выбрались из какого-то укромного уголка под крышей, то они и не были промокшими, и выглядеть должны были практически сухими...
"они не были насквозь промокшими, а выглядели почти сухими." - как вариант.


Вот выделенные слова там несколько выбиваются из текста. Может чуть выше их перенести - "слепила полученный термит по линии (или - "полоской") в нужном месте" ?

===
И вроде Дара еще никуда не добралась - а приключений уже множество!

пост 47
Не получается картинка - колодец это колодец...
"Имея метра три в окружности, колодец над землей представлял собой небольшую пристройку к зданию (или как ее видят авторы, но не деревянный сруб), закрытую сверху бетонными плитами." - как вариант.


Эх... "Не верю!"©
Ну вот не вяжется такое с Дарой, и нет совершенно причин сейчас для столь нетипичного для нее поведения - если уж даже во время стычки с четырьмя отморозками она так не высказывалась и не думала, то теперь, после выигрыша в соревновании, тем более не станет...


С ума


"высокий", с прописной.


как


до

пост 59
"по случаю" точнее


Скомандует "Смирно!", и спокойно продолжит, не повышая голоса. (((


полуоторванный, открывал, наливался


откроет


"недостаточно" слитно


Воскл.знак в конце уместнее.


Вот снова вспомнился Станиславский... "доложил по рации/телефону (или что там - визор?)", как вариант.

===

Здорово! Сценка - просто супер!

Спасибо огромное.
И все-таки может я параноик, но выглядит это... запланированной акцией. Причем запланированной именно организацией, которая дала работу - в качестве психологической подготовки. Слишком все четко, слишком много странного. Костюм, то что поранили именно так, чтобы надавить, но не помешать работе, "случайные" оговорки по телефону и Прима, которая "совершенно не в курсе произошедшего" (при том, что по телефону явно спрашивали, сможет ли работать). В общем, такое впечатление, что Даре старательно запудривали мозги так, чтобы потом у нее не возникло сомнений или колебаний. И, соответственно, напрашивается мысль, что "дело" будет очень двусмысленным... или откровенно преступным.
Конечно, возможно и простое совпадение. Но очень уж странное (кстати, и трупов Дара не видела - как и пленных).

РОМАН, огромное спасибо за правки!

Ziraenna, спасибо!!!
паранойя вполне уместна)))

Глава 4 Первая задача

Первая задача - это, говорят, как первый мужчина. То есть безумно опасно, и чревато крайне неприятными последствиями. А поминая то, как первый мужчина у нее едва не стал сразу же и последним, сравнение это мягко сказать Серую радовало мало. Поэтому, готовясь к дебюту, Дара до предела сосредоточилась, ужасно нервничала и чувствовала такую растерзанность, что даже ноги подгибались время от времени. Конечно, приятно осознавать, что группа прикрытия, или, как там эти люди называются, ни на минуту не спускают с неё глаз, но это вынуждало еще более ответственно подходить к делу. В результате львиная доля усилий затрачивалась на то, чтобы делать вид, словно она выкована из железа, снабжена стальными нервами, алмазно твёрдым рассудком и гуттаперчево гибкой психикой. При этом порезанные осколками оконного стекла рёбра не на шутку болели, на душе скребли кошки и... хватит о грустном.
Снайперская винтовка, недавняя голубая мечта, так внезапно осуществившаяся, которую она тщательно осмотрела и проверила, была замаскирована под штатив для профессиональной камеры. Трубка одной из ног содержала в себе достаточно длинный ствол, другие длинномерные детали были частями опор, а ствольная коробка, затвор и остальные узлы прекрасно размещались в шарнире и опоре. Оптика прицела маскировалась под объектив и видоискатель.
По обоим назначениям, истинному и ложному, это устройство служило вполне приемлемо. А превращение одного в другое занимало несколько минут, причем, требовало использования, хотя и немудрёного, но инструмента. Подвешенная на ремне за спиной снайперка выглядела мирно — что и требовалось от неё в первую очередь. Ведь работа должна быть проделана тихо и неприметно.
В результате грозное оружие беспрепятственно проходило любую проверку, с каким угодно просвечиванием.
Это в теории, на практике же внутри все тряслось, когда молоденький офицер подозвал ее на контроле с вопросом: «Это ваши вещи, сеньорита?». Удалось улыбнуться и кивнуть, и парень, задумчиво оглядев ее с ног до головы, вдруг подмигнул: «Приятного отдыха, сеньорита, и удачной охоты…». Сердце успело пропустить удар, прежде, чем он закончил: «… за фотоснимками».
Как же ей захотелось тогда, казалось целую вечность назад, а на деле – вчера утром, чтобы слова его оказались пророческими. Однако жизнь – штука суровая, и приходится соответствовать. Вот и притворялась малолетней фотографом-любительницей, являясь на самом деле киллером, что уж скрывать от самой себя. Выбрала-таки легкую дорожку по жизни, возможно и самую короткую. Так что нечего хныкать – насильно никто не тянул.
***

Легенда простая — туристки ранним утром отправляются на экскурсию в сельву. Чтобы придать правдоподобия такому обоснованию, Дара купила «настоящий» пробковый шлем, отштампованный из вспененного пластика. Прочная штука, кстати. И действительно, отлично защищает от солнца. В лавке, где девушка отдала целое состояние за этот «раритет», «случайно» оказавшийся в единственном экземпляре, потому что донья Долорес решила расстаться с семейной реликвией, передаваемой из поколения в поколение с девятнадцатого века...
Дальше выслушивать продавца не хотелось, и Серая расплатилась за покупку со служебных визоров, выданных Примой сразу, как только она наняла Дару, назвавшуюся Серой Волчицей. Впрочем, от клички оставила только первое слово, а то «слишком длинно».
Джип туристской компании забрал их от отеля ещё затемно, а потом, покинув город, долго петлял через джунгли по сравнительно приличной дороге, пока не высадил на краю долины, откуда открывался прекрасный вид на склоны гор. Дару захлестнула открывшаяся безмятежная красота. Океан отсюда не был виден, и дыхание его не чувствовалось, а жаль. Девушке казалось, что она часами могла бы смотреть на неспокойные волны, впитывая их силу и титаническое спокойствие.
Другие экскурсанты поехали дальше, а Серая с первым номером разошлись каждая к своей позиции.
Визоры задавали направления и ориентиры, а Дара следовала указаниям программы-проводника. Через полчаса вышла к развалинам какого-то каменного сарая и устроилась у пролома в стене, откуда просматривалась ферма, или ранчо, или гасиенда или... у поместий много разных названий. Так вот, задача, которую сообщила ей аппаратура по прибытии на место, заключалась в уничтожении определённой личности, которая должна была появиться на заднем крыльце правого флигеля через полчаса-час. Как раз есть время, чтобы собрать винтовку и без спешки приготовиться. Сомнений не осталось, о них Дара думала ночью, глядя на фото и вспоминая слова того парня, что спас ее из лап уродов. Сейчас этот шкет возможно в группе прикрытия, а может и не он, впрочем, какая разница.
Оптика прицела позволила всё хорошенько рассмотреть — позиция идеальная, только жертва будет находиться в поле зрения недолго. От силы с минуту. Так что отвлекаться будет нельзя. Пути отхода тоже удобные — заросли начинаются сразу за развалинами. А увидеть лёжку можно лишь с вершины горы, что находится километрах в десяти впереди и правее.
Девушка устроилась, сняла шлем, приподняла визоры и прильнула глазом к окуляру. Отлично. А вот и сигнал о начале времени, когда следует начинать ожидать появления цели.

***
Проходят минуты, а никто на крыльце не появляется. Солнце поднялось и, зависнув рядом с той самой горой, заметно припекает. Голове уже горячо, так что не зря купила шлем. Правда одного Дара не учла - поля надавливают на визоры и заставляют их соскальзывать на глаза. Впрочем, это не такая уж проблема. Размотала с шеи газовый шарф, затолкала его в шлем в расчёте на то, что он приподнимется и перестанет сбрасывать визоры со лба на переносицу.
Не помогло. Тогда она сняла очки и надела на шлем поверх полей. Стало гораздо лучше. Медленно текут минуты, но Серая терпелива.
Заметила, что за время ожидания тень от стройного кипариса сместилась по стене не менее, чем на метр, когда дверь, наконец, распахнулась. И вышли из неё совсем не те люди, которых она поджидала. Осмотрелись, что-то сообщили по переговорному устройству и, только после этого появился он. Тот самый, с фотографии.
Ни капли сомнений, ни секунды раздумий, в голове холодно и пусто. Прицелилась и плавно нажала на спуск. Есть попадание, хотя отчетливо увидеть входное отверстие от пули на лбу отсюда нереально, даже в такую высококлассную оптику. Жертва валится, но следить за её падением нет никакого желания. И времени нет. Нужно уходить. Дара начала медленно отползать, и в этот момент сильный удар по голове лишил ее чувств.

***

На той самой горе, рядом с которой точно так же, как и несколько минут назад, висело восходящее солнце, Хосе оторвался от окуляра мощной подзорной трубы, установленной на треноге и произнес в микрофон:
- Экселенц, объект ликвидирован. Исполнитель эвакуировался, а второй номер остался на месте... Вижу только, что голова у него стала вся красной... Есть - возвращаться.

***

Увидев, как объект рухнул с отверстием во лбу, Прима послала команду на взрывное устройство, вмонтированное в визоры своей ассистентки, и ползком спряталась под прикрытие кустов. Поднялась на ноги и легко заскользила сквозь заросли. Доклад Хосе своему начальнику её аппаратура приняла отчётливо. Чуть улыбнулась — теперь нет нужды делить ни с кем гонорар за отлично выполненную работу. А для следующего заказа она подыщет себе новую дурочку, или дурачка из Истрейского интерната. Этот старый лопух Егор Олегович вполне прилично готовит юношей и девушек. Надо быть последней идиоткой, чтобы не воспользоваться таким подарком судьбы. Детишек этих никто потом не ищет. Выучили, помогли, как смогли, а дальше сами. Ну и никто не заставляет их наниматься силком, уж как минимум месяц живут как короли – такого они, бедняжки, в своей жалкой жизни и не видели. Так что все честно.

Что-то не очень нравится фраза, по-моему не отражает состояние героини. Хотя это дело вкуса.

Понравилось. Хотя, как мне кажется, последний абзац лишний - лучше сказать не прямым текстом, а оставить какие-то улики, чтобы Дара могла сама догадаться.
А вообще с ней поступили очень ожидаемо. Даже слишком ожидаемо. Более того, если ей удастся выжить, то добраться до космопорта (а уходить придется - иначе зачистят) будет ой как сложно. Ведь стоит нанимателям узнать, что девушка жива - как начнется охота. И в роди дичи окажется волчица.
Повеселил шлем. Хоть и подделка, но очень качественная... и главное, насколько я понимаю, жизнь спасла.)

Отличная продка... хотя мне кажется я уже ее где-то читала... ох уж этот девичий склероз.
Окончание было суперским, Прима во всей красе) И она мне все равно нравится, что делать если и правда так обстоят дела, те ребятки все равно бы пошли по миру, убились бы где-то по дурацки. Вообщем она молодец, дает им шанс.

Трёхстилье, что поделать. Сам иногда читаю, как письмо дяди Фёдора.
(Зловещще) А я знаю, что будет дальше.

Так что все честно.

***

Очнулась Дара нескоро. Заметила сквозь ресницы не желающих подниматься век, что солнце успело заметно сместиться вправо, а узнать сколько в точности прошло времени, не удалось — визоров не было. Искать их было как-то лень. Потом заметила шлем, расколотый по линии выше полей, как раз там, куда она пристроила дорогой подарок Примы. Верхняя часть головного убора лежала сзади, отброшенная силой взрыва, а вылезший из образовавшегося отверстия красный шарф бесформенно раскинулся сверху.
Вспомнилось сразу все – зачем она здесь, и что успела сделать. Обалдевшая от сильной контузии, двигалась вяло, машинально собрала винтовку, снова превратившуюся в фотоштатив, и упаковала её в чехол. Потом приложила друг другу части шлема, отыскав места, которые раньше были частями одного целого. Да уж. Четко видна линия, по которой произошёл взрыв — линия вскрытия её черепа, между прочим, если бы визоры оставались там, где им положено. Человеческая природа в очередной раз предстала перед ней во всей красе. Стиснув зубы, чтобы отчасти унять боль в голове, а отчасти – сжигающую изнутри тоску, она несколькими булавками скрепила части белого шлема, а по линии разлома пустила ленточку, выкроенную из всё того же, заметно подранного взрывной волной шарфа.
Мир вокруг оставался безмолвным, и Даре было глубоко на это наплевать, ее даже не взволновало, что здания поместья носят отчётливые следы недавнего боя, что на подворье дымится автомобиль, а кипарис, по тени которого она отмечала время, пропал. Перебравшись в тень стены всё того же разрушенного сарая, она прислонилась к ней спиной и, то ли уснула, то ли потеряла сознание.
Хотя, какое, скажите на милость, сознание. Ей подумалось, что она в него так и не приходила.

***

Длинные вечерние тени принесли понимание того, что день закончился. Надо было что-то делать. Попить — точно. Тело сообщило об этом разуму, и тот подчинился. Дара скользнула в заросли и двинулась под уклон местности. Ручей отыскался нескоро. Или канава по дну которой струилась вода? Все так заросло, что отличить природное образование от рукотворного было невозможно.
Вернувшийся слух сообщил о том, что где-то воюют: грохот отдалённых взрывов докатывался сюда невнятным ропотом, но поблизости не происходило ничего.
Итак, она уволена. Деньги, доступные через служебные визоры, сделали ручкой, а у неё не осталось ни гроша. А что вообще у неё осталось? Винтовка. Наверное, она стоит целое состояние, если продать с умом. Но, чтобы найти щедрого покупателя надо иметь связи — это не её вариант. А по правилам профессиональных убийц, во вступлении в гильдию которых ей столь очевидно отказали, оружие необходимо утопить, закопать, или найти иной способ от него избавиться. Вот уж дудки. Не в том она положении, чтобы выбрасывать полезную вещь.
Ещё при ней подарок Егора Олеговича. Так и не вскрытый футляр с не пойми чем. Тот самый, заглянуть в который можно после того, как заработает первые пять рублей.
А она их, как ни странно, всё ещё не заработала. Увольнение не сопровождалось расчётом. Денежным, имеется ввиду. Те деньги, что тратила со служебных визоров, ей не принадлежали — они расходовались для создания имиджа туристки. А вот её саму вместо оплаты попытались убить.
Накатила злоба — захотелось отомстить этой гадине Приме. И тирщику. Жизнь наполнилась смыслом. Дара надела свои рахитичные визоры и окунулась в мир информации. Сообщения о закрытии аэропортов — прекрасно. Власти принялись рвать связи с внешним миром практически в то же мгновение, когда она сделала свою работу. Но все тропы через сельву перекрыть невозможно!
Вызвала карту местности и... да. Конечно, Прима должна уходить через перевал в соседнюю банановую республику, где всё спокойно. Точно! Вот же селение, упоминавшееся, как конечный пункт их сегодняшней поездки. Оно уже за границей. Вряд ли первого номера их снайперской пары ждала машина, а ловить попутку в этих местах — дело ненадёжное. Но пройти пешком пару десятков километров по пусть и неважной, он определённо различимой дороге — не так уж и трудно.
Дара забросила на плечо штатив с камерой и зашагала в нужном направлении. Дорога, по которой их привезли сюда утром, вскоре нашлась, луна нынче яркая, при её свете даже в узком коридоре под сплетающимися над головой ветвями можно разглядеть, куда поставить ногу. Если бы ещё не болела голова, и не бурчало в голодном желудке — совсем было бы замечательно. В душе царила пустота и острое ощущение, что она одна, одна – против всего мира. Ну что ж, не впервой.

***

На пограничном посту горел различимый издали огонёк. Дара испытала по этому поводу неописуемый восторг — её заботливо предупредили о том, что впереди становится небезопасно. Собралась, и заскользила неслышной тенью через заросли в обход. Крутой склон не позволил удалиться от источника света так далеко, как хотелось бы, поэтому она разглядела несколько байков, приткнувшихся к обочине.
«Сегодня приехали, - подумалось. - Как только началась заваруха, так сразу и выслали наряд»
Постового она разглядела уже когда бивак с маленьким костром остался позади — в этом месте дорога, на которую она слишком поспешила вернуться, делала очередной неправильный поворот и можно было попасться на глаза часовому.
Спешно нырнула в промоину и оказалась на столь крутом уклоне, что пришлось часто переступать ногами, ловя руками нависающие ветви, а то бы загремела кубарем. Ещё подумала, что обратно придётся карабкаться на четвереньках, как вдруг наступила на что-то мягкое и остановилась, переводя дух и давая успокоиться сердцу.
Лунный свет позволил увидеть тело обнажённой женщины и разглядеть обращённое вверх лицо.
Прима!
Сначала постовые лишили её всего, что было, натешились, а потом перерезали горло и сбросили туда, откуда первый же ливень утащит труп и похоронит его под грудами мусора. Или раньше успеют падальщики? Или насекомые?
Мысль отомстить солдатам даже в голову не пришла: «Такова их сущность», - всплыла из памяти чужая мудрятина, и примирила Дару со случившимся. Но голова заработала в другом направлении: «А не сможет ли и она чем-нибудь поживиться? Ведь не все, что было при убиенной пригодится солдатам. Документы, во всяком случае, тоже стоило бы уничтожить. Или выбросить»
До рассвета оставалось недалеко.
При первых признаках рассвета Дара приступила к поискам вдоль промоины. В растерзанной сумочке, не докатившейся до тела своей бывшей хозяйки, отыскались паспорт, несколько чеков и квитанций и бумажный билет. Не именной, а простой, на предъявителя. Билет на лайнер с указанием времени и порта отправления. Да, не так уж она была неправа, «просчитывая» ходы своей бывшей наставницы.
Ещё раз заглянув в сеть, уточнила по карте маршрут и поняла — слишком задерживаться не стоит. Но и спешить в её положении чревато.
Начав карабкаться вверх по промоине, как и планировала — на четвереньках, замерла, прислушиваясь и вглядываясь. От постового это место просматривалось даже ночью, при свете луны, а уж сейчас, при свете зарождающегося дня — и подавно.
Эта предосторожность и спасла её — кто-то пробирался вдоль дороги через заросли ниже того места, где Дара остановилась в нерешительности.
Вот так и обнаружился секрет через семьдесят метров дальше по дороге - удачно она до него вчера не дошла. Повезло. Тем более что пост был скорее всего снайперский. Замаскированный так, что и с трех метров не разглядеть. Но снайпер явно дежурил и вчерашний день и сегодняшнюю ночь, потому что как раз в это время, на рассвете, сменялся. А напарник его оказался тем еще разгильдяем - решил что если идти не по дороге, то этого вполне хватит для обеспечения скрытности, потому и поперся на место дежурства напрямую, не глядя по сторонам и не делая остановок на прислушивание. Хорошо хоть песни по дороге не орал. За что ему низкий поклон и искренняя благодарность.
Дара, заслышав этого ротозея, сначала облилась холодным потом - подумала что это началось прочесывание в поисках ее любимой - столько шума создавал один человек. Но оказалось, что нет. Позднее, когда во всём разобралась, тогда-то и стало страшно по настоящему, от понимания в какую ловушку она себя вчера загнала оказавшись между двух постов. Мелькнула было мысль рвануть прямо сейчас в сторону от дороги. Остановило понимание, что это есть извращенный способ самоубийства - в сельве белому человеку не выжить, да и настоящему индейцу в одиночку тоже, чтоб ни говорили. Местные племена предпочитают сидеть там где все знакомо и более-менее безопасно - нет среди них дураков, чтобы кочевать.
Сцепив зубы на побелевшем кулаке и уперев взгляд в землю дождалась когда назад пройдет сменившийся с поста. Вроде и нечего было боятся тщедушного и очень уставшего человека, но Дара прекрасно понимала, насколько в обманчива внешность, и старалась даже краем глаза не смотреть - чтобы взгляд не почувствовал.
Как бы то ни было, шанса уйти тихо у неё теперь не было.
Главную проблему представляла необходимость снять "секретчика" - имеющееся оружие для этого дела совершенно не годилось потому, что на звук выстрела явятся все остальные и у нее будут крупные неприятности. Летальные. Мысль соорудить из пластиковой бутылки глушитель оставила на крайний случай. Если уж совсем другого выхода не будет.
Невольно усмехнулась, представив будто она, как героиня приключенческого фильма, с ножом в зубах подкрадывается к снайперу противника и перерезает ему глотку. Нет, она и это умеет и возможно этот конкретный разгильдяй и окажется достаточно беспечным, чтобы к нему можно было подкрасться, но еще их учили что никакой снайпер не «сядет», не окружив место лежки минами, сигналками и растяжками. Так что все "киношные" любители рискуют остаться в процессе подкрадывания без чего нибудь нужного в организме. Да и ножа у нее нет.
Зато есть шанс. Парочка, хоть и обустраивалась всерьез, но поведение второго второго номера подсказывает - не чувствует противник опасности, а значит изнурять себя ради скрытности не станет — рано или поздно обязательно отойдёт, чтобы «отлить». Что великолепно и подтвердилось.
Нужное ей место Дара нашла как и рекомендовалось в наставлении - по запаху. Тут и устроила засаду.
Невзрачная зеленая змейка, длиной в предплечье с забавным коричневым хвостиком (стоило конечно найти экземпляр более впечатляющей, ну да за неимением гербовой...) настолько сильно удивилась, когда ей прижали шею рогулькой из сломанной ветки, и сунули головой в горлышко бутылки оставив снаружи, что разозлилась только когда ничего уже поделать не могла.
Привязав свою пленницу над тропой за хвост (вокруг снайперского гнезда просто так в кустики не побегаешь, поэтому несмотря на всю осторожность "коллеги" вытоптали заметную, если присмотреться, тропу), Дара устроилась поблизости. Она рассчитывала, что укушенный с воплями побежит к своим прямо по дороге, поэтому самодельный глушитель держала наготове - на близком расстоянии им вполне можно пользоваться.
Увы, но события пошли не по придуманному сценарию. Едва сильно торопящийся по зову природы метис приблизился, висевшая на ветке змея вдруг сложилась в несколько раз подтянувшись на собственном привязанном хвосте. Дара прикусила губу - при таком раскладе под веткой оставалось достаточно места для свободного прохода. Вот только у гадины было свое мнение - резко распрямившись она ударила проходящего в район шеи. Человек резко дернулся - она даже увидела его изумленные глаза, потом он увидел висящую на хвосте змею с весьма выразительными "ресницами" смотрящую прямо на него, закатил глаза и рухнул в обморок.
Пока Дара накручивала себя и не находя сил чтобы подойти и прирезать беспомощного человека (наличие рядом гадины играло в ее нерешительности далеко не последнее место), противник вдруг почернел лицом и вывалил язык.
Все? - похоже что так...
Довольно много времени ушло на то чтобы оттащить труп подальше от ветки - все время казалось, что змея отвяжется и рухнет за шиворот. И никакие рассуждения, что "яд потрачен" а гадина "привязана крепко", трясущиеся поджилки слушать не хотели. Потом, привязав нож к чуть не трехметровой палке, Дара освободила свою невольную союзницу. Та внимательно и многообещающе посмотрела ей в глаза, что называется "с надеждой на встречу" но все же соизволила удалится по своим делам, пропав в листве. Отчего, направляясь к месту лежки, девушка не знала куда ей больше смотреть - под ноги в поиске мин, или вверх в поиске змей. Неуютное место сельва, даже аборигены с этим вполне согласятся.
Но переживания, переживаниями, а дело надо доводить до конца. Трофеи ей достались знатные. В первую очередь упоминания конечно была достойна винтовка. Пусть и тяжеловатое, зато надежное и не капризное, полностью автоматическое оружие с интегрированным глушителем имело дальность прямого выстрела всего в двести метров (для местных условий вообще-то больше и не надо). Зато было точно и убойно как дубина в руках любого дикаря - от тяжелой пули спасет далеко не всякая броня. Небольшой запас еды (а главное — воды!). Непонятная помесь пистолета с автоматом - маленькие габариты но промежуточный патрон и чуть не АК-шный магазин производили странное впечатление. Нож и мачете шли приятным бонусом.

***

И вот уже половину дня Дара рассматривала в прицел трофея стоянку патрульных, и тихо бесилась над утекающими минутами. Давно уже можно было вполне положить всех присутствующих, но среди них отсутствовал самый опасный её противник - сменившийся снайпер. Что наводило на очень нехорошие мысли, а между лопаток начинало мучительно чесаться, будто именно на эту точку ложилось перекрестие прицела. Взгляд в сотый раз обегал знакомый пейзаж - сложенные горкой и накрытые брезентом ящики, капитально натянутый тент от дождя и бродящие туда сюда люди, которых даже скука не могла заставить достраивать лагерь - общее количество выполненной ими за день работы она сама переделала б минут за сорок.
И тут до ушей донеслось тарахтение и спустя некоторое время на дороге показалось трехколесное недоразумение - скутер у которого вместо заднего колеса был прилажен кузов на торчащих по бокам колесах.
Все это слабо угадывалось под грузом и людьми - видимо самый богатый пейзанин вез в город свою продукцию и попутчиков, не ведая что творилось в это время в окружающем мире или просто положившись на удачу, которая к ним явно повернулась не лицом.
Пока один из патрульных за волосы вытаскивал из кузова смуглую девчонку лет тринадцати, а двое других встав поперек дороги держали под прицелом водителя, пытавшего что-то им втолковать, размахивая руками, Дара размышляла над ситуацией. С одной стороны можно было стрелять пока все отвлеклись на происходящее, а с другой - выстрел несмотря на глушитель, совсем не был бесшумным — хлопок всё равно будет внятный. А снайпер неизвестно где и она вполне трезво оценивала свои возможности - в противостоянии с опытным и невидимым противником ей ничего не светило, кроме пилюли между лопаток Так что оставалось только ждать, наблюдая за происходящим и будучи готовой действовать в любую секунду.
И тут девушка обругала себя такими словами, которые вогнали б в краску и Егора Олеговича, хотя старый учитель крепкое словцо любил и применять умнел. Оказалось что действовать ей надо было уже давно, но увлекшись разыгрывающейся драмой она забыла о наблюдении и прозевала появление на сцене нового персонажа. Точнее - он все время тут был, просто теперь высунул из-за сложенных ящиков встрепанную со сна голову и с интересом рассматривал происходящее. Оказывается снайпер, вместо того чтобы отсыпаться под приготовленным навесом, расположился на ящиках, где и дрых пока его не разбудил поднявшийся гвалт. Все это промелькнуло в голове у Дары пока та успокаивала дыхание и выбирала свободный ход спуска - терять подаренный судьбой шанс она не собиралась.
Пуля сбросила самого опасного противника с ящиков на землю. Поймав в перекрестие худую спину она выстрелила еще - на тот случай если в первый раз пуля только скользнула по черепу, и вогнала вторую пулю в шею тащившего девчонку мачо. Неправильно с точки зрения тактики - в первую очередь надо выбивать вооруженных и готовых к действиям, но эмоции требовали выхода. Патрульные, перегородившие дорогу, слегка обалдели когда водитель драндулета вдруг дал по газам, встав на два колеса, теряя свой груз развернулся и начал удирать. Видимо они не услышали или не поняли происходящего за спинами, а оставшиеся под навесом их товарищи были в ступоре.
Поэтому они даже не препятствовали бегству крестьян, недоуменно глядя им в след. Только после того, как мимо них вереща пронеслась несостоявшаяся «игрушка», они догадались вскинуть оружие, но Дара, переведя винтовку на стрельбу очередями, двумя "двойками" (первая пуля в спину вторая в затылок) срезала столь удобные мишени. Кажется во втором случае пуля ушла выше - в каску, но первая все равно легла как надо и повтор не требовался. Зато вторая "отдыхающая" смена вышла, наконец, из ступора и успела проявить чудеса прыти - они как раз добежали до установленного на высоких сошках пулемета (авианалет отбивать что ли собирались?) и развернули его даже приблизительно в правильную сторону. От окрестных джунглей не только щепки полетели, но и некоторые деревья попадали - крупный калибр на станке - не шутка.
Попасть они, конечно, не попали, но Дара с уважением относилась к теории вероятности и давать врагам лишних шансов не собиралась. Первым схватил две пули в грудь второй номер, высунувшийся из-за щитка чтобы пристыковать новую ленту к хвосту старой. Его напарник этого даже не заметил. Азартно осваивающий профессию тропического лесоруба, за щитком он чувствовал себя вполне безопасно. Девушка с ним вполне была согласна, за одним исключением - щиток прикрывал лишь голову грудь и живот, а вот то, что ниже, лентяйничающие постовые поленились прикрыть даже бруствером или мешками с песком. Так что она спокойно навела перекрестие прицела ниже и всадила две пули в пах. Не из мстительности, хотя развлечения ребят заслужили данное «порицание», а просто потому что там находятся крупные артерии разрыв которых смертелен, и даже если на бойце бронежилет способный остановить пулю то попадание все равно выводит его из строя надолго.
"Кстати". Переведя оружие с автомата на стрельбу одиночными Дара поймала в прицел голову отброшенного попаданиями первого номера пулеметного расчёта и добила. Сменив обойму на полную проводила прицелом улепетывающую мулаточку, пока та не скрылась за поворотом - так чешет, что явно не вернется проявлять излишнее любопытство - и еще раз осмотрела место контакта и пересчитала тушки. Местность можно было считать зачищенной, трупы желания ожить не проявляли - первый в ее жизни бой был выигран вчистую.
Еще несколько минут на контроль - резать глотки трупам было мерзко, но оставлять за спиной способных ожить раненых - страшно. И в руках у нее оказалось то, ради чего все было затеяно - карта местности с отметками всех известных постов и планы развертывания на ближайшие три дня.

Спасибо за продолжение.
Что-то сегодня кусочек много вопросов вызвал.


Лень или сил не было?



Вот тут вопрос. Она что, "все свое ношу с собой"? И никто не велел ей оставить лишние вещи или сдать? Нет, я еще понимаю булавки - это соответствует образу туристки. Но запасные визоры и коробку с подарком таскать с собой как минимум странно. Ну или мне так кажется.)


То есть при достаточно серьезном взрыве в районе головы Дара даже сотрясения не получила? (о тошноте ни разу не сказано). Сюда же: если серьезно болит голова, то радости не испытаешь - разве что облегчение. Если нога или рука, даже спина - можно, а с головой сложнее.
Хотя дальше есть подтверждение тому, что девушка отделалась только синяками и шишками: иначе бы не смогла так прицеливаться.


Что оставили снаружи?


Змеи почти никогда не тратят весь яд за один укус.

В общем в этой проде очень много вопросов... и морального плана тоже. Но их уж задавать не буду. Или задам, но не здесь.

Еще подумав.
Мне показалось, что этот кусочек сильно выбивается. То есть если до этого представлялась жизнь, то в последней проде создалось впечатление компьютерной стрелялки. То есть будто не человек ходит, а персонажа гоняют.
Совершенно непонятны мотивы массового убийства (даже при все ранее произошедшем). Ведь Дара как ни крути - не закоренелый киллер, а начинающий. Причем массовое убийство даже не на войне, а фактически (получается по тексты) чуть ли не ради шмоток.
Плюс - выбило из колеи состояние здоровья героини. То есть голова болит, но совершенно ничему не мешает - опять-таки как в игре. В жизни даже зуб ноющий или связка порванная на руке (или ноге) и на скорости передвижения и на эмоциях и на работоспособности/меткости скажется. Не говоря уже о гудящей голове или сотрясении (про него уже писала выше).

Если что - это ни в коем разе не обвинения, а просто высказанные вслух субъективные впечатления. И да, спорить не буду - в любом случае я всего лишь читатель. Авторам виднее.